26 сентября Верховный Суд вынес Определение № 310-ЭС24-8524 по делу № А08-10172/2019, в котором установил, что переход требований от кредиторов к третьему лицу в результате погашения последним задолженности должника не состоялся по причине недобросовестности действий третьего лица.
В августе 2018 г. ООО «Белая птица-Белгород» передало ООО «Бизнес Фуд Сфера» в аренду движимое и недвижимое имущество, используемое в производстве. В декабре того же года общество «Белая птица» было признано банкротом. В реестр требований кредиторов должника были включены требования ПАО Банк «Траст» в размере 23 млрд руб. (долг по кредитным договорам и договорам поручительства 2016–2017 гг.).
В сентября 2018 г. по май 2019 г. «БФС» по письменным требованиям должника перечислило кредиторам последнего 438 млн руб. в счет выплаты зарплаты, уплаты коммунальных платежей, ремонта, охраны, медосмотров, выплат по исполнительным листам и т.п., а также уплаты налогов. В частности, 17 апреля 2019 г. должник просил общество «БФС» в рамках договора займа от 24 декабря 2018 г. перечислить за него налоговой службе НДС за четвертый квартал 2018 г. и пени по этому налогу – 91 млн руб., что и было сделано в тот же день.
Впоследствии общество «БФС» потребовало у должника возместить ему затраты на платежи кредиторам, ссылаясь на то, что в связи с исполнением обязательств должника перед третьими лицами к нему («БФС») перешли права кредиторов по погашенным им обязательствам в соответствии со ст. 313 и 387 ГК РФ. Невыполнение указанного требования явилось поводом для обращения общества в суд с иском о взыскании этой задолженности в режиме текущих платежей. В данном деле о банкротстве банк «Траст» был изменен на правопреемника – ООО «Ставропольский бройлер», а общество «БФС» – на Юлию Евдокимову.
Суд отказал в удовлетворении иска, поскольку счел, что часть взыскиваемой суммы относится к реестровой задолженности исходя из периодов возникновения обязательств, а другая часть не доказана. Однако апелляционный суд отменил данное решение, полностью удовлетворив иск: с общества «Белая птица» в пользу Юлии Евдокимовой было взыскано 438 млн руб. долга, с чем согласилась кассация. Суды исходили из того, что общество «БФС» исполнило обязательства должника в отсутствие соглашения между ними, регулировавшего последствия такого исполнения. Как следствие, к данному обществу перешли права кредиторов должника по исполненным обязательствам на основании п. 5 ст. 313 и ст. 387, 407 ГК. Отметив, что закон допускает исполнение обязательств должника третьим лицом и их аффилированность не препятствует переходу к третьему лицу требований кредиторов, суды констатировали, что погашение истцом долгов ответчика в целом оказало благоприятное влияние на сохранность имущества должника и оплату труда его персонала.
Апелляция и кассация сочли добросовестными действия третьего лица по уплате долгов должника перед его кредиторами, даже притом что у самого «БФС» перед обществом «Белая птица» имелась своя значительная задолженность. Они указали, что должник имел право как на взыскание задолженности с истца, так и на погашение своей задолженности перед кредиторами путем поручения оплаты иному лицу – обществу «БФС», не утрачивая права на взыскание с последнего его долга. Исполнение третьим лицом обязательств должника позволило последнему избежать санкций за просрочку платежей, а текущий характер спорных обязательств не дает истцу возможности влиять на банкротство должника. Также суды указали на недоказанность погашения обществом «БФС» собственных обязательств перед ответчиком по договорам аренды имущества и персонала, так как в аренду передавались не все активы ответчика и у него остались свои подразделения с обязательствами по их содержанию. Погашенные истцом обязательства ответчика суды признали текущими исходя из того, что они возникли после возбуждения дела о банкротстве.
Не согласившись с судебными актами апелляционной и кассационной инстанций, общество «Ставропольский Бройлер» подало кассационную жалобу в Верховный Суд. Доводы заявителя сводились к тому, что общество «БФС» злоупотребило своими правами, так как, действуя совместно с должником, оно не погашало собственные значительные долги перед ним, а платило их кредиторам для последующего приоритетного удовлетворения своих требований. Кассатор также привел иные доводы, подтверждающие, по его мнению, необоснованность требований истца: исполнение истцом встречных обязательств перед ответчиком в рамках скрытого от суда договора о покрытии; погашение истцом спорными платежами общегруппового долга, включающего задолженность самого истца; уплату истцом не долгов ответчика, а собственных обязательств, связанных с производственными издержками на оплату ресурсов и труда персонала.
Рассмотрев дело, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС отметила, что из п. 1, 5 ст. 313 ГК, а также п. 21 Постановления Пленума ВС РФ от 22 ноября 2016 г. № 54 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении» следует, что по поручению должника его обязательства перед кредитором могут быть исполнены третьим лицом. После такого исполнения в отсутствие соглашения между должником и третьим лицом, регулирующего последствия такого исполнения, к третьему лицу переходят права кредитора по обязательству в соответствии со ст. 387 ГК, т.е. на основании закона. ВС подчеркнул: если суд установит, что, исполняя обязательство за должника, третье лицо действовало недобросовестно, исключительно с намерением причинить вред кредитору или должнику по этому обязательству, суд может на основании ст. 10 ГК признать переход прав кредитора к третьему лицу несостоявшимся.
Как указано в определении, требования общества «БФС» основаны исключительно на исполнении им как третьим лицом значительных денежных обязательств должника перед его кредиторами. Однако названное третье лицо имело перед обществом «Белая птица» задолженность, превышающую ту, которую оно предъявило ко взысканию, и возникшую либо одновременно, либо в более ранние сроки со взыскиваемой. Так, в частности, в судебном порядке подтвержден долг на сумму более 482 млн руб., возникший по обязательствам «БФС» оплатить банкроту поставленные товарно-материальные ценности и оказанные услуги. Более того, по данным заявителя истец имел и прочую непогашенную задолженность, образовавшуюся до ноября 2018 г. и многократно превышающую размер его требований к ответчику.
Экономколлегия ВС указала, что как добросовестный участник правоотношений общество «БФС» должно было своевременно и полностью исполнить обязательства перед обществом «Белая птица», оплатив ему свой долг непосредственно или посредством зачета своих платежей кредиторам общества в счет его погашения. Такое поведение ожидаемо от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы своего кредитора, и соответствует общим нормам и принципам, регулирующим исполнение обязательств, в частности ст. 309 и 310 ГК.
Верховный Суд подчеркнул: размеры задолженности истца перед ответчиком таковы, что, по всей видимости, могли существенным образом влиять в целом на платежеспособность последнего, на продолжение им самостоятельной хозяйственной деятельности и, как следствие, на его банкротство. «Убедительных доводов и доказательств, обосновывающих добросовестность общества “БФС”, отошедшего от правила о надлежащем исполнении своих обязательств перед кредитором, но погасившего его долги, не приведено ни в обжалованных судебных актах, ни в судебном заседании при рассмотрении данной кассационной жалобы. Единственным рациональным обоснованием поведения общества “БФС” являются его скоординированные действия с ответчиком для использования последнего как центра убытков в группе взаимосвязанных лиц, формирования текущей задолженности для последующего приоритетного удовлетворения своих требований с расчетом на то, что собственные обязательства перед обществом “Белая птица” погашаться не будут», – разъяснено в определении.
ВС пояснил, что косвенно подтверждают этот вывод принятие в феврале 2022 г. решения о ликвидации «БФС», его банкротство по правилам ликвидируемого должника и ликвидация. В связи с банкротством и ликвидацией «БФС» общество «Белая птица» лишилось возможности взыскания задолженности. В то же время правопреемник «БФС» получил возможность в режиме текущих платежей приоритетно перед другими кредиторами должника удовлетворить свои требования в значительном размере, т.е. извлек преимущество из недобросовестного поведения своего правопредшественника.
По мнению Экономколлегии, такое поведение общества «БФС» со всей очевидностью является недобросовестным, направленным на причинение ущерба кредиторам обществ «Белая птица» и «Ставропольский Бройлер» в частности. В связи с этим ВС на основании ст. 10 ГК признал переход прав кредиторов ответчика к истцу несостоявшимся. Ввиду того что право общества «БФС» перешло к Юлии Евдокимовой на тех же условиях, которые существовали к моменту перехода права, правовое положение последней в отношении предъявленных ею требований к обществу «Белая птица» такое же, как если бы эти требования предъявило само общество «БФС».
ВС также добавил: вопреки выводам судов апелляционной и кассационной инстанций, при аффилированности обществ «БФС» и «Белая птица» и согласованности их действий для достижения единой цели наличие у последнего права на взыскание долга с общества «БФС» само по себе не подтверждает, что истец действовал добросовестно по отношении к ответчику и его кредиторам.
Таким образом, Верховный Суд в связи с существенным нарушением норм права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя, отменил обжалуемые судебные акты, оставив в силе решение суда первой инстанции.
Комментируя определение ВС, исполнительный директор УК «Помощь» Анна Ларина отметила, что затронутая в нем проблема является актуальной, поскольку механизм погашения обязательств должника аффилированным лицом может быть использован в противоправных целях. «В рассматриваемом случае так и произошло. Истец (общество, аффилированное с должником) злоупотребил своими правами, так как он не погашал собственные значительные долги перед ответчиком, а платил их кредиторам для последующего приоритетного удовлетворения своих требований как текущих платежей. Определение ВС направлено на противодействие приоритетного удовлетворения требований аффилированного лица при наличии у такого лица задолженности перед должником», – подчеркнула эксперт.
Анна Ларина указала, что в рассматриваемом случае, действуя добросовестно, истец должен был исполнить свои обязательства перед ответчиком или же произвести зачет своих платежей кредиторам ответчика в счет погашения долга. Однако общество не сделало это намеренно, с целью получения преимущества и погашения своих долгов как текущих платежей, тем самым причинило вред другим кредиторам должника. В связи с этим эксперт считает, что ВС справедливо применил положения ст. 10 ГК и признал переход прав кредиторов несостоявшимся.
Партнер московского адвокатского бюро «Синум АДВ» Александр Задорожный подчеркнул, что ВС развивает практику применения нормы о злоупотреблении правом в банкротных отношениях. По мнению эксперта, законодательство о банкротстве и достаточно систематизированная практика его применения заполнили многие пробелы, позволявшие грубо игнорировать законные интересы. После достижения порога регламентации возрастает процент не столь очевидных механизмов, проявляющихся в злоупотреблении правом и иными формами обхода закона.
«В данном случае мы видим, что экономический эффект от погашения задолженности третьим лицом не был убедительно представлен защищающейся стороной, которая вместо погашения своего долга перед банкротом решила рассчитаться с кредиторами, получив формально текущее, а не реестровое требование. Подобный “алхимический эффект” от двухходовой комбинации справедливо преодолен “реагентами” ст. 10 ГК. Вместе с тем следует отметить и появление “осадка”. Судом переход прав к такому плательщику признан несостоявшимся. Однако переходу прав все же предшествовали платежи третьего лица в пользу кредиторов. В случае признания сделки недействительной традиционно возникают вопросы последствий – реституции. В данном случае непременно встанет вопрос последствий несостоявшегося перехода прав: обязаны ли удовлетворенные кредиторы возвратить полученные средства, кому именно из цепочки перехода прав и каковы последствия невозврата. В определении ответы на эти вопросы не даны. Логично, что у этого дела будет интересное продолжение», – прокомментировал Александр Задорожный.
Ведущий юрист МКА «Юридическая помощь бизнесу» Руслан Абдюшев обратил внимание, что проблема злоупотребления при погашении третьим лицом задолженности за должника существует в силу правила о переходе к такому третьему лицу прав кредитора по соответствующему обязательству. В случае банкротства должника такие требования третьего лица становятся текущими и подлежат преимущественному удовлетворению перед требованиями реестровых кредиторов.
Как отметил эксперт, аффилированные лица могут использовать указанный механизм недобросовестно: «Погашая задолженность за банкрота, аффилированное лицо получает возможность возместить свои расходы в составе текущих платежей, т.е. уменьшает размер конкурсной массы. Погашение определенной задолженности должника при этом может служить интересам группы лиц, в которую входит должник. В любом случае возможность удовлетворения независимыми кредиторами своих требований уменьшается после погашения расходов третьего лица в составе текущих платежей должника».
Он подчеркнул: ВС сделал вывод о том, что переход требований от кредиторов к третьему лицу в результате погашения последним задолженности должника не состоялся по причине недобросовестности действий третьего лица. О злоупотреблении свидетельствовали как наличие существенной задолженности у самого третьего лица перед должником на момент погашения задолженности последнего, так и последующее банкротство и ликвидация самого третьего лица с незначительным процентом удовлетворения требований его кредиторов. «Такой подход представляется обоснованным, но при этом он не учитывает интересы конечного приобретателя, добросовестность которого не исследовалась судом. Фактически суд возложил негативные последствия злоупотребления правом третьим лицом на конечного приобретателя, который мог быть добросовестным, возмездно приобретя требование в ходе торгов в рамках банкротства третьего лица», – полагает Руслан Абдюшев.