Как ранее писала «АГ», в апреле в Госдуму внесен проект поправки в ст. 201 УК РФ (законопроект № 102053-8), устанавливающей ответственность за использование лицом, выполняющим управленческие функции, своих полномочий вопреки законным интересам организации в целях исполнения решения о введении санкций против России.
В контексте происходящих в мире событий и беспрецедентного давления на Россию со стороны недружественных государств любое принимаемое в установленном законом порядке решение о совершении ответных действий представляется закономерным и обоснованным. Цитируя Ф.Н. Плевако, этот шаг был «обусловлен ревнивой любовью к правде и справедливости»1.
Между тем предлагаемая редакция поправки в УК, на мой взгляд, нуждается в серьезном переосмыслении. Установление этой нормы является, по сути, ответом на введенные в отношении России санкции, однако с точки зрения масштабов этого противопоставления замечу, что в данном случае ответ в виде проекта поправки в ст. 201 УК по объему правового существа рискует оказаться «холостым выстрелом».
Как говорил В.Д. Спасович по делу Дементьева: «Следует начать сначала с Даниловой и ее собаки»2.
Согласно диспозиции планируемой редакции ч. 2 ст. 201 УК преступным деянием является использование лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам, если данным действием причинен существенный вред правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства и деяние было совершено в целях исполнения решения иностранного государства (союза иностранных государств, международной организации) о введении санкций против России.
Нововведением является последняя часть диспозиции, конкретизирующая действия указанного лица, совершенные вопреки законным интересам организации в целях исполнения решения о введении антироссийских санкций.
В Европейском Союзе применение санкций регулирует Совет Европы, который принимает постановления на основании ст. 215 Договора о функционировании Евросоюза. Постановления Совета имеют прямое действие во всех странах – членах ЕС. Решения Совета касаются всех установленных ограничительных мер, но Совет не может принимать постановления о применении мер, не относящихся к сферам компетенции, делегированным странами ЕС Евросоюзу (например, запрет на въезд и оружейное эмбарго), – эти меры страны ЕС должны вводить при помощи национального законодательства. Помимо автономных санкционных режимов Европейского Союза, в ЕС применяются санкции, установленные Советом Безопасности ООН, которые вводятся на основании постановлений Совета Европы. В рамках компетенции стран ЕС международные санкции действуют на основании внутригосударственного законодательства. Законопроекты о санкциях в отношении России в США принимает Конгресс и анонсирует президент.
Исполнение ограничительных мер возлагается на всех без исключения в той части, кого они касаются. Это могут быть как иностранные компании, осуществляющие с Россией совместную экономическую деятельность или сотрудничающие с ней в различных областях экономики, спорта и общественной деятельности, так и российские компании, в том числе с госучастием, отказывающиеся, например, от работы с оказавшимися под санкциями кредитными организациями под предлогом, что рискуют тем самым попасть под действие санкционных ограничений.
В связи с этим возникают резонные вопросы: чьи именно действия будут содержать объективный состав преступления, предусмотренный ч. 2 ст. 201 УК в предложенной законопроектом редакции, и кто будет являться субъектом преступления в соответствии с нормами уголовного и уголовно-процессуального законов РФ?
Как следует из ч. 3 ст. 12 УК, регулирующей действие Кодекса в отношении лиц, совершивших преступление вне пределов Российской Федерации, иностранные граждане и лица без гражданства, не проживающие постоянно в РФ, подлежат уголовной ответственности, если преступление направлено против интересов России либо ее гражданина или постоянно проживающего в РФ лица без гражданства, а также в случаях, предусмотренных международным договором РФ или иным документом международного характера, содержащим обязательства, признаваемые Российской Федерацией, в сфере отношений, регулируемых Кодексом, если указанные лица не были осуждены в иностранном государстве и привлекаются к уголовной ответственности на территории России.
Как видно из проекта изменения в ч. 2 ст. 201 УК, уголовная ответственность предусмотрена не только за действия в целях исполнения решения иностранного государства (союза иностранных государств, международной организации) о введении антироссийских санкций, но и за использование таким лицом своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения последним вреда.
Таким образом, законодатели предлагают объединить оба эти вида преступления для привлечения виновных лиц к уголовной ответственности и назначения предусмотренного данной статьей Кодекса наказания.
Поскольку ответственность за исполнение решения иностранного государства (союза иностранных государств, международной организации) о введении санкций против России, – как и использование лицом, выполняющим управленческие функции в организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам, – содержится в диспозиции статьи УК, такое решение априори считается уголовно наказуемым, из чего следует, что данное преступление совершается группой лиц либо группой лиц по предварительному сговору. Иное противоречило бы диспозиции ч. 2 ст. 201 УК в предлагаемой редакции.
Положения ст. 33 УК содержат перечень соучастников преступления (организаторы, подстрекатели и пособники), в связи с чем необходимо вспомнить об указанных источниках незаконных действий ряда иностранных государств и конкретных лиц, их представляющих, виновных в объявлении санкций в отношении России, поскольку без установления этих источников определение объективной стороны преступления по ч. 2 ст. 201 УК в части предлагаемого нововведения представляется затруднительным, а применение Кодекса в этой части – невозможным.
Будет ли уголовная ответственность возложена исключительно на руководителей российских предприятий, исполняющих требования, относящиеся к санкционным, или ответственность в соответствии с названными нормами права понесут зарубежные компании, осуществляющие коммерческую деятельность на территории России (как исполнители), и будут ли привлечены к уголовной ответственности высшие должностные лица иностранных государств и межгосударственных органов, парламентарии?
Если нет, предложенная поправка, полагаю, не может являться нормой права, поскольку это противоречило бы фундаментальным ценностям российского законодательства, принципам неотвратимости наказания и другим принципам правосудия, изложенным в ч. 1 ст. 2 УК, а также в ст. 3, 4, 6 и 8. Кроме того, в силу ч. 1 ст. 9 Кодекса поправка теряет практический смысл, поскольку в отношении России до введения этого изменения применены уже практически все виды санкций.
Напомню, что, по информации из открытых источников, на конец марта Россия стала мировым лидером по количеству санкций, обойдя Иран, а число российских граждан и юридических лиц, находящихся под санкциями, достигло 7116.
Поскольку преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим на момент его совершения, а в законопроекте не разъясняется, как при таких обстоятельствах будет определяться виновность указанных в ст. 201 УК лиц, правомерность уголовного преследования по данной категории дел у меня, в частности, вызывает серьезное сомнение.
Учитывая изложенное, вносимое в УК изменение и отсутствие как примечаний к нему, так и правоприменительной практики предполагает его широкое толкование судами, возможность избирательности применения и произвольность карательных действий. Так, согласно п. «в» ч. 1 ст. 78 УК срок привлечения лица к уголовной ответственности по ч. 2 ст. 201 Кодекса составляет 10 лет. В связи с этим возникает вопрос: будет ли задержан и привлечен к уголовной ответственности, например, руководитель международной футбольной организации, если вскоре после отмены санкций посетит Россию с предложением провести здесь чемпионат мира по футболу?
Сам контекст предлагаемой поправки дает основания полагать, что должностные лица иностранных государств и межгосударственных органов из зоны уголовной ответственности как основные фигуранты дел будут все-таки исключены. Если так, получается, что усилия законодателей направлены на привлечение к уголовной ответственности второстепенных лиц, что больше похоже на «месть вдогонку». При этом представляется, что ситуации, в которых лицо в силу неинформированности о новых санкциях выполнило их по неосторожности или причинило вред бездействием, исключены, поскольку совершение преступления, предусмотренного ст. 201 УК, определяется диспозицией этой статьи, а именно – наличием умысла на совершение преступления, при отсутствии указания на неосторожность или бездействие. Кроме того, лицо не может не понимать, что совершает именно это преступление, поскольку своими действиями причиняет очевидный вред своей организации в виде материального ущерба, вплоть до ликвидации.
На мой взгляд, положение о недопустимости принятия каких-либо ограничительных мер в отношении России относится к компетентности Конституционного Суда РФ и должно корреспондировать нормам уголовного права, предусматривающим уголовную ответственность не только за исполнение каких-либо решений иностранных государств или их союзов, но и за инициирование и принятие таких решений лицами за пределами РФ. Однако при этом не следует забывать, что любые попытки привлечения к уголовной ответственности лиц, наделенных дипломатическими полномочиями, противоречат международному праву.
Резюмируя, отмечу, что предлагаемая поправка, на мой взгляд, по содержанию не является источником права, в полной мере защищающим граждан и государство от противозаконных действий представителей недружественных стран. Кроме того, существуют более эффективные и, безусловно, действенные меры экономического, а не уголовного характера защиты от подобных явлений.
1 Г. Резник. Ф. Плевако. Избранные речи. Том 2. С. 149. М., 2019.
2 Спасович, В.Д. Судебные речи / В.Д. Спасович. М., 2014.
