Верховный Суд опубликовал Определение от 24 апреля № 305-ЭС22-27144 по делу № А40-68033/2022, в котором отметил, что Налоговый кодекс РФ не запрещает применять УСН лицам, зарегистрированным в качестве индивидуальных предпринимателей, в целях осуществления предпринимательской деятельности, не связанной с адвокатской, но имеющим при этом статус адвоката.
В октябре 2021 г. управляющий партнер АБ МО «Сазонов и партнеры» Всеволод Сазонов получил статус индивидуального предпринимателя. Далее он обратился в налоговую инспекцию с заявлением о переходе на УСН, однако получил отказ со ссылкой на несоответствие ИП требованиям такого спецрежима.
Поскольку региональное УФНС оставило в силе решение инспекции, Всеволод Сазонов обжаловал его в суд. Тем не менее три судебные инстанции поддержали позицию налогового органа, мотивируя тем, что гражданин, имеющий статус адвоката, не может одновременно быть ИП и осуществлять помимо адвокатской деятельности предпринимательскую. Следовательно, применять УСН он не вправе.
Изучив кассационную жалобу Всеволода Сазонова, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда напомнила, что п. 3 ст. 346.12 НК определен перечень лиц, которые не вправе применять УСН, в числе которых указаны адвокаты, учредившие адвокатские кабинеты, а также иные формы адвокатских образований. Указанная норма запрещает применять УСН адвокатам, учредившим адвокатский кабинет, и адвокатским образованиям лишь в отношении доходов, полученных от адвокатской деятельности. Запрет на право применения спецрежима лицами, зарегистрированными в качестве ИП в целях осуществления предпринимательской деятельности, не связанной с адвокатской, но имеющими при этом статус адвоката, ст. 346.12 НК не устанавливает.
Верховный Суд назвал необоснованными ссылки нижестоящих судов на Решение ВС № АКПИ22-112 от 28 апреля 2022 г., поскольку в рамках указанного дела оспаривалось письмо ФНС России от 2 ноября 2020 г. № СД-4-3/17969@ «О направлении письма Минфина России от 19 октября 2020 г. № 03-11-09/91070» по вопросу возможности применения УСН адвокатами, учредившими адвокатский кабинет. Как напомнил Суд, в этом письме Минфин указал, что частнопрактикующие нотариусы, адвокаты, учредившие адвокатские кабинеты, а также иные формы адвокатских образований, не вправе применять УСН, и пришел к выводу, что НК не разрешает применение такого спецрежима адвокатами. Однако в рассматриваемом случае исследуется вопрос о праве применения УСН лицами, зарегистрированными в качестве ИП в целях осуществления предпринимательской деятельности, не связанной с адвокатской, но имеющими при этом статус адвоката.
«Верховный Суд РФ, отказывая в удовлетворении административного искового заявления, исходил из того, что оспариваемое письмо не нарушает прав, свобод и законных интересов административного истца, поскольку не содержит разъяснений, ограничивающих применение физическим лицом упрощенной системы налогообложения в отношении предпринимательской деятельности, не связанной с адвокатской. Также является несостоятельной ссылка судов на то, что поскольку в установленном п. 3 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката перечне видов деятельности, осуществляемых адвокатом, отсутствует предпринимательская деятельность, то гражданин, имеющий статус адвоката, не может одновременно быть индивидуальным предпринимателем и осуществлять помимо адвокатской деятельности предпринимательскую деятельность, а, следовательно, такой гражданин не может применять упрощенную систему налогообложения», – отмечается в определении.
В нем также указано, что НК не запрещает право применения УСН лицами, зарегистрированными в качестве предпринимателей в целях осуществления предпринимательской деятельности, не связанной с адвокатской, но имеющими при этом статус адвоката. При этом Закон об адвокатуре и КПЭА не относятся к законодательству о налогах и сборах. Вопрос соблюдения адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре – в частности, установленных им запретов и ограничений, – не является предметом рассмотрения в данном деле и не отнесен к компетенции налоговых органов и судов в рамках рассмотрения налоговых споров, поскольку нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатуре и КПЭА влечет применение мер дисциплинарной ответственности.
ВС добавил, что при рассмотрении этого дела заявитель кассационной жалобы приводил доводы о том, что предпринимательская деятельность, в отношении которой он планирует применять УСН, не связана с осуществлением адвокатской деятельности. Однако нижестоящие суды не дали оценку таким доводам и исходили исключительно из отсутствия у адвоката права на осуществление предпринимательской деятельности, не проверив при этом, от какого вида деятельности заявитель планирует получать доход, облагаемый по УСН. В итоге ВС отменил судебные акты нижестоящих инстанций и вернул дело на новое рассмотрение в АСГМ.
Адвокат АП г. Москвы Иван Белов в комментарии «АГ» отметил, что Закон об адвокатуре и КПЭА не запрещают адвокату заниматься извлечением прибыли от предпринимательской деятельности. «Важно, чтобы бизнес-активность не пересекалась с адвокатской деятельностью, поскольку последняя не является предпринимательской в силу закона. Кроме того, КПЭА содержит прямой запрет на оказание юридических услуг (правовой помощи) вне рамок адвокатской деятельности», – заметил он.
Иван Белов добавил, что в силу наличия у адвокатов специальной правоспособности закон установил для них прямой запрет на применение упрощенной системы налогообложения. «Экономколлегия ВС справедливо отметила, что такой запрет распространяется на обложение доходов от профессиональной деятельности и не может применяться к бизнес-доходам адвоката, которые облагаются в общем порядке; то есть адвокат-предприниматель вправе применять УСН», – пояснил он.
По мнению Ивана Белова, важно то, чтобы адвокат, параллельно занимающийся частным бизнесом, вел раздельный учет доходов и расходов – только в этом случае он вправе применять иной режим налогообложения для своего коммерческого дохода. «Отсутствие раздельного учета может повлечь увеличение налоговой нагрузки не только в части НДФЛ, ставка которого выше, чем налога при УСН, но и НДС, который должны платить предприниматели, не перешедшие на УСН. Правда, в случае небольшой квартальной выручки (до 2 млн руб.) можно заявить об освобождении от уплаты этого налога», – подчеркнул он, напомнив при этом, что данное определение ВС не означает окончательного решения вопроса о праве адвокатов на занятие бизнесом: «Судьи все же отметили, что перед ними такой вопрос не ставился, они рассматривали заявителя жалобы как предпринимателя, право которого на УСН не связано с наличием у него адвокатского статуса. Оценка последствий совмещения гражданином адвокатской деятельности с предпринимательской – прерогатива адвокатских палат, ведущих дисциплинарную практику, а не судов».
Партнер и руководитель налоговой практики Five Stones Consulting Екатерина Болдинова отметила, что вопрос о возможности применения УСН является одним из самых финансово болезненных для адвокатов. «С точки зрения Закона об адвокатуре под адвокатской деятельностью понимается квалифицированная юридическая помощь, оказываемая на профессиональной основе лицами, получившими статус адвоката в порядке, установленном этим федеральным законом, физическим и юридическим лицам в целях защиты их прав, свобод и интересов, а также обеспечения доступа к правосудию. При этом в силу прямого указания закона адвокатская деятельность не является предпринимательской. Именно это фактически исключает возможность использования адвокатами УСН с пониженной налоговой ставкой, применяемой ИП и организациями. В этом усматривается определенный момент социальной несправедливости: не осуществляя предпринимательскую деятельность, адвокат вынужден уплачивать налоги (НДФЛ) по общим налоговым ставкам (13 или 15%), тогда как средний предприниматель с куда большими доходами может уплачивать налог на УСН с базой “доход” по ставке 6%. При этом адвокаты не вправе применять УСН в силу прямого указания подп. 10 п. 3 ст. 346.12 НК», – напомнила она.
Адвокат добавила, что было немало разъяснений Минфина и ФНС, которые шли именно по этому пути. «Были и Решение ВС от 28 апреля 2022 г. по делу № АКПИ22-112, и письмо ФНС от 2 ноября 2020 г. № СД-4-3/17969@ «О направлении письма Минфина России от 19.10.2020 № 03-11-09/91070». Причем ни один из этих документов не учитывал ситуацию, при которой одно и то же лицо имеет статус адвоката, занимается адвокатской деятельностью и при этом имеет какой-то дополнительный бизнес (например, сдает в аренду квартиру). Формально это не запрещено законодательством, но Минфин, например, описывает деятельность адвоката так, как будто это исключено. В комментируемом же деле ВС наконец исследовал вопрос о том, что делать адвокатам, которые совмещают статус ИП и статус адвоката для разных видов деятельности. Жаль только, что Суд ограничился очень коротким комментарием на эту тему и направил дело на новое рассмотрение в первую инстанцию, которой при новом рассмотрении надлежит определить, от какой деятельности все же адвокат планирует получать доход для целей применения УСН (удивительно, что три инстанции до этого данным вопросом не озаботились)», – заметила Екатерина Болдинова.
Она добавила, что адвокатам давно пора сосредоточиться на справедливой корректировке норм НК: ведь если статус адвоката исключает ведение им предпринимательской деятельности, то он не должен уплачивать в бюджет больше налогов, чем обычный предприниматель. «На мой взгляд, необходимость таких изменений в НК давно назрела. Разъяснений, запрещающих адвокатам что-либо, довольно много. Например, с точки зрения ФНС, адвокат не может учесть в своих расходах расходы на обучение/повышение квалификации (почему?), на уплату взносов в фонды и в адвокатскую палату субъекта РФ. Может быть, пора навести в этом порядок?» – подытожила Екатерина Болдинова.
Партнер КА г. Москвы «Минушкина и партнеры» Арам Мурадов отметил, что Верховный Суд встал на сторону адвоката – заявителя жалобы и фактически учел его доводы. «Действительно, на практике адвокатские палаты субъектов РФ допускают участие адвокатов в предпринимательской деятельности, а именно их возможность регистрироваться в качестве ИП или становиться учредителями юрлиц. Полностью поддерживаю коллегу и считаю, что он проделал отличную работу, отстаивая права адвокатов, одновременно получая доход от предпринимательской деятельности, не связанной с адвокатской», – подчеркнул он.
Член Комиссии Федеральной палаты адвокатов РФ по этике и стандартам Вячеслав Голенев отметил, что наконец столь очевидная разница в режимах налогообложения в зависимости от типа деятельности стала действительно очевидной из судебной практики ВС. «Адвокат действительно может извлекать доходы иным путем, размещая свои средства путем инвестирования – например, в недвижимость, акции или в доли в уставном капитале коммерческих организаций. Это разрешает КПЭА; эта возможность допускается ГК РФ. НК устанавливает налогообложение, исходя из принципа экономической обоснованности налога, и значит, доходы от адвокатской деятельности – это одно, а доходы налогоплательщика, пусть и являющегося адвокатом, но от других приносящих доход видов деятельности, – другое. Это все, как уже было сказано, столь очевидно, сколь архаичной представляется позиция ФНС о том, что адвокат не может применять УСН по другим (“неадвокатским”) видам деятельности. Предположу, что налоговым органам просто неудобно администрировать поступления по гражданам-адвокатам. Но удобство налогового администрирования – не аргумент с точки зрения закона. Адвокат, который ведет иную экономическую деятельность, не связанную с адвокатской, но приносящую доход и не нарушающую требования КПЭА, вправе применять УСН по своей “неадвокатской” экономической деятельности. Жаль только, что про все это ВС говорит нижестоящим судам, а сами нижестоящие суды про это говорить не готовы, пока ВС не укажет на очевидные вещи», – посетовал он.
Редакция связалась с Всеволодом Сазоновым, но оперативно получить его комментарий не удалось.
