14 февраля Совет Федеральной палаты адвокатов утвердил Разъяснение Комиссии ФПА по этике и стандартам по вопросам осуществления адвокатом деятельности в качестве самозанятого гражданина. Соответствующий запрос поступил от Совета АП Курской области и Совета АП Ульяновской области.
КЭС указала, что в соответствии с абз. 3 п. 3 ст. 9 КПЭА адвокат вправе инвестировать средства и распоряжаться своим имуществом, включая недвижимость, а также извлекать доход из других источников, если эта деятельность не предполагает использование статуса адвоката.
Как отметила комиссия, поскольку в Законе об адвокатуре и КПЭА отсутствует запрет на осуществление адвокатом деятельности в качестве самозанятого гражданина, то адвокат в силу абз. 3 п. 3 ст. 9 КПЭА вправе осуществлять указанную деятельность при соблюдении следующих условий:
- такая деятельность не должна предполагать использование статуса адвоката;
- выполнение профессиональных обязанностей по принятым поручениям должно иметь для адвоката приоритетное значение над деятельностью в качестве самозанятого гражданина (абз. 2 п. 4 ст. 9 КПЭА);
- осуществление адвокатом деятельности в качестве самозанятого гражданина и извлечение дохода от такой деятельности не должны порочить честь и достоинство адвоката или наносить ущерб авторитету адвокатуры (абз. 2 п. 4 ст. 9 КПЭА);
- осуществляя деятельность в качестве самозанятого гражданина, адвокат должен соблюдать положения законодательства, регулирующего соответствующие правоотношения, в том числе в части налогообложения.
В разъяснении подчеркнуто: адвокатам необходимо принимать во внимание, что п. 12 ч. 2 ст. 6 Закона о проведении эксперимента по установлению специального налогового режима «Налог на профессиональный доход» не допускает применения предусмотренных указанным законом правил при налогообложении дохода от адвокатской деятельности. КЭС указала, что деятельность адвоката в качестве самозанятого гражданина в целях несоблюдения или обхода требований Закона об адвокатуре, КПЭА является недопустимой и должна становиться основанием для реагирования органов адвокатского самоуправления и возможного привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности.
В комментарии «АГ» заместитель председателя КЭС Василий Раудин отметил, что адвокат вправе наряду с оказанием юридической помощи доверителям осуществлять деятельность в качестве самозанятого, если это не предполагает использование статуса адвоката. При этом оказание юридической помощи доверителям всегда должно иметь для адвоката приоритетное значение над деятельностью в качестве самозанятого. «Такая деятельность не должна порочить честь и достоинство адвоката или наносить ущерб авторитету адвокатуры. Адвокат, осуществляющий деятельность в качестве самозанятого, должен платить налоги по доходам от адвокатской деятельности по ставке для адвокатов, а не по ставке для самозанятых. То есть использовать статус самозанятого для недобросовестного снижения налогового бремени нельзя», – пояснил он.
«Адвокаты могут иметь дополнительные источники дохода, если это не противоречит закону и профессиональной этике. Статистика числа адвокатов, зарегистрированных в качестве самозанятых, отсутствует. Однако это число достаточно для того, чтобы дать соответствующее разъяснение, за которым в ФПА обратились сразу несколько палат, члены которых желают быть самозанятыми», – указал Василий Раудин.
Адвокат АП Санкт-Петербурга Михаил Пашинский отметил, что Совет АП СПб неоднократно давал подобные разъяснения по запросам адвокатов. При этом совет исходил из того, что указанные в Законе об адвокатуре и КПЭА ограничения в выборе деятельности адвоката имеют своей целью обеспечить его независимость. «Запреты, связанные с конституционными правами гражданина свободно распоряжаться своими способностями к труду, а также на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, допустимы лишь в целях охраны более важных ценностей. Поскольку адвокат не планирует вступать с кем-либо в трудовые отношения в качестве работника и оказывать юридические услуги вне рамок адвокатской деятельности, то его независимость не ставится под угрозу. Следовательно, в данном случае в действиях адвоката не будет нарушений. Разумеется, все сказанное рассчитано на случаи добросовестного использования адвокатом статуса самозанятого гражданина. На это обратила внимание и КЭС ФПА в последнем абзаце своего разъяснения», – заметил адвокат.
Адвокат адвокатской группы LAWGUARD Тихон Мехонцев напомнил, что налоговое право является автономным институтом, в том числе автономным от института адвокатуры. Адвокаты свободны в выборе тех или иных налоговых режимов и налоговых статусов, естественно, добавил он, с соблюдением ограничений, установленных законом. Законом об адвокатуре не предусмотрен запрет заниматься предпринимательской деятельностью, не связанной с адвокатской деятельностью (Определение ВС от 24 апреля 2023 г. № 305-ЭС22-27144).
Аналогичным образом следует сделать вывод и в отношении адвоката, оформившего самозанятость, тем более что такой режим позволяет заниматься предпринимательской деятельностью без оформления статуса индивидуального предпринимателя, отметил он. «Риски для самозанятого адвоката очевидны: риск квалификации его деятельности в качестве адвокатской, т.е. доначисление налогов со стороны налогового органа, штрафа, а со стороны органов адвокатуры – применение дисциплинарного производства», – указал Тихон Мехонцев.
По мнению адвоката АП Свердловской области Сергея Колосовского, само по себе разъяснение КЭС совершенно понятно. «Запрос палат о разъяснении данного вопроса связан с тем, что у нас присутствует рудиментарное ощущение того, что адвокат не вправе заниматься какой-либо иной оплачиваемой деятельностью, за исключением творческой и преподавательской. Такое ощущение связано с тем, что первоначальная редакция Закона об адвокатуре содержала приведенное положение, которое было изменено год спустя. Кроме того, наша работа тесно связана с деятельностью правоохранительных органов, многие пришли оттуда, а в правоохранительных органах существует жесткий запрет на занятие предпринимательской деятельностью, поэтому у коллег возникает фантомное ощущение того, что и применительно к адвокатской деятельности существуют подобные ограничения. Поэтому, вероятно, вопрос о возможности занятия адвокатом предпринимательской деятельностью еще не раз возникнет в практике органов управления адвокатских палат», – полагает адвокат.
