25 июля Европейский Суд вынес Постановление по делу «Рук против Германии» по жалобе на несправедливое судебное разбирательство в связи с отсутствием у адвоката заявителя возможности ознакомиться с 14 млн файлов в рамках уголовного дела.
Год на ознакомление с 14 млн электронных документов
Гражданин Германии Майкл Рук занимал пост управляющего директора крупного европейского ретейлера бытовой электроники. В феврале 2011 г. прокуратура возбудила уголовное дело в отношении группы лиц (включая заявителя) по подозрению в получении взятки в рамках коммерческой деятельности. Инициатором уголовного преследования был работодатель Майкла Рука. В ноябре того же года Рук был заключен под стражу, его защищали три адвоката из разных городов Германии.
Следствие располагало солидным объемом данных, полученных в ходе телекоммуникационного наблюдения, осуществляемого за подозреваемым с июля по февраль 2011 г. Правоохранительные органы проанализировали свыше 44 тыс. телефонных звонков и около 34 тыс. технических файлов, отражающих деятельность операторов связи. По итогам расшифровки были выбраны стенограммы 28 телефонных разговоров. Правоохранители также изъяли около 14 млн файлов (электронная переписка и иные текстовые документы) во время обысков, из которых более 1000 впоследствии были приобщены к материалам дела.
В ноябре 2011 г. защитник Рука получил доступ к материалам дела, после чего решил ознакомиться с аудиофайлами, содержащими данные «прослушки» телефонных переговоров. Прокуратура предоставила доступ к указанным материалам, с которыми адвокат мог знакомиться в строго определенные часы в присутствии сотрудника полиции. Ходатайство адвоката о копировании материалов было отклонено.
В феврале следующего года прокуратура предъявила Руку обвинение по 91 эпизоду получения взятки. Аналогичное обвинение было предъявлено восьми другим фигурантам дела. Спустя два месяца адвокат Майкла Рука ходатайствовал о предоставлении ему 14 млн электронных файлов, изъятых следствием. В итоге он получил жесткий диск с данными, прочесть которые могла лишь специальная дорогостоящая программа.
Адвокат ходатайствовал о компенсации ему стоимости такой программы. Он также попытался приостановить судебный процесс в связи с необходимостью изучения массива документов. Тем не менее суд отказался удовлетворять ходатайство о предоставлении бесплатной программы, мотивируя тем, что, поскольку Рука защищают трое адвокатов, он в состоянии приобрести такую программу. Также было отклонено ходатайство о приостановлении судебного процесса. Суд подчеркнул, что остальные адвокаты не знакомятся с запрошенными им материалами по делу. При повторном запросе незашифрованных данных защитник получил диски с информацией, которую можно было прочесть с помощью бесплатной интернет-программы.
В декабре 2012 г. суд приговорил пятерых подсудимых, включая Майкла Рука, к лишению свободы. Последний был осужден на срок свыше 5 лет за совершение 63 эпизодов инкриминируемого ему деяния.
Рук обжаловал приговор, сославшись на то, что суд незаконно отказал в удовлетворении ходатайства защиты о приостановлении разбирательства, поскольку его адвокат не имел достаточно времени и возможностей для ознакомления с доказательствами по делу.
Апелляция лишь частично изменила решение первой инстанции, исключив три эпизода по делу. Суд также отметил, что адвокат имел достаточно времени для изучения как файлов с «прослушкой» переговоров, так и электронных документов. Федеральный конституционный суд ФРГ также не нашел оснований для удовлетворения жалобы.
Доводы сторон
В жалобе в Европейский Суд Майкл Рук указал на нарушения положений ст. 6 (право на справедливое судебное разбирательство) Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В обоснование доводов о том, что судебное разбирательство в отношении него не соответствовало принципу равенства сторон, заявитель отметил, что, несмотря на беспрепятственный доступ к аудиофайлам, его защитник был вынужден знакомиться с ними в строго отведенное время в присутствии полицейского, а предоставленные правоохранительным органом списки звонков оказались бесполезными. Также он добавил, что работа адвоката была бы эффективнее, если бы национальные власти предоставили специальную программу для расшифровки файлов.
В возражениях на жалобу правительство ФРГ ссылалось на достаточное количество времени у защиты заявителя на ознакомление с материалами дела. Также оно утверждало, что полиция пошла навстречу адвокату и предоставила ему не только выборку запрашиваемых данных, но и несколько списков для облегчения процесса ознакомления с делом, хотя не обязана была это делать. По мнению правительства, адвокат заявителя не воспользовался возможностью привлечь работников суда к просмотру документов. Государство-ответчик также добавило, что только один из трех адвокатов заявителя знакомился со спорными материалами дела.
Кроме того, правительство ФРГ заявило о том, что защите не требовалось прослушивать и читать каждый файл – достаточно было воспользоваться соответствующими параметрами поиска для идентификации искомого материала. В возражениях отмечалось, что отказ правоохранительных органов предоставить адвокату данные аудиофайлов и присутствие сотрудника полиции во время ознакомления с ними были продиктованы целями защиты персональных данных третьих лиц. При этом адвокат мог воспользоваться помощью заявителя, который мог найти важные телефонные звонки и их периоды, а также нужные электронные файлы.
ЕСПЧ не усмотрел нарушений Конвенции
Изучив обстоятельства дела, ЕСПЧ отметил, что со дня заключения Майкла Рука под стражу до окончания судебного разбирательства прокуратура и национальные суды предоставили адвокатам заявителя доступ к материалам дела. Во время судебного процесса, подчеркивается в постановлении, сторона защиты не ссылалась на недостаточность времени для ознакомления с материалами, а заявила об этом лишь при апелляционном обжаловании обвинительного приговора. Причем национальные власти предоставляли заявителю соответствующие материалы по делу не только во время содержания заявителя под стражей, но и после предъявления обвинения, периодически обновляя их. ЕСПЧ добавил, что первоначальный доступ к материалам дела был предоставлен заявителю в ноябре 2011 г., а судебное разбирательство началось в июне следующего года и продолжалось до декабря.
«Европейский Суд считает, что адвокат заявителя имел возможность ознакомиться с материалами уголовного дела независимо от количества страниц и объема последнего. Тем более, у заявителя были два других адвоката, которые, согласно показаниям сторон, никогда не запрашивали доступ к материалам расследования. Возможности контакта между адвокатом и находящимся под стражей заявителем для подготовки защиты также не были чрезмерно ограничены. Поэтому Суд считает, что адвокат заявителя располагал достаточными возможностями для подробного обсуждения материалов уголовного дела с доверителем, чтобы эффективно подготовить защиту», – сообщается в постановлении. Там же подчеркивается, что в уголовное дело вошел лишь незначительный объем финальных доказательств в виде расшифрованных телефонных звонков и электронных файлов – остальная часть хранилась в полиции.
Суд также рассмотрел жалобу заявителя по двум отдельным критериям (доступ к аудиофайлам телефонных разговоров и доступность изъятых во время обыска электронных документов).
Рассматривая вопрос о доступности файлов, содержащих сведения о звонках, ЕСПЧ отметил, что полиция предоставила адвокату данные согласно его запросу, а впоследствии – списки таких данных. Европейский Суд также заключил, что современные средства расследования действительно могут располагать огромными объемами данных, включение которых в материалы дела не должно приводить к задержкам судебного разбирательства. Суд также счел, что поиск необходимой информации можно было существенно облегчить путем поиска отдельных телефонных номеров. Один из трех адвокатов заявителя, подчеркивается в постановлении, знакомился с такими данными в одиночку лишь 22 раза на протяжении года с лишним. При этом он мог воспользоваться помощью заявителя. Таким образом, Европейский Суд не усмотрел нарушений при ознакомлении с аудиофайлами.
Относительно доступности 14 млн электронных документов ЕСПЧ отметил, что адвокат имел доступ к ним в помещениях полиции, а затем тюрьмы. При этом защите не требовалось знакомиться с каждым документом – их можно было идентифицировать на предмет относимости к делу, чем существенно сократить количество исследуемых файлов. Оспаривание адвокатом расходов на спецпрограмму свидетельствует, как отмечается в постановлении, лишь о том, что сторона защиты столкнулась только с техническими трудностями ввиду необходимости расшифровки большого массива информации. В связи с этим, заключил Суд, права заявителя не были нарушены и в данном случае.
С учетом изложенного ЕСПЧ не усмотрел нарушений Конвенции в деле заявителя и отметил, что уголовное судопроизводство в отношении него в целом было справедливым.
«Главное, чтобы это не стало поводом для крайне нежелательной практики»
Член Совета Федеральной палаты адвокатов РФ, советник ФПА Елена Авакян в комментарии пресс-службе ФПА сообщила, что считает постановление ЕСПЧ обоснованным, поскольку в данном случае адвокаты умышленно затягивали процесс.
«Понятно, что человек не в состоянии отсмотреть и прослушать 14 млн файлов. Даже не предполагалось, что такой массив данных будет внимательно изучен. Существует порядок оценки относимых и допустимых доказательств, есть специальные программы, которые позволяют по ключевому поиску отобрать доказательства, имеющие отношение к делу. Очевидно, что часть доказательств при этом останется “за бортом”», – пояснила она.
Елена Авакян подчеркнула, что адвокат не доказывает невиновность доверителя – он доказывает отсутствие вины, и для этого опровергает сведения, доказывающие вину. «При этом необязательно изучать все файлы, – отметила эксперт. – Нужно исследовать окрестную переписку, чтобы убедить суд, что то или иное доказательство вырвано из контекста и не подтверждает факты, которые вменяются в вину. Поэтому в данном случае ссылка, что адвокату не дали возможность изучить 14 млн файлов, несостоятельна. Среди них, наверняка, огромное количество служебных файлов, не относящихся к делу», – полагает она.
По ее словам, «очень обидно, что вопрос доказывания необходимости предоставления дополнительного времени на ознакомление с документами оказался поднятым именно в таком деле». Но еще хуже, полагает Елена Авакян, что данное дело сформировало прецедент: «Теперь правоохранительные органы всех стран мира будут ссылаться на это дело, доказывая, что и не нужно было предоставлять дополнительное время, поскольку так постановил ЕСПЧ». Хотя на самом деле, обратила внимание советник ФПА, Европейский Суд заявил лишь о недопустимости злоупотребления правом, отметив, что года вполне достаточно для ознакомления с любыми материалами.
«Главное, чтобы это не стало поводом для крайне нежелательной практики», – резюмировала Елена Авакян. При этом она заметила, что в расследовании современных преступлений нередко приходится оперировать огромным массивом данных. И не только судьям, но и адвокатам нужно научиться «отсеивать» доказательства, которые были положены в основу обвинения, анализировать именно эти документы и находить с их помощью аргументы в пользу подзащитных.
Эксперты «АГ» считают выводы Суда обоснованными
Эксперт по работе с ЕСПЧ Антон Рыжов в комментарии «АГ» назвал выводы Суда обоснованными: «ЕСПЧ последовательно разобрал каждый из аргументов заявителя, исходя из контекста дела, с учетом соблюдения разумного баланса при реализации права подсудимого на защиту».
Эксперт пояснил, что заявитель указывал в жалобе три вопроса – о доступе адвоката к бумажному досье, к аудиозаписям, имевшимся в деле, и к электронным файлам, изъятым следствием, общим количеством более 14 млн. «Сразу нужно оговориться, что в принципе такой доступ стороной обвинения и судами предоставлен был. Вопрос, по большому счету, заключался якобы в нехватке времени для ознакомления защитника со всеми записями и файлами до вынесения приговора», – пояснил он.
Антон Рыжов добавил, что Суд не усмотрел помех для ознакомления защиты с бумажными документами: «как подчеркнул ЕСПЧ, сторона обвинения снабжала адвокатов копиями всех распечаток телефонных переговоров, на которых основывался обвинительный акт, и копиями распечаток электронных файлов».
«Что касается ознакомления адвоката с содержанием переговоров, имевшихся в досье, то ЕСПЧ и тут не усмотрел нарушений Конвенции в связи с тем, что адвокату и заявителю предоставлялась возможность прослушать записи через компьютер в полиции, а затем и в следственном изоляторе, – но в присутствии полицейского. Запрет копирования аудиозаписей и присутствие полицейского при их прослушивании были, по мнению судей ЕСПЧ, оправданы мерами безопасности и для защиты прав других лиц, – пояснил он. – На аргумент заявителя о том, что его адвокат не успел прослушать все записи, Суд справедливо ответил, что сведения о звонках, а также их расшифрованные распечатки, имевшиеся у адвоката, позволяли ему отобрать для прослушивания именно те разговоры, которые были значимы для грамотного ведения дела».
«Что касается 14 млн электронных файлов, то ЕСПЧ пришел к выводу, что у защитника имелось как минимум три месяца, чтобы выбрать лишь те файлы, которые были необходимы для формирования позиции в суде. При этом, как указал ЕСПЧ, лишь чуть более 1000 файлов были использованы стороной обвинения в расследовании – остальные остались лежать “мертвым грузом” на серверах полиции. Здесь также очень важно понимать, что полиция, первоначально изъяв носители информации и скопировав миллионы файлов к себе в систему, тут же вернула носители владельцам, в том числе заявителю», – добавил эксперт.
По его словам, подобное дело следует отличать от ситуации, когда изъятые данные стороной обвинения не возвращаются, а защитники к ним не допускаются (например, когда эти данные якобы не задействованы в обвинительном заключении). «Такая ситуация очевидным образом затрудняет работу адвоката, так как изъятая информация может равным образом содержать сведения о невиновности лица и иных важных моментах. Тотальный запрет на ознакомление с материалами по причине их “неиспользования” обвинением лишает подсудимого этой возможности», – пояснил Антон Рыжов. В заключение он добавил, что как раз работает над подобной жалобой в ЕСПЧ и намерен доказать нарушение ст. 6 Конвенции в отношении доверителя.
Адвокат АП г. Москвы Валерий Шухардин подчеркнул, что постановление ЕСПЧ широко раскрывает право, закрепленное в подп. «b» п. 3 ст. 6 Конвенции. «Это право, как и многие другие, не является абсолютным, поэтому ЕСПЧ дает оценку вмешательству в него в аспекте основного принципа справедливого судебного разбирательства – равноправия и состязательности сторон, – пояснил он. – Суд оценивает, было ли разбирательство в целом справедливым в смысле параграфа 1 указанной нормы. Подход к этому вопросу носит исключительно индивидуальный характер, как неоднократно подчеркивал Европейский Суд».
По мнению эксперта, для ЕСПЧ имеет принципиальное значение, как отразилось даже имеющее место ограничение права на ознакомление с материалами дела, вещдоками или другими документами, изъятыми в ходе предварительного расследования, на осуществлении защиты. «Поэтому Суд дважды подчеркнул, что заявитель ни разу не указал об этом ни на стадии разбирательства в национальных судах, ни на стадии обращения в ЕСПЧ. А именно это обстоятельство имеет решающее значение для принятия решения – было ли судебное разбирательство по делу справедливым. Более того, Суд обратил внимание, что власти Германии предприняли разумные действия для предоставления защитнику и заявителю возможности ознакомиться со всеми запрашиваемыми документами», – заключил адвокат.
