Правовой «маятник»

Небезызвестный факт: судебная практика по каждой из «ветвей» арбитражных судов довольно часто различается, а иногда вовсе диаметрально противоположна, причем это касается разных категорий споров. В связи с этим ссылка в процессуальных документах на позиции арбитражных судов кассационной инстанции по иным «ветвям», нежели та, в рамках которой рассматривается спор, представляется «моветоном».

Стоить отметить, что в делах, связанных с крупными игроками рынка – банками, страховыми и лизинговыми компаниями, ресурсоснабжающими организациями, фискальными органами и т.д., наблюдается тренд на защиту интересов указанных участников споров. В подобных делах процессуальные оппоненты таких игроков нередко наблюдают «кульбиты» развития судебной практики, когда сформированные позиции могут меняться даже не в связи с изменением законодательного регулирования.

На практике мне доводилось сталкиваться с таким феноменом. Так, в 2021 г. я описывал аналогичную ситуацию, когда вопреки сформированной позиции АС Волго-Вятского округа¹ нижестоящие суды в споре доверителя с ресурсоснабжающей организацией вынесли судебные акты, противоречащие выводам кассации. Тогда в суде кассационной инстанции все-таки удалось отменить² незаконные решения нижестоящих судов.

Однако недавно пришлось столкнуться с уже изменившейся позицией кассационного суда по аналогичному спору. Причем изменение произошло буквально за несколько месяцев, повернув русло практики в противоположном направлении.

Спор вполне прозаичен и касается взаимоотношений триады «ресурсоснабжающая организация – управляющая компания – собственник помещения в МКД». Так, собственник нежилого помещения в МКД имеет автономную систему отопления и не подключен к центральной системе теплоснабжения. Функции по управлению, содержанию и текущему ремонту общего имущества дома осуществляет управляющая компания.

В 2021 г. в делах с участием моего доверителя судом кассационной инстанции были высказаны рациональные и соответствующие закону выводы: поставка ресурса непосредственно в нежилое помещение является основанием для заключения договора ресурсоснабжения и взаиморасчетов потребителя с ресурсоснабжающей организацией за поставленную тепловую энергию.

В отсутствие оснований для заключения договора ресурсоснабжения и при наличии у управляющей организации обязанности содержать общее имущество МКД, исполнение которой осуществляется в том числе посредством приобретения указанной организацией коммунальных ресурсов, обязательство по оплате соответствующей доли объема тепловой энергии на общедомовые нужды возникает у собственника перед управляющей компанией, а не ресурсоснабжающей организацией. При этом согласно позиции АС Волго-Вятского округа³ обязанность собственника вносить плату за отопление без разделения на плату за индивидуальное потребление и потребление на общедомовые нужды не порождает у собственника обязанности вносить эту плату непосредственно ресурсоснабжающей организации, так как последняя не поставляет тепловую энергию в нежилое помещение.

Суммируя изложенное, можно сделать вывод, что все взаимоотношения по содержанию общего имущества дома, в том числе по оплате его содержания, возникают исключительно между управляющей компанией и собственником помещения, что, на мой взгляд, обоснованно, поскольку именно управляющая компания несет ответственность за надлежащее исполнение данного обязательства. Этот вывод подтверждается, в частности, положениями нормативных правовых актов.

Так, согласно ч. 1 ст. 156 Жилищного кодекса РФ плата за содержание жилого помещения МКД устанавливается в размере, обеспечивающем содержание общего имущества дома в соответствии с требованиями законодательства. В соответствии с п. 11 Правил содержания общего имущества в многоквартирном доме, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 13 августа 2006 г. № 491, содержание общего имущества включает также поддержание нормативно установленной температуры помещений, входящих в состав общего имущества.

Плата за содержание жилого помещения, включающая плату за отопление (т.е. поддержание нормативной температуры) общего имущества дома, подлежит оплате в пользу управляющей компании.

Данной позиции Арбитражный суд Волго-Вятского округа придерживался до апреля 2022 г., указывая, что затраты ресурсоснабжающей организации на коммунальные услуги, предоставленные на содержание общедомового имущества, возмещает управляющая компания, которая впоследствии включает эти расходы в состав платы за содержание жилых помещений МКД.

На управляющую организацию тем самым возложена обязанность приобрести у ресурсоснабжающей организации весь объем ресурса, необходимый для содержания общего имущества дома. Управляющая компания, в свою очередь, оказывает собственникам помещений в МКД услуги по содержанию общего имущества – в частности, обязуется закупить тепловую энергию в необходимом объеме.

Однако буквально несколько месяцев спустя (в августе-сентябре 2022 г.) суд кассационной инстанции изменил свою позицию, указав, что плата за отопление вносится совокупно – без разделения на индивидуальное потребление и на содержание мест общего пользования. То есть независимо от наличия в МКД управляющей компании и возложения на нее обязанности по содержанию общего имущества дома, включая поддержание нормативной температуры, указанная плата вносится ресурсоснабжающей организации.

В таком толковании – точнее, в попытке защитить интересы ресурсоснабжающих организаций, – наблюдается, на мой взгляд, явный патернализм. Его трудно объяснить иначе как попытку освободить «ресурсников» от необходимости регулировать отношения с управляющими компаниями, которые зачастую «впадают» в банкротство, «забыв» перечислить РСО полученную от потребителей плату.

В связи с этим возникают два вопроса: для чего нужны управляющие компании и кто в итоге должен обеспечивать содержание общего имущества МКД? С одной стороны, исходя из новой логики суда, оплата должна производиться в пользу ресурсоснабжающей организации. С другой – обязанность по содержанию общего имущества дома с управляющей компании никто не снимал. Такая неопределенность, полагаю, не только не способствует стабилизации гражданского оборота, но и фактически создает правовой вакуум – оплата производится одному лицу, хотя соответствующая обязанность вменена иному.

Данное обстоятельство, помимо прочего, противоречит разъяснениям, содержащимся в п. 37 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 3 (2019), утвержденного Президиумом ВС РФ 27 ноября 2019 г.

Резюмируя, добавлю, что подобные «маятники» практики, даже в пределах одной «ветви» судов, противоречат сформированной Высшим Арбитражным Судом РФ в Определении от 11 июля 2013 г. № ВАС-8682/13, а также Конституционным Судом РФ в Постановлении от 21 декабря 2011 г. № 30-П правовой позиции о том, что в правовой системе не могут приниматься судебные акты, содержащие взаимоисключающие выводы.