Верховный Суд в Определении № 308-ЭС19-12575 (2) по делу № А32-33769/2016 разъяснил нюансы оспаривания конкурсным управляющим застройщика-банкрота сделки по передаче недостроенного дома другой компании.
В феврале 2016 г. ООО «Строительная компания “Иван Калита”» передало ООО «Вивальди» права и обязанности застройщика многосекционного жилого дома с пристроенным офисным зданием. По условиям соглашения «Вивальди» приняло пассивы на сумму свыше 178 млн руб. по обязанности передать дольщикам квартиры, частично оплаченные ими на сумму более 109 млн руб., а также активы на сумму 114 млн руб. в виде стоимости выполненных на объекте строительных работ. После сдачи дома в эксплуатацию строительная компания «Иван Калита» должна была получить 915,9 кв. м нежилых помещений стоимостью 36,6 млн руб., за ней также осталось требование к дебиторам в размере 34 млн руб.
В дальнейшем строительная компания «Иван Калита» подверглась процедуре банкротства, ее конкурсный управляющий оспорил в суде соглашение о передаче под предлогом того, что стоимость вложений должника в строительство существенно превышала переданные новому застройщику пассивы. По результатам судебной экспертизы рыночная стоимость перехода прав застройщика в отношении жилого дома по состоянию на дату совершения сделки была определена в размере 199 млн руб. Суд пришел к выводу о недоказанности причинения вреда должнику и отказал в удовлетворении заявления конкурсного управляющего.
В свою очередь апелляция отменила это решение и признала спорную сделку недействительной, с общества «Вивальди» было взыскано 199 млн руб., при это было восстановлено право требования общества к должнику на сумму в 1,5 млн руб. (расходы на страхование ответственности). Апелляционный суд посчитал, что выбытие из владения должника его единственного актива при наличии неисполненных обязательств перед кредиторами и в отсутствие равноценного встречного исполнения в пользу заинтересованного лица имеет целью причинение вреда имущественным правам кредиторов. Он также указал на невозможность передачи должнику нежилых помещений в счет исполнения обязательств по соглашению. Кроме того, по мнению апелляции, денежные средства, полученные должником от участников ДДУ, не могут быть приняты в расчет при определении встречного исполнения, полученного по сделке с учетом возникших у должника обязательств по оплате выполненных работ. Окружной суд поддержал постановление апелляции.
Общество «Вивальди» обратилось с кассационной жалобой в Верховный Суд. Судебная коллегия по экономическим спорам ВС напомнила, что при квалификации на предмет подозрительности сделки, предполагающей передачу контрагенту не завершенного строительством объекта с обязанностями передать помещения дольщикам, должны учитываться определяемые на момент заключения сделки совокупная стоимость прав на земельный участок и объект незавершенного строительства (в качестве актива), а также затраты, необходимые для исполнения обязательств перед участниками ДДУ, которые перешли к новому застройщику (в качестве пассива). Полученное сальдо оценивается судом для разрешения вопроса о равноценности сделки. Если по итогам определения соотношения эта разница сложится не в пользу должника и суд придет к выводу о необходимости признания сделки недействительной ввиду существенного отклонения сальдо встречных предоставлений, то оспариваемая сделка может быть признана недействительной.
В рассматриваемом случае, заметил ВС, для разрешения вопроса о равноценности переданных в пользу общества «Вивальди» прав и обязанностей застройщика судом была проведена судебная экспертиза. Из заключения эксперта следовало, что расчет стоимости производился затратным и доходным методом. Итоговая рыночная стоимость, полученная с использованием каждого из подходов, составила 199 млн руб. Эта сумма была взыскана судом апелляционной инстанции в качестве реституции. Однако вопреки выводу судов экспертное заключение не дает ясного и однозначного ответа на вопрос о стоимости прав и обязанностей застройщика, перешедших к «Вивальди».
«В частности, эксперт при разрешении данного вопроса, с одной стороны, учитывал размер возможных доходов нового застройщика от реализации помещений, с другой, оставил без внимания стоимость расходов последнего на достройку объекта незавершенного строительства, тем самым некорректно определив параметры расчета сальдо, – отмечено в определении Суда. – Кроме того, стоимость оплаченных участниками строительства квартир не подлежала изменению в соответствии с условиями рынка в 2017 г. (на момент введения спорного объекта в эксплуатацию), в связи с чем средняя (рыночная) цена продажи квартир могла быть использована только при расчете в отношении свободных жилых помещений, не реализованных участникам строительства».
Экономколлегия добавила, что несмотря на неполноту и неясность представленного заключения эксперта нижестоящие суды не выяснили иные существенные факторы, не оценили все доказательства в их совокупности. Возражения участников спора о наличии в экспертном заключении противоречий и недостатков, а также ходатайства о проведении повторной экспертизы были отклонены. При таких обстоятельствах преждевременен вывод судов о наличии или отсутствии оснований для признания сделки недействительной.
Кроме того, заметил ВС, судами также не проверены доводы возражающего кредитора – общества «АрхСтройМонтажИнвест», к которому перешло требование к должнику в результате уступки задолженности ООО «ЮРС» по договору генерального подряда и договору об осуществлении функций технического заказчика в размере 64 млн руб. Общество утверждало, что должник, имея возможность самостоятельно исполнить обязательства по договорам перед «ЮРС», передал права и обязанности аффилированному с ним обществу «Вивальди». Такие действия могут свидетельствовать о выводе активов из имущественной массы должника и освобождении от обязательств по оплате подрядчику выполненных работ с аккумулированием всех долгов на должнике и возбуждением в отношении него процедуры банкротства.
Таким образом, Верховный Суд отменил судебные акты нижестоящих инстанций и вернул дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.
Адвокат КА г. Москвы «Правовик-К» Марина Марченко отметила, что в судебной практике в случае назначения по делу судебной экспертизы очень часто для суда оказывается удобным положить такое заключение экспертизы в основу судебного акта, не подвергая его собственному детальному анализу и критике. «Верховный Суд в очередной раз обратил внимание нижестоящих судов на то, что заключение экспертизы должно быть полным и ясным, а значит, подвергаться судом детальному изучению и проверке на предмет оценки экспертом всей совокупности обстоятельств, имеющих значение для конкретного дела. В этом деле эксперт при оценке оставил без внимания действительную стоимость расходов нового застройщика на достройку объекта незавершенного строительства, тем самым некорректно определив параметры расчета сальдо, а стоимость оплаченных участниками строительства квартир не подлежала изменению в соответствии с условиями рынка на момент введения спорного объекта в эксплуатацию, в связи с чем средняя (рыночная) цена продажи квартир могла быть использована только при расчете в отношении свободных жилых помещений, не реализованных участникам строительства», – заметила она.
По словам адвоката, вопрос о равноценности встречного предоставления, как необходимый элемент оспаривания сделки по п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве, является оценочным, а потому при использовании различных методик оценки результаты могут значительно отличаться. «Соответственно, такие судебные акты обычно не устраивают одну из спорящих сторон, проходят проверку во всех инстанциях и с большой долей вероятности отменяются и изменяются. Определенную роль, послужившую поводом к отмене ВС судебных актов нижестоящих судов, полагаю, сыграли и те обстоятельства, на которые указывал один из заинтересованных кредиторов: что должник, имея возможность самостоятельно исполнить обязательства, передал права и обязанности аффилированному с ним обществу “Вивальди”. Этот существенный момент был проигнорирован судами апелляционной и кассационной инстанций, но должен пройти проверку при новом рассмотрении дела», – полагает Марина Марченко.
Управляющий партнер юридической компании «ЮКО» Юлия Иванова заметила, что Верховный Суд повторил ранее высказанную позицию, что при оспаривании по ст. 61.2 Закона о банкротстве сделки должника, представляющей собой передачу договора, соразмерность встречного предоставления должна определяться в сопоставлении с действительной стоимостью (коммерческой ценностью) договорной позиции должника. «В случае признания такой сделки недействительной, если обязательства в рамках переданного по ней договора уже исполнены к моменту признания сделки недействительной, и невозможности восстановления должника в правах и обязанностях по переданному договору со стороны подлежит взысканию действительная стоимость договорной позиции. Ранее такой подход был закреплен в п. 38 и 39 Обзора судебной практики по спорам, связанным с договором финансовой аренды (лизинга), утв. Президиумом ВС РФ 27 октября 2021 г.», – пояснила она.
Эксперт напомнила, что стоимость договорной позиции должна определяться как соотношение тех активов, которые имеет или может приобрести должник по условиям сделки (стоимость имущества, которое может приобрести по условиям договора; стоимость имущества, подлежащего передаче в связи с передачей договора; размер предстоящих к получению платежей; стоимость прав (возможностей), которые предоставляет договор, и т.д.), и пассивов (размер накопленной задолженности; сумма предстоящих платежей по условиям договора; сумма санкций за просрочки исполнения и иных имущественных затрат, обусловленных договором). «Иными словами, определение стоимости договорной позиции осуществляется путем сопоставления следующих параметров: стоимость того, что должник имел возможность получить по условиям переданного договора, и стоимость того, что должник должен был бы отдать по условиям договора. Получившееся соотношение активов и пассивов на дату совершения сделки сопоставляется с полученным должником встречным предоставлением (платой) за передачу договора с целью определения соразмерности такого предоставления (п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве) и наличия цели причинения вреда имущественным правам кредиторов (п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве). Использование указанного подхода при оценке законности сделок по передаче различных по своей правовой природе договоров (лизинга, подряда, инвестиционных) свидетельствует о том, что в судебной практике ему придается универсальный характер», – полагает Юлия Иванова.
Старший партнер адвокатской конторы «Бородин и Партнеры» Олег Скляднев отметил, что банкротство застройщиков носит не только экономический характер – это еще и значимая социальная проблема. «В подавляющем большинстве случаев пострадавшей стороной выступают граждане, вложившие свои средства в строящиеся квартиры. Во избежание ситуации, в которой имущество и имущественные права застройщика будут “выведены”, а жилье не будет достроено, суды обращают особое внимание на такие дела и защищают интересы дольщиков как слабой стороны. При этом необходимо соблюдать и баланс интересов лиц, завершающих строительство проблемных объектов, а также иных кредиторов застройщика», – полагает он.
В рассматриваемом споре, по словам эксперта, ВС обратил внимание на два существенных обстоятельства, влияющие на баланс интересов кредиторов застройщика и лица, завершившего строительство. «Он напомнил, что новый застройщик приобретает не только актив в виде объекта незавершенного строительства, но и пассивы в форме обязательства завершить строительство и передать квартиры покупателям. Для определения итогового сальдо встречных предоставлений целесообразно проведение экспертизы. При этом Суд дал понять, что для объективного разрешения спора важнее не процессуальная экономия времени, а всестороннее исследование обстоятельств, даже если это потребует проведения повторной экспертизы в случае неполноты первоначального исследования. Кроме того, ВС обратил внимание: несмотря на то что жилье было передано участникам строительства, суды нижестоящих инстанций не в полном объеме выяснили вопрос нарушения прав кредиторов застройщика, которые могли быть лишены возможности получить удовлетворение своих требований в результате вывода активов должника на аффилированное с ним лицо», – заметил Олег Скляднев.
