6 марта Верховный Суд вынес Определение от № 305-ЭС21-28610(4) по делу № А40-189288/2020, в котором указал, что положительный исход процедуры реструктуризации долгов имеет больший эффект социальной реабилитации гражданина по сравнению с процедурой реализации имущества.
4 декабря 2020 г. определением Арбитражного суда г. Москвы в отношении Арины Балакиревой была введена процедура реструктуризации долгов по заявлению кредитора Николая Пушкина, чьи требования были включены в третью очередь реестра требований кредиторов в размере 64 млн руб. Для погашения требований единственного кредитора должник предложила продать свой четырехэтажный элитный особняк и три земельных участка общей стоимостью более 218 млн руб. Кредитор не возражал против этого.
7 июня 2021 г. судом был утвержден план реструктуризации долгов, предполагающий продажу объектов недвижимости в течение года. Планом предусматривалось, что в период его исполнения должник примет меры по погашению имеющейся в отношении имущества регистрационной записи об ипотеке в пользу ПАО АКБ «Инвестторгбанк». После погашения записи Арина Балакирева обязалась реализовать имущество с правом самостоятельно снизить цену, но не ниже 170 млн руб. В июле 2022 г. арбитражный суд продлил срок исполнения плана реструктуризации до 15 октября 2022 г. по причине возникновения задержек в снятии обременения с принадлежащих должнику объектов недвижимости.
Поскольку после продления плана имущество вновь не удалось реализовать, Арина Балакирева обратилась в суд с ходатайством о продлении плана реструктуризации. Суд отказал в удовлетворении ходатайства, а план реструктуризации долгов должника был отменен, Арина Балакирева была признана банкротом, и в отношении нее была введена процедура реализации имущества гражданина сроком на полгода. Суд руководствовался положениями ст. 213.20, 213.22, 213.23, 213.24 Закона о банкротстве и исходил из того, что собранием кредиторов от 15 ноября 2022 г. принято решение об обращении в арбитражный суд с ходатайством об отмене плана реструктуризации долгов гражданина и о признании его банкротом. Апелляция и кассация согласились с первой инстанцией.
При этом суды отметили, что в период действия плана погашение задолженности должником не производилось, определенные планом порядок и условия перечисления денежных средств кредитору не соблюдались. Они отклонили ссылку должника на задержки в снятии обременений со спорного имущества, поскольку данный факт сам по себе не является непреодолимой силой, позволяющей продлить действие плана без согласия кредиторов. При этом судами указано, что обременение снято с имущества в сентябре 2022 года, однако до настоящего момента имущество не реализовано, а срок исполнения плана реструктуризации наступил.
Арина Балакирева обратилась с кассационной жалобой (есть у «АГ») в Верховный Суд, в которой просила отменить указанные судебные акты и удовлетворить ходатайство о продлении срока плана реструктуризации. Она поясняла: на момент утверждения судом плана реструктуризации долгов в ЕГРН имелись сведения о том, что жилой дом с земельными участками находится в залоге у банка, при этом самому банку уже было отказано во включении в реестр в связи с утратой им права на принудительное исполнение судебного акта о взыскании задолженности и об обращении взыскания на предмет залога. Для беспрепятственной продажи объектов план предусматривал погашение регистрационной записи об ипотеке. Но снятие обременения затянулось на целый год из-за активного противодействия со стороны банка, которым были инициированы несколько судебных процессов, отмечалось в жалобе.
Кроме того, в документе подчеркивалось, что несмотря на введение процедуры банкротства и многочисленные обращения должника судебными приставами-исполнителями также длительное время не снимались наложенные ранее по инициативе Николая Пушкина запреты на совершение регистрационных действий с недвижимым имуществом, подлежащим реализации в соответствии с планом реструктуризации. Арина Балакирева указала, что в рассматриваемом споре объем имеющегося у должника недвижимого имущества в 3,5 раза превышал размер обязательств перед единственным кредитором, а ее действия и поведение в процедуре с очевидностью свидетельствовали о намерении полностью погасить задолженность перед ним.
Рассмотрев дело, ВС напомнил, что применительно к институту банкротства физических лиц в соответствии с положением ст. 2 Закона о банкротстве под реструктуризацией долгов понимается реабилитационная процедура, применяемая в деле о банкротстве в целях восстановления платежеспособности должника и погашения задолженности перед кредиторами в соответствии с планом реструктуризации долгов. Исходя из определенной для данной процедуры цели реструктуризация долгов направлена на обеспечение должнику возможности восстановления благополучного финансового состояния с учетом необходимости полного погашения предъявленных к нему требований кредиторов.
Он указал: конструкция механизма банкротства гражданина предполагает, что процедура реструктуризации его долгов имеет приоритет, поскольку позволяет в наибольшей степени соблюсти интересы как кредиторов (путем погашения их требований), так и самого должника. Достижение указанной цели через применение процедуры реструктуризации долгов гражданина заключается в предоставлении добросовестному должнику возможности погасить и, соответственно, кредиторам получить удовлетворение своих требований, исходя из имеющихся у должника финансовых возможностей.
Экономколлегия установила, что представленный должником на утверждение план реструктуризации задолженности соответствует требованиям, установленным Законом о банкротстве, условия плана предусматривают удовлетворение требования кредитора, включенного в реестр требований кредиторов должника. Суд учел, что объем имущества Арины Балакиревой в разы превышает размер обязательств перед единственным кредитором, а действия и поведение должника в процедуре свидетельствовали о намерении полностью погасить задолженность. «Положительный исход процедуры реструктуризации долгов имеет больший эффект социальной реабилитации гражданина по сравнению с процедурой реализации имущества. В связи с этим гражданин, добросовестно стремящийся к исполнению обязательств перед кредиторами, но при этом нуждающийся в использовании механизма банкротства, вправе рассчитывать на получение возможности использования именно наиболее лояльной с точки зрения последствий для него процедуры банкротства», – поясняется в определении.
ВС подчеркнул, что в силу абз. 2 п. 6 ст. 213.20 Закона о банкротстве арбитражный суд, реализуя упомянутые выше дискреционные полномочия, вправе продлить срок исполнения плана реструктуризации долгов гражданина до трех лет без одобрения собрания кредиторов, если гражданин представит доказательства, что исполнение плана реструктуризации долгов в течение указанного в нем срока оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы. По смыслу законодательного регулирования существа отношений несостоятельности применение указанной нормы возможно не только в случаях, описанных в п. 3 ст. 401 «Основания ответственности за нарушение обязательства» ГК РФ, но и при любых иных обстоятельствах, когда добросовестный должник в силу объективных причин был лишен возможности исполнить в срок утвержденный судом план.
Судебная коллегия обратила внимание: в рассматриваемом случае Арина Балакирева в ходатайстве о продлении срока исполнения плана реструктуризации долгов указывала, что расчет с кредитором предполагался после получения денежных средств, поступивших от продажи имущества; она стремилась к исполнению обязательств перед единственным кредитором, но была лишена возможности исполнить план реструктуризации вовремя в связи с затянувшейся на весь срок действия плана процедурой снятия обременения. Записи о запретах совершения регистрационных действий были погашены не в сентябре 2022 г., как указали суды, а только 22 октября 2022 г., после истечения срока действия плана.
Как пояснил ВС, должник выражал твердое намерение погасить задолженность в рамках реализации плана реструктуризации, указав на наличие объективных препятствий своевременного его исполнения и невозможность продать имущество с обременением. Данные обстоятельства и приводимые заявителем доводы имели существенное значение для правильного разрешения настоящего спора, однако не были исследованы и оценены судами должным образом, констатировал он. В связи с этим Верховный Суд отменил обжалуемые судебные акты, направив дело на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции для исследования всех обстоятельств и доводов заявителя, имеющих значение для правильного разрешения обособленного спора.
Представитель Арины Балакиревой, адвокат межрайонной коллегии адвокатов Кировской области «Регион» Любовь Преснякова рассказала «АГ»: сложность в оспаривании судебных актов по данному делу состояла в том, что при очевидном ущемлении права должника на продление срока исполнения плана реструктуризации допущенные судами нарушения не являлись явными и вполне укладывались в прокредиторский подход. Поэтому, как пояснила адвокат, при составлении кассационной жалобы в ВС пришлось сделать акцент на двух моментах: неверном толковании норм Закона о банкротстве – суды не учли, что цели процедур реализации имущества и реструктуризации долгов гражданина разные; формальном подходе – суды не стали вникать в причины нарушения должником срока исполнения плана реструктуризации долгов.
«ВС по итогам рассмотрения дела сделал абсолютно верные выводы, выделив при этом самые важные аспекты: добросовестность должника и наличие объективных причин, препятствовавших исполнению плана в срок. При этом Суд задал очень точный вектор для толкования понятия непреодолимой силы применительно к п. 6 ст. 213.20 Закона о банкротстве, с учетом того что имеющаяся в п. 3 ст. 401 ГК формулировка была совершенно неприменима к обстоятельствам нашего спора. Такой подход, безусловно, будет востребован судебной практикой. Я очень надеюсь, что сформированная ВС позиция поможет не только моему доверителю», – прокомментировала Любовь Преснякова.
Партнер АБ «Юрлов и Партнеры» Сергей Гудылев подчеркнул, что кроме исправления фактических ошибок ВС затронул генеральные проблемы процедур банкротства: уклон в реализацию имущества и избежание содействия судов в возобновлении экономической деятельности должника. «Занимая активную позицию по защите публично-правового интереса должника, суды должны ставить на обсуждение вопросы о ставших на пути исполнения плана препятствиях; совершать устные внушения представителям профессиональных участников дел о банкротстве – финансовым управляющим и кредитным учреждениям – о необходимости оказания содействия в устранении формальных преград. При необходимости – пользоваться правилами наложения судебных штрафов за неисполнение правомерных требований сторон спора», – полагает адвокат.
Адвокат АП г. Москвы, к.ю.н. Константин Евтеев считает, что затронутая в определении ВС проблема является актуальной. «Действительно, суды нижестоящих инстанций действовали исходя из буквы закона, однако Верховный Суд пошел немного дальше и оценил план реструктуризации не только с точки зрения закона, но и иных факторов. К таким факторам можно отнести объем имущества должника, который в разы превышает размер обязательств перед единственным кредитором; кроме этого судом была дана оценка действиям и поведению должника, которые свидетельствовали о явном намерении полностью погасить задолженность», – пояснил адвокат.
Как полагает Константин Евтеев, особого внимания заслуживают рассуждения суда о том, что положительный исход процедуры реструктуризации долгов имеет больший эффект социальной реабилитации гражданина по сравнению с процедурой реализации имущества. Это действительно соответствует сложившейся тенденции банкротства физического лица в РФ, считает адвокат. С учетом того что в связи с затянувшейся процедурой снятия обременения должник была лишена возможности исполнения плана реструктуризации, Суд встал на ее защиту, сформировав тем самым положительный прецедент, заключил он.
