28 августа Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС22-28611 по делу № А40-260466/2021, в котором пояснил порядок исключения миноритарного участника из состава общества при наличии корпоративного конфликта с мажоритарным участником.
Кассация не дала исключить миноритарного участника из общества
В мае 2012 г. было создано ООО «Региональная утилизирующая компания», с 2014 г. его единственным участником был Александр Богданов. Основным видом деятельности компании является строительство завода комбинированной переработки отходов производства и потребления. В июне 2015 г. уставный капитал компании был увеличен до 3 млн руб. за счет внесения вклада АО «Регионотходы» в размере 2,7 млн руб., Александром Богдановым – 180 тыс. руб. В результате увеличения уставного капитала и принятия нового участника произошло перераспределение долей участников: Александр Богданов владеет 10%, а общество «Регионотходы» – 90% уставного капитала. Далее компания получила в аренду от Администрации городского округа Ревда в Свердловской области несколько земельных участков сроком на 49 лет для строительства и эксплуатации завода.
Впоследствии общество «Регионотходы» обратилось в суд с иском к Александру Богданову, в котором отмечалось, что с 2019 г. имеется корпоративный конфликт между истцом и ответчиком, действующим совместно с директором компании Иваном Козыревым. Общество добавило, что Александр Богданов, обладая блокирующим количеством голосов, длительно препятствует достижению целей деятельности компании, в том числе голосует против принятия решений, направленных на обеспечение успешного завершения строительства завода и начала его работы, препятствует смене директора, совершающего сделки в ущерб компании. В связи с этим истец требовал исключить Богданова из состава участников компании.
Первая инстанция удовлетворила иск, а апелляция поддержала ее решение. Как указали суды, истец, вступая в состав участников компании, преследовал цель получения прибыли от деятельности завода по переработке отходов, который планировался к строительству. Однако хозяйственная деятельность компании сводится к заключению договоров с «техническими компаниями» и сдаче земельных участков в субаренду на нерыночных условиях (по заниженным ценам), что поддерживается Александром Богдановым, голосующим на собрании участников, в том числе через своего представителя по доверенности Ивана Козырева, против достижения целей деятельности компании.
Суд округа вернул дело на новое рассмотрение в первую инстанцию, посчитав, что исключение участника из ООО является крайней мерой, связанной с лишением права на долю в уставном капитале общества, которая применима лишь тогда, когда последствия действий участника не могут быть устранены без лишения нарушителя возможности участвовать в управлении обществом. Кассация добавила, что суды проигнорировали доводы ответчика об отсутствии в материалах дела доказательств причинения им существенного вреда компании, а также доказательств того, что именно его поведение влияло на невозможность деятельности по строительству завода. Кроме того, добавил суд округа, действия Ивана Козырева не могут служить самостоятельным основанием для исключения Александра Богданова из числа участников общества. При этом нижестоящими судами не дана оценка доводам ответчика об отсутствии какого-либо сговора, в том числе противоправного.
Верховный Суд напомнил, что следует учитывать в таких спорах
Изучив кассационную жалобу общества «Регионотходы», Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда напомнила, что исключение участника хозобщества представляет собой специальный корпоративный способ защиты прав, целью которого является устранение вызванных поведением одного из участников препятствий к осуществлению нормальной деятельности юрлица и, в конечном счете, защита интересов других участников, заинтересованных в продолжении деятельности общества. Участники ООО обязаны действовать в интересах общества, стремясь к достижению общей цели (получению прибыли). При нарушении доверия между ними возникающие конфликты (разногласия) подрывают общий интерес и цели деятельности юрлица. Соответственно, наличие корпоративного конфликта между участниками общества не служит обстоятельством, препятствующим исключению одного из участников в судебном порядке, а, напротив, может выступать надлежащим поводом для передачи на рассмотрение суда вопроса об исключении участника ООО, если разлад в отношениях участников вызван его неразумным или недобросовестным поведением.
В таких спорах суд должен оценить, является ли поведение участника, в отношении которого заявлен такой иск, вредным по отношению к интересам ООО, способно ли поведение ответчика привести к возникновению серьезных препятствий для ведения общего дела, тем самым создав угрозу надежному продолжению деятельности общества и сделав неприемлемым дальнейшее сотрудничество с ответчиком для остальных участников общества. «Именно с необходимостью установления совокупности указанных обстоятельств связан крайний (экстраординарный) характер применения способа защиты права, предусмотренного абз. 4 п. 1 ст. 67 ГК РФ и ст. 10 Закона № 14-ФЗ, а не с отсутствием возможности устранения последствий поведения ответчика без лишения его возможности участвовать в управлении обществом, о чем ошибочно указано судом округа в обжалуемом постановлении», – отмечено в определении ВС.
В рассматриваемом деле, заметил ВС, суды установили, что бизнес-план компании не исполняется и заложенные в нем прогнозные показатели деятельности не достигнуты. Компания фактически не занимается строительством завода. При этом в течение длительного периода времени Александр Богданов систематически голосовал вопреки интересам компании, препятствуя завершению строительства завода и его вводу в эксплуатацию. Текущая деятельность компании сводится лишь к сдаче земельных участков в субаренду или же в безвозмездное пользование.
Кроме того, ВС пришел к выводу, что Александр Богданов препятствовал повышению стоимости субаренды земли, голосуя против соответствующего предложения общества «Регионотходы» на общем собрании участников компании. Он также голосовал против поручений директору Ивану Козыреву на получение лицензии на обращение с отходами, нужной для завершения строительства и эксплуатации завода. Далее ответчик голосовал за утверждение искаженной (бухгалтерской) отчетности и против проведения аудиторской проверки компании, хотя в налоговых декларациях по прибыли за 2016–2018 гг. имелись расхождения между доходами и расходами компании, а в выписках банка при поступлении денег на расчетный счет компании также были систематические разночтения в назначениях платежей.
Первая инстанция и апелляция, заметил Суд, также выявили согласованность действий Александра Богданова и Ивана Козырева, также действовавшего во вред интересам компании. В частности, Козырев представлял интересы Богданова на общих собраниях участников компании, голосуя от его имени, что свидетельствует о доверительных личных взаимоотношениях между этими лицами. При трудоустройстве Ивана Козырева ответчик увеличил зарплату директора компании и включил в трудовой договор условие о выплате «золотого парашюта» в случае его увольнения в размере 25% стоимости чистых активов компании на последнюю отчетную дату или 500 размеров месячного вознаграждения директора, в зависимости от того, какая сумма окажется больше, что составляет примерно 82 млн руб. и превышает величину активов компании на любую из отчетных дат. Директор систематически уклонялся от проведения общих собраний компании и не предоставлял истцу нужную документацию, что служило основанием для неоднократного его привлечения к административной ответственности постановлениями мирового судьи, обязывавшего его предоставить документы в судебном порядке. В свою очередь, Богданов голосовал против снижения зарплаты такому руководителю или его увольнения без выплаты компенсации, предусмотренной трудовым договором.
В связи с этим, указал ВС, суды обоснованно сочли, что Александр Богданов действует в едином интересе с подконтрольным ему директором Иваном Козыревым во вред интересам компании, препятствуя реализации ее мажоритарным участником своих корпоративных прав, связанных с управлением компанией, и делая невозможным ведение общего дела, направленного на осуществление заводом избранного вида деятельности. «Следовательно, если участник общества препятствовал ведению общего дела, используя для этого полномочия единоличного исполнительного органа по руководству текущей деятельностью общества (занимая должность директора непосредственно либо используя подконтрольного директора), такой участник не вправе ссылаться на то, что те или иные вредоносные действия были совершены им за рамками реализации корпоративных прав либо совершены не им лично, а через подконтрольное лицо, – пояснил Верховный Суд. – Исключение участника, использовавшего для реализации своих целей подконтрольного директора, не может быть обусловлено только доказыванием сговора между участником общества и директором. Наличие подобных сговоров, как правило, является сложным в доказывании ввиду их скрытого характера, в связи с чем судами должно в совокупности учитываться поведение участника и генерального директора».
Также ВС поддержал выводы первой инстанции и апелляции о том, что директор Иван Козырев подконтролен ответчику, вместе они выступают на одной стороне корпоративного конфликта, поэтому не требуется доказательств прямого сговора между ними. При решении вопроса о наличии основания для исключения Александра Богданова из компании действия этих физлиц должны оцениваться в совокупности. При таком положении несостоятельны выводы суда округа о том, что действия Козырева как директора компании не могут служить самостоятельным основанием для исключения Богданова из числа участников компании. Ответчик не доказал, что его голосование на общих собраниях участников было обусловлено разумными причинами, связанными с ведением общего дела, и что возникшие между участниками ООО разногласия обусловлены только лишь разными представлениями о рискованности и выгодности предлагаемых бизнес-решений.
Как пояснил Суд, из материалов дела также не следует, что проект по строительству завода имел неочевидные экономические последствия и у Александра Богданова были заслуживающие внимания экономические причины для голосования против принятия решений, направленных на продолжение строительства такого объекта. Напротив, как установлено судами первой и апелляционной инстанций, до начала совершения ответчиком вышеуказанных вредоносных действий, обществу «Регионотходы» со стороны Богданова поступило предложение о выкупе его доли в уставном капитале компании за 500 млн руб. Такая цена выкупа является явно не сопоставимой с масштабом деятельности компании и существенно превышает цену, по которой принадлежащая миноритарию доля могла быть приобретена обществом при его добровольном выходе из компании. Таким образом, поведение Александра Богданова квалифицировано как злоупотребление правом, поскольку оно фактически было направлено не на ведение общего дела, а на побуждение мажоритарного участника к выкупу доли ответчика в уставном капитале на заведомо невыгодных для истца условиях под угрозой создания препятствий для нормального функционирования компании.
При этом окружной суд не указал в своем постановлении, какие именно выводы нижестоящих судов о применении норм права не соответствуют обстоятельствам, установленным ими при рассмотрении дела, и имеющимся в деле доказательствам, и не привел мотивы, по которым он счел, что выводы этих инстанций не соответствуют обстоятельствам дела. Тем самым суд округа отменил судебные акты нижестоящих судов по основаниям, не предусмотренным законом, фактически предложив им заново оценить доводы сторон и доказательства, которые уже получили соответствующую оценку в состоявшихся по делу судебных актах. Таким образом, Верховный Суд отменил постановление кассации, оставив в силе судебные акты первой и апелляционной инстанций.
Эксперты оценили выводы ВС
Адвокат МКА «ВЕРДИКТЪ» Юнис Дигмар отметил, что в определении Верховного Суда сделано три основных вывода, которые имеют практическое значение при рассмотрении корпоративных споров об исключении участников ООО. «Во-первых, Суд, развивая положения ст. 10 Закона об ООО, определяет перечень обстоятельств, подлежащих установлению при решении вопроса о возможности исключения участника: является ли поведение участника вредным для интересов общества; способно ли оно серьезно воспрепятствовать ведению участниками общего дела, создав угрозу продолжению деятельности общества; приемлемо ли дальнейшее сотрудничество для остальных участников при наличии такого поведения. Безусловно, представленные критерии являются оценочными, что делает их применение в значительной степени зависимым от усмотрения суда. Однако можно утверждать, что этот “шорт-лист”, в дополнение к ранее изложенным позициям Суда, должен облегчить вопрос о пределах и предмете доказывания по указанной категории споров», – полагает он.
Во-вторых, по словам эксперта, ВС вновь напомнил, что наличие корпоративного конфликта не является препятствием для исключения недобросовестного участника, а представляет собой достаточный повод к разрешению такого вопроса в судебном порядке. «Полагаю, что вторая часть указанного вывода имеет существенное значение для правоприменительной практики, поскольку ориентирует суды на возможность применения исключительной меры корпоративной ответственности при наличии конфликта, а не сохранение “гордиева узла” в корпоративных отношениях. Третий вывод, на мой взгляд, является самым основным в определении ВС. При решении вопроса об исключении участника необходимо рассматривать действия не только такого лица, но и подконтрольного ему руководителя общества. Подобное отступление от формального подхода, при котором решение вопроса о применении меры корпоративной ответственности зависит от установления причинно-следственной связи между действиями (бездействием) самого участника и наступившим вредом для общества, имеет важное значение для правоприменительной практики, поскольку нацеливает суды на оценку всей совокупности фактических обстоятельств. При этом ВС в условиях объективной сложности доказывания подконтрольности директора участнику предлагает оценивать наличие данного факта совокупностью косвенных доказательств», – заметил Юнис Дигмар.
Руководитель дирекции юридической фирмы VEGAS LEX Кирилл Никитин заметил, что, отменяя постановление суда кассационной инстанции, ВС, в частности, обратил внимание на то обстоятельство, что возможность исключения участника из общества обусловлена прежде всего наличием совокупности обстоятельств, способных повлечь негативные последствия, а не наличием или отсутствием возможности устранения последствий поведения ответчика без лишения его возможности участвовать в управлении обществом, о чем ошибочно указано судом округа. «При этом в качестве одного из указанных обстоятельств Суд принял факт наличия сговора между участником и директором общества, который посчитал установленным, подробно описав мотивы такого решения. Также при принятии решения Суд подтвердил наличие в действиях участника злоупотребления правом», – добавил он.
Эксперт отметил, что в качестве одного из процессуальных оснований для отмены судебного акта послужило то обстоятельство, что окружной суд отменил решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции по основаниям, не предусмотренным законом, по сути, предложив нижестоящим инстанциям заново оценить доводы сторон и доказательства, которые уже получили соответствующую оценку в состоявшихся по делу судебных актах, в нарушение ст. 286 АПК РФ. «Подобное “доктринальное” нарушение на практике встречается достаточно редко. С учетом изложенного определение ВС в целом подтвердит ранее сформированные правовые позиции по вопросу об исключении участников корпораций и будет приниматься во внимание судами при рассмотрении аналогичных споров», – заключил Кирилл Никитин.
Старший юрист АБ г. Москвы «Инфралекс» Дмитрий Сибилев считает, что выводы ВС направлены на формирование позиции по вопросу применения важнейшего экстраординарного способа разрешения корпоративного конфликта – исключение участника из состава общества. «Стоит согласиться с позицией Суда, что для исключения участника из общества достаточно доказать направленность действий участника не в интересах общества, а также наступление или возможность наступления ущерба для общества в результате таких действий. Разумно, что при установлении указанных обстоятельств в действительности не подлежит доказыванию возможность устранения указанных последствий иным образом, минуя исключение участника из состава общества. Такие выводы ВС могут лечь в основу развития судебной практики по разрешению корпоративных конфликтов, позволяя участникам, поставленным в крайне невыгодное положение, защищать свои интересы, достигая истинных целей корпорации, для которых она создавалась», – полагает он.
