По мировым меркам российская адвокатура сравнительно молодая – она берет начало в 1864 г., когда в результате судебной реформы императора Александра II было создано сословие присяжных поверенных.
Несмотря на юный возраст (немногим более 150 лет), институт российской адвокатуры прошел тернистый путь развития, преодолевая серьезные политические и экономические трудности. Менялась власть, менялись адвокаты, но нравственные ценности членов адвокатского сообщества оставались неизменными.
Адвокатура конца XIX – начала XX вв. была немногочисленной (к 1913 г. число присяжных поверенных в Российской империи составляло всего 5658) и, как любое малочисленное сообщество, уязвимой. Именно поэтому моральный облик присяжного поверенного ценился не ниже, чем его профессиональные качества. Несмотря на то что единого формализованного документа, регламентирующего этические нормы адвокатской деятельности, не существовало, отдельные положения были отражены в Судебных уставах, а также диктовались правилами поведения, сложившимися в адвокатском сословии, и все они были направлены на формирование высоконравственного облика адвоката в глазах общественности.
Одна из первых попыток показать значение нравственных требований для правосудия принадлежит А.Ф. Кони, который полагал, что уголовный защитник должен быть vir bonus, dicendi peritus (пер. с лат. «муж добрый, опытный в речи»), вооруженный знанием и глубокой честностью, умеренный в приемах, бескорыстный в материальном отношении, независимый в убеждениях, стойкий в своей солидарности с товарищами1. В 1913 г. член совета присяжных поверенных округа Московской судебной палаты А.Н. Марков составил «Правила адвокатской профессии в России», уделив особое внимание этическим нормам.
Политическая ситуация в стране на рубеже XIX–XX вв. стремительно менялась, что не могло не отразиться на судьбе зарождающегося адвокатского сообщества.
Декретом Совнаркома от 24 ноября 1917 г. № 1 «О суде» была упразднена ранее существовавшая судебная система, а наряду с ней – и институт адвокатуры. Для адвокатов начались тяжелые времена гонений и преследований. Однако несмотря на это, представители адвокатского сообщества продолжали выполнять профессиональный долг, порой ценой собственной жизни.
Одним из ярких представителей российской адвокатуры того периода был И.М. Ковшаров, с 1906 г. практиковавший в г. Санкт-Петербурге. Долгое время он представлял интересы Александро-Невской лавры – сначала был помощником юрисконсульта, затем юрисконсультом.
Оставаясь верным профессиональному долгу, уже после революции он, осознавая опальное положение русской православной церкви, продолжал активно участвовать в ее юридической защите, включая защиту церковных ценностей. По указанию митрополита Петроградского и Ладожского Вениамина 28 февраля (13 марта) 1922 г. Иван Ковшаров разработал для руководства духовенства инструкцию, регламентировавшую поведение священнослужителей при передаче церковных ценностей государству.
В марте 1922 г. Ковшаров был арестован и стал одним из основных фигурантов Петроградского процесса по делу о сопротивлении изъятию церковных ценностей. Суть обвинения против него заключалось в издании указанной инструкции, а также в том, что, будучи присяжным поверенным, он вел не только гражданские, но и уголовные дела, в которых участвовал в качестве политического защитника.
Сохраняя преданность адвокатской профессии и осознавая неизбежность печального финала, Ковшаров не предал духовных товарищей. В своем выступлении в суде он подробно аргументировал несостоятельность доводов обвинения и доказательств вины подсудимых, виновным себя не признал и завершил свою речь словами: «Грозящее наказание никак не может находиться в соответствии с теми данными, которыми располагает обвинение». В июле того же года Петроградский губернский ревтрибунал приговорил десятерых обвиняемых, включая Ивана Ковшарова, к смертной казни. За верность профессиональному и духовному долгу Иоанн Ковшаров вместе с митрополитом Вениамином причислены РПЦ к лику святых мучеников.
Спустя годы, учитывая новую экономическую политику и опыт зарубежных стран, советская власть осознала необходимость института профессиональных защитников, и 26 мая 1922 г. решением III сессии ВЦИК IX созыва было утверждено первое положение об адвокатуре, а 5 июля того же года Наркомюст утвердил Положение о коллегии защитников.
В годы Великой Отечественной войны многие представители адвокатского сообщества ушли на фронт и впоследствии были удостоены наград. Так, заведующий юридической консультацией № 16 МГКА В.С. Шафир награжден орденами Красной звезды, Отечественной войны I и II второй степени, многими медалями. Член Московской областной коллегии адвокатов М.А. Гофштейн награжден двумя орденами Отечественной войны, орденом Красной звезды, многими медалями. Адвокат АП Ростовской области А.М. Худоерко награжден орденами Отечественной войны I степени, Красной Звезды, «За службу Родине» III степени; медалями «За боевые заслуги», «За освобождение Чехословакии», «За победу над Германией» и др. Известный мастер судебной защиты, адвокат Московской областной коллегии адвокатов С.Л. Ария в годы войны был механиком-водителем танка, затем разведчиком гвардейского дивизиона минометов, награжден медалями «За отвагу», «За победу над Германией», «За взятие Будапешта», «За взятие Вены». Некоторым адвокатам присвоено звание Героя Советского Союза – в частности, А.И. Крапивину (Свердловская коллегия адвокатов), А.П. Селезневу (юридическая консультация г. Нижнего Тагила).
Адвокаты вносили в дело Победы и посильный финансовый вклад. Например, в 1942 г. Московская коллегия адвокатов перечислила в Фонд обороны 20 тыс. руб. и создала фонд строительства танка «Московский адвокат». В 1944 г. коллегия выделила из личных средств 100 тыс. руб. на постройку самолета. Благодаря усилиям адвокатов Горьковской, Челябинской и Свердловской коллегий были построены целые танковые колонны.
Длительное время отдельного кодекса профессиональной этики адвоката не существовало, так как принятая ХХII съездом КПСС программа партии включала Моральный кодекс строителя коммунизма, который охватывал все сферы нравственных отношений. Его положения провозглашали высокое сознание общественного долга, нетерпимость к нарушениям общественных интересов, гуманные отношения и взаимоуважение между людьми, честность и правдивость, нравственную чистоту. Распространялись эти принципы и на адвокатов.
В послевоенные годы адвокаты вернулись к привычной профессиональной деятельности, в которой одерживали не менее значимые победы. Так, С.Л. Ария, М.А. Гофштейн и В.С. Шафир являются примером не только высокого профессионализма, но и неукоснительного соблюдения моральных и этических ценностей.
Какие бы сложные времена ни переживала адвокатура, ее члены всегда помнили – нравственные устои профессии остаются незыблемыми, что постепенно нашло отражение и в правовых актах, регулирующих деятельность адвокатского сообщества. В частности, в Положении об адвокатуре РСФСР от 20 ноября 1980 г. сформулированы основные требования, предъявляемые к адвокату, – он должен быть образцом моральной чистоты и безукоризненного поведения, постоянно совершенствоваться, повышать идейно-политический уровень и деловую квалификацию, активно участвовать в пропаганде права.
Современная российская адвокатура продолжает следовать этому принципу. Как указано в преамбуле к КПЭА, «Адвокаты Российской Федерации в соответствии с требованиями, предусмотренными Федеральным законом “Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации”, в целях поддержания профессиональной чести, развития традиций российской (присяжной) адвокатуры и сознавая нравственную ответственность перед обществом, принимают настоящий Кодекс профессиональной этики адвоката». Положения Кодекса предписывают каждому адвокату при всех обстоятельствах сохранять честь и достоинство, присущие его профессии.
Адвокаты XXI в., следуя традициям предшественников, продолжают успешно исполнять профессиональный долг, несмотря на процессуальные ограничения и препятствия. Так, по данным Института проблем правоприменения, при рассмотрении уголовных дел судами с участием присяжных в 2019 г. защитникам удалось добиться оправдания 24% подсудимых, в 2020 г. – 29%. Все это свидетельствует о том, что российская адвокатура, несмотря ни на что, развивается, члены корпорации прилагают максимальные усилия для успешного выполнения профессиональных обязанностей.
Из внимательного изучения страниц истории, анализа речей видных юридических деятелей становится очевидным, что залог благополучного развития любого сообщества в его единстве. Как верно заметил присяжный поверенный А.Н. Марков, «Каждая корпорация сильна своей сплоченностью, сознанием общности своих интересов на почве профессионального труда; вне этого нет сословия, нет корпорации: есть группа лиц, более или менее значительная, механически друг с другом связанных, в сущности, друг другу чужих, посторонних»2.
В заключение отмечу, что следование каждого адвоката данному принципу и нормам КПЭА как при осуществлении профессиональных обязанностей, так и во внутрикорпоративных отношениях, позволит укрепить корпорацию, поднять ее авторитет на должный государственный уровень. Сплоченная, сильная адвокатура способна достойно противостоять «правоприменительным» проблемам и вносить значительный вклад в формирование и развитие правового государства.
1 Нравственные начала в уголовном процессе. А.Ф. Кони.
2 А.Н. Марков «Правила адвокатской профессии в России».
