В октябре Минюст России представил для общественного обсуждения проект постановления Правительства РФ об установлении перечня видов судебных экспертиз, проводимых исключительно государственными судебно-экспертными организациями.
Проект разработан на основе положений ст. 41 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» (далее – Закон о государственной судебно-экспертной деятельности), согласно которой судебная экспертиза в соответствии с нормами процессуального законодательства может проводиться вне государственных судебно-экспертных учреждений лицами, обладающими специальными знаниями в области науки, техники, искусства или ремесла, обеспечивая тем самым состязательность сторон.
На мой взгляд, проект, предусматривающий ограничения на проведение ряда видов судебных экспертиз по уголовным и гражданским делам в негосударственных экспертных организациях, ведет к монополизации данного вида деятельности и, соответственно, – несет риск возможных коррупционных проявлений.
Дело в том, что судебные эксперты государственных судебно-экспертных учреждений и медицинских организаций работают по ставке, денежное выражение которой явно не соответствует современному уровню квалификации. И здесь – в случае отсутствия конкуренции – как раз и могут возникнуть указанные негативные последствия. В то же время институт негосударственной судебной экспертизы, где число экспертов в десятки раз превышает штатную численность государственных экспертов, создает баланс, когда в случае сомнений в объективности заключения имеется возможность провести повторное исследование. Наличие государственного или негосударственного статуса судебного эксперта никоим образом не влияет на его квалификацию. У негосударственного судебного эксперта есть мотивация качественно выполнять работу, чтобы правоохранительные органы и другие заинтересованные лица и далее обращались в эту организацию.
Например, в наш научно-исследовательский центр нередко обращаются для проведения повторных экспертиз после получения заключений государственных судебно-экспертных учреждений и негосударственных судебно-экспертных организаций, а также экспертов – индивидуальных предпринимателей. К сожалению, выводы наших экспертов часто оказываются противоположными тем, которые приведены в первоначальных экспертных заключениях. Особенно прискорбно, что такие расхождения встречаются не только в арбитражном или гражданском процессе, когда затрагиваются имущественные интересы сторон, но и в уголовном судопроизводстве.
Как указывалось, негосударственных судебных экспертов гораздо больше, чем государственных, и они существенно «разгружают» следственные органы, если проводят качественные и объективные исследования. Чтобы упорядочить негосударственную судебно-экспертную деятельность, необходимо, на мой взгляд, всего лишь создать официальный реестр судебных экспертов России и реестр судебно-экспертных организаций России.
Для включения в реестр судебно-экспертные организации (и, соответственно, судебные эксперты), как представляется, должны отвечать следующим критериям:
- наличие государственной регистрации в качестве юридического лица или индивидуального предпринимателя;
- наличие вида экономической деятельности ОКВЭД 71.20.2 «Судебно-экспертная деятельность»;
- наличие штатных судебных экспертов, прошедших переподготовку по специальностям, по которым данная организация проводит экспертизы, с квалификацией по государственному образовательному стандарту 40.05.03 «Судебный эксперт» (если ИП единолично проводит судебную экспертизу, – наличие у него такой квалификации);
- собственная материально-техническая база;
- в установленных случаях – наличие лицензии на осуществление соответствующего вида деятельности.
Безусловно, документы о переподготовке должны быть получены экспертами на основании документа о высшем профильном образовании (например, квалификация судебного эксперта по специальности «Исследование строительных объектов и территории, функционально связанной с ними, в том числе с целью проведения их оценки» (строительно-техническая экспертиза) не может быть присвоена лицу, не имеющему диплома по специальности в области строительства). Так, нам не раз доводилось проводить повторные исследования после экспертов, проходивших переподготовку по определенной экспертной специальности, имея только среднее специальное, непрофильное образование, либо предоставлялись в качестве подтверждения квалификации сертификаты соответствия компетенции эксперта по «несуществующим» специальностям, причем такие сертификаты были датированы одним днем. Но это вопрос уже к образовательным организациям.
Создание указанных реестров, полагаю, позволит исключить подобные случаи. При этом проверить соответствие профильного образования экспертной специальности по конкретным экспертным специальностям можно уже сейчас – по Перечню специальностей высшего профильного образования в системе добровольной сертификации методического обеспечения судебной экспертизы (утвержден Приказом ФБУ РФ ЦСЭ при Минюсте России от 18 апреля 2018 г. № 86/1-1).
Кроме того, рассматриваемый проект, на мой взгляд, требует стилистической доработки. В частности, в наименовании документа и далее по тексту словосочетание «судебно-экспертными организациями» целесообразно дополнить, изложив как «судебно-экспертными учреждениями и организациями», что соответствует терминологии Закона о государственной судебно-экспертной деятельности. В отношении экспертизы по делам, связанным с оспариванием кадастровой стоимости строительных объектов и территории, функционально связанной с ними, а также объектов землеустройства, хотелось бы обратить внимание, что кадастровая стоимость не определяется в отношении территории, функционально связанной со строительными объектами, поскольку строительными объектами могут быть и объекты незавершенного строительства.
Спорным представляется и предложение о передаче исключительно государственным судебно-экспертным организациям полномочий по проведению судебных пожарно-технических экспертиз, когда в результате пожара здоровью человека был причинен тяжкий вред либо наступила смерть, а также в отношении квалификации действий должностных лиц при тушении пожара. Дело в том, что специалистов, обладающих специальными экспертными знаниями в этой области, в России единицы, а специальность настолько сложная и многогранная, что для проведения сложных экспертиз требуется эксперт с огромным опытом, а это, как правило, лица из числа пенсионеров МВД или МЧС.
Например, в нашей практике был случай, когда молодой инспектор испытательной пожарной лаборатории МЧС в рамках проверки, обусловленной причинением тяжкого вреда здоровью человека, сделал категоричный вывод, что возгорание на бензоколонке произошло из-за отсутствия защитного заземления заправочного пистолета и шланга. И пистолет, и шланг не могли выступать объектами исследования, так как были полностью уничтожены огнем. При этом в материалах дела содержались протоколы испытаний защитного заземления и зануления АЗС, которые проводила сертифицированная организация за три недели до пожара.
По результатам судебной экспертизы, на которой настоял адвокат, представлявший интересы АЗС, уже в рамках судебного следствия наши эксперты выяснили, что виновником пожара был сам гражданин, поскольку заливал топливо в не приспособленную для этого емкость с горловиной значительно большей, чем допустимо по ГОСТу. При этом емкость стояла на диэлектрическом коврике в багажнике автомобиля, где температура превышала 50 градусов (лето, черный цвет машины).
Таким образом, поскольку принятие данного постановления автоматически повлечет необходимость внесения изменений в УПК, ГПК и АПК РФ, в законы о государственной судебно-экспертной деятельности и об СКР, а также массу ведомственных нормативных документов МВД и Минюста, проект, на мой взгляд, требует существенной доработки.
