Нас все чаще волнуют проблемы адвокатского сообщества, нарушения профессиональных прав адвокатов, которые формируют множество преград для свободного осуществления профессиональной деятельности. Значительную часть таких проблем можно назвать искусственно сформированными – они непосредственно связаны со спецификой деятельности, в которой всегда сталкиваются позиции сторон с различными интересами.
На ситуацию, в которой столкновение интересов противоборствующих сторон превратилось в одну из таких проблем для адвокатов, хочется обратить внимание не только коллег, но и законодателей.
Одной из базовых гарантий лица на защиту его прав и законных интересов является гарантированное ст. 48 Конституции РФ право на получение квалифицированной юридической помощи. Это комплексное право, распространяющееся на все сферы правоприменения – уголовную, гражданскую, налоговую, финансовую и т.д. Во всех указанных сферах гражданам и юридическим лицам требуется помощь профессионального советника либо представителя. Любая возникающая в жизни проблема требует профессионального юридического сопровождения, понимания ее причин и путей разрешения. Государство не просто гарантирует такое сопровождение, но и защищает основы любой деятельности по защите прав граждан и юридических лиц.
Однако история, случившаяся в Санкт-Петербурге, создала реальный негативный прецедент судебного преследования адвокатов в ситуации банкротства организации-доверителя, который может иметь серьезные последствия для отечественной адвокатуры.
Предыстория такова. 4 апреля 2013 г. решением Арбитражного института Торговой палаты г. Стокгольма по делу № V (071/2012) с ООО «Инвестиционная компания “Пулковская”» (далее – ООО «ИКП») в пользу ООО «Хохтиф девелопмент русланд» (далее – ООО «ХДР») взыскана задолженность (около 4 млн евро плюс проценты и пошлины). Данное решение различными инстанциями арбитражного суда РФ было подтверждено и приведено в исполнение.
Однако 31 мая 2013 г. по заявлению собственника инвестиционной компании по обстоятельствам очевидного хозяйственного спора – т.е. по обстоятельствам рассмотрения арбитражного дела – было возбуждено уголовное дело о совершении преступления «неустановленными лицами из числа руководителей ООО “ХДР”».
Впоследствии гендиректору ООО «ХДР» и иным лицам было предъявлено обвинение в покушении на мошенничество. Защиту обвиняемых взяли на себя адвокат АП ЛО Павел Данилов (в настоящее время статус приостановлен) и адвокаты АП СПб Сергей Волженкин и Юрий Пугач на основании соглашений, заключенных с ООО «ХДР». Каждое из соглашений было одобрено учредителями общества.
Полагая, что действиями органов следствия, грубо вмешавшихся в гражданско-правовые отношения хозяйствующих субъектов, обвиняемые и их защитники обратились к уполномоченному по защите прав предпринимателей в С.-Петербурге Александру Абросимову. В рамках обращения бизнес-омбудсменом было принято решение о защите нарушенных прав предпринимателей в форме направления для участия в судебном разбирательстве общественного представителя – адвоката АП СПб Александра Леонтьева, выражавшего в суде мнение предпринимательского сообщества о недопустимости вмешательства следственных органов в гражданско-правовые отношения.
Тем не менее 16 июля 2017 г. Октябрьский районный суд вынес приговор, по которому подсудимые были признаны виновными в инкриминируемых деяниях и осуждены к различным срокам наказания. При этом суд посчитал, что поскольку «вина подсудимых ˂…˃ в совершении преступления в отношении потерпевшего ООО “ИКП” установлена, приговор может являться основанием для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам арбитражного решения, которым с ООО “ИКП” в пользу ООО “ХДР” взысканы денежные средства». Таким образом, уголовно-правовыми средствами были нивелированы все судебные решения, состоявшиеся ранее по хозяйственном спору между субъектами предпринимательской деятельности.
Общества «ИКП» и «ХДР» на этом не остановились, и в марте-апреле 2019 г. обратились – уже в рамках банкротного дела в отношении ООО «ХДР» (№ А56-116888/2017) – в АС Санкт-Петербурга и Ленинградской области с требованием о признании недействительными платежей общества, осуществленных по соглашениям о защите обвиняемых в рамках уголовного дела. При этом соглашения с адвокатами истцы не оспаривали.
Первоначальное рассмотрение названных заявлений судами первой и апелляционной инстанций успеха не принесло – в исках было отказано. Тем не менее постановлением АС Северо-Западного округа от 3 июля 2020 г. все ранее вынесенные судебные акты были отменены, а дела направлены на новое рассмотрение. Как было указано в постановлении окружного суда, первой инстанции надлежит проверить доводы заявителей о причинении вреда кредиторам общества в результате совершения платежей в пользу адвокатов, а именно о том, что плата за оказанную квалифицированную юридическую помощь произведена обществом без предоставления встречного исполнения должнику, т.е. направлена на исполнение несуществующего обязательства. Суду также следует проверить факт оказания правовой помощи по соглашениям именно должнику.
Сергей Волженкин посчитал указание окружного суда неправильным, в связи с чем обратился в Комиссию АП СПб по защите профессиональных прав адвокатов, отметив, что «со стороны доверителя претензий нет». По мнению адвоката, абсурдность ситуации в том, что кассация предлагает оценить работу адвоката не доверителю, которому оказывалась правовая помощь, а процессуальному оппоненту.
Комиссия направила адвокату-заявителю имеющиеся в распоряжении методические материалы с описанием рисков адвокатов при банкротстве доверителей, а также судебную практику по данному вопросу. Также адвокат был приглашен на заседание Комиссии 20 января 2021 г., где дал объяснения, в которых поддержал свои доводы, а также ответил на заданные ему вопросы.
Оценив представленные материалы и объяснения заявителя, а также заслушав мнение члена Комиссии Ларисы Панфиловой, которой было поручено предварительное изучение вопроса, Комиссия пришла к следующим выводам.
В частности, при предъявлении в суд требований об оспаривании сделок, предметом которых является оказание адвокатом юридической помощи, в том числе при оспаривании финансовых операций по перечислению денежных средств адвокату в соответствии с соглашением об оказании юридической помощи должнику, возникает гражданско-правовой спор. Разрешение данного спора судом будет производиться путем оценки доказательств, представленных сторонами, в том числе документов, подтверждающих оказание заявителем квалифицированной юридической помощи обществу по соглашению от 15 октября 2014 г. «Поскольку в обращении не обозначены предполагаемые нарушения конкретных профессиональных прав заявителя, Комиссия полагает, что заявителем может ставиться под сомнение только законность требования от него – как адвоката – подтверждения факта реального оказания услуг обществу, раскрытия конкретных юридических и фактических действий, предпринятых им по соглашению об оказании юридической помощи», – указывалось в заключении.
При этом Комиссия исходила из следующего. В соответствии с п. 1 ст. 8 Закона об адвокатуре адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи доверителю. Согласно ст. 6 КПЭА соблюдение профессиональной тайны является безусловным приоритетом деятельности адвоката. Срок хранения тайны не ограничен во времени. Правила сохранения профессиональной тайны распространяются, в частности, на факт обращения к адвокату, включая имена (названия) доверителей; информацию о доверителе, ставшую известной адвокату в процессе исполнения соглашения об оказании юридической помощи; условия соглашения, включая денежные расчеты между адвокатом и доверителем.
На основании изложенного, по общему правилу, предоставление адвокатом без согласия доверителя по запросу иных лиц, в том числе судебных органов, сведений, содержащих адвокатскую (профессиональную) тайну, является нарушением требований Закона об адвокатуре и КПЭА, и при поступлении обоснованной жалобы доверителя влечет применение мер дисциплинарной ответственности.
В соответствии с п. 4 ст. 6 КПЭА без согласия доверителя адвокат вправе использовать сообщенные ему доверителем сведения в объеме, который адвокат считает разумно необходимым для обоснования своей позиции при рассмотрении гражданского спора между ним и доверителем или для своей защиты по возбужденному против него дисциплинарному производству или уголовному делу.
В возникшем судебном споре заявителями выступают лица, которые доверителями адвоката Волженкина не являются.
Вместе с тем Комиссия учла, что в соответствии с п. 1 ст. 129 Закона о банкротстве конкурсный управляющий осуществляет полномочия руководителя должника и применительно к отношениям с адвокатом является представителем организации-доверителя.
В споре, являющемся предметом рассмотрения судебных инстанций, конкурсный управляющий занимает правовую позицию кредиторов должника и де-факто также является процессуальным оппонентом ответчиков. Подобные действия конкурсного управляющего, направленные против интересов адвоката Волженкина, свидетельствуют, по мнению Комиссии АП СПБ по защите прав адвокатов, о фактическом отказе бывшего доверителя от действия режима адвокатской тайны и предоставляют Сергею Волженкину возможность использовать сообщенные доверителем сведения в разумно необходимом объеме для обоснования своей позиции в споре.
«Таким образом, в данном случае предоставление суду копий документов, составляющих адвокатское производство, должно расцениваться как самозащита адвокатом своих прав (в том числе на обеспечение состязательности при рассмотрении предъявленных к нему требований). Такие действия адвоката в описываемой ситуации не могут квалифицироваться как произвольное разглашение адвокатской тайны», – резюмировалось в заключении.
Следовательно, адвокат в целях защиты его прав при предъявлении к нему таких требований и рассмотрении их судом, с учетом распределения обязанностей по доказыванию, установленного процессуальным законодательством, вправе представить в суд документы, подтверждающие факт оказания юридической помощи ООО «ХДР» по соглашению от 15 октября 2014 г.
Несмотря на то что Сергей Волженкин представил доказательства оказания юридической помощи, при повторном рассмотрении дела с учетом указаний кассационной инстанции суд первой инстанции 10 февраля 2021 г. удовлетворил заявление кредиторов. Тем не менее рекомендация Комиссии АП СПб по защите прав адвокатов впоследствии сыграла значительную роль.
Нельзя не отметить, что судом при новом рассмотрении дела конституционные гарантии адвокатской деятельности были подвергнуты сомнению.
Права и законные интересы как адвокатов, так и адвокатских образований гарантированы ст. 30, 45, 46, 48 и 55 Конституции РФ, а также Законом об адвокатуре. Так, ст. 3 закона установлено, что адвокатура в Российской Федерации действует на основании принципов независимости, самоуправления, корпоративности, а органы государственной власти обеспечивают гарантии независимости адвокатуры.
Судебные акты, вынесенные по заявлениям Е.М. Войтенкова, прямо нарушали этот запрет. В них, в частности, указывалось, что «Волженкин С.Б., Пугач Ю.А., будучи адвокатами и обладая специальными познаниями в юриспруденции, заключая соглашения об оказании юридической помощи по уголовному делу с Обществом ˂…˃, “способны были дать оценку на предмет конфликта интересов между Обществом и его сотрудниками, которые причинили ему ущерб”; суд посчитал, что адвокаты должны были осознавать сам факт несовпадения плательщика за их услуги и получателя их услуг».
Возложение обществом на себя бремени платы за квалифицированную юридическую помощь суд посчитал необоснованным, невзирая на факт одобрения соответствующих соглашений контролирующими должника лицами. Таким образом, суды обосновывали неправомерность защиты, возложенной на себя адвокатами. Адвокатов обвинили в оказании юридической помощи подзащитным «после истечения срока соглашения», несмотря на то, что такой вывод не может быть основан на законе. Доводы адвокатов о том, что в силу требований ст. 6 Закона об адвокатуре адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты, не принимались во внимание.
Основной губительный для адвокатской деятельности вывод, который сделал суд первой инстанции, – то, что сделки юридических лиц по оплате помощи в защите по уголовному делу исключены из обычной хозяйственной деятельности, поскольку ранее, до возбуждения уголовного дела, должник такие сделки не совершал.
Таким образом, суды не просто наложили необоснованные обязательства на защитников, но и создали опасный прецедент, создающий бессмысленность обращения за помощью к адвокату в ситуации предбанкротного состояния. По смыслу поговорки: спасение утопающих – дело рук самих утопающих?
И вновь адвокатская палата не осталась в стороне, ведь формирование судебной практики в данном направлении вызывает не только озабоченность, но и негодование. 19 мая 2021 г. представители по взаимодействию с аппаратом уполномоченного по защите прав предпринимателей в СПб – адвокаты Вячеслав Тенишев, Александр Чангли и Александр Леонтьев, являющиеся одновременно сопредседателями АНО СПб Центр общественных процедур «Бизнес против коррупции», совместно с бизнес-омбудсменом Александром Абросимовым провели совместное рабочее совещание на заседании группы по противодействию коррупции с участием представителей госорганов.
Первым вопросом, рассмотренным на заседании, стало освещение проблемы оказания юридической помощи сотрудникам организаций при расследовании уголовных дел, связанных с экономической деятельностью юридического лица (на примере ООО «ХТР»). Выступающие обратили внимание, что данная проблема не нова – подобные случаи уже встречались в практике, когда гонорар адвоката за оказанную правовую помощь взыскивался лишь по тем основаниям, что соглашение было заключено в период подозрительности либо вознаграждение адвокату было выплачено доверителем в ситуации неплатежеспособности. Но эти ситуации, как правило, возникают, когда выясняется, что правовая помощь вообще не оказана или были выплачены несоразмерные объему работы денежные средства. Никогда подобная практика не распространялась на добросовестную адвокатскую деятельность и не ущемляла независимость нашей профессии. В связи с этим проблема доступа лиц с неустойчивым финансовым положением к квалифицированной юридической помощи, гарантированной Конституцией и оказываемой адвокатами, а также необоснованное вмешательство в реализацию права каждого на свободный выбор адвоката и доверительный характер отношений с ним были признаны вызывающими особое внимание.
На заседании выработали резолюцию: предложить уполномоченному по защите прав предпринимателей в СПб совместно с АП СПб ходатайствовать перед Уполномоченным при Президенте РФ по защите прав предпринимателей об инициировании законодательной инициативы, связанной с дополнением п. 2 ст. 61.4 Закона о банкротстве указанием на то, что договоры юридических лиц – должников с адвокатами по защите в уголовном процессе лиц, выполняющих функции органов управления в связи с деятельностью в качестве таковых, относятся к сделкам, совершаемым в обычной хозяйственной деятельности, если условия таких сделок не имеют существенного отличия от аналогичных сделок. К сожалению, бизнес-омбудсмен не встал на сторону адвокатов, хотя в рассматриваемой ситуации логично было предположить, что для него первостепенны интересы предпринимательского сообщества.
20 сентября 2021 г. Тринадцатый апелляционный арбитражный суд оставил в силе определение первой инстанции. Адвокаты обратились в кассацию.
Пока кассационные жалобы назначалась к рассмотрению, некоторую ясность в понимание ситуации внесла Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ, рассмотрев в марте 2022 г. кассационную жалобу адвоката АП ЛО Александра Данилова на определение АС Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 23 декабря 2020 г., в результате чего постановление Тринадцатого ААС от 18 мая 2021 г. и постановление АС Северо-Западного округа от 19 августа 2021 г. по делу № А56-116888/2017 были отменены (Определение № 307-ЭС19-4636 (17–19) по делу № А56-116888/2017).
Но это не стало финалом судебной истории для адвокатов Волженкина и Пугача. При рассмотрении кассационной жалобы 26 мая АС Северо-западного округа принял доводы адвокатов о том, что юридическая помощь доверителю фактически была оказана. В результате в удовлетворении значительной части требований к Волженкину (о взыскании с адвоката свыше 3,2 млн руб.) было отказано без передачи дела на новое рассмотрение. Тем самым суд разделил позицию Комиссии АП СПб по защите прав адвокатов в той части, что гонорар адвоката не может быть предметом обратного взыскания даже в рамках банкротного дела.
Точка в этом вопросе была поставлена Определением ВС от 11 ноября 2022 г. № 307-ЭС19-4636 (23–25). Судебные акты трех инстанций были отменены и вынесено новое решение – об отказе в иске к адвокатам.
Верховный Суд указал, в частности: «Адвокат ведет свою практику на основании соглашения, под которым понимается заключенный в письменной форме гражданско-правовой договор об оказании юридической помощи как самому доверителю, так и назначенному им лицу (пункт 2 статьи 25 Закона об адвокатуре). Следовательно, организация вправе заключить с адвокатом договор возмездного оказания услуг своему работнику. Такой договор может быть заключен как в качестве дополнительной меры социальной поддержки работника, привлекаемого к уголовной, административной, гражданско-правовой ответственности за действия, не связанные с трудовыми отношениями, так и в случае непосредственной заинтересованности работодателя в исходе сопровождаемого адвокатом дела, имеющего прямое либо косвенное отношение к имущественному положению, репутации самого работодателя. Избрание подобной модели построения договорных отношений, улучшающей положение работника по сравнению тем, что установлено трудовым законодательством, само по себе не свидетельствует о направленности договора на причинение вреда кредиторам доверителя».
Нельзя не отметить, что торжество справедливости в этом деле стало возможным благодаря усилиям многих представителей адвокатуры и активной позиции адвокатов, их представителей, представителей по взаимодействию с аппаратом уполномоченного по правам предпринимателей в СПб, органов адвокатского самоуправления – в первую очередь, Комиссии Совета АП СПб по защите профессиональных прав адвокатов, рекомендации которой стали основой сначала для изменения, а впоследствии – для отмены незаконных судебных актов.
Описанная ситуация породила ряд вопросов правового характера. Первый касается квалификации представителей судейского сообщества, которые не могут правильно применить ни положения законодательства о банкротстве, ни нормы Закона об адвокатуре. Второй: почему защита прав предпринимателей, деятельность которых направлена на получение собственной прибыли, стоит на более высоком уровне, чем защита прав адвокатов, реализующих конституционно-правовую функцию по оказанию юридической помощи? Почему предусмотрены и успешно функционируют институты уполномоченных по защите прав предпринимателей, наделенных более широкими правами, чем имеющиеся в распоряжении адвокатских палат? Пока мы не получим ответов на эти вопросы, от адвокатов требуется очень много выдержки и внимания в решении как частных, так и общих проблем.
