В адвокатском сообществе с регулярной периодичностью возникают и повторяются дискуссии на темы одностороннего расторжения соглашения об оказании юридической помощи, отказа от защитника, «двойной» защиты (вступления в дело защитника по назначению при наличии защитника по соглашению), выхода адвоката из дела. Наиболее заметной стала дискуссия об отказе от защиты с яркими выступлениями по этой теме мэтров Г.М. Резника («Когда правомерен отказ от защиты» и «Наши разногласия») и Г.К. Шарова («Принуждение к реализации субъективных прав недопустимо»), высказавшими совершенно противоположные позиции, а также других коллег по адвокатскому цеху. К сожалению, этот крайне важный для адвокатской практики спор не привел к формированию согласованного правила, что вынуждает к продолжению обсуждения этой и связанных с нею тем.
Немного теории
При всем внешнем разнообразии предметов дискуссии всех их объединяет общая основа, без учета которой невозможно найти верный ответ на поставленные вопросы. И такое уже происходило, например, при попытках догматичного применения правила о запрете адвокату отказаться от принятой на себя защиты без учета фундаментальных основ данных проблем.
Такой основой этих дискуссий является вопрос об основаниях участия адвоката в деле. И здесь мы вынуждены немного окунуться в теорию права и, в частности, в учение о юридических фактах как основе правоотношений. Приведенные ниже доводы могут показаться прописными истинами, однако их обозначение – лишь попытка системно выстроить дискуссию.
Участие адвоката в деле (в частности, в уголовной защите) как правоотношение, то есть совокупность прав и обязанностей, имеет в своей основе один из двух юридических фактов, каждый из которых относится к категории «действие», в отличие от другой группы юридических фактов, именуемых «событие». Эти юридические факты: 1) соглашение об оказании юридической помощи или 2) процессуальное решение уполномоченного органа о назначении защитника. Иных оснований участия адвоката в уголовном деле в качестве защитника нет. Крайне важно для данной дискуссии помнить, что без наличия одного из этих оснований адвокат не может участвовать в деле.
Кстати, о необходимости наличия одного из этих оснований для участия в деле нам напоминает ордер адвоката, форма которого содержит соответствующее обязательное для заполнения поле – «Основание выдачи ордера (реквизиты соглашения, документа о назначении)».
О «двойной» защите
Вторым важным моментом дискуссии является то, что буквальное толкование ст. 50 УПК РФ говорит о том, что невозможно одновременное существование обоих оснований участия адвоката в деле, то есть невозможно существование в деле одновременно и защитника по соглашению, и защитника по назначению.
Таким образом, постоянно ориентируясь на теоретическую модель об основаниях участия в деле адвоката, мы начинаем решать прикладные проблемы, в частности о «двойной защите» – соотношении процессуальных фигур «защитник по соглашению» («приглашенный защитник» в терминологии УПК РФ) и «защитник по назначению».
Опять же буквальное толкование ст. 50 УПК РФ говорит о том, что защитнику по соглашению отдается приоритет, то есть защитник по назначению не может появиться при наличии приглашенного защитника, а назначенный защитник должен прекратить свою работу при появлении приглашенного защитника.
Об отказе от защитника
Много путаницы в рассматриваемые вопросы вносят неверное применение и толкование формулировки «отказ от защитника». Содержание ст. 52 УПК РФ (во взаимосвязи с положениями ст. 51 УПК РФ), а также ее толкование судебной практикой говорят о том, что отказ от защитника (если он принят дознавателем, следователем, судом) имеет своим последствием исчезновение в деле такой процессуальной фигуры, как защитник.
Заявление об отказе от защитника не обязательно для дознавателя, следователя и суда, они могут посчитать необходимым оставление в деле процессуальной фигуры защитника. В ст. 51 УПК РФ перечислены случаи, когда дискреции вообще не существует – в таких делах защитник должен быть в обязательном порядке.
Неверной является такая трактовка ст. 52 УПК РФ, что отказ от защитника – это отказ от конкретного адвоката, участвующего в защите, с целью заменить его другим адвокатом. Данная норма буквально говорит о другом, как это указано выше, – об отказе от защитника вообще, в результате чего данная процессуальная фигура исчезает в деле. Если бы речь шла о замене одного адвоката другим, то и формулировки в законе были бы другие, например «об отказе от адвоката (или замене адвоката), участвующего в деле в качестве защитника». Но закон не содержит такой формулировки, он говорит не об отказе от конкретного адвоката, осуществляющего защиту, и замене его другим, а об отказе от защитника вообще.
Расторжение обвиняемым соглашения с единственным защитником не означает отказ от защитника. Как указывает УПК РФ, это основание для дознавателя, следователя или суда предложить обвиняемому пригласить другого защитника или, если этого не сделано и не поступил отказ от защитника, принять процессуальное решение о назначении защитника.
Что касается замены одного адвоката, осуществляющего защиту, другим, то, опять же, вспоминая основания участия в деле адвоката, при участии в деле приглашенного защитника это делается путем расторжения соглашения с прежним адвокатом-защитником и заключением нового соглашения с другим адвокатом, который вступает в дело в качестве защитника.
О множественности защитников и еще раз о «двойной защите»
А вот возможности замены одного назначенного защитника другим адвокатом по требованию закон не предусматривает. Как и не дает он возможности для множественности защитников по назначению. Фигура защитника по назначению всегда единична (не может быть нескольких защитников по требованию) и появляется лишь при отсутствии в деле приглашенного защитника (защитник по назначению не может быть в деле при наличии защитника по соглашению).
Защитник по назначению, обнаруживший, что он вступил в дело, в котором уже есть приглашенный защитник, должен заявить вынесшему требование должностному лицу о незаконности его назначения, а также реализовать возможность обращения в контролирующие органы (Счетная палата РФ, Федеральное казначейство) с заявлением о нецелевом расходовании бюджетных средств, необходимости проведения проверки и взыскании их с допустивших нарушение лиц. Последнее, как показывает практика, является достаточно эффективным и действенным средством борьбы с подобными нарушениями органов расследования и судов.
Возвращаясь к вопросу множественности защитников, следует отметить, что в случаях защиты по соглашению число защитников ограничено лишь финансовыми возможностями доверителя (приглашенных защитников может быть сколь угодно много), а также вопросами разумности, тактики защиты и распределением функций в группе адвокатов-защитников.
Об отказе от защиты
Закон об адвокатуре, Кодекс профессиональной этики адвоката и Уголовно-процессуальный кодекс РФ запрещают адвокату отказаться от принятой на себя защиты.
В адвокатской дискуссии высказано догматическое, на мой взгляд, толкование этого положения, что адвокат, принявший на себя защиту, не может от нее отказаться никогда и ни при каких обстоятельствах. В обоснование такого подхода выдвигается довод о публичном характере функции защиты и о приоритете в данном вопросе уголовно-процессуальных норм.
Позволю себе не согласиться с подобным подходом и предложу вновь обратиться к основаниям участия адвоката в деле. Если существует законное основание для осуществления адвокатом защиты, а это, напомню, наличие действующего соглашения или решения о назначении защитника, то это действительно так – адвокат не может отказаться от принятой на себя защиты. Но если этого основания нет, оно прекратилось: соглашение расторгнуто (про возможность и условия расторжения чуть позже) или отменено решение о назначении защитника. Если нет основания для правоотношения, то нет и самого правоотношения. Если нет основания для защиты, то нет и самой защиты. Если у защитника нет основания для участия в деле, он не отказывается от защиты, поскольку ее (защиты) нет. Невозможно отказаться от того, что не существует или уже не существует.
Поэтому, полностью придерживаясь правила о невозможности отказа адвоката от принятой на себя защиты, полагаю, что применять его следует не схоластически, а с учетом фактора наличия или отсутствия основания для участия адвоката в деле. Если это основание есть, то адвокат не может отказаться от защиты, поскольку отказ от защиты – запрет для адвоката. Если основания для участия в деле нет, то и нет предмета для отказа, адвокат выходит из дела, не нарушая запрета об отказе от защиты.
О соглашении об оказании юридической помощи
Если в назначении защитника, как основании участия адвоката в деле, практически нет спорных вопросов, то второе основание – соглашение об оказании юридической помощи – дает повод для дискуссий.
Закон об адвокатуре (ст. 25) прямо указывает на правовую сущность соглашения об оказании юридической помощи – это основание деятельности адвоката, что является нормативным подтверждением указанных выше доводов. Согласно части второй этой статьи, соглашение является гражданско-правовым договором. Следовательно, на него распространяются правила гражданского законодательства об обязательствах и о договоре, включая свободу договора, недопустимость одностороннего отказа от обязательств и одностороннего его изменения и прочие условия.
Разумеется, нормы Закона об адвокатуре и требования Кодекса профессиональной этики адвоката оказывают значительное влияние на исполнение адвокатом условий соглашения об оказании юридической помощи. При этом влияние нередко настолько велико, что делает данное соглашение отличным от видов обязательств, указанных в ч. 2 Гражданского кодекса РФ. Все это дает основание для постановки вопроса, что соглашение об оказании юридической помощи адвокатом следует выделить в отдельный вид обязательств. Но в данном случае хотелось бы не углубляться в это направление дискуссии, а остаться в русле рассуждений о гражданско-правовой сущности соглашения об оказании юридической помощи.
Указание в Законе об адвокатуре на гражданско-правовое содержание соглашения об оказании юридической помощи не дает оснований для утверждений о придании соглашению публичного характера или заявлений о том, что оно регулируется в том числе и нормами уголовного процесса. Если соглашение на защиту расторгнуто, то адвокат более не может оставаться в деле и выполнять функции защитника, поскольку правовые основания его участия в деле уже отсутствуют.
О непрерывности процесса
Несмотря на то что соглашение об оказании юридической помощи регулируется нормами гражданского законодательства, тем не менее публичные свойства уголовного процесса учитывать следует.
При обсуждении вопроса замены приглашенного защитника защитником по назначению уважаемый Г.М. Резник неоднократно указывал на необходимость обеспечения непрерывности уголовно-процессуальной процедуры. Поддерживая этот довод, предположу, что данная задача решается не путем распространения регулирования норм УПК РФ на соглашение об оказании юридической помощи, а это необходимо сделать нормами адвокатского корпоративного регулирования.
В этой связи следует ввести правило в порядок расторжения соглашения об оказании юридической помощи, в соответствии с которым после расторжения адвокат продолжает осуществлять защиту в течение некоторого непродолжительного срока (к примеру, 5 дней), разумно достаточного для заключения бывшим доверителем соглашения с другим адвокатом или для принятия и исполнения решения о назначении защитника. Кстати, гражданское законодательство вполне допускает такой подход.
О расторжении соглашения
Подойдя к наиболее спорной и достаточно сложной проблеме о возможности расторжения соглашения об оказании юридической помощи, еще раз сошлюсь на ч. 2 ст. 25 Закона об адвокатуре, указывающую на гражданско-правовой характер соглашения. Исходя из этого, а также норм гражданского законодательства об обязательствах и общих положений ГК РФ о договоре, бесспорным является утверждение, что расторжение соглашения об оказании юридической помощи в принципе возможно.
Практически не вызывает споров случай расторжения соглашения по согласию сторон при условии, что каждая из них выполнила свои обязательства в той части, насколько это предусмотрено предметом договора к моменту его расторжения.
Проблемным является вопрос о возможности одностороннего расторжения соглашения об оказании юридической помощи. Статья 310 ГК РФ запрещает односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий. Часть 1 ст. 450 ГК РФ указывает, что изменение и расторжение договора возможны по соглашению сторон, если иное не предусмотрено Кодексом, другими законами или договором. По этим же основаниям ст. 450.1 ГК РФ допускает отказ от договора (исполнения договора).
Поскольку соглашение об оказании юридической помощи в значительной степени (а по мнению отдельных авторов – полностью) является договором возмездного оказания услуг, то доверитель по соглашению в любое время вправе отказаться от исполнения соглашения при условии оплаты адвокату фактически оказанных им услуг. К такому же выводу приходят и сторонники концепции, что соглашение об оказании юридической помощи по правовой природе ближе к договору поручения.
Но может ли адвокат в одностороннем порядке расторгнуть соглашение об оказании юридической помощи, отказаться от договора (исполнения договора)? Указанные выше нормы гражданского законодательства позволяют ему сделать это, но при условии, что такая возможность прямо указана в соглашении. Например, это условие допустимо к включению в текст соглашения об оказании юридической помощи, если доверитель перестает исполнять свои договорные обязательства об оплате гонорара или возмещении расходов адвоката по оказанию юридической помощи. К слову, зарубежное регулирование адвокатской деятельности в части расторжения договора на оказание юридической помощи допускает и иные основания для отказа от договора (исполнения договора): если клиент не руководствуется юридическими советами адвоката, настаивает на занятии неправовой позиции, принуждает адвоката к нарушению закона, использует юридические советы для осуществления противоправной деятельности и пр.
Безусловно, что при реализации адвокатом предусмотренного соглашением об оказании юридической помощи права на односторонний отказ от договора (исполнение договора) следует исключить возможные случаи злоупотребления этим правом. В отношениях «адвокат – доверитель» последний является слабой стороной, не обладающей правовыми знаниями и навыками. К тому же заключение соглашения об оказании юридической помощи нередко происходит в стрессовой для доверителя ситуации, не оставляющей времени для вдумчивого принятия решения.
В связи с этим, не отвергая возможности указания в соглашении на право адвоката в одностороннем порядке отказаться от договора (исполнения договора), например по основанию неоплаты доверителем оказанной ему юридической помощи, следует особо акцентировать это проблемное для доверителя место в тексте соглашения или выделением шрифтом, или местом для отдельного подписания сторонами данного условия соглашения.
О расторжении соглашения в пользу третьего лица
Гораздо сложнее проблема возможности одностороннего отказа от договора (исполнения договора) адвокатом, если соглашение заключено в пользу третьего лица – доверителя, непосредственно получающего юридическую помощь по соглашению.
В соответствии с правилом ст. 430 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или договором, с момента выражения третьим лицом должнику намерения воспользоваться своим правом по договору стороны не могут расторгать или изменять заключенный ими договор без согласия третьего лица. И хотя там же указано, что должник в договоре (в нашем случае – адвокат) вправе выдвигать против требования третьего лица (обвиняемого) возражения, которые он мог бы выдвинуть против кредитора (лица, заключившего соглашение в пользу обвиняемого), это не спасает ситуацию – у адвоката лишь появляется право требования с обвиняемого платы по соглашению, что зачастую невыполнимо.
Таким образом, в контексте обсуждаемой возможности одностороннего отказа защитника от соглашения (исполнения соглашения) об оказании юридической помощи, приходим к выводу, что конструкция договора в пользу третьего лица является неустойчивой для реализации этой возможности. В этом случае следует рекомендовать или в самом соглашении оговаривать право и основания для одностороннего отказа от договора (исполнения договора) для адвоката, или после получения согласия обвиняемого с договором, заключенным иным лицом в его пользу, переоформлять этот договор в трехстороннее соглашение, опять же указав в нем право и основания для одностороннего отказа от договора (исполнение договора).
Иные вопросы соглашения об оказании юридической помощи
За рамками обсуждения намеренно оставлены иные моменты, связанные с правовым регулированием обязательств, а также заключением, исполнением и расторжением договора. Среди них возможность применения к соглашению об оказании юридической помощи мер по обеспечению обязательств (неустойки, залога, поручительства, независимой гарантии, задатка, удержания, обеспечительного платежа), допустимость перемены лиц в обязательстве, применения правил просрочки кредитора и просрочки должника, гражданско-правовые вопросы ответственности за нарушение обязательств и другие проблемы.
Несмотря на теоретический интерес и практическую пользу ответов на перечисленные вопросы, предложил бы коллегам высказаться на обозначенные в разделах выше проблемы, которые представляются в настоящий момент гораздо более важными. Хотелось бы, чтобы дискуссия по обозначенным проблемам привела к практическому результату в виде соответствующего заключения Комиссии по этике и стандартам ФПА РФ.
