Группа депутатов и сенаторов внесла в Госдуму законопроект № 113045-8, которым предусматривается закрепить понятие «иностранного агента» и контролировать его деятельность.
Так, проектом закона под иностранным агентом предлагается понимать лицо, получившее поддержку или находящееся под иностранным влиянием в иных формах и осуществляющее политическую деятельность, целенаправленный сбор сведений в области военной, военно-технической деятельности, распространение предназначенных для неограниченного круга лиц сообщений и материалов или участие в создании таких сообщений и материалов.
Управляющий партнер АБ «Правовой статус» Алексей Иванов отметил, что в настоящее время статус иностранного агента «размазан» по законодательству: это законы о некоммерческих организациях, об общественных объединениях, о СМИ, о мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан РФ. «Для его понимания необходимо приложить серьезные усилия даже на уровне понимания феномена иностранного агента, его признаков и видов. А практика его применения изобилует чрезвычайно широкой трактовкой и произвольностью», – указал адвокат. Проектом же предлагается дать четкое понятие иностранного агента.
Законопроект расширяет формы деятельности, за которые лицо может быть признано иностранным агентом: целенаправленный сбор сведений в области военной, военно-технической деятельности России. Однако, как заметил Алексей Иванов, это уже указано в п. 2.1 Закона о мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан РФ: «Для чего нужен такой плагиат, непонятно».
В проекте разъясняется, что под политической деятельностью понимается деятельность в сфере государственного строительства, защиты основ конституционного строя России, федеративного устройства, защиты суверенитета и обеспечения территориальной целостности страны, обеспечения законности, правопорядка, государственной и общественной безопасности, обороны страны, внешней политики, социально-экономического и национального развития России, развития политической системы, деятельности органов публичной власти, законодательного регулирования прав и свобод человека и гражданина в целях оказания влияния на выработку и реализацию государственной политики, формирование органов публичной власти, на их решения и действия.
Алексей Иванов заметил, что это положение законопроекта полностью воспроизводит ст. 2.1 Закона о мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации. Более того, законопроект полностью дублирует формы политической деятельности, воспроизведенные ст. 2.1 этого закона. Таким образом, указал адвокат, для признания иноагентом достаточно двух из трех признаков:
1) получение поддержки и участие в политической деятельности;
2) нахождение под иностранным влиянием и участие в политической деятельности.
Участие в политической деятельности выступает ключевым признаком для признания иностранным агентом, подчеркнул Алексей Иванов. При этом в случае принятия поправок деятельность в области науки, культуры, искусства, здравоохранения, профилактики и охраны здоровья граждан, социального обслуживания, социальной поддержки и защиты граждан, защиты материнства, отцовства и детства, социальной поддержки инвалидов, пропаганды здорового образа жизни, физической культуры и спорта, защиты растительного и животного мира, благотворительная деятельность не будут относиться к политической деятельности.
Партнер юридической фирмы INTELLECT Анастасия Махнёва отметила, что законопроект содержит одно принципиальное новшество: для признания иноагентом больше не требуется получать иностранное финансирование, достаточно просто «находиться под иностранным влиянием», таким влиянием может быть признано в том числе нахождение под иностранным воздействием путем убеждения. «Фактически законодатель предлагает еще больше расширить возможности для государства по признанию российских граждан и организаций иностранными агентами. Но если раньше для этого необходимо было выявить хотя бы одну транзакцию по получению денег из иностранных источников, то в случае принятия законопроекта в предлагаемой редакции для этого потребуется лишь доказать нахождение под влиянием (под убеждением). С учетом того, какие стандарты доказывания у нас приняты в административной практике и в судебном процессе по такой категории дел, по сути, для признания иноагентом будет достаточно, например, публикации в соцсетях определенной, всем очевидной тематики», – считает она.
Алексей Иванов обратил внимание, что в законопроекте указывается, кто может быть признан иностранным агентом, а кто нет. Так, им может быть признано любое российское или иностранное юридическое лицо, общественное объединение, физическое лицо независимо от наличия или отсутствия гражданства, но не могут быть признаны иноагентом органы публичной власти РФ, лица, подконтрольные РФ, ее субъектам, муниципальным образованиям, публично-правовые компании, государственная компания, государственные корпорации, религиозные организации, политические партии.
«Проще говоря, законодатель применил признак сословной сегрегации: деление лиц и органов по принадлежности к государству. Те, кто не соотносится с государственной деятельностью, могут быть признаны иностранными агентами, и наоборот. Искусственная селекция в сфере активизма и праксиологии. Очевидно, что в этом делении содержится элемент правовой неопределенности и злоупотреблений», – посчитал Алексей Иванов.
Анастасия Махнёва отметила невысокий уровень юридической техники законодателя. Например, подп. «а» п. 3 ст. 1 предусматривает, что иностранными агентами не могут быть признаны юридические лица, подконтрольные органам публичной власти РФ, подконтрольные лицам, в свою очередь подконтрольным Российской Федерации. При этом под подконтрольным лицом понимается юридическое лицо, находящееся под прямым или косвенным контролем, выраженным в обязанности исполнять указания, распоряжения, осуществлять действия, определенные иным образом. «Полагаю, что такая терминология позволяет утверждать, что любые юридические лица, осуществляющие деятельность на территории РФ, являются подконтрольными РФ, вынуждены выполнять законы РФ, распоряжения органов государственной власти. Это, в свою очередь, позволяет сделать вывод, что никакие юридические лица, действующие на территории РФ, не могут быть признаны иноагентами. Очевидно, что это идет вразрез с волей законодателя, который неумело пользуется юридической техникой», – указала она.
Статья 6 проекта закона закрепляет порядок включения в реестр иноагентов. Так, лицо, намеревающееся действовать в качестве иностранного агента, обязано до начала своих действий подать заявление о включении в реестр. Если же иностранец после прибытия в Россию намеревается действовать в качестве иноагента, то он обязан до момента въезда заявить об этом. Если Минюст выявит иноагента, который не заявил о себе, он самостоятельно внесет его в реестр и уведомит лицо в течение 10 рабочих дней.
«Нельзя не отметить хоть и ставший уже привычным, но оттого не менее неправовой подход законодателя, позволяющего серьезно ограничивать лицо в правах и налагать серьезные обязанности не на основании судебного акта, а по решению административного органа, которое к тому же выносится без какой-либо процедуры рассмотрения вопроса с участием самого лица, в отношении которого эти ограничения и обязанности устанавливаются. Этот порядок уже существует и при признании иноагентами, и в других подобных институтах по ограничению политических свобод, в частности при включении в список террористов и экстремистов. Остается лишь констатировать дальнейшее развитие системы подавления политических свобод», – отметила Анастасия Махнёва.
Законопроект в ст. 7 предусматривает механизм исключения иноагента из реестра в случае ликвидации юридического лица, прекращения деятельности, смерти физического лица, соответствующего решения уполномоченного органа. Также проект закона предусматривает регламентацию процедуры исключения лица из реестра. При этом, как заметил Алексей Иванов, включение лица в реестр иностранных агентов влечет для него наступление дополнительных обязанностей и ограничений, за невыполнение которых предусмотрена ответственность, вплоть до уголовной – ст. 239 и 330.1 УК.
Законопроект запрещает иноагентам заниматься воспитательной деятельностью в отношении несовершеннолетних (п. 9 ст. 10 проекта). При этом он не конкретизирует формы осуществления воспитательной деятельности или ее субъектный состав. «По сути, такая формулировка запрещает родителям, признанным иноагентами, заниматься воспитательной деятельностью даже в отношении собственных детей. Это противоречит ст. 38 Конституции и ст. 63 Семейного кодекса. Полагаю, что этическая и гуманитарная оценка такой нормы не требует отдельной артикуляции», – резюмировала Анастасия Махнёва.
Как заметил Алексей Иванов, законопроектом транслируется мысль о том, что государство всерьез намерено заняться приданием стройности законодательству об иностранных агентах, сделать его более-менее понятным, а для этого обеспечение безопасности Российской Федерации и ее суверенитета противопоставляется правам и свободам граждан. «В целом мы наблюдаем смену вектора: если еще недавно подавались гражданские иски либо применялись административные штрафы, то сейчас чаще возбуждаются уголовные дела по новым статьям УК, предусматривающим наказание в виде лишения свободы. В существующем виде законодательство об иноагентах напоминает охоту на независимые организации, СМИ, журналистов и лиц, занимающихся политической деятельностью, что несовместимо с ценностями, присущими демократическому обществу», – заключил он.
