Конституционный Суд опубликовал Определение от 30 сентября № 2117-О об отказе в принятии к рассмотрению жалобы на п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве во взаимосвязи с п. 1 и 2 ст. 10, п. 2 ст. 168 и п. 1 ст. 170 ГК РФ.
10 февраля 2020 г. АС г. Москвы в рамках дела о банкротстве ООО «КВАРТСТРОЙ ПРЕМЬЕР» удовлетворил заявление конкурсного управляющего должника о признании недействительными ряда трудовых отношений. В частности, был признан недействительной сделкой трудовой договор с Федором Кифишиным, а также действия должника по начислению и выплате ему заработной платы, действия по уплате с нее налогов и обязательных взносов. Также были применены последствия недействительности сделки в виде взыскания с Федора Кифишина в размере 490 тыс. руб. в пользу должника. Апелляционный и окружной суды оставили данное решение без изменений.
При этом суды, установив, что Федор Кифишин является заинтересованным лицом по отношению к должнику, исходили из того, что фактически трудовые отношения между ними не возникли. Так, суды указали, что конкурсному управляющему должника не были переданы документы, подтверждающие оформление трудовых отношений: трудовые договоры, приказы о приеме на работу, должностные инструкции, табели учета рабочего времени. «Начисление заработной платы и ее частичная последующая выплата в адрес таких лиц были безвозмездными, в отсутствие встречного представления, трудовая функция в обществе данными лицами не выполнялась», – отмечено в определении первой инстанции.
Суды посчитали, что заключенные трудовые договоры носят мнимый характер, отвечают признакам злоупотребления правом, являются недействительными сделками и нарушают права и законные интересы кредиторов, поскольку их целью был вывод денежных средств из конкурсной массы. При этом также было указано на наличие возбужденного в отношении Федора Кифишина уголовного дела.
Определением судьи Верховного Суда РФ от 17 ноября 2020 г. заявителю было отказано в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ.
Впоследствии Федор Кифишин обратился в Конституционный Суд. В жалобе он оспаривал конституционность положений п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, предусматривающих, при каких условиях сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной.
Кроме того, заявитель во взаимосвязи оспаривал конституционность следующих положений ГК РФ:
- п. 1 ст. 10, а фактически – его абзаца первого, в силу которого допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом); а также:
- п. 2 данной статьи, согласно которому в случае несоблюдения требований, предусмотренных п. 1, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывают лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяют иные меры, предусмотренные законом;
- п. 2 ст. 168, предусматривающего, что сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки;
- п. 1 ст. 170, закрепляющего, что мнимая сделка, т.е. сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.
По мнению Федора Кифишина, оспариваемые нормы в их взаимосвязи противоречат Конституции РФ в той мере, в какой они по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, допускают возможность признания арбитражным судом по гражданско-правовым основаниям недействительной сделкой трудового договора, действий по начислению и выплате заработной платы на основании этих договоров, действий по уплате с этой заработной платы сумм налогов и начислению на нее страховых взносов, а также применение последствий недействительности сделки в виде взыскания с работника выплаченной ему заработной платы.
Конституционный Суд, изучив представленные материалы, не нашел оснований для принятия жалобы к рассмотрению. Он напомнил, что государство, обеспечивая проведение единой финансовой, кредитной и денежной политики, вправе в случае возникновения неблагоприятных экономических условий, к числу которых относится банкротство, осуществлять публично-правовое вмешательство в частноправовые отношения, принимая необходимые меры, направленные на создание условий для справедливого обеспечения интересов всех лиц, вовлеченных в соответствующие правоотношения.
Суд отметил, что созданию таких условий должно способствовать, в частности, правовое регулирование, направленное на сохранение конкурсной массы, необходимой для справедливого удовлетворения требований кредиторов. Так, согласно положениям главы III.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в п. 1 ст. 61.1 Закона, пояснил КС.
Суд указал, что п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве предусматривает в качестве основания признания сделки недействительной совершение должником сделки в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, а также закрепляет условия, при которых такая сделка может быть признана арбитражным судом недействительной. К таким условиям относятся то, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки. Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника, разъяснил КС.
Суд обратил внимание, что эти правила распространяются, в частности, и на оспаривание действий, направленных на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с трудовым законодательством, и на оспаривание самих таких выплат (п. 3 ст. 61.1 Закона о банкротстве).
Конституционный Суд привел ряд своих решений применительно к оспариванию действий работодателя по выплате работникам денежных сумм, связанных с выполнением трудовой функции (определения от 9 декабря 2014 г. № 2748-О, № 2751-О и № 2752-О, от 29 сентября 2015 г. № 2017-О). Он указал, что суды, рассматривающие такие дела, должны учитывать все фактические обстоятельства выплаты денежных средств конкретным работникам, которые могли бы свидетельствовать о правомерности (или неправомерности) действий руководителя, – обусловленность получения работником денежной выплаты положениями законодательства, коллективного договора, соглашения, локальных нормативных актов, трудового договора; наличие или отсутствие у работника права на получение денежных средств, в том числе выяснять, знал ли (либо должен был знать) работник в силу своего должностного положения о наличии у работодателя признаков неплатежеспособности, и т.п.
Вместе с тем Суд подчеркнул, что положения п. 3 ст. 61.1 Закона о банкротстве сами по себе не решают вопрос о возможности оспаривания (признания недействительными) трудовых договоров как оснований возникновения трудовых отношений. Оспариваемые положения распространяют свое действие на выплаты, осуществляемые в рамках именно трудовых отношений; ограничивая свободу работодателя по установлению отдельных выплат работникам, они обеспечивают конституционно обоснованный разумный баланс интересов всех участников процедуры банкротства, пояснил КС.
КС отметил, что государство обязано обеспечивать надлежащую защиту прав и законных интересов работника как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении (постановления КС РФ от 15 марта 2005 г. № 3-П, от 25 мая 2010 г. № 11-П и от 19 мая 2020 г. № 25-П). При этом Суд разъяснил, что это не означает, что, если передача денежных средств от должника, к которому применяется процедура банкротства, к гражданину осуществляется под видом заработной платы или иных выплат, при фактическом отсутствии трудовых отношений, не существует правового механизма для предотвращения недобросовестных действий и восстановления разумного баланса интересов участников процедуры банкротства. «Это влекло бы необоснованное создание преимуществ лицам, злоупотребляющим правом, и нарушало бы права и законные интересы других лиц – кредиторов должника», – указано в определении.
Суд подчеркнул, что арбитражный суд, установив, что гражданин не приступил к исполнению трудовых обязанностей, не лишен возможности рассматривать действия по начислению и выплате денежных средств под видом заработной платы как дающие основание для их оспаривания в порядке ст. 61.1 во взаимосвязи с п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве и соответствующими положениями ГК РФ.
Таким образом, Конституционный Суд пришел к выводу, что оспариваемые нормы, направленные на недопущение злоупотребления правом, обеспечение стабильности гражданского оборота, защиту прав и законных интересов его участников, в том числе от недобросовестности отдельных участников гражданского оборота, не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права заявителя, указанные в жалобе. Он отклонил жалобу заявителя, указав, что разрешение вопроса о законности и обоснованности взыскания с Федора Кифишина полученных им денежных сумм, как и о выборе правовой нормы, подлежащей применению в конкретном деле, связано с исследованием фактических обстоятельств и не относится к компетенции Конституционного Суда.
Адвокат АП Амурской области Александр Богдашкин считает, что не стоит воспринимать данное определение КС как угрозу для работников, получивших зарплату в преддверии или в период банкротства работодателя. «Речь идет о защите кредиторов именно от недобросовестных действий, связанных с выводом денежных средств должника под видом выплаты заработной платы при отсутствии реальных трудовых отношений. В определении КС прямо обратил на это особое внимание», – пояснил адвокат.
Александр Богдашкин подтвердил, что трудовое законодательство РФ не содержит механизма признания трудового договора недействительным. Несмотря на то что в нем нет аналога ст. 166, 168 ГК РФ, между тем трудовой договор, подписанный лишь для вида, не может свидетельствовать о возникновении трудовых отношений, разъяснил адвокат. «Поэтому выплаты по нему нельзя квалифицировать в качестве заработной платы, а их получатель не вправе рассчитывать на гарантии, предусмотренные трудовым законодательством», – резюмировал Александр Богдашкин.
Адвокат АП г. Москвы, к.ю.н. Константин Евтеев полагает, что жалоба в рассматриваемом определении являлась не чем иным, как ultima ratio (лат. «последний довод»), и не создает новых прецедентов либо иного толкования Закона о банкротстве во взаимосвязи с ГК РФ.
Адвокат отметил, что оспаривание сделок по таким основаниям прямо предусмотрено п. 1 ст. 61.1 Закона о банкротстве, при этом в практике довольно часто встречаются случаи оспаривания сделок из смежных отраслей права, например брачных договоров и «золотых парашютов». «Что интересно, из-за отсутствия возможности подтвердить фактическое исполнение своих трудовых обязанностей, непередачи определенных документов управляющему пострадал работник, которому пришлось пройти все инстанции в попытке доказать свою правоту и даже обратиться в Конституционный Суд, что на практике является довольно редким случаем», – прокомментировал Константин Евтеев.
