– Светлана Николаевна, расскажите, почему проходящая сейчас в ФПА РФ выставка ваших картин посвящена вашему дяде?
– Выставка, которая называется «Инварианты эволюции культуры. Перу – Россия», посвящена выдающемуся перуанскому археологу Евгению Никандровичу Яковлеву. У этого человека очень сложная судьба, он родился в семье народовольцев-просветителей, его мама, моя бабушка, была школьной учительницей начальных классов в городе Порхове под Псковом. Туда каждый год в дворянскую усадьбу привозили маленькую Надежду Крупскую, которая просто влюбилась в мою бабушку Александру Тимофеевну Яворскую. Много позже Крупская отыскала «Тимофейку», как звали бабушку в народе, и выхлопотала ей пенсию. У нас сохранились письма от Крупской. А в своей книге «Моя жизнь» Надежда Константиновна посвятила «Тимофейке» целую главу, отметив, что та оказала на нее очень большое влияние и потому она всю свою жизнь посвятила образованию и просвещению детей.
Но в девятнадцатилетнем возрасте бабушку арестовали и сослали в Архангельск. Там она познакомилась со своим будущим мужем – Никандром Егоровичем Яковлевым. После отбытия срока их сослали пожизненно под надзор полиции в г. Торжок Тверской области.
Первые два года они жили там в доме брата Бакунина, который был прокурором, потом стали снимать дом. Поскольку они были невенчанными, шестерых детей, у которых не было метрик, даже не брали в школу, они учились дома. На втором этаже этого дома стоял рояль, на нем лежала скрипка. Их отец, Никандр Егорович, играл на этих инструментах. Каждый вечер он ставил им натюрморт, и они рисовали. Лучше всех рисовал Женя Яковлев, он перерисовал всю книгу Брэма «Жизнь животных», другие дети ему даже завидовали.
Позднее родители обвенчались, и тогда дети получили свои метрические свидетельства о рождении и пошли учиться: девочки – в гимназию, а мальчики – в реальное училище.
После окончания с отличием реального училища в Торжке талантливый юноша поступает в Москве в Петровскую сельскохозяйственную академию, известную ныне как Российский государственный аграрный университет им. К.А. Тимирязева, увлеченно и упорно учится, проявив недюжинную склонность к научной работе. Его популярность и обширные познания позволяли ему принимать участие во всех экономико-научных студенческих организациях и даже занимать пост председателя студенческого совета. Ярче всего Яковлев проявил себя в сферах ботаники и геологии, поэтому был отправлен в научную экспедицию в Ташкент, организованную для сбора образцов.
– Почему же в России о нем ничего не знали?
– В России перед ним открывались хорошие перспективы для научной деятельности. Однако жизнь и судьба распорядились иначе. Начавшаяся мировая война и социальные потрясения не дали возможности закончить учебу, и он был вынужден покинуть Россию.
Через Турцию он перебрался в Америку и собирался жить и работать в Калифорнии, выращивая овощи и фрукты. Но победило его давнее увлечение историей, географией и археологией, и он прибывает в Лиму, столицу Перу. Его прекрасные знания, полученные в России, эрудиция, целеустремленность и настойчивость позволили ему быстро включиться в научную работу. Позднее в письме к матери он так объясняет свой выбор: «…Гораздо меньше стран, богатых историческим прошлым. В этом отношении Перу равняется Египту, Греции, Италии и Мексике. И, если могу что-либо сделать в жизни “для человечества”, так это изучая доисторического человека здесь, у первоисточников».
Евгений Яковлев служил в Археологическом музее (Museo de Arqueologia Peruana) в Лиме и позднее в Национальном музее археологии, антропологии и истории Перу. Также он окончил филологический факультет Университета Сан-Маркос. Он владел пятью языками, играл на нескольких музыкальных инструментах, прекрасно рисовал, и в короткий срок его языковые познания открыли ему широкий спектр литературы о доколумбовом прошлом Перу. Все свои археологические изыскания он сопровождал прекрасными рисунками.
Из Перу Евгений прислал своей маме всего три письма, мы потеряли связь с ним и в течение многих десятилетий считали его без вести пропавшим. Однако в 2015 г. известный орнитолог, член Союза охраны птиц России Евгений Шергалин опубликовал статью «Евгений Никандрович Яковлев (1896–1934) – почти забытый в России перуанский археолог и этноорнитолог», из которой стало известно о судьбе русского ученого, который прожил 11 лет в Лиме, столице Перу, и умер в 39 лет. Его имя увековечено в названии «Площадь Евгения Яковлева» и аллеи в центре Лимы. Имя это практически неизвестно в России, так же как в Перу ничего не известно о его жизни на Родине, о его корнях, родителях и семье.
Каждая его публикация – это целое событие в научном мире. Свои научные статьи он публиковал в журнале «Revista del Museo Nacional», издаваемом Национальным музеем Перу. Его авторитет ученого – исследователя растет, он уже известен в Европе и Америке, на его труды ссылаются многие авторитетные издания. Он рисует птиц и животных, делает эскизы, которыми сопровождает свои научные работы. И эти сотни зарисовок стали прекрасным дополнением и неотъемлемой частью его исследований. Ученые оценили научную точность и высокую художественную ценность этих рисунков.
Трудно переоценить значение научного наследия Е.Н. Яковлева. Он провел блестящее исследование доколумбовой перуанской керамики и межкультурный анализ изображения различных птиц и животных во всех доколумбовых обществах, включая Чавин, Наска, Моче, Гуари и Инка. И смог дать культурологическую интерпретацию их значения и раскрыть сакральный смысл. В своих исследованиях он опирался на материалы этнографических источников и современных ему свидетельств. Это помогло составить наиболее полное представление об иконографии гончарных изделий Наска. В сотрудничестве с Фортунато Эррера создавал монографию по этноботанике Перу.
Значение исследовательской деятельности Евгения Яковлева было по достоинству оценено и за пределами Перу. Ученый часто получал лестные письма от своих всемирно известных коллег, занимавшихся археологией в Латинской Америке. Все работы о Перу древних времен, опубликованные за время, когда Е.Н. Яковлев жил и работал в Перу в течение 11 лет, содержат в своих библиографиях его имя.
Меня настолько поразила эта информация, что я стала изучать материалы о Перу, и оказалось, что Евгений –действительно выдающийся ученый, оставивший огромное количество рисунков, которые находятся сейчас в музеях Перу. До сих пор на его работы ссылаются многие ученые, в том числе Тур Хейердал. В Перу заслуги Е. Яковлева хорошо известны, тогда как в России о нем почти ничего не знают. В 2019 г. Национальный музей археологии, антропологии и истории Перу и Музей Минералы и Золото издали замечательную книгу научных трудов Евгения Яковлева и прислали ее в Россию мне в подарок.
– И вы решили заняться темой Перу?
– В пустыне Наска на земле имеются изображения размером в 1,5 км, которые носят название «Геоглифы Наска», именно они поразили мое воображение, и я стала их писать. Вся пустыня расчерчена линиями. Впервые они были открыты примерно в XV в., а повторно – в 1937 г. Эти канавки, прорытые по всей пустыне, невозможно увидеть с земли, только с самолета.
Когда эти рисунки стали изучать, было выдвинуто очень много версий, некоторые сходятся в том, что прилетали инопланетяне, нанесли эти рисунки в качестве ориентиров для полетов на Землю. Окончательно этот вопрос так и не решен.
Когда я приступила к работе, то поняла, что если буду рисовать фигуры просто на фоне песка, то они все будут одинаковыми. Поскольку изображения очень древние, я не имею права изменять сами знаки. Тем более, что я живу в другой культуре и явно не успею познать все символы и знаки Перу. Поэтому, изображая геоглифы, я решила помещать их в фантастическое пространство – изображать их в другом контексте, который рождается в моем воображении, иногда во сне. Например, один из геоглифов в пустыне Наска я изобразила на фоне цветов, потому что шаманы считают колибри волшебной птичкой, так как она, словно высасывая нектар из цветка, высасывает болезни из человека.
В Перу есть Радужные горы, именно на склон этих гор я поместила геоглиф Паук. А минимализм сохраняет трепетность при восприятии полотна.
– Есть в этом что-то магическое! Таинственные знаки как-то переходят в ваши работы?
– Мои картины тоже магические.
– А как появилась идея провести вашу выставку в Федеральной палате адвокатов?
– Президент ФПА РФ Светлана Игоревна Володина побывала в Государственном Дарвиновском музее на моей выставке «Инварианты эволюции культуры. Перу – Россия», посвященной Евгению Яковлеву, и попросила меня представить свои работы у вас в Палате накануне большой конференции («Адвокатура. Государство. Общество». – Прим. ред.).
– Это неожиданно и очень интересно, не припомним случая, чтобы раньше в Федеральной палате адвокатов проходили такие выставки. Расскажите немного о себе, как вы, получив техническое образование, пришли в мир искусства?
– Я хорошо рисовала с детства. В шесть с половиной лет меня отвели учиться рисовать в студию Мосэнерго. Когда в 1956 г. я окончила школу с золотой медалью, мой двоюродный брат – всемирно известный математик Владимир Болтянский, у которого я три года занималась в математическом кружке в МГУ, предопределил мой выбор. Хотя я рисовала, писала рассказы и потому сомневалась, что же мне выбрать: филологию, живопись или математику.
В итоге подала документы в МИФИ, который тогда находился на Кировской, в центре Москвы, и поступила. Но уже через три месяца пожаловалась маме, что там никто не улыбается, поэтому мне будет трудно там учиться. Однако в институте я продолжала учиться рисовать, а на пятом курсе, когда МИФИ переехал на Каширскую, преподаватель военной кафедры, который сам рисовал, организовал выставку, я в ней приняла участие.
По окончании МИФИ меня оставили там работать, через два года я поступила в аспирантуру на кафедру автоматики в Московский текстильный институт. Когда искала тему для диссертации, общалась с известными математиками и работала на ЭВМ, то как-то привезла домой компьютерную распечатку мадонны с младенцем и сказала, что хотела бы создавать программы, которые могли бы делать такие рисунки. Позже я узнала, что в Германии существует атлас переплетений, который собирался в течение ста лет и содержал 100 000 рисунков. Три месяца я разглядывала этот атлас, а потом сделала программу, позволяющую создать с помощью ЭВМ все эти переплетения с помощью всего нескольких операций симметрии. Как сказал один математик: «Ты, как балерина, прошлась по белому снегу».
После защиты кандидатской диссертации я работала в вычислительном центре и занималась экономическими моделями.
– И все-таки вы предпочли математике живопись?
– В 1980 г. я приняла решение оставить математику и стала профессионально заниматься живописью. У меня после 1990 г. были выставки в разных странах: в Испании, США, Англии, Германии, Голландии. Мой глобальный проект – Инварианты. Это математическое определение, я рассматриваю разные пространства и внутри каждого стараюсь найти внутренние закономерности, которые не изменяются при ряде преобразований.
У меня был, например, цикл «Метаморфозы Алголь». Алголь – это звезда в созвездии Кассиопеи, которая каждые пять часов меняет свой блеск. Я написала серию картин о состоянии этой звезды. Когда картины были готовы, их можно было толковать также как изменение времени дня или года, как изменение настроения человека.
Когда в 2015 г. поступили вести о Евгении Яковлеве, которые потрясли меня, я стала изучать геоглифы и иную информацию о Перу и решила сделать цикл работ, к которому присоединились две мои внучки, жившие летом у нас на даче. Они сделали серию картин «Космос. Животные Перу».
– Ваши внучки пошли по вашим стопам?
– Да. Одна учится в художественной школе, вторая танцует.
– Сколько картин включает ваш цикл?
– Прежде всего, выставка включает информацию о жизни и научных открытиях Е. Яковлева, его рисунки, мои картины и работы моих внучек Арины
Калистратовой и Маши Максимовой. Диалог трех поколений. У нас были запланированы выставки в Москве, Петербурге и в Торжке, на родине Евгения Яковлева. И мы планировали сделать выставку в Перу. Но из-за ковида планы изменились. В 2021 г. во Всероссийском историко-этнографическом музее в Торжке состоялась выставка, которая называлась «Возвращение на Родину длиною в век», недавно прошла в Государственном Дарвиновском музее в Москве выставка «Инварианты эволюции культуры. Перу – Россия».
Сейчас выставка проходит в ФПА РФ. Занимаясь инвариантами, рассматривая разные пространства и изучая их внутренние закономерности, которые не меняются при ряде преобразований, я создала цикл работ под названием «Инварианты. Вселенная XXI», а также «Символы и знаки Перу». Эти мои работы также представлены на выставках.
– Каковы ваши дальнейшие творческие планы?
– Я продолжаю писать. Подала заявку в Московский музей современного искусства на проведение выставки по моей основной теме «Инварианты. Вселенная XXI».
