×

Информатизация судов: не арбитражем единым

Какие важные аспекты не попали в «фокус внимания» авторов доклада о цифровизации правосудия
Зазулин Анатолий
Зазулин Анатолий
К.ю.н., старший юрист юридической фирмы INTELLECT

22 июля «АГ» опубликовала новость о докладе «Информационные технологии в правосудии. Состояние и перспективы. Россия и мир», подготовленном экспертами Центра развития современного права.

«Коронакризис», конечно, не создал проблему введения дистанционного и автоматизированного судопроизводства, а лишь обострил ее. Стало понятно – если деятельность судов не перевести на «цифровые рельсы», они рискуют «утонуть» в растущем потоке дел. В связи с этим возникла острая потребность не только понять, каково состояние дел в России, но и узнать, как с аналогичными ситуациями справляются за рубежом. Именно поэтому подготовка соответствующих докладов по данной тематике – не просто нужное, а невероятно значимое дело.

Читайте также
Опубликован доклад о применении информационных технологий в российском и зарубежном правосудии
Эксперты Центра развития современного права отметили высокий уровень информатизации российских арбитражных судов и необходимость распространения этого опыта на суды общей юрисдикции
22 июля 2020 Новости

Между тем доклад вызвал у меня противоречивые чувства. С одной стороны, это интересный источник информации, позволяющий охватить всю картину в целом. С другой – много ли действительно важных и полезных сведений в нем содержится? К сожалению, на этот вопрос я не могу ответить утвердительно – остается ощущение если не недосказанности, то «поверхностности» анализа, и вот почему.

В первую очередь вызывает сомнения тезис о том, что Россия характеризуется высоким уровнем цифровизации судебной системы. Действительно, отечественная информационная система арбитражного судопроизводства не имеет аналогов в мире по степени прозрачности, автоматизации и удобства для пользователей. Арбитражные суды первыми начали использовать видео-конференц-связь и проводить онлайн-заседания. Информационные системы «Картотека арбитражных дел» и «МойАрбитр» стали эффективными инструментами защиты прав и ведения судебных споров, получения актуальной информации о конкретном деле.

Я готов поверить, что электронные сервисы арбитражных судов России превосходят по показателям аналогичные системы Австралии, ФРГ и Канады. Более того, исходя из текста доклада, именно данная система всегда выходит на первый план, ее характеристики сравниваются с показателями других стран и т.п. Однако напомню, тема доклада – информационные технологии в правосудии, в связи с чем от исследования ожидаешь анализа не только образцово-показательной системы арбитражных судов, но и российского правосудия в целом. 

Читайте также
Цифровизация правосудия: преимущества и риски
Всегда ли качество судебных решений определяют технологические возможности?
29 июля 2020 Мнения

Между тем общая юрисдикция упоминается в исследовании «постольку-поскольку», а об уголовном судопроизводстве вообще нет ни слова – а ведь это огромная подсистема, характеризующаяся присущими ей правилами и особенностями. Замечу, что суды общей юрисдикции (первой инстанции) онлайн-заседания, как правило, не проводят – ВКС используется преимущественно на уровне апелляционной и кассационной инстанций. При этом прокурор не может направить в суд обвинительное заключение в электронном виде, а само уголовное дело существует всегда только в «бумажном» формате. 

Из семи тезисов доклада три посвящены системе арбитражных судов, остальные носят общий или теоретический характер. Согласно статистике Судебного департамента при Верховном Суде РФ, арбитражные дела составляют 6% от всех дел, разрешаемых судебными органами РФ. То есть с помощью передовых информационных технологий в стране разрешается менее 1/10 всех дел – и это дела, касающиеся не обычных граждан и их нужд, а предпринимателей и компаний, которые платят за это госпошлину по повышенным ставкам. 

Обоснованно ли в таком случае принимать за показатель уровня правосудия в стране систему, охватывающую столь небольшую долю дел, к тому же относящихся к специальной категории? Не скрывается ли таким образом вся «подноготная» под красивой «оберткой» арбитражных судов? Согласится ли обычный гражданин, чье дело рассматривает районный суд, с тем, что пользуется одной из самых современных и технологичных систем правосудия? 

Еще одним недостатком доклада, на мой взгляд, является репрезентативность зарубежных правопорядков. Напомню, что в качестве стран для сравнения с Россией были выбраны Австралия, ФРГ, Великобритания, Венгрия, Канада, Китай, Сингапур и США. Для обоснования выбора указан высокий уровень информативности и доступности данных об использовании информационных технологий в судебных системах этих стран. Между тем такой подход, полагаю, нельзя назвать взвешенным и позволяющим достичь объективности данных, ведь, по сути, он подразумевает принцип – «о ком больше информации в Интернете, того и выбрал». При этом нивелируется не только уровень экономического развития стран, но и особенности судопроизводства в каждой из них, принадлежность к конкретной системе права. 

Например, Великобритания и США являются странами системы общего права, характеризующейся большим значением медиации и намного более сложными процедурами раскрытия и представления доказательств (discovery, disclosure), чем в России. В таких процедурах письменные документы и их содержание должны быть дополнительно подтверждены показаниями подписавших их лиц. При этом суд выдает приказ о раскрытии доказательств. Вопрос о том, может ли быть раскрыто другой стороне конкретное доказательство, также решает суд. Очевидно, что «цифровизировать» названные процедуры гораздо сложнее.

Другой пример – ФРГ, где, с одной стороны, бесспорные дела рассматриваются не судьями, а судебными клерками (Rechtspfleger/ Rechtspflegerin), а с другой – все наследственные процедуры осуществляются не посредством нотариуса, а через суд. Здесь проблема цифровизации заключается в более дифференцированной судебной системе, нежели в России.

Не погружаясь в другие особенности правопорядка каждой из стран, хочется отметить, что указанные детали (не говоря уже о статистике загруженности судов в каждой стране) должны учитываться при подготовке подобных обширных исследований – в противном случае возникает риск «сравнения несравнимого». 

Если уж выбирать страны с наиболее «известными» цифровыми технологиями в судопроизводстве, то почему в таком случае авторы доклада «проигнорировали» Данию, признанную одной из ведущих в данной области? Еще до пандемии судебные заседания там проводились в онлайн-режиме, а все взаимодействие между судами, госорганами и частными лицами осуществлялось через единый портал minretssag.dk. В Дании в принципе не допускается подача исков и ходатайств в бумажной форме – такие документы возвращаются судом (ч. 1 ст. 148 ГПК Дании).

Не был выбран для целей анализа и такой европейский лидер информатизации, как Австрия. Австрийские информационные технологии ELAK и BRZ позволяют любому лицу подавать документы в электронном формате, знакомиться с делами (в т.ч. уголовными), а также пользоваться доступом к общей базе данных судебных актов. 

При этом информация о полном переходе к «цифре» в Дании и Австрии доступна в Интернете – возможностей получить ее у авторов доклада было предостаточно, если выборка осуществлялась по данному критерию.

Помимо этого, большой вопрос состоит в полноте и актуальности представленной в докладе информации о применении цифровых технологий в зарубежных правопорядках. Например, в докладе упоминается созданная во Франции в 2003 г. система e-Graffe. Однако она давно признана устаревшей – адвокатское сообщество Франции в настоящее время использует информационную сеть RPVA (Le Réseau privé virtuel des avocats). Кроме того, уже прошли тестовую стадию системы PORTALIS и PPNLab, позволяющие полностью цифровизировать документооборот по всем категориям дел, а также вводящие технологию электронной презентации вещественных доказательств.

Аналогичным образом обстоит дело с ФРГ, применительно к которой упоминается Система электронных судебных и административных ящиков (DE-MAIL). В докладе, однако, не учтено, что данная система не создает возможность реализовать весь спектр процессуальных прав и предназначена скорее для общения с административными органами и получения извещений (по аналогии с порталом Госуслуг). Запуск немецкого аналога системы «МойАрбитр» для профессиональных адвокатов (в ФРГ действует адвокатская монополия на представительство в судах) – Das besondere elektronische Anwaltspostfach (beA) – отложен на 2023 г. 

Последнее, на чем хотелось бы заострить внимание, – то, чего в докладе не оказалось. В наш век Интернета и транснациональных компаний особое значение имеет цифровизация взаимодействия между судами различных стран. Возьмем, к примеру, Таможенный союз или Евразийский экономический союз, участницей которых является Россия. Сейчас требует решения проблема эффективной защиты прав компаний и граждан в пределах данных международных образований: российская компания должна быть уверена, что сможет эффективно защитить свои интересы в суде, к примеру, Казахстана или получить содействие последнего в рассмотрении спора в России (и наоборот). 

На уровне ЕС данные вопросы уже разрешаются в рамках программы e-CODEX и европейского портала электронного правосудия (www.e-justice.europa.eu). Однако применительно к российскому правосудию доклад не содержит ни анализа соответствующих зарубежных технологий, ни предложений по их внедрению в нашей стране.

Остается надеяться, что доклад Центра развития современного права – это только первые «наброски» будущего, гораздо более глубокого и обстоятельного исследования, которое не только продемонстрирует очевидные преимущества онлайн-заседаний и автоматизированного рассмотрения бесспорных дел, но и предложит новые пути развития электронных сервисов правосудия и устранения накопившихся в судах общей юрисдикции проблем.

Рассказать:
Другие мнения
Евдоченко Олег
Евдоченко Олег
Адвокат АП Ставропольского края, адвокатский кабинет «Юстиниан»
Ошибка, мнение или проступок?
Правосудие
Важные аспекты, которые целесообразно отразить в законопроекте об ответственности за судебную ошибку
05 июля 2024
Речкин Роман
Речкин Роман
Партнер юридической фирмы INTELLECT, руководитель группы практик «Разрешение споров», магистр частного права
Количество дел искового и приказного производства продолжает расти
Правосудие
Статистика показывает: меры по снижению загруженности судей пока не работают
07 июня 2024
Зиганшин Рашит
Зиганшин Рашит
Адвокат АП г. Москвы, КА «Московский Адвокатъ», вице-президент ФСАР
Международное правосудие претерпевает значительные изменения
Правосудие
Об участии в XX Международном конгрессе «Блищенковские чтения»
20 мая 2024
Бушманов Игорь
Бушманов Игорь
Почетный адвокат АП Московской области, управляющий партнер АБ «АВЕКС ЮСТ» (г. Москва), член Общественного Совета при Министерстве культуры РФ
Образ судьи в отечественном кинематографе
Правосудие
Необходимо популяризировать профессию судьи в художественном и документальном кино
08 мая 2024
Дубровская Марина
Дубровская Марина
Адвокат АП г. Москвы, старший партнер АБ «Дубровская, Кузнецова и партнеры»
Особенности рассмотрения дел о защите чести, достоинства и деловой репутации
Правосудие
Ошибочное определение компетентного суда – не редкость
27 февраля 2024
Шипнягов Антон
Процессуальному праву необходимо развитие
Правосудие
Проблемы бессодержательности протоколов судебных заседаний и пути их решения
14 декабря 2023
Яндекс.Метрика