ЭХО «ГРОМКИХ» ДЕЛ
Позитивные и спорные новеллы в судебной практике по гражданскому праву в 2016 г.
Публикуем отклики на статью Евгении Червец «Самые “громкие” арбитражные дела 2016 года» (Новая адвокатская газета. 2017. № 1(234)–2 (235)), посвященную знаковым коммерческим спорам, которые были рассмотрены арбитражными судами в 2016 г., и дискуссионным вопросам гражданского права, возникшим в связи с указанными делами. Эксперты прокомментировали проблемы, описанные в пяти основных разделах статьи: «1. Особенности участия в обороте сложных бизнес-структур»; «2. Дело о притворном кредите»; «3. Новое в законодательстве о банкротстве»; «4. Валютные риски»; «5. Валютно-процентный своп».
NBВ ОТСУТСТВИЕ ЧЕТКИХ КРИТЕРИЕВ![]() 2. Спор по кредиту «Транскредитбанка» несомненно является интересным, а решение по нему – заслуживающим внимания. Возможность оспаривания притворной сделки при условии несовпадения субъектного состава притворной и прикрываемой сделок действительно является спорной. Такая возможность должна иметь место в ситуации, когда все участники и притворной, и прикрываемой сделок знали о цели заключения этих сделок и это обстоятельство было доказано в суде. Вероятно, в данном деле суды посчитали имеющиеся доказательства достаточными для того, чтобы признать «Транскредитбанк» знавшим о том, что выданные им деньги вернутся ему в тот же день как плата по договору цессии.
Илья ДЕДКОВСКИЙ,
старший юрист адвокатского бюро КИАП Полный текст комментария читайте в печатной версии «АГ» № 4 за 2017 г. |
NBСУДУ СЛОЖНО ОСТАВАТЬСЯ В ПРАВОВОМ ПОЛЕ![]() При оценке влияния макроэкономических процессов на условия коммерческих контрактов суду сложно оставаться в правовом поле, поскольку требуется учитывать множество факторов: срок действия договора; юридический и экономический статусы контрагентов; причины для включения в договор валютной оговорки; ситуацию на соответствующем рынке при заключении договора и на момент возникновения спора; добросовестность действий контрагентов и т.д. Только с учетом этого суд может обоснованно решить, нарушен ли баланс интересов сторон. Однако дело «Вымпелком-Коммуникации» против «Тизприбора» демонстрирует, что любое из решений, принимаемых судом, может не отвечать долгосрочным интересам обеих сторон. Именно поэтому при наличии принципиальной возможности заключения мирового соглашения в спорах о существенном изменении обстоятельств, такой возможностью не стоит пренебрегать.
Роман СУСЛОВ,
юрист адвокатского бюро КИАП Полный текст комментария читайте в печатной версии «АГ» № 4 за 2017 г. |
NBНОВЫЕ ТРЕНДЫ В ПРАКТИКЕ СУДОВ![]() 2. На мой взгляд, дело Гурьевского металлургического завода представляет собой яркий пример справедливости мнения о том, что самые сложные вопросы, решаемые в суде, – это не материально-правовые проблемы, а вопросы доказывания фактов. Определение притворной сделки хорошо известно каждому юристу, но для того, чтобы выяснить истинные намерения всех вовлеченных в цепочку сделок лиц, пришлось пройти два круга рассмотрения в трех инстанциях. Именно поэтому сложно комментировать корректность ставшей в итоге окончательной позиции судов: не видя материалов дела, невозможно оценить правильность выводов судов о фактических обстоятельствах. Можно лишь согласиться с тем, что подобные сделки, при условии, что их транзитный характер доказан, в банкротстве подлежат оспариванию. Отказ банку во включении в реестр при таких обстоятельствах не выглядит несправедливым: будучи профессиональным участником оборота, он должен нести риски ненадлежащей оценки заемщика.
Артём БЕРЛИН,
юрист корпоративной и арбитражной практики «Качкин и Партнеры» Полный текст комментария читайте в печатной версии «АГ» № 4 за 2017 г. |
NBВС ДОЛЖЕН РАЗРЕШАТЬ ПРАВОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ, А НЕ ПОРОЖДАТЬ НОВЫЕ![]() 2. В последнее время практика по признанию недействительными сделок и договоров со ссылками на какие-либо пороки воли (от ultra vires до кабальных) стала очень популярной, особенно в отношении несостоятельных должников. Разумеется, что степень продуманности и юридической безупречности значительным образом отличается: от банального вывода активов и кругового движения денежных средств («двуходовки») до совершенно демонических сложных и идеально обставленных схем с участием значительного количества участников и действий по «заметанию следов». Следовательно, возможность суда разобраться во всех хитросплетениях хозяйственных операций, сделок и платежей далеко не всегда является очевидной. Между тем никто, кроме представителей истца, не сможет посодействовать судьям в данном вопросе. Разумеется, при наличии у последнего заинтересованности в том, чтобы вывести все «темные делишки» на свет Божий. Конечно, встречаются на практике злоупотребления и обратного характера, когда арбитражный управляющий совместно с целой бригадой юристов-рейдеров начинают терроризировать всех бывших контрагентов предприятия-банкрота, банально вымогая у них денежные средства или активы – так называемый беловоротничковый рэкет. И если суд позволяет себя использовать в качестве тарана в таких атаках, то уже возникает вопрос о причинах подобного содействия.
Юлий Тай,
член Совета АП Москвы, управляющий партнер АБ «Бартолиус» Полный текст комментария читайте в печатной версии «АГ» № 4 за 2017 г. |