Конституционный Суд опубликовал сразу три вынесенных 27 марта определения об отказе в принятии к рассмотрению жалоб адвоката Палаты адвокатов Самарской области Любови Дубровиной, которая ставила вопрос о несоответствии Конституции ряда положений Закона об адвокатской деятельности.
Вопрос двойного вознаграждения за судебное представительство
Так, Определение № 625-О/2018 касается жалобы на неконституционность п. 8 ст. 31 Закона, согласно которому президент и вице-президенты, а также другие члены Совета могут совмещать работу в Совете адвокатской палаты с адвокатской деятельностью, получая при этом вознаграждение за работу в Совете адвокатской палаты.
Как пояснила «АГ» Любовь Дубровина, поводом к обращению послужило то, что вице-президент ПАСО, представлявший палату в судах при рассмотрении ее исков к палате, был наделен Советом адвокатской палаты полномочиями по представлению ПАСО в судебных органах. «Данные сведения были опубликованы на сайте палаты. За осуществление полномочий вице-президента Законом об адвокатуре и Уставом ПАСО предусмотрено вознаграждение за счет имущества палаты, формируемого, в свою очередь, из адвокатских взносов, в том числе моих», – указала адвокат. Она добавила, что при этом президент палаты заключила с этим же вице-президентом соглашение об оказании юридической помощи в виде представления интересов палаты во всех судебных инстанциях.
По результату разбирательства суды встали на сторону ответчика – ПАСО, которая затем обратилась с заявлением о взыскании с истицы расходов на оплату услуг представителя, которое было удовлетворено. По мнению Любови Дубровиной, это привело к двойному вознаграждению за одни и те же действия по представлению палаты в судебных органах.
В связи с этим она и обратилась в КС, указав в жалобе, что оспариваемая ею норма Закона об адвокатуре не соответствует Конституции, поскольку позволяет вице-президенту адвокатской палаты получать денежное вознаграждение за работу, которая оплачивается ему как члену Совета данной палаты.
Отказывая в принятии жалобы к рассмотрению, Суд указал, что само по себе оспариваемое регулирование «учитывает особый публично-правовой статус адвокатуры и принципы деятельности данного института гражданского общества и потому не может рассматриваться как нарушающее конституционные права граждан». Кроме того, КС указал, что разрешение поставленного адвокатом вопроса связано с исследованием фактических обстоятельств, в том числе круга полномочий, которым был наделен вице-президент адвокатской палаты, представлявший интересы палаты в суде, что не относится к компетенции КС РФ.
Вопрос о проверке адвокатских производств
Определение № 626-О/2018 касается оспаривания конституционности подп. 5 п. 3 ст. 31 Закона об адвокатуре в редакции 2007 г., предусматривавшей, что Совет адвокатской палаты определяет порядок оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда, доводит его до сведения указанных органов и адвокатов и контролирует его исполнение адвокатами.
Согласно определению КС, поводом для обращения послужила следующая ситуация: в целях осуществления контроля за качеством оказания юридической помощи по назначению ПАСО были истребованы материалы адвокатских производств адвоката Любови Дубровиной. В результате проведенной проверки были выявлены случаи нарушения законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, в связи с чем в отношении адвоката было возбуждено дисциплинарное производство. Решением Совета адвокатской палаты к заявительнице была применена мера дисциплинарной ответственности в виде предупреждения.
Любовь Дубровина обжаловала указанное решение Совета ПАСО, однако в удовлетворении ее требований суды отказали, исходя из того, что «контроль качества оказания юридической помощи без истребования адвокатских производств невозможен».
В своей жалобе в КС заявительница указала, что оспариваемое законоположение не соответствует Конституции, поскольку позволяет Совету адвокатской палаты в целях проверки качества оказания юридической помощи по назначению истребовать адвокатские производства вне рамок дисциплинарного производства и без получения на это согласия доверителей, а также в отсутствие судебного решения или жалобы на деятельность адвоката. Такое истребование, по ее мнению, нарушает адвокатскую тайну.
Отказывая в принятии этой жалобы к рассмотрению, Конституционный Суд отметил, что по смыслу ст. 6, 8, 27, 28 и 31 Закона об адвокатской деятельности «адвокатскую тайну обязан соблюдать не только сам адвокат, оказывающий юридическую помощь доверителю, но и его помощники и стажеры, а также иные адвокаты, которые получили доступ к указанным сведениям вследствие осуществления возложенных на них адвокатским сообществом управленческих и контрольных полномочий». Также Суд указал, что такой подход отражен и в Кодексе профессиональной деятельности адвоката.
«Таким образом, оспариваемое законоположение, рассматриваемое в системе действующего правового регулирования, не может расцениваться как нарушающее конституционные права заявительницы в указанном ею аспекте», говорится в решении КС.
Комментируя «АГ» позицию Суда, Любовь Дубровина отметила, что нормы, на которые сослался КС, не имеют отношения к поставленным вопросам. «Из раза в раз Суд ссылается на наделение адвокатских палат контрольными и управленческими полномочиями, но это не означает, что такие полномочия безграничны. Любое полномочие адвокатской палаты должно опираться на конкретные нормы Закона об адвокатуре и КПЭА, касаться только адвокатов и не затрагивать прав и интересов неограниченного круга лиц, к которым в контексте данной жалобы относятся граждане, получающие юридическую помощь за счет средств федерального бюджета», – указала она.
Любовь Дубровина подчеркнула, что не оспаривает норму подп. 5 п. 3 ст. 31 Закона об адвокатуре, которая ранее предоставляла палате субъекта (теперь Совету ФПА) право устанавливать порядок оказания юридической помощи по назначению и контролировать исполнение адвокатами этого порядка. «Но данный порядок может регулировать только организационные вопросы, связанные с вступлением адвоката в дело в качестве защитника или представителя доверителя, получением требований от суда, следователей и дознавателей на предоставление адвоката, и другие процедурные вопросы, но не регламентировать дальнейшую работу адвоката в статусе защитника или представителя. Деятельность этих участников судопроизводства регламентируется уже нормами процессуального права (УПК, ГПК, КАС), которые не предусматривают палаты в качестве участников судопроизводства, а их нормативные акты – в качестве источников права», – пояснила адвокат, добавив, что, по ее мнению, ПАСО значительно и без законных на то оснований расширила себе полномочия и под видом контроля за исполнением порядка оказания юридической помощи проверяет качество ее оказания.
Адвокат также обратила внимание на то, что определения понятия «качество оказания юридической помощи» нет ни в Законе об адвокатуре, ни в КПЭА. «Поскольку адвокатской деятельностью является квалифицированная юридическая помощь, оказываемая на профессиональной основе лицами, получившими статус адвоката, то “качество” юридической помощи, оказываемой адвокатом, презюмируется. Еще это называется презумпцией добросовестности адвоката. Разумеется, пока не доказано обратное. Но обратное должно доказываться только в ходе дисциплинарного производства, возбужденного на основании допустимого повода», – отметила Любовь Дубровина.
По ее словам, в ходе проводимых ПАСО проверок постфактум оцениваются действия защитника или представителя, совершенные ими в ходе судопроизводства, и делаются выводы о «качестве» оказанной ими помощи. «При этом палата не интересуется мнением самих доверителей, которые могут быть вполне довольны результатом работы адвоката. Таким образом, палата присвоила себе право определять тактику защиты (представительства) по делу, не предъявляя ордера, не принимая на себя обязанностей защитника (представителя), не интересуясь мнением доверителя, не согласовывая с ним позиции и не неся никакой ответственности за свои решения. Она просто машет кулаками после боя. И бьет этими кулаками по адвокату. Эти действия не только незаконны, но и абсурдны», – уверена она. Адвокат отметила, что КС РФ в очередной раз не захотел разбираться в этих вопросах.
Вопрос о рабочем времени адвоката по назначению
В третьем определении № 627-О/2018 перед КС ставился вопрос о конституционности п. 2 ст. 3, подп. 4 п. 1 ст. 7 и п. 9 ст. 29 Закона об адвокатской деятельности.
Решением Совета ПАСО Любовь Дубровина была привлечена к дисциплинарной ответственности в виде замечания и исключена из списков адвокатов по оказанию субсидируемой юридической помощи в качестве защитника в уголовном судопроизводстве и в качестве представителя в гражданском судопроизводстве по назначению. Законность решения была подтверждена судами.
Как пояснила «АГ» Любовь Дубровина, в жалобе она указала, что оспариваемые ею законоположения противоречат Конституции, поскольку по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, допускают возможность адвокатским палатам субъекта РФ устанавливать рабочее время адвокатам – защитникам по назначению, обусловливать их право работать в будние дни после 18:00 и в выходные и праздничные дни наличием неотложности процессуальных действий; допускают привлечение к ответственности за обращение к должностному лицу с просьбой о выплате вознаграждения за дни занятости выполнением поручения по защите по назначению и позволяют расценивать мнение адвоката, изложенное в таком заявлении, как злоупотребление правом на оплату труда; позволяют адвокатской палате устанавливать обязанность совершения защитником по назначению тех или иных действий в рамках конкретного уголовного дела, давать оценку процессуальным документам защитника, определять необходимость либо ненужность тех или иных процессуальных действий; устанавливать иной режим оказания юридической помощи доверителям, оплата которой производится за счет средств федерального бюджета, чем защитниками по соглашению.
Отказывая в принятии жалобы к рассмотрению, Конституционный Суд указал, что наделение адвокатских палат и их органов контрольными и управленческими полномочиями, в том числе полномочиями по принятию обязательных для адвокатов решений по отдельным вопросам адвокатской деятельности, согласуется с особым публично-правовым статусом некоммерческих организаций подобного рода и не выходит за пределы дискреции законодателя, притом что проверка законности таких решений входит в сферу судебного контроля.
Комментируя решение, Любовь Дубровина заметила, что КС в мотивировочной части коснулся только одного из заданных ею вопросов. «Суд отметил, что установление для адвокатов, действующих по назначению, особого режима работы, который предполагает необходимость участия адвоката при неотложных процессуальных действиях независимо от времени их совершения, согласуется с исполнением ими возложенной на них публичной обязанности обеспечивать защиту прав и свобод человека и гражданина. Но я задавала вопрос о режиме работы защитника по назначению в другом аспекте: вправе ли палата ограничивать рабочее время защитника, запрещая ему работать в будние дни после 18:00 и в выходные и праздничные дни по собственной инициативе, за исключением случаев, когда работа связана с участием в неотложных следственных действиях. Этот вопрос остался без ответа», – сказала адвокат.
Мнение президента ПАСО
Поскольку все поднятые в жалобах Любови Дубровиной в КС вопросы напрямую касались деятельности Совета Палаты адвокатов Самарской области, «АГ» обратилась за комментарием к ее президенту Татьяне Бутовченко.
По ее мнению, определения Суда подтвердили конституционность оспариваемых положений Закона об адвокатской деятельности. «Конституционный Суд подчеркнул особый публично-правовой статус адвокатуры, наделяющий адвокатские палаты и их органы контрольными и управленческими полномочиями, в том числе по принятию обязательных для адвокатов решений по отдельным вопросам адвокатской деятельности, правомерность мер, направленных на повышение качества оказания юридической помощи, установлению для адвокатов, действующих по назначению органов дознания, предварительного следствия и суда, особого режима работы, предполагающего необходимость участия адвоката при неотложных процессуальных действиях независимо от времени их совершения», – указала Татьяна Бутовченко.
«В связи с этим хочется высказать слова признательности Любови Викторовне за ее настойчивость в отстаивании собственной, пусть ошибочной и не поддержанной КС РФ позиции, поскольку все определения Конституционного Суда подтвердили конституционность положений Закона об адвокатской деятельности и, как следствие, законность и обоснованность принимаемых на его основании решений органов адвокатского самоуправления», – заключила президент ПАСО.
