Роман Мельниченко в своем блоге на сайте «АГ» высказался о необходимости инициировать изменения ст. 28 Закона об адвокатуре, согласно которой «стажер адвоката принимается на работу на условиях трудового договора или на безвозмездной основе». Но являются ли трудовыми отношения, связанные со стажировкой будущего адвоката? Первая мысль, которая пришла в голову: как минимум не совсем.
По сути своей стажировка – это специально организованное пространство, где будущий адвокат получает профессиональный опыт. И если это так, то очень странными выглядят требования трудового законодательства, распространяющиеся на нее. Потому что адвокат, взявшийся обучать стажера, подобен мастеру, принимающему к себе подмастерье, работа которого на рынке труда может вовсе не иметь стоимости и в ближайшей перспективе будет приносить только расходы. В нашем случае мастер, помимо прочего, должен платить подмастерью заработную плату. При этом нет гарантии, что ученик, получив необходимый опыт, продолжит работать у мастера или вместе с ним и тем самым компенсирует вложенное в него.
Конечно, такая ситуация не может быть выгодна адвокату. Но она невыгодна и стажирующемуся. Из-за указанных обстоятельств адвокатам нет смысла стремиться организовать пространство для стажировки должным образом, стажер в результате не получает того профессионального роста, на который он рассчитывает (в большинстве случаев во время прохождения стажировки он (стажер) никому не нужен). Поэтому институт стажировки содержательно в большинстве случаев будет продолжать представлять из себя фикцию.
Отсюда и напрашивался вывод, что стажировку необходимо вывести из сферы трудовых правоотношений, поместив ее в отношения, регулируемые Законом об адвокатуре, касающиеся профессионального развития претендентов на получение статуса адвоката.
Но. Через некоторое время после формулирования для самого себя такого вывода у меня возник вопрос: почему мы всегда стремимся урегулировать все императивным образом, не давая возможности сторонам отношений сделать это самим – в соответствии со своими интересами определить нормы, в рамках которых будут строиться их отношения. В ответ пришла мысль: следует дать сторонам право самим решать, будет стажировка представлять собой трудовые отношения или же нет. Потому что ситуации и интересы сторон могут быть разными.
Например, будущий претендент на статус адвоката опытен настолько, что не нуждается в специальной программе профессионального развития и в силу этого уже здесь и сейчас способен выполнять поручения, выступая ценным ресурсом для адвоката, взявшего его к себе. В такой ситуации почему бы не дать адвокату и стажеру возможность заключить трудовой договор, установить определенный размер оплаты труда, распространить на стажера гарантии, предусмотренные трудовым правом, и т.д.
И другая ситуация. Стажер обращается к адвокату как к мастеру не для того, чтобы начать работать в смысле трудового права, а для приобщения к адвокатской деятельности, чтобы стать лучше в профессиональном плане. В такой ситуации кажется странной обязанность адвоката платить стажеру заработную плату. Еще более странным выглядит запрет, не позволяющий стажеру платить адвокату за возможность попасть в его школу профессионального мастерства. Тем более когда адвокат согласен учить, а стажер согласен за это платить.
Таким образом, вместо однозначного предложения в формате «или-или» напрашивается третье решение, дающее возможность стажеру и адвокату в каждом конкретном случае самим решать, какая форма стажировки устраивает их обоих одновременно: та, что в большей мере представляет собой трудовые правоотношения, или же та, где на первый план выходит не трудовая функция стажера, а его обучение и профессиональное развитие.
Противники платной стажировки могут возразить, сославшись на то, что тогда не все смогут иметь доступ к ней. На это я отвечу следующим образом:
1. Никто не обязан стать адвокатом. Тем более никто не обязан пройти стажировку.
2. Качественная мастерская как программа профессионального развития по определению не может быть бесплатной. За исключением, может быть, тех случаев, когда сами члены корпорации взяли на себя профессиональный долг вложиться в организацию и проведение эффективных стажировок.
3. Если адвокатское сообщество позиционирует себя именно как сообщество, заинтересованное в своем развитии путем привлечения в свои ряды новых членов, обладающих высоким уровнем профессиональной культуры, то для решения проблемы платности стажировки ему вполне по силам организовать системы поддержки молодых перспективных юристов, готовящихся пополнить ряды адвокатов. Например, создав соответствующий фонд или разработав систему конкурсов, победители которых могли бы получать финансирование на прохождение стажировок в ведущих адвокатских образованиях или специально созданных адвокатских мастерских. В этом могла бы принять участие и Ассоциация юристов России. Почему бы и нет, если уж мы говорим о повышении качества и развитии адвокатской профессии – общем, крайне важном и благородном деле.
По сути своей стажировка – это специально организованное пространство, где будущий адвокат получает профессиональный опыт. И если это так, то очень странными выглядят требования трудового законодательства, распространяющиеся на нее. Потому что адвокат, взявшийся обучать стажера, подобен мастеру, принимающему к себе подмастерье, работа которого на рынке труда может вовсе не иметь стоимости и в ближайшей перспективе будет приносить только расходы. В нашем случае мастер, помимо прочего, должен платить подмастерью заработную плату. При этом нет гарантии, что ученик, получив необходимый опыт, продолжит работать у мастера или вместе с ним и тем самым компенсирует вложенное в него.
Конечно, такая ситуация не может быть выгодна адвокату. Но она невыгодна и стажирующемуся. Из-за указанных обстоятельств адвокатам нет смысла стремиться организовать пространство для стажировки должным образом, стажер в результате не получает того профессионального роста, на который он рассчитывает (в большинстве случаев во время прохождения стажировки он (стажер) никому не нужен). Поэтому институт стажировки содержательно в большинстве случаев будет продолжать представлять из себя фикцию.
Отсюда и напрашивался вывод, что стажировку необходимо вывести из сферы трудовых правоотношений, поместив ее в отношения, регулируемые Законом об адвокатуре, касающиеся профессионального развития претендентов на получение статуса адвоката.
Но. Через некоторое время после формулирования для самого себя такого вывода у меня возник вопрос: почему мы всегда стремимся урегулировать все императивным образом, не давая возможности сторонам отношений сделать это самим – в соответствии со своими интересами определить нормы, в рамках которых будут строиться их отношения. В ответ пришла мысль: следует дать сторонам право самим решать, будет стажировка представлять собой трудовые отношения или же нет. Потому что ситуации и интересы сторон могут быть разными.
Например, будущий претендент на статус адвоката опытен настолько, что не нуждается в специальной программе профессионального развития и в силу этого уже здесь и сейчас способен выполнять поручения, выступая ценным ресурсом для адвоката, взявшего его к себе. В такой ситуации почему бы не дать адвокату и стажеру возможность заключить трудовой договор, установить определенный размер оплаты труда, распространить на стажера гарантии, предусмотренные трудовым правом, и т.д.
И другая ситуация. Стажер обращается к адвокату как к мастеру не для того, чтобы начать работать в смысле трудового права, а для приобщения к адвокатской деятельности, чтобы стать лучше в профессиональном плане. В такой ситуации кажется странной обязанность адвоката платить стажеру заработную плату. Еще более странным выглядит запрет, не позволяющий стажеру платить адвокату за возможность попасть в его школу профессионального мастерства. Тем более когда адвокат согласен учить, а стажер согласен за это платить.
Таким образом, вместо однозначного предложения в формате «или-или» напрашивается третье решение, дающее возможность стажеру и адвокату в каждом конкретном случае самим решать, какая форма стажировки устраивает их обоих одновременно: та, что в большей мере представляет собой трудовые правоотношения, или же та, где на первый план выходит не трудовая функция стажера, а его обучение и профессиональное развитие.
Противники платной стажировки могут возразить, сославшись на то, что тогда не все смогут иметь доступ к ней. На это я отвечу следующим образом:
1. Никто не обязан стать адвокатом. Тем более никто не обязан пройти стажировку.
2. Качественная мастерская как программа профессионального развития по определению не может быть бесплатной. За исключением, может быть, тех случаев, когда сами члены корпорации взяли на себя профессиональный долг вложиться в организацию и проведение эффективных стажировок.
3. Если адвокатское сообщество позиционирует себя именно как сообщество, заинтересованное в своем развитии путем привлечения в свои ряды новых членов, обладающих высоким уровнем профессиональной культуры, то для решения проблемы платности стажировки ему вполне по силам организовать системы поддержки молодых перспективных юристов, готовящихся пополнить ряды адвокатов. Например, создав соответствующий фонд или разработав систему конкурсов, победители которых могли бы получать финансирование на прохождение стажировок в ведущих адвокатских образованиях или специально созданных адвокатских мастерских. В этом могла бы принять участие и Ассоциация юристов России. Почему бы и нет, если уж мы говорим о повышении качества и развитии адвокатской профессии – общем, крайне важном и благородном деле.
