Конституционный Суд признал не подлежащей рассмотрению жалобу гражданина Алия Тоторкулова, которая, в частности, касалась несоответствия Конституции РФ ряда норм избирательного законодательства в части, в какой они устанавливают обязанность лиц, в отношении которых обвинительный приговор был отменен после вступления в силу, а при новом рассмотрении уголовное дело было прекращено вследствие изменения обстановки, указывать сведения о судимости.
Как следует из материалов дела, в 2001 г. Тоторкулов был осужден за совершение преступления, предусмотренного ст. 222 УК РФ «Незаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств», и ему было назначено наказание в виде двух лет лишения свободы условно с испытательным сроком два года. Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор был отменен и дело направлено на новое рассмотрение. Постановлением суда в 2003 г. уголовное дело было прекращено в связи с изменением обстановки по ст. 77 УК РФ.
В 2016 г. Тоторкулов выдвинул свою кандидатуру на выборах депутатов Государственной Думы, не указав при этом сведений о факте уголовного преследования, прекращенного по нереабилитирующему основанию. После поступления в Избирательную комиссию писем и справок из МВД России, в которых сообщалось о факте уголовного преследования Тоторкулова и о его прекращении, ему было отказано в регистрации кандидатом в связи с недостаточным количеством достоверных подписей избирателей и наличием счета в иностранном банке.
Однако другой кандидат по тому же избирательному округу оспорил постановление Избирательной комиссии, утверждая, что отсутствие в нем ссылки на сокрытие Тоторкуловым сведений о судимости и указания на то, что в связи с этим представленные им подписные листы признаны недействительными, нарушают его право на честные выборы.
Суды согласились с заявителем, обязав Избирательную комиссию дополнить основания отказа в регистрации его кандидатом словами «сокрытие кандидатом сведений об имевшейся судимости».
Повторно рассмотрев вопрос о возможности регистрации заявителя кандидатом, Избирательная комиссия, руководствуясь решением суда, отказала ему в регистрации кандидатом.
Изучив представленные материалы, Конституционный Суд отметил, что в соответствии с действующим правовым регулированием наличие у кандидата судимости само по себе не является препятствием для реализации пассивного избирательного права, однако сокрытие кандидатом сведений о судимости является основанием для отказа в его регистрации.
КС РФ напомнил, что за пределами уголовно-правового регулирования судимость приобретает автономное значение и влечет за собой не уголовно-правовые, а общеправовые последствия, которые устанавливаются не УК РФ, а иными федеральными законами, исходя из природы и специфики соответствующих отношений. Так, для целей избирательного законодательства факт совершения кандидатом преступления, установленный приговором суда, является обстоятельством, влияющим на оценку избирателями личности кандидата на выборную должность, в связи с чем исполнение обязанности сообщить сведения о вынесении в отношении кандидата обвинительного приговора выступает одним из условий реализации пассивного избирательного права.
Особое мнение высказал судья Гадис Гаджиев. Он отметил, что неопределенность в установлении конституционно обусловленных пределов обязанности гражданина, регистрирующегося кандидатом на выборах в законодательный орган, сообщать сведения об осуществлявшемся в отношении него уголовном преследовании была изначально порождена законодателем. По его мнению, правовая категория «сведения о судимости кандидата» оказалась не подходящей для целей наиболее полного информирования избирателей о личности кандидата, с одной стороны, при уважении доброго имени и деловой репутации кандидата – с другой.
В связи с этим, напомнил судья, КС РФ сформулировал правовую позицию, согласно которой уголовно-правовому понятию «судимость» для целей избирательного права придавалось автономное значение, более близкое по содержанию к уголовно-процессуальному понятию «осуждение». При этом, подчеркнул судья, на стыке смежных категорий уголовного и уголовно-процессуального права (наличие судимости и осуществление уголовного преследования; освобождение от ответственности и освобождение от наказания) и конституционного права вновь обнаружилась неопределенность, которая, однако, не свидетельствует, что в отношении заявителя избирательный закон был применен в неконституционной интерпретации.
По мнению Гадиса Гаджиева, целесообразным является законодательно урегулировать случаи, когда отсутствует обвинительный приговор суда, но имеется постановление о прекращении уголовного дела по нереабилитирующим основаниям, или дать им полноценное конституционно-правовое толкование. «Законодатель, в частности, мог бы предусмотреть такой организационно-правовой механизм, который позволял бы отражать в избирательных документах или иным образом доводить до сведения избирателей наиболее полно и в корректной форме обстоятельства имевшегося уголовного преследования кандидата», – отметил судья.
У адвоката АБ «Ковалёв, Рязанцев и партнеры» Михаила Кириенко определение КС РФ вызвало двоякие ощущения. «С одной стороны, Суд подтвердил ранее сформированный подход определения общеправовых последствий судимости, с другой – ушел от толкования положений избирательного законодательства, требующего для реализации пассивного избирательного права уведомлять о наличии судимостей», – пояснил он. По его мнению, фактически КС РФ создал предпосылки для расширительного понимания требований рассматриваемых норм, которое используют государственные органы и суды.
При этом он выразил полное согласие с особым мнением судьи Гаджиева, который «хоть и в мягкой форме, но обратил внимание на нетождественность категорий “сведения о судимости” и “информация о фактах уголовного преследования”».
Он напомнил, что судимость возникает после установления по определенной процедуре факта совершения преступления, что с учетом положений ст. 49 Конституции РФ возможно только в форме приговора. Таким образом, полагает адвокат, хотя дело было прекращено по нереабилитирующим основаниям, само его наличие недопустимо считать основанием установления виновности и возникновения судимости.
При этом он обратил внимание, что иные федеральные законы четко разделяют сведения о судимостях и преследовании. Например, ст. 331 ТК РФ определяет запрет занятия педагогической деятельностью лицам, имеющим или имевшим судимость, а также подвергавшимся уголовному преследованию.
Руководитель конституционной практики адвокатской конторы «Аснис и партнеры» МГКА Дмитрий Кравченко также считает, что в подобных рассмотренной ситуациях не следует отходить от максимального следования презумпции невиновности. «В общественном сознании нередко есть уверенность, что дыма без огня не бывает, и многие бы согласились, что о факте уголовного преследования и прекращении дела по нереабилитирующим основаниям нужно сообщать избирателю. Но я сторонник того, чтобы считать людей, уголовное преследование которых прекращено, в том числе по нереабилитирующим основаниям, невиновными, – это важный принцип, у которого вряд ли должно быть избирательное исключение», – отметил он.
Адвокат АБ «Мусаев и партнеры» Надежда Ермолаева добавила, что разделение оснований прекращения уголовного преследования на реабилитирующие и нереабилитирующие является не основанным на законе изобретением правоприменителей – участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения.
Она полагает, что и Конституционный Суд, и судья Гаджиев упускают значимые правовые категории при выстраивании баланса между правом лица сохранить свою честь и доброе имя и конституционным принципом народовластия. И упускают они не только принцип недопустимости расширительного толкования терминов уголовного закона и принцип презумпции невиновности, на которые указали и другие эксперты. По мнению Надежды Ермолаевой, КС РФ и судья ограниченно понимают право граждан на получение информации о кандидатах, упуская из внимания право каждого свободно искать информацию, в том числе о судимостях кандидата и о фактах привлечения его к участию в уголовном деле. Кроме того, факт уголовного преследования кандидата в прошлом может быть выявлен Избирательной комиссией при рассмотрении заявления будущего кандидата о регистрации, что и произошло в деле заявителя по жалобе.
С точки зрения Надежды Ермолаевой, Конституционный Суд сослужил бы обществу более существенную службу, если бы в своем определении четко разграничил категории судимости и привлечения к участию в уголовном деле, в том числе для целей избирательного закона, с учетом базового права любого гражданина считаться невиновным в совершении преступления до тех пор, пока его вина не будет установлена вступившим в законную силу приговором суда. Также адвокат считает необходимым внести ясность в действующее законодательство в этом вопросе, в том числе и в части невозможности отказа в регистрации кандидата в связи с тем, что им не были предоставлены какие-либо сведения, предписав избирательным комиссиям выявлять подобные факты и доводить их до сведения избирателей.
