В начале 2016 г. принял поручение на защиту председателя правления банка Г., обвинявшейся по ч. 1 ст. 171 УК РФ.
Дело представляло определенный интерес, поскольку, по мнению обвинения, Г., осуществляя руководство банком, без лицензии оказывала услуги в области шифрования и извлекала доход именно из этой услуги. Сторона защиты настаивала, что банк оказывал дистанционные банковские услуги, а за шифрование информации платы не брал.
В итоге в конце 2017 г. один из райсудов города признал Г. виновной по ч. 1 ст. 171 УК РФ, назначив ей наказание в виде штрафа в размере заработной платы за 1 год в доход государства.
Редчайший в практике случай, когда суд определил вид наказания – штраф и способ его исчисления – заработная плата за 1 год, но не указал сумму штрафа. К тому же сумма штрафа при таком способе его исчисления и не могла быть указана в приговоре, поскольку в материалах дела отсутствовали данные о заработной плате осужденной.
В феврале 2018 г. жалоба защиты апелляционным постановлением облсуда на приговор райсуда в отношении Г. была частично удовлетворена (частично, потому что защита настаивала на оправдании). Приговор райсуда был отменен, а дело – возвращено прокурору области (поскольку он направлял дело в суд) в порядке ч. 1 ст. 237 УПК РФ.
А дальше столкнулся с тем, с чем не встречался лет двадцать.
Прокурор области проигнорировал апелляционное постановление и фактически отказался его исполнять, а точнее, отсрочил исполнение.
Как известно, в силу требований ч. 4 ст. 391 УПК РФ постановление апелляционной инстанции вступает в силу с момента его провозглашения. Исходя из требований уголовно-процессуального закона, прокурор области обязан был направить данное уголовное дело следователю для устранения недостатков и при несогласии с апелляционным постановлением решать вопрос о его обжаловании. Тем более что УПК РФ установлено, что кассационное обжалование не приостанавливает исполнение апелляционного постановления и предусмотрена возможность кассационного обжалования без истребования дела, а таковое действие осуществляет лишь судья областного суда в случае, если сочтет необходимым.
Однако прокурор области не направил дело следователю: сначала он оставил дело в прокуратуре, а в марте 2018 г., по данным сайта Белгородского облсуда, внес в президиум облсуда кассационное представление, по которому в мае текущего года было вынесено постановление об отклонении.
Примечательно, что срок давности привлечения Г. к уголовной ответственности истек в апреле. Следователь же принял дело к производству лишь 14 июня 2018 г. Таким образом, прокурор области отсрочил исполнение апелляционного постановления на четыре месяца.
В связи с описанными действиями прокурора области стороной защиты в августе была подана в суд в порядке ст. 125 УПК РФ жалоба, в которой указывалось, что прокурор неисполнением вступившего в законную силу судебного постановления в течение четырех месяцев нарушил конституционные права Г. на доступ к правосудию и на свободу передвижения за пределы РФ (последнее нарушение объяснялось тем, что Г. в связи с ее уголовным преследованием было отказано в получении загранпаспорта).
Откровенно говоря, в свете последних тенденций ограничения досудебного контроля не удивился, когда получил на руки постановление об отказе в принятии жалобы к рассмотрению. Но вот мотивировка судьи меня откровенно удивила.
Суд посчитал, что предмет судебного контроля в порядке ст. 125 УПК РФ отсутствует, так как «нарушения, допущенные, по мнению заявителя, прокурором области, в настоящее время никоим образом устранены быть не могут».
То есть суд не озаботили явное игнорирование прокурором области норм УПК РФ и реальные нарушения конституционного права обвиняемой. Главное, по мнению суда, – невозможность устранения этих нарушений сегодня.
Интересно, а когда же, по мнению суда, они должны быть устранены – завтра, послезавтра или через год?
С моей точки зрения, сложность решения вопроса о том, как и каким образом сторона обвинения будет устранять выявленные судом при рассмотрении жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ нарушения, не должна служить основанием для отказа в принятии жалобы к производству, а быть «головной болью» лица, допустившего эти нарушения.
Ранее, в том числе на сайте «АГ» и на страницах печатной версии, писал о том, что институт следственных судей является насущной необходимостью в условиях сегодняшнего «выхолощенного» судебной практикой и разъяснениями Верховного Суда РФ характера досудебного контроля, и приведенный пример лишний раз это подтверждает.
Естественно, на постановление суда уже подана апелляционная жалоба, и очень интересно, как облсуд прореагирует на игнорирование прокурором его постановления.
