«ЗОЛОТОЙ» СТАЖ
Как изменились адвокатская профессия и проблемы корпорации за полвека
22 февраля президент АП Алтайского края Леонид Шпиц отмечает 50-летний юбилей своей адвокатской деятельности. Он рассказал «АГ» о том, как на его глазах менялась адвокатская профессия и сами адвокаты, а также о насущной жизни адвокатуры Алтайского края.
– Леонид Гидальевич, расскажите, пожалуйста, что привело Вас в адвокатуру?
– Когда встал вопрос о выборе, принимал решение, посоветовавшись с женой. Она в то время работала судебным секретарем и хорошо знала работу адвокатов, прокуроров и судей, тогда как я имел представление обо всем этом только по своей студенческой практике. Взвесив все «за» и «против», мы в итоге решили, что по моим личностным качествам и характеру я подхожу для профессии адвоката. И с тех пор я ни разу не разочаровался в своем выборе.
– Как сильно изменилась адвокатская профессия за эти 50 лет и в чем именно?
– В первую очередь поменялся качественный состав адвокатов – люди стали другие, они совсем иначе воспринимают свою деятельность и мир, принимают во внимание не только собственную оценку того или иного дела, но смотрят также и на реакцию общества. Сегодня существуют адвокаты, обслуживающие бизнес и иные сферы жизни, есть специализация по определенным направлениям. На заре моей карьеры все было проще: адвокаты по гражданским делам и по уголовным. А сейчас – непаханое поле для адвокатской деятельности.
– Поменялся ли контингент людей, которые приходят в адвокатуру, по сравнению с тем, что было раньше?
– Раньше адвокатами становились сразу со студенческой скамьи, сейчас же стало очень много бывших следователей, прокуроров и иных сотрудников правоохранительных органов, которые дорабатывают до пенсии и приходят к нам, потому что им всего-то под сорок лет и все еще хочется как-то применить свои навыки и знания. Они часто – очень толковые юристы, но, честно скажу, к сожалению, у них имеется определенная профессиональная деформация: им тяжело сразу понимать и защищать людей, за которыми они, грубо говоря, гонялись на протяжении 20 лет. Бывает сложно поставить таких коллег на новые рельсы.
С гораздо большей охотой я принимал бы в адвокатуру свежих выпускников, пусть даже у них и совсем нет опыта. Я сторонник того, чтобы привлекать студентов, чтобы они познавали эту профессию во время учебы.
По этой причине мы на юридическом факультете Алтайского государственного университета образовали кафедру адвокатуры и адвокатской деятельности, которую я возглавляю. И могу сказать, что она пользуется популярностью у молодежи.
– Продолжая тему подготовки новых кадров, сильно ли изменился этот процесс?
– Здесь я бы хотел сразу сказать о необходимости ввести некоторые изменения в Закон об адвокатуре: на мой взгляд, следует восстановить возможность для стажеров адвоката вести в суде несложные дела под руководством опытного наставника. Раньше по положению 1980 г. стажеры имели на это право. Считаю, это крайне важным, так как это самый лучший способ пройти практику, а для нас – «обкатать» молодых адвокатов. Просто сидеть в зале суда и слушать процесс, наблюдать за опытными адвокатами – это хорошо, но все-таки не совсем то. Для погружения в профессию необходимо непосредственное участие в деле.
– Вообще, на Ваш взгляд, стало ли теперь проще войти в адвокатуру, чем в советское время? Что можете сказать о новых правилах сдачи квалификационного экзамена?
– Стало ли проще? Ответ однозначный – нет. Наоборот, экзамен усложнился, и это очень хорошо. Потому что чем труднее экзамен, тем лучше готовятся претенденты. Могу сразу привести пример: в последний раз тестирование у нас сдали 9 человек из 11 пришедших на экзамен. Это, как мне кажется, хороший показатель. И хочу обратить внимание на еще один момент: если сравнивать квалификационные экзамены адвокатского и судейского сообществ, то наш – гораздо сложнее.
– Какие проблемы адвокатского сообщества, на Ваш взгляд, характерны именно для нового времени?
– Одна из наиболее значимых сейчас – задержка оплаты труда адвокатов по назначению. 7–8 лет назад адвокаты по всей стране чуть ли не начали бастовать из-за этого. Проблема сохранилась до сих пор. На Алтае мы стараемся сдерживать коллег, я говорю им, чтобы воспринимали все как накопительную систему: сейчас не выплачивают, но потом выплатят все. Но это ведь неправильно. По 3–4 месяца люди ждут вознаграждения, а то и по полгода. Нашему правительству надо бы задуматься о том, что нельзя этого делать – копить долги по оплате труда адвокатов по назначению, тем более что сейчас 90% дохода адвокатов, во всяком случае, у нас – это именно защита по ст. 50 УПК РФ.
– А как обстоят дела с «карманными» адвокатами на Алтае?
– К сожалению, они есть везде. Но мы активно боремся с этим явлением, и на сегодняшний день в АП Алтайского края число таких недобросовестных коллег сокращается. Мы организовали систему участия адвокатов в делах по назначению по графикам для всех адвокатских образований – и ситуация сразу заметно улучшилась. Кроме того, в качестве профилактики мы беседуем с адвокатами в ходе совещаний в адвокатских конторах, а также на всех семинарах и образовательных программах по повышению квалификации.
– В связи с этим что можете сказать о дисциплинарной практике в Вашей Адвокатской палате?
– Количество жалоб в последнее время увеличилось. Это произошло потому, что и органы предварительного следствия, и органы дознания нарушают УПК РФ, а некоторые адвокаты идут у них на поводу и тоже нарушают закон. В итоге их доверители жалуются – как те, кто находится под стражей, так и те, кто уже осужден.
Но бывают и нестандартные случаи, обусловленные обвинительным уклоном нашего правосудия. Однажды судебные органы написали представление на адвоката в связи с тем, что он отказался защищать подсудимого. А дело обстояло так: какое бы ходатайство адвокат ни заявил – о приобщении документов, характеристик, вызове свидетеля – буквально все суд отклонял. И в определенный момент защитник был вынужден встать и сказать: «Уважаемый суд, я исчерпал все свои возможности по защите доверителя и не могу больше его защитить, потому что не получаю ответа от суда». И сам подсудимый тогда заявил, что в такой ситуации адвокат действительно не нужен, раз он не может нормально работать. Авторы представления полагали, что мы накажем своего коллегу, но мы учли ситуацию и не стали этого делать. У нас, в принципе, не практикуются карательные практики – за последние два года мы лишили статуса только двух адвокатов.
– Что, по Вашему мнению, нужно сделать для усиления роли адвокатуры в обществе и изменения отношения к адвокатам со стороны следственных и судебных органов?
– Я всю жизнь проповедую такую идею: действуй строго по закону – и тебя любой орган (дознание, следствие, суд) всегда будет уважать. А как только сделаешь одолжение или как-то упустишь этот принципиальный момент, то потом уже ничего не поправишь.
Что касается изменений, то многого менять не нужно. Авторитет адвокатуры создают сами адвокаты. На сегодняшний день руководство ФПА РФ находится на виду – выступает и в Совете Федерации, и в Государственной Думе, и в Верховном Суде. Именно так и повышается роль адвокатуры – все должны видеть в нас профессионалов и защитников прав граждан.
Глеб КУЗНЕЦОВ,
корр. «АГ»
корр. «АГ»
