ЭХО «ГРОМКИХ» ДЕЛ
Позитивные и спорные новеллы в судебной практике по гражданскому праву в 2016 г.
Публикуем отклики на статью Евгении Червец «Самые “громкие” арбитражные дела 2016 года» (Новая адвокатская газета. 2017. № 1(234)–2 (235)), посвященную знаковым коммерческим спорам, которые были рассмотрены арбитражными судами в 2016 г., и дискуссионным вопросам гражданского права, возникшим в связи с указанными делами. Эксперты прокомментировали проблемы, описанные в пяти основных разделах статьи: «1. Особенности участия в обороте сложных бизнес-структур»; «2. Дело о притворном кредите»; «3. Новое в законодательстве о банкротстве»; «4. Валютные риски»; «5. Валютно-процентный своп».
NBВ ОТСУТСТВИЕ ЧЕТКИХ КРИТЕРИЕВ
1. Дело бенефициара компании «Аспект-Финанс» является очередным примером осторожного применения доктрины снятия корпоративной вуали. Как известно, впервые данная доктрина была применена Президиумом ВАС РФ в 2012 г. в деле «Парекс банка». Нельзя сказать, что за прошедшие несколько лет доктрина снятия корпоративной вуали получила широкое применение в практике российских судов. Справедливости ради, надо сказать, что и Верховный Суд РФ не делает прямой отсылки к этой доктрине в данном деле. Вероятно, это связано с тем, что сегодня в России отсутствуют четкие критерии снятия корпоративной вуали. 2. Спор по кредиту «Транскредитбанка» несомненно является интересным, а решение по нему – заслуживающим внимания. Возможность оспаривания притворной сделки при условии несовпадения субъектного состава притворной и прикрываемой сделок действительно является спорной. Такая возможность должна иметь место в ситуации, когда все участники и притворной, и прикрываемой сделок знали о цели заключения этих сделок и это обстоятельство было доказано в суде. Вероятно, в данном деле суды посчитали имеющиеся доказательства достаточными для того, чтобы признать «Транскредитбанк» знавшим о том, что выданные им деньги вернутся ему в тот же день как плата по договору цессии.
Илья ДЕДКОВСКИЙ,
старший юрист адвокатского бюро КИАП Полный текст комментария читайте в печатной версии «АГ» № 4 за 2017 г. |
NBСУДУ СЛОЖНО ОСТАВАТЬСЯ В ПРАВОВОМ ПОЛЕ4. Итог дела «Вымпелком-Коммуникации» против «Тизприбора» с заключением мирового соглашения мог бы разочаровать юридическую общественность, внимательно следившую за развитием событий. В действительности, именно такой итог являлся наиболее оптимальным.При оценке влияния макроэкономических процессов на условия коммерческих контрактов суду сложно оставаться в правовом поле, поскольку требуется учитывать множество факторов: срок действия договора; юридический и экономический статусы контрагентов; причины для включения в договор валютной оговорки; ситуацию на соответствующем рынке при заключении договора и на момент возникновения спора; добросовестность действий контрагентов и т.д. Только с учетом этого суд может обоснованно решить, нарушен ли баланс интересов сторон. Однако дело «Вымпелком-Коммуникации» против «Тизприбора» демонстрирует, что любое из решений, принимаемых судом, может не отвечать долгосрочным интересам обеих сторон. Именно поэтому при наличии принципиальной возможности заключения мирового соглашения в спорах о существенном изменении обстоятельств, такой возможностью не стоит пренебрегать.
Роман СУСЛОВ,
юрист адвокатского бюро КИАП Полный текст комментария читайте в печатной версии «АГ» № 4 за 2017 г. |
NBНОВЫЕ ТРЕНДЫ В ПРАКТИКЕ СУДОВ1. Чрезвычайно интересное дело как по фактуре, так и по занятой Верховным Судом позиции. Как известно, ранее судебная практика последовательно отвергала возможность оспаривания корпоративных решений лицами, которым право на соответствующий иск прямо не предоставлено законом. Такой подход судов приводит порой к парадоксальному результату: бенефициар, выстроивший сложную структуру владения активом именно ради его защиты от возможных посягательств, в итоге оказывается беззащитен в суде в случае, если какое-то из звеньев его цепи дает сбой. Экономическая коллегия теперь пришла к выводу, что интересы таких бенефициаров подлежат учету как минимум, если общее собрание оспаривается по мотиву его ничтожности (ст. 1815 ГК РФ). Конечно, это еще не открывает дороги для исков косвенных бенефициаров по оспоримым сделкам и собраниям, поскольку для этого суду потребуется истолковать закон против его буквального текста. Однако увидеть попытки предъявления подобных исков было бы любопытно: после данного определения Судебной коллегии практика нижестоящих судов может принять неожиданное направление.2. На мой взгляд, дело Гурьевского металлургического завода представляет собой яркий пример справедливости мнения о том, что самые сложные вопросы, решаемые в суде, – это не материально-правовые проблемы, а вопросы доказывания фактов. Определение притворной сделки хорошо известно каждому юристу, но для того, чтобы выяснить истинные намерения всех вовлеченных в цепочку сделок лиц, пришлось пройти два круга рассмотрения в трех инстанциях. Именно поэтому сложно комментировать корректность ставшей в итоге окончательной позиции судов: не видя материалов дела, невозможно оценить правильность выводов судов о фактических обстоятельствах. Можно лишь согласиться с тем, что подобные сделки, при условии, что их транзитный характер доказан, в банкротстве подлежат оспариванию. Отказ банку во включении в реестр при таких обстоятельствах не выглядит несправедливым: будучи профессиональным участником оборота, он должен нести риски ненадлежащей оценки заемщика.
Артём БЕРЛИН,
юрист корпоративной и арбитражной практики «Качкин и Партнеры» Полный текст комментария читайте в печатной версии «АГ» № 4 за 2017 г. |
NBВС ДОЛЖЕН РАЗРЕШАТЬ ПРАВОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ, А НЕ ПОРОЖДАТЬ НОВЫЕ1. Определение ВС РФ можно условно назвать новеллой и позитивно оценить, поскольку оно направлено на защиту прав акционеров. По сути, оно открывает возможность лицам, которые не являются прямыми акционерами компании, оспаривать решения общего собрания, если они докажут, что такие решения нарушают их законные права и интересы. Указанное определение ВС РФ продолжает развитие правила не формального толкования норм закона, а понимания сути (духа) нормативного акта. В этом деле рассматривалась весьма специфическая проблема, когда физическое лицо, которое является конечным бенефициаром, само заявляет о своем статусе, а суд ему не верит. Более распространена обратная ситуация: истцы всеми правдами и неправдами пытаются доказать, что физическое лицо контролирует юридическое лицо, а ответчик – предполагаемый конечный бенефициар – всячески это отрицает. Но, безусловно, это дело может открыть и ящик Пандоры, поскольку в связи с отсутствием у российского суда и правовой квалификации в области иностранного корпоративного законодательства, и объективных возможностей для полного собирания всех необходимых доказательств, его выводы могут оказаться недостаточно компетентными, обоснованными, мотивированными, а следовательно, ошибочными.2. В последнее время практика по признанию недействительными сделок и договоров со ссылками на какие-либо пороки воли (от ultra vires до кабальных) стала очень популярной, особенно в отношении несостоятельных должников. Разумеется, что степень продуманности и юридической безупречности значительным образом отличается: от банального вывода активов и кругового движения денежных средств («двуходовки») до совершенно демонических сложных и идеально обставленных схем с участием значительного количества участников и действий по «заметанию следов». Следовательно, возможность суда разобраться во всех хитросплетениях хозяйственных операций, сделок и платежей далеко не всегда является очевидной. Между тем никто, кроме представителей истца, не сможет посодействовать судьям в данном вопросе. Разумеется, при наличии у последнего заинтересованности в том, чтобы вывести все «темные делишки» на свет Божий. Конечно, встречаются на практике злоупотребления и обратного характера, когда арбитражный управляющий совместно с целой бригадой юристов-рейдеров начинают терроризировать всех бывших контрагентов предприятия-банкрота, банально вымогая у них денежные средства или активы – так называемый беловоротничковый рэкет. И если суд позволяет себя использовать в качестве тарана в таких атаках, то уже возникает вопрос о причинах подобного содействия.
Юлий Тай,
член Совета АП Москвы, управляющий партнер АБ «Бартолиус» Полный текст комментария читайте в печатной версии «АГ» № 4 за 2017 г. |