Конституционный Суд вынес Определение № 2124-О, которым отказал в принятии к рассмотрению жалобы на нормы КоАП, которые позволяют повторное рассмотрение дела об административном правонарушении тем же мировым судьей, постановление которого по этому делу ранее было отменено.
Повод для обращения в Конституционный Суд
Постановлением мирового судьи Геннадий Мельников был признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.26 КоАП («Невыполнение водителем транспортного средства требования о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения»).
Вышестоящий суд, придя к выводу о ненадлежащем извещении Мельникова о месте и времени рассмотрения дела, отменил постановление и возвратил дело на новое рассмотрение тому же мировому судье.
Перед повторным рассмотрением дела мировой судья отказал в удовлетворении заявления о его отводе, поскольку не усмотрел для этого оснований. В определении он указал, что возражения по данному решению могут быть изложены в жалобе на судебный акт, разрешающий дело по существу. По результатам нового рассмотрения дела также было вынесено постановление о назначении заявителю административного наказания. Вышестоящий суд оставил данное постановление без изменений.
Геннадий Мельников обратился в Конституционный Суд с жалобой, в которой просил признать ч. 2 ст. 24.4, ч. 1 ст. 25.1, ч. 1 ст. 29.2, п. 5 ст. 29.12 КоАП не соответствующими Конституции, поскольку они позволяют возвращать дело об административном правонарушении на новое рассмотрение судье, чье ранее вынесенное постановление по делу было отменено, при том что проверка решения об отказе в удовлетворении заявления об отводе этого судьи возможна только при обжаловании судебного акта, разрешающего дело по существу.
КС напомнил о принципе беспристрастности
Отказывая в принятии жалобы к рассмотрению, Конституционный Суд указал, что в целях обеспечения объективности и беспристрастности лиц, рассматривающих дела об административных правонарушениях, и исходя из публичного характера исполняемых этими лицами обязанностей, несовместимого с наличием у них личной заинтересованности в исходе дела, федеральный законодатель установил в ст. 29.2 КоАП перечень обстоятельств, исключающих возможность рассмотрения дела об административном правонарушении судьей, членом коллегиального органа, должностным лицом. При этом, связывая с наличием данных обстоятельств отсутствие должных гарантий объективности и беспристрастности указанных лиц при принятии ими решения по конкретному делу об административном правонарушении, федеральный законодатель непосредственно не включил в соответствующий перечень факт предыдущего участия этих лиц в рассмотрении того же дела.
«Не исключая возможности неоднократного рассмотрения жалобы на постановление по делу об административном правонарушении одним и тем же судьей, в том числе в случаях, когда этот судья ранее уже высказывал в ходе производства по данному делу свое мнение по вопросам, имеющим существенное значение для его разрешения и находящимся в прямой связи с подлежащими отражению в итоговом решении выводами суда, – при том что в демократическом обществе участники судебного разбирательства должны испытывать доверие к суду, которое в силу конституционных принципов независимости и самостоятельности судебной власти может быть поставлено под сомнение, но только на основе достоверных и обоснованных доказательств, свидетельствующих об обратном, – ст. 29.2 КоАП Российской Федерации не предполагает ее применение в нарушение принципов объективности и беспристрастности суда», – отметил КС, сославшись на определения от 4 апреля 2013 г. № 486-О и от 17 июля 2014 г. № 1651-О.
Кроме того, подчеркнул Суд, гарантией соблюдения принципа беспристрастности судьи, рассматривающего дело единолично, при разрешении вопроса о заявленном ему отводе является вынесение мотивированного определения, подтверждающего отсутствие обстоятельств, которые позволили бы усомниться в его беспристрастности при рассмотрении дела.
Конституционный Суд сослался на свои определения от 24 января 2013 г. № 110-О и от 27 октября 2015 г. № 2433-О и отметил, что действующее правовое регулирование допускает указание в заявлении об отводе любых данных, свидетельствующих о заинтересованности закрепленных в ст. 29.2 КоАП лиц в разрешении дела, а проверка законности и обоснованности определения, вынесенного по результатам рассмотрения данного заявления, осуществляется в порядке, установленном законодательством об административных правонарушениях.
«Таким образом, оспариваемые законоположения, закрепляющие права лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, обязывающие немедленно рассматривать заявленные по делу ходатайства и выносить мотивированные определения в случае отказа в их удовлетворении, а также устанавливающие обстоятельства, исключающие возможность рассмотрения дела об административном правонарушении судьей, членом коллегиального органа, должностным лицом, не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права заявителя в указанном в жалобе аспекте в его конкретном деле», – посчитал Суд.
Эксперты «АГ» оценили позицию КС и высказались о беспристрастности судей
В комментарии «АГ» профессор кафедры судебной власти факультета права НИУ ВШЭ, федеральный судья в отставке Сергей Пашин отметил, что КС допустил непоследовательность. «По делу Мельникова он потребовал априорного доверия к суду, которое “в демократическом обществе” будто бы нельзя ставить под сомнение в отсутствие “достоверных и обоснованных доказательств, свидетельствующих об обратном”. Между тем не так давно тот же КС в Постановлении от 9 ноября 2018 г. № 39-П бездоказательно, на основе предположений о сохраняющемся влиянии арестованных обвиняемых “на деятельность государственных и общественных институтов” целого Приморского края согласился с лишением А.В. Лушникова, А.С. Пушкарева и И.С. Пушкарева конституционного права на рассмотрение их дела в том суде, к подсудности которого оно отнесено законом», – указал Сергей Пашин.
По его мнению, глубоко ошибочно перелагать бремя доказывания заинтересованности судьи в исходе дела на обвиняемого, нарушая его право на защиту. Поэтому действующее законодательство предполагает отвод судьи ввиду наличия обстоятельств, способных вызвать простое «сомнение в его объективности». Таким обстоятельством, отмечает Сергей Пашин, законодатель считает повторное участие судьи в рассмотрении дела по существу. «Разумеется, – считает он, – судья, признавший виновность человека в административном проступке, не может быть объективным (психологически и юридически) при повторном рассмотрении того же дела».
«Исходя из концепции судебного права, следует приближать производство по делам об административных правонарушениях к высоким стандартам правосудия. КС ранее верно указал на недопустимость “вводить не имеющие объективного и разумного оправдания различия в правах лиц, … находящихся в одинаковых или сходных ситуациях” в Постановление от 19 декабря 2018 г. № 45-П. Жаль, что этот правовой взгляд при рассмотрении жалобы Мельникова был замутнен», – заключил Сергей Пашин.
Как отметил руководитель конституционной практики АК «Аснис и партнеры» МГКА Дмитрий Кравченко, само по себе определение КС в данном случае является продолжением свойственных ему подходов. «Насколько можно судить по изложению содержания жалобы в определении, заявитель применительно к ситуации повторного рассмотрения дела одним судьей ставил акцент в существенной части на несвоевременность обжалования отказа этого судьи в самоотводе. В этом смысле, наверно, можно поддержать Конституционный Суд в том, что сам по себе правовой механизм контроля в том числе за беспристрастностью судьи, имеет место быть и не ограничивает в достаточной степени права заявителя», – посчитал Дмитрий Кравченко.
В то же время он отметил, что лично для него институт повторного рассмотрения дела тем же судьей всегда был несколько неясным, поскольку отменяющее решение вышестоящего суда по конкретному делу влияет на степень беспристрастности и объективности судьи – хотя бы потому, что он может как однозначно оппонировать вышестоящей инстанции, так и, утратив критический подход, полностью полагаться на «намеки» отменившего его решение судебного акта. «И обе ситуации не способствуют взвешенности оценок и подходов суда. Лично я бы полагал, что оптимальным было бы предложить механизм замены состава суда в любом случае отмены его решения», – заключил Дмитрий Кравченко.
Член Совета АП Белгородской области Борис Золотухин отметил, что ранее, в определениях № 486-О и № 1651-О, на которые сослался Конституционный Суд, он указывал, что при отмене постановления по делу об административном правонарушении в связи с процессуальным нарушением или мягкостью назначенного наказания повторное рассмотрение дела тем же судьей не нарушает принципов объективности и беспристрастности суда.
Предполагается, подчеркнул Борис Золотухин, что, поскольку вышестоящий суд, обязанный ревизовать дело в полном объеме, при рассмотрении жалобы не установил порочности доказательств вины (а в противном случае он обязан был бы прекратить дело), повторное рассмотрение дела судьей после отмены его же постановления по приведенным основаниям не является вопросом переоценки доказательств. «Казалось бы, совершенно разный подход суда к требованиям в уголовно-процессуальном и административном судопроизводстве. Но дело в том, что в апелляционное производство в УПК не предусматривает возможности повторного рассмотрения дела судом первой инстанции и на практике такие примеры единичны. К тому же следует учитывать конституционное право каждого на рассмотрение дела только тем судьей, к подсудности которого оно отнесено законом, а институт мировых судей у нас сформирован таким образом, что другой мировой судья – уже не “мой” судья», – заключил Борис Золотухин.
Адвокат АП г. Москвы Евгений Москаленко считает, что беспристрастности ни при первом, ни при последующих рассмотрениях в российских судах нет. «Судья в процессе, сталкиваясь с очевидными нарушениями материального и процессуального права, делает все возможное для спасения дела, начиная от подмены листов в делах (здесь я выражаю свое мнение, поскольку такой случай в моей практике я не смог доказать), до вызова пристава и удаления защитника из зала заседания. Следствие, прокуратора действуют заодно против защиты и обвиняемого. Надежда каждого адвоката – это попасть в тот статистический процент отмен и изменений приговоров, который допускается системой», – указал Евгений Москаленко.
При этом он посчитал, что в доводах, обращенных к Конституционному Суду, отсутствует аргументация невозможности повторного рассмотрения административного дела этим же судьей: «При отсутствии таких норм в Конституции необходимо было качественнее подготовить обоснование жалобы, со ссылкой на международные источники, если таковые имеются, поскольку конституционные статьи изобилуют отсылочными нормами к этому праву». Евгений Москаленко предположил, что рассмотрение дела этим же судьей действительно является пробелом и явлением необъективным в практике, однако именно Конституции РФ это явление не противоречит.
«Необходимо также учесть, что поводом для возврата стало ненадлежащее уведомление – предлог формальный. На практике, когда высшие инстанции возвращают дела по таким основаниям, возможен один из двух результатов: либо ухудшение положения стороны, подвергнутой административному или уголовному преследованию, – данная установка передается кулуарно без огласки, либо оставление решения без изменения. То есть вышестоящий суд, рассмотрев дело, понимает, что должно быть более строгое наказание и, не отменяя по существу решение, находит формальные основания для возврата дела и принятия необходимого решения судом первой инстанции, либо оставление сути решения без изменений, но исправления очевидного процессуального недочета. Скорее всего, все пояснения привлекаемого к ответственности лица будут носить такой же формальный характер, поскольку готовое решение уже дожидается судью в компьютере, и ничего он в нем менять не намерен по причине занятости и нарушения статистики», – резюмировал Евгений Москаленко.
