Конституционный Суд опубликовал Определение № 371-О от 26 февраля, в котором указал, что на отмену условного осуждения и снятие судимости влияет не только факт возмещения ущерба, но и поведение осужденного.
31 августа 2018 г. Николай Дурасов и К. были признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 «Мошенничество» УК РФ. При этом К. была осуждена к четырем годам лишения свободы условно с испытательным сроком три года. Также суд принял решение о взыскании с осужденных солидарно 4 млн руб. в счет возмещения ущерба, причиненного преступлением. После вступления приговора в силу Николай Дурасов возместил сумму причиненного ущерба в полном размере.
Решением районного суда от 16 декабря 2019 г. были удовлетворены исковые требования Дурасова в части взыскания с К. в порядке регресса половины уплаченных им в счет возмещения ущерба средств – 2 млн руб. 18 марта 2020 г. уголовно-исполнительная инспекция направила в суд ходатайство К. об отмене условного осуждения и о снятии с нее судимости, которое было удовлетворено 14 мая того же года. Николай Дурасов посчитал, что К. ввела суд в заблуждение относительно обстоятельств возмещения причиненного преступлением ущерба, и обратился в суд с апелляционной жалобой, которая была возвращена с разъяснением, что он не является участником уголовного процесса при рассмотрении такого ходатайства. Его кассационная жалоба также была возвращена по причине того, что обжалуемым решением не были затронуты его права и законные интересы.
Николай Дурасов обратился в Конституционный Суд с жалобой на несоответствие Конституции ч. 1 ст. 389.1 «Право апелляционного обжалования», ч. 4 ст. 389.6 «Апелляционные жалоба, представление» и ч. 4 ст. 400 «Рассмотрение ходатайства о снятии судимости» УПК. По его мнению, данные нормы позволяют суду произвольно определять круг лиц, участвующих в судебном разбирательстве по делу об отмене условного осуждения, а также имеющих право оспаривать принятое по его итогам решение.
Отказывая в принятии жалобы к рассмотрению, КС сослался на Определение от 6 июня 2019 г. № 1510-О, в котором он пришел к выводу, что не может предопределяться волеизъявлением потерпевшего разрешение вопроса об отмене условного осуждения и исполнении назначенного приговором наказания, осуществляемое судом на стадии исполнения приговора по представлению специализированного государственного органа, который уполномочен контролировать поведение условно осужденного и в силу этого должен обладать достаточной информацией для внесения при необходимости данного представления в суд. Приведенная правовая позиция, посчитал КС, относится и к соучастнику преступления, который возместил совместно причиненный вред и который в силу ст. 1081 ГК вправе требовать с каждого из других причинителей вреда долю выплаченного потерпевшему возмещения.
КС заметил, что в соответствии с п. 35 Постановления Пленума ВС от 20 декабря 2011 г. № 21 «О практике применения судами законодательства об исполнении приговора» в силу ч. 4 ст. 7 УПК постановление судьи, вынесенное по результатам рассмотрения вопросов, связанных с исполнением приговора, должно быть законным, обоснованным и мотивированным. С учетом того что в установленном гл. 47 данного Кодекса порядке суд решает в том числе вопросы замены, назначения или смягчения наказания, освобождения от отбывания наказания, постановление судьи должно отвечать и требованию справедливости.
Тем самым, указал Конституционный Суд, для правильного разрешения имеющего индивидуальный характер вопроса об отмене условного осуждения необходима оценка не только факта возмещения ущерба, причиненного преступлением, но и обстоятельств (субъектов, способа) такого возмещения. В силу же прямого предписания ч. 2 ст. 399 УПК если рассматриваемый судом вопрос касается исполнения приговора в части гражданского иска, то в судебное заседание могут быть вызваны гражданский истец и гражданский ответчик. «Соответственно, основанный на нормах уголовного закона порядок рассмотрения судом вопроса об отмене по представлению уголовно-исполнительной инспекции условного осуждения предполагает обязательную оценку поведения осужденного и его участия в возмещении ущерба, причиненного преступлением, сведения о чем могут быть установлены в том числе с участием лиц, являющихся соответчиками по гражданскому иску потерпевшего», – посчитал КС.
Что же касается ст. 400 УПК, отметил Суд, то она закрепляет порядок снятия судимости в соответствии со ст. 86 УК, а не в соответствии с его ст. 74. В свою очередь, ч. 1 ст. 389.1 УПК, устанавливая круг лиц, уполномоченных на подачу апелляционных жалоб, прямо гарантирует право обжалования судебного решения всем лицам, чьи права и законные интересы затрагивает обжалуемое решение.
Конституционный Суд отметил, что возвращение апелляционной жалобы для пересоставления – учитывая, что в ст. 389.6 УПК закреплен исчерпывающий перечень оснований для такого процессуального действия, – не препятствует повторной подаче жалобы после устранения недостатков в установленный срок и не лишает заинтересованное лицо права на рассмотрение его жалобы в суде апелляционной инстанции по существу (Определение от 29 мая 2018 г. № 1355-О).
По мнению адвоката АК «Кожанов и партнеры» Виктора Кожанова, КС правильно посчитал, что оспариваемые нормы не могут нарушать конституционные права заявителя, поскольку отмена условного осуждения соучастника не может каким-то образом негативно отразиться на положении заявителя, его конституционных правах и свободах. «Если исходить из вопросов о справедливости, то заявителя можно понять: он возмещает совместно причиненный вред, а положение почему-то улучшается и у соучастника, лично не принимавшего участия в возмещении вреда», – указал адвокат.
Виктор Кожанов посчитал, что проблема заключается в неправильном понимании заявителем вопросов отмены условного осуждения, где условием освобождения является не только факт возмещения вреда, но и другие обстоятельства, указывающие на исправление осужденного. По мнению адвоката, для исключения подобных ситуаций необходимо поменять подход судов при рассмотрении вопроса об отмене условного осуждения, где в приоритетном порядке будет оцениваться не только сам факт возмещения ущерба, причиненного преступлением, а поведение осужденного, его непосредственное участие в возмещении вреда, поскольку с помощью в том числе и этих обстоятельств можно понять, в действительности ли осужденный исправился. «На мой взгляд, изменение подхода поможет дополнительно простимулировать осужденного на участие в возмещении вреда, что в целом положительно отразится не только на его исправлении, но и на эффективности возмещения причиненного вреда потерпевшему», – указал он.
Адвокат КА «Галоганов и партнеры» Юрий Катейкин отметил, что с правовой точки зрения определение, на первый взгляд, не вызывает сомнений, однако в то же время остаются вопросы, непосредственно затрагивающие права одного из осужденных, которому причинен ущерб другим осужденным в виде неисполнения заявленных регрессных требований.
Эксперт пояснил, что, с одной стороны, Дурасов принял самостоятельное решение о возмещении ущерба в полном объеме, так как судом было принято решение о взыскании ущерба «солидарно». В последующем он добился в порядке регресса взыскания с К. половины выплаченной суммы. При этом ущерб по делу будет считаться возмещенным после полного погашения исковых требований – независимо от того, кто из осужденных заплатил все сумму. Безусловно, это обстоятельство является одной из предпосылок для рассмотрения судом вопроса о снятии судимости наряду с ходатайством уголовно-исполнительной инспекции, считает адвокат.
Юрий Катейкин отметил, что другой осужденный не является участником данного процесса. Соответственно, не может возражать по принимаемому процессуальному решению, подавать жалобу на него. «Личные обиды, связанные с порядком возмещения ущерба сторонами, не могут на это каким-либо образом повлиять. Нельзя увязать решение суда о снятии судимости с мнением другого осужденного, тем более ставить в качестве дополнительного условия разрешение гражданско-правовых споров между осужденными, которые могут быть разрешены и позже», – подчеркнул он.
С другой стороны, указал адвокат, Дурасову причинен реальный ущерб в виде невыплаты К. половины суммы причиненного ущерба, то есть «аргументы» о том, что К. приняла меры по возмещению ущерба, ее личная роль в этом вызывают обоснованные вопросы с точки зрения законности и справедливости. Юрий Катейкин посчитал, что при таких обстоятельствах Верховный Суд должен дать дополнительные разъяснения в виде отдельного постановления Пленума, посвященного этому вопросу.
