Верховный Суд опубликовал Определение по делу № 45-КГ23-19-К7, в котором указал, что апелляция неправильно определила подлежащий доказыванию круг обстоятельств, так как действия правопреемников не относятся к предмету исковых требований и не могли повлиять на обстоятельства передачи квартиры по договору дарения недееспособным лицом.
Квартира в дар
Мария Пузакова является матерью Александра Пузакова, у которого есть дочь от первого брака – Рада Пузакова. Его дети от второго брака – Анна Роот и Светлана Бабушкина – в 2017 г. проживали в Надыме Ямало-Ненецкого автономного округа, а сам мужчина, его мать и Рада Пузакова проживали в Верхнем Тагиле в разных жилых помещениях. В частности, Мария Пузакова проживала в квартире, которую в 2014 г. подарил ей сын.
31 июля 2017 г. Мария Пузакова подарила свою квартиру Раде Пузаковой, переход права собственности был зарегистрирован 9 августа того же года. В середине 2018 г. Анна Роот и Светлана Бабушкина перевезли отца, а затем и бабушку в Надым на постоянное место жительства в связи с ухудшением состояния их здоровья. С этого момента Рада Пузакова стала владеть подаренной квартирой и нести бремя ее содержания.
В августе 2018 г. Рада Пузакова продала квартиру Татьяне Ивановой, а в мае 2019 г. выкупила ее обратно с использованием средств маткапитала. В дальнейшем по договору купли-продажи от 29 января 2020 г. Рада Пузакова, действующая также в интересах несовершеннолетней Анны Пузаковой, продала квартиру Владимиру Капустину по цене 800 тыс. руб., оплаченных за счет кредитных средств, предоставленных покупателю АО «Россельхозбанк». Переход права собственности и ипотека в пользу банка были зарегистрированы 4 февраля 2020 г. В настоящее время в квартире проживают Владимир Капустин, Лариса Головненко и ее несовершеннолетняя дочь.
4 сентября 2020 г. решением Надымского городского суда Ямало-Ненецкого автономного округа Мария Пузакова была признана недееспособной. Распоряжением администрации Надымского района от 29 октября 2020 г. над ней установлена опека, а ее опекуном назначена Светлана Бабушкина.
Спор о признании недействительности договора дарения на квартиру
Далее Светлана Бабушкина, действуя в интересах Марии и Александра Пузаковых, обратились в суд с иском к Раде Пузаковой и Владимиру Капустину о признании недействительным заключенного между Марией и Радой Пузаковыми договора дарения квартиры, о признании права собственности Марии Пузаковой на квартиру, об истребовании квартиры из незаконного владения Владимира Капустина. В обоснование иска отмечалось, что в момент заключения оспариваемого договора дарения Мария Пузакова не была способна понимать значение своих действий и руководить ими.
Руководствуясь ст. 177, 301, 302 ГК РФ, суд удовлетворил исковые требования. Он указал, что согласно заключению проведенной судебной комплексной амбулаторной психолого-психиатрической экспертизы от 12 января 2021 г. на момент заключения оспариваемого договора дарения Мария Пузакова страдала психическим расстройством, которое лишало ее способности понимать характер и значение своих действий, а также руководить ими. Суд отметил, что сделка, совершенная гражданином, не понимавшим значение своих действий и не способным руководить ими, является недействительной, а отчужденное в такой ситуации имущество должно считаться выбывшим из владения собственника помимо его воли и может быть истребовано от добросовестного приобретателя. Договор дарения квартиры был признан недействительным, жилое помещение истребовано из незаконного владения Владимира Капустина, а за Марией Пузаковой было признано право собственности на квартиру.
Апелляция отменила решение первой инстанции и отказала в удовлетворении исковых требований, при этом в ходе апелляционного рассмотрения дела была произведена замена истцов Марии Пузаковой и Александра Пузакова в связи с их смертью на их процессуальных правопреемников – Анну Роот и Светлану Бабушкину.
Отменяя решение первой инстанции апелляция, ссылаясь на п. 5 ст. 166 ГК, исходила из того, что в рассматриваемой ситуации владение спорной квартирой перешло к Раде Пузаковой не в результате заключения сделки дарения, а после отъезда М. Пузаковой на постоянное место жительства в другой регион, поскольку в период между дарением и отъездом в Надым квартирой продолжала владеть Мария Пузакова. Все заинтересованные лица, включая истцов, были осведомлены о том, что с указанного момента спорной квартирой владеет Рада Пузакова, однако устранились от правомочий собственников по ее содержанию.
Ссылаясь на данные обстоятельства, апелляция сочла вывод суда первой инстанции о выбытии имущества из владения собственника помимо его воли, сделанный на том основании, что Мария Пузакова заключила сделку по отчуждению квартиры, не понимая значения своих действий, ошибочным. Суд пришел к выводу о наличии в действиях Светланы Бабушкиной и Анны Роот признаков недобросовестного поведения и об отсутствии права на оспаривание сделки и возврат спорной квартиры в наследственную массу. С выводами апелляции согласилась кассация.
Верховный Суд усомнился в законности сделки
Анна Роот и Светлана Бабушкина подали кассационную жалобу в Верховный Суд. Изучив материалы дела, Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ указала, что в соответствии со ст. 177 ГК сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения. Сделка, совершенная гражданином, впоследствии признанным недееспособным, может быть признана судом недействительной по иску его опекуна, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими. Если сделка признана недействительной на основании настоящей статьи, соответственно применяются правила, предусмотренные абз. 2 и 3 п. 1 ст. 171 ГК.
Верховный Суд напомнил, что п. 1 ст. 302 ГК установлено, что если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли.
Как указал ВС в п. 39 Постановления Пленумов ВС и ВАС № 10/22 от 29 апреля 2010 г. «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» разъяснено, что, по смыслу п. 1 ст. 302 ГК, собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения независимо от возражения ответчика о том, что он является добросовестным приобретателем, если докажет факт выбытия имущества из его владения или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо их воли. Выбытие имущества из владения собственника помимо его воли является основанием для истребования такого имущества от добросовестного приобретателя. Между тем указанные положения закона, а также разъяснения Пленума ВС при рассмотрении дела апелляции и кассации не были применены.
Верховный Суд указал, что правовое значение при разрешении данного спора имеют действия сторон-участников сделки, а не правопреемников, а также установление факта выбытия квартиры из владения Марии Пузаковой вопреки ее воле. Действия правопреемников Анны Роот и Светланы Бабушкиной не относятся к предмету исковых требований и не могли повлиять на обстоятельства совершения оспариваемой сделки, участниками которой они не являлись. Однако апелляция неправильно определила подлежащий доказыванию круг обстоятельств и не применила к спорным правоотношениям положения ст. 177, 301, 302 ГК, а также не учла, что Светлана Бабушкина и Анна Роот участниками сделки дарения не являлись, а потому их осведомленность о том, что спорной квартирой владеет Рада Пузакова, правового значения не имеет.
Судебная коллегия разъяснила, что основание недействительности сделки, предусмотренное в ст. 177 ГК, связано с пороком воли участника сделки, то есть таким формированием воли стороны сделки, которое происходит под влиянием обстоятельств, порождающих несоответствие истинной воли такой стороны ее волеизъявлению, вследствие чего сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле, а имущество, отчужденное первоначальным собственником квартиры, не понимавшим значение своих действий и не способным руководить ими, может быть истребовано от добросовестного приобретателя.
При обращении в суд с иском Мария Пузакова ссылалась на то, что спорная квартира принадлежит ей, она ею не распоряжалась, не дарила и не продавала, свое единственное жилье оставила временно ввиду наличия ряда заболеваний, которые препятствовали полноценно себя обслуживать, и вынужденного переезда. Согласно заключению проведенной по делу судебной экспертизы, выводы которой никем из участников спора не оспаривались, на момент заключения договора дарения Мария Пузакова страдала психическим расстройством в связи с заболеваниями головного мозга, у нее обнаруживались выраженные эмоциональные и когнитивные нарушения, которые лишали ее способности правильно воспринимать обстоятельства, содержание спорной сделки, понимать значение своих действий и руководить ими. Таким образом было установлено, что Мария Пузакова на момент заключения договора дарения была не способна понимать значение своих действий и руководить ими, соответственно, заключение данного договора и отчуждение квартиры, как правильно указал суд первой инстанции, происходили помимо ее воли.
Отменяя решение первой инстанции и принимая новое решение по делу, апелляция, руководствуясь п. 5 ст. 166 ГК, исходила из необходимости оценки действий истцов с точки зрения их добросовестности. При этом, делая вывод о недобросовестности Светланы Бабушкиной и Анны Роот, суд не указал, каким образом их действия могли повлиять на заключение сделки Марии Пузаковой в 2017 г., учитывая, что они с ней не проживали в спорной квартире и собственниками этой квартиры не являлись. Кассация, проверяющая законность апелляционного определения, допущенные судом апелляционной инстанции нарушения не устранила.
В связи с этим Судебная коллегия по гражданским делам ВС отменила судебные решения апелляции и кассации, а дело направила на новое апелляционное рассмотрение.
Мнения экспертов о деле
В комментарии «АГ» адвокат АП Удмуртской Республики Регина Коночкина отметила, что правовая позиция ВС соответствует его ранее сформированной позиции, основанной на положениях ст. 302 ГК о возможности истребования из чужого незаконного владения имущества даже у добросовестного приобретателя, если выбытие имущества из владения собственника было связано с пороком воли – ранее он указывал на это еще в совместном постановлении Пленумов ВС и ВАС № 10/22, а также неоднократно в иных судебных актах.
Между тем, добавила эксперт, в позициях Конституционного Суда уже встречались выводы о том, что такое правовое регулирование не гарантирует защиту права собственности тем, кто действовал осмотрительно, и не мог знать об отсутствии полномочия на распоряжение жилым помещением, поскольку это будет установлено на основании судебного решения значительно позднее. «При этом вариант защиты прав этих добросовестных приобретателей путем взыскания стоимости жилого помещения с продавца очевидно не является эффективным. Ситуация может усугубиться для добросовестных приобретателей при использовании для приобретения жилья кредитных средств. Однако до настоящего времени вариантов реальной защиты таких добросовестных приобретателей законодателем не предусмотрено», – заключила Регина Коночкина.
Юрист МКА «Князев и партнеры» Мария Рулькова считает, что Верховный Суд верно обратил внимание на то, что не имеют правового значения для дела действия правопреемников сторон сделки, поскольку юридически значимым как раз является поведение самих сторон договора дарения. Она добавила, что ВС правильно отметил, что предусмотренные ст. 177 ГК основания недействительности сделки связаны именно с пороком воли дарителя, совершившего сделку в состоянии, когда он не был способен понимать значения своих действий и руководить ими. Положения ст. 302 ГК позволяют в таком случае истребовать имущество из владения добросовестного приобретателя, поскольку судом было установлено, что Мария Пузакова не осознавала и не понимала последствий дарения квартиры в силу психического расстройства, то есть дарение происходило помимо ее воли.
Адвокат АП Московской области, партнер АБ «ЭКС ЛЕГЕС» Максим Дрожжин считает, что позиция ВС является правомерной и обоснованной, поскольку основание недействительности сделки, предусмотренное в ст. 177 ГК, связано с пороком воли участника сделки, то есть сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле, а имущество, отчужденное первоначальным собственником квартиры, не понимающим значение своих действий и не способным руководить ими, может быть истребовано от добросовестного приобретателя. Адвокат отметил, что такой вывод согласуется с ранее данными разъяснениями, изложенными в п. 39 постановления Пленумов ВС и ВАС № 10/22.
Максим Дрожжин полагает, что при новом рассмотрении суд примет законный и обоснованный судебный акт, с учетом всех обстоятельств, установленных по делу. «Данный спор не имеет какого-то существенного значения для уже имеющейся судебной практики, поскольку его суть заключается в неверном установлении судом обстоятельств, подлежащих доказыванию, однако свидетельствует о том, что высший судебный орган не оставляет без внимания такие нарушения судов, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов граждан», – резюмировал Максим Дрожжин.
Адвокат АП г. Москвы Вячеслав Голенев назвал данное дело примером чисто российского подхода к правовому режиму недвижимого имущества и недействительности сделок, выражающегося в конфликте между первоначальными собственниками с пороками воли, в интересах которых используется конструкция оспаривания сделки, и конечными собственниками, являющимися добросовестными приобретателями.
«Дело на самом деле тривиально, ст. 177 ГК РФ применяется всегда именно так: иск лица с пороком воли (иных лиц в защиту интересов такого лица), судебная психолого-психиатрическая экспертиза (в необходимых случаях посмертная), вывод о способности понимать характер и значение своих действий, решение суда о недействительности сделки либо об отказе в признании ее недействительной. Поэтому исходя из наших реалий, ВС по-другому вряд ли мог поступить (кроме случая слома практики). Кроме того, дело в очередной раз напоминает о том, что доктрина добросовестного приобретателя в России работает очень сложно, с большими проблемами. На вторичном рынке никто не застрахован от каких-либо “исторических проблем” объекта или его предшествующего собственника», – отметил Вячеслав Голенев.
