23 января на торжественном собрании, посвященном 95-летию Верховного Суда, Президент России Владимир Путин выступил с речью о роли ВС в формировании единообразной судебной практики, в частности оценив его активное участие в систематизации законодательства и продвижении ключевых судебных реформ.
По мотивам выступления Президента РФ была подготовлена эта публикация.
Вынесен оправдательный приговор… – всегда радуюсь, когда слышу такую новость. Радуюсь не столько за коллег, приложивших гигантские усилия, или за их подзащитных, чья судьба не сломана административным безразличием, взращенным на палочной системе, сколько за то, что судебная система срабатывает так, как должна, хотя бы в единичных случаях.
Но о многих ли оправдательных приговорах мы слышим в последнее время? Почему они стали единичными и их количество фактически стремится к нулю? Нет ли среди осужденных невиновных, а еще хуже – заведомо для следствия и суда невиновных? Может быть, правоохранительные органы повысили качество своей работы до безупречности? Нет, не повысили. Об этом могу говорить с уверенностью. И палочную систему в их службе никто не отменял. А это значит, что показатели работы им необходимо улучшать: должно быть увеличено количество раскрытых преступлений, в том числе экономических, коррупционных и прочих, направленных в суд, число обвинительных приговоров – как минимум +1 к АППГ (аналогичный период прошлого года). Как это обеспечить с учетом текучки кадров и снижения уровня их профессиональных знаний и навыков? Видимо, все методы хороши, лишь бы был результат.
Право не быть необоснованно привлеченным к уголовной ответственности, невзирая на административный ресурс, политическую волю, государственную необходимость и прочее, право иметь возможность предоставлять доказательства невиновности и на их объективную оценку хотя бы судом (речь уже не идет об органах дознания и следствия) являются важнейшими регуляторами в механизме уголовного преследования.
Исторический опыт свидетельствует о том, что исключений не бывает. Исключения, примененные в особых случаях, рождают правила и дают возможность распространять их на всю практику. Сегодня не смогли собрать достаточных доказательств для обвинения в резонансном преступлении, под давлением общественного мнения или государственного аппарата осудили человека без достаточных данных о его виновности – завтра эта практика будет распространена на все дела и обвинения, потому что по факту – прецедентное право, потому что так легче и следствию, и суду. Так формируется практика, на которую можно ссылаться. А послезавтра – произвол государства в лице правоохранительных органов, аресты по наветам и доносам, подавление любого инакомыслия, репрессии, потому что появится возможность обвинять и судить без доказательств.
Преувеличение? Тогда почему, к примеру, у нас в стране адвокаты в последнее время не становятся судьями? (не отвлекаясь на дискуссию о достоверности этого изречения и с учетом того, что автор не в обиде за коллег-адвокатов, желавших стать судьями и не получивших реально эту возможность). Почему это стало фактически невозможно? Почему в судебной системе Запада должность судьи считается высшей точкой карьеры юриста после освоения практики следствия (прокурора) и адвоката (защитника)? Почему в этих странах человек обоснованно рассчитывает на объективное судебное разбирательство, а в нашей гадает: кто с кем договорился, кто кому позвонил и озвучил чью-то волю и какому наказанию соответствует его лояльность к органам власти того или иного уровня? При этом о доказанности своей вины человек думает в последнюю очередь. Почему в нашей стране преимущественно лишь вчерашние помощники судей становятся судьями?
Отвечая на эти вопросы, особенно на последний, я опираюсь на свой прокурорско-следственный и адвокатский опыт и на сведения, почерпнутые из общения с коллегами, побывавшими за рубежом с целью обучения и обмена опытом.
Созданная вертикаль в государственной власти пронизывает все ее ветви, в том числе судебную. В такой системе координат не нужны люди с собственным мнением: они мешают работе звеньев вертикали. Нужны люди исполнительные, лояльные, не отягощенные принципами самостоятельности решений, основанных на внутреннем убеждении. Оно ловко подменяется администрированием, приказом сверху, исполнение которого автоматически обеспечивает служебную страховку и сохранение должности. Гораздо опаснее принимать решение, не вписывающееся в принципы этой системы, хоть и на 150% соответствующее закону.
Недавно областной судья одного из субъектов РФ, имеющий колоссальный следственный и судебный опыт, много лет успешно рассматривавший сложные уголовные дела в отношении банд и преступных сообществ, не смог вынести обвинительный приговор по резонансному делу. Слишком очевидным было отсутствие достаточных доказательств. Даже при всей лояльности к органам следствия и государственному обвинению – не смог. Вынес оправдательный. Проявил мужество. Профессиональное. Приговор отменили в апелляционной инстанции. Судью председатель перевел на административную практику – надо полагать, чтобы неповадно было ни ему, ни его коллегам. И еще большой вопрос, сохранит ли он в дальнейшем должность судьи. А если сохранит, проявит ли еще хоть раз профессиональное мужество?
Как бы то ни было, помощник судьи – будущий судья – хоть и приходит с университетской скамьи и личной практики правоприменения не имеет, зато проверенный, исполнительный, зато все указания председателя суда примет как руководство к действию и не будет рассуждать о внутренних убеждениях и доказанности. Поэтому бывших адвокатов трудно встретить в рядах судейского сообщества. В лучшем случае – бывшие прокурорские или следственные работники. Ну так они тоже люди исполнительные, вертикальные.
Однако сложившаяся система не может действовать бесконечно в интересах определенных групп граждан, силовиков, чиновников, оставляя без удовлетворения запрос общества на справедливость и правосудие.
Очевидно это и для руководства страны, и для Верховного Суда.
Президент России и председатель Верховного Суда поддержали предложения об ограничении срока полномочий председателей судов и избавлении их от несвойственных им хозяйственных полномочий, о введении электронной системы распределения между судьями поступающих на рассмотрение уголовных дел. Остается надеяться, что намеченные перемены будут воплощены в жизнь и станут не только первыми шагами, но и верным направлением реформирования судебной системы.
