9 октября Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС23-9643 по делу № А40-76838/2022, в котором он пояснил особенности проведения закупок в трансплантационных целях у государственных и муниципальных учреждений здравоохранения, включенных в особый перечень.
В декабре 2021 г. Национальный медицинский исследовательский центр сердечно-сосудистой хирургии имени А.Н. Бакулева провел закупку у единственного поставщика на оказание медицинских услуг по изъятию тканей человека для трансплантации, по результатам которой был заключен соответствующий договор с Бюро судебно-медицинской экспертизы Департамента здравоохранения г. Москвы на сумму 269 тыс. руб. Согласно ч. 2 ст. 93 Закона о контрактной системе НМИЦ уведомил об этом УФАС по г. Москве, которое затем провело внеплановую проверку.
По результатам проверки антимонопольный орган вынес решение о том, что НМИЦ нарушило требования п. 6 ч. 1 ст. 93 Закона о контрактной системе, поскольку Бюро судебно-медицинской экспертизы не было единственным учреждением здравоохранения, осуществляющим забор и заготовку органов или тканей человека. В решении также отмечалось, что заказчик не представил документы, подтверждающие наличие у исполнителя исключительных полномочий на оказание таких услуг.
НМИЦ оспорил решение антимонопольного органа в судебном порядке. Со ссылкой на ст. 4 Закона о трансплантации суд отметил, что правом на оказание услуг по забору и заготовке органов или тканей человека, их трансплантации наделены только государственные и муниципальные учреждения здравоохранения, включенные в соответствующий Перечень учреждений, утвержденный Минздравом и РАН. Факт включения Бюро судебно-медицинской экспертизы Департамента здравоохранения г. Москвы в этот перечень был достаточным условием для осуществления у него закупки как у единственного поставщика, заключила первая инстанция и удовлетворила иск, с чем согласились апелляция и кассация.
УФАС по г. Москве обратилось в Верховный Суд с кассационной жалобой. Рассмотрев дело, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС напомнила, что применительно к требованиям, обозначенным в ст. 8, ч. 5 ст. 24 Закона о контрактной системе, исполнением которых гарантируется реализация принципа обеспечения конкуренции, заказчику нужно руководствоваться конкурентными способами при выборе способа определения поставщика. В то же время осуществление закупки у единственного поставщика (подрядчика, исполнителя) относится к неконкурентным способам и поэтому должно применяться в случаях, прямо обозначенных в законе, не подлежащих расширительному толкованию.
В рассматриваемом случае, заметил ВС, нижестоящие суды исходили из того, что ст. 4 Закона о трансплантации наделяет перечисленные в ней учреждения исключительными полномочиями на оказание медицинских услуг по забору, заготовке и трансплантации органов и тканей человека, поэтому при их приобретении у этих учреждений для государственных и муниципальных нужд нужно руководствоваться п. 6 ч. 1 ст. 93 Закона о контрактной системе и применять способ закупки у единственного поставщика. В свою очередь, ст. 4 Закона о трансплантации, устанавливая, что забор и заготовка органов или тканей человека, а также их трансплантация осуществляются в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения, а также наделяя Минздрав России совместно с РАН правом утверждать перечень таких учреждений, по существу ограничивает круг субъектов, которые могут заниматься соответствующей медицинской деятельностью.
Вместе с тем, заметил Суд, такие ограничения на осуществление отдельных видов деятельности, которые выражаются в предоставлении права на занятие этими видами деятельности группе субъектов, выделяемой по определенным признакам, не могут рассматриваться как наделение последних специальным полномочием для целей применения п. 6 ч. 1 ст. 93 Закона о контрактной системе. В Перечне Минздрава определены 46 федеральных учреждений здравоохранения и 160 учреждений здравоохранения субъектов РФ, осуществляющих забор и заготовку органов или тканей человека. «Определение в одном перечне различных медицинских организаций, имеющих право осуществлять забор, заготовку органов и (или) тканей человека, не исключает возможности конкуренции между данными учреждениями при самостоятельном участии в закупках для государственных и муниципальных нужд и, следовательно, не наделяет каждое учреждение исключительными полномочиями в том смысловом значении, которое используется в п. 6 ч. 1 ст. 93 Закона о контрактной системе. ГБУЗ города Москвы “Бюро судебно-медицинской экспертизы”, как ошибочно сочли суды, не является единственным учреждением здравоохранения, которому предоставлены исключительные полномочия по осуществлению забора и заготовки органов и (или) тканей человека», – указано в определении.
Он добавил, что НМИЦ, применив неконкурентный способ закупки, нарушил требования п. 6 ч. 1 ст. 93 Закона о контрактной системе, как правильно указано в решении УФАС. В связи с этим ВС отменил судебные акты нижестоящих инстанций и отказал в удовлетворении требования Национального медицинского исследовательского центра сердечно-сосудистой хирургии имени А.Н. Бакулева о признании незаконным решения антимонопольного органа.
Старший юрист Lidings Юлия Кузьменко отметила, что комментируемое определение ВС РФ является знаковым не только потому, что затрагивает сенситивную сферу оказания медицинских услуг, но и потому, что развивает внимательный подход ФАС России к такому способу закупки товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд, как осуществление закупки у единственного поставщика. «Внимание ФАС к указанному способу закупки обусловлено тем, что он относится к неконкурентным способам закупки, в то время как в соответствии с положениями Закона о контрактной системе одним из принципов, на которых основывается контрактная система в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд, является принцип обеспечения конкуренции. В связи с этим ВС РФ и подчеркивает, что осуществление закупки у единственного поставщика должно применяться в случаях, прямо обозначенных в законе. На примере оказания медицинских услуг по изъятию тканей человека для трансплантации Суд последовательно и убедительно аргументирует отсутствие возможностей для расширительного толкования случаев осуществления закупки у единственного поставщика», – заметила она.
По словам эксперта, значимый вывод ВС РФ сделан в отношении п. 6 ч. 1 ст. 93 Закона о контрактной системе, частного случая, когда закупка работы или услуги обусловлена полномочиями, имеющимися у единственного подрядчика или исполнителя: ограничения на осуществление отдельных видов деятельности, которые выражаются в предоставлении права на занятие данными видами деятельности группе субъектов, выделяемой по определенным признакам, не могут рассматриваться как наделение данных субъектов специальным полномочием для целей применения вышеуказанной нормы. «Таким образом, анализируемое определение ВС однозначно повлияет на формирование единообразных подходов к толкованию п. 6 ч. 1 ст. 93 Закона о контрактной системе. Так, при осуществлении закупки у единственного поставщика участникам контрактной системы следует иметь в виду, что определение в одном перечне различных организаций, имеющих право осуществлять определенный вид деятельности, не исключает возможности конкуренции между данными учреждениями при самостоятельном участии в закупках для государственных и муниципальных нужд и, следовательно, не наделяет каждое учреждение исключительными полномочиями в том смысловом значении, которое используется в п. 6 ч. 1 ст. 93 Закона о контрактной системе», – заключила Юлия Кузьменко.
Адвокат Краснодарской краевой коллегии адвокатов «ЮГ» Денис Редько считает, что ВС принял абсолютно правильное, законное и обоснованное решение, поддержав позицию Московского УФАС. «Удивляет тот факт, что такой простой правовой вопрос не смогли разрешить нижестоящие суды, ведь наличие в Перечне 46 федеральных учреждений здравоохранения и 160 учреждений здравоохранения субъектов РФ, осуществляющих забор и заготовку органов или тканей человека, которые не приняли участие в закупке, уже свидетельствует об ограничении конкуренции и противоречит одному из основных принципов в сфере закупок. Следовательно, нижестоящие суды неверно истолковали положения п. 6 ч. 1 ст. 93 Закона о контрактной системе, что и привело к спору. Полагаю, что определение ВС имеет большое значение для правоприменительной практики, поскольку, во-первых, оно направлено на защиту иных участников правоотношений в данной отрасли; во-вторых, существенно снижает проявление коррупционных рисков; в-третьих, создает здоровую конкуренцию, что поможет только повысить качество медицинских услуг и получаемых образцов (материалов), и, как следствие, в выгоде останется конечный потребитель, т.е. обычный гражданин, находящийся в трудной жизненной ситуации», – полагает он.
