Министерство финансов РФ опубликовало на Федеральном портале проектов нормативных правовых актов законопроект о введении конфискации денежных средств, являющихся предметом преступлений, предусмотренных ст. 193, 193.1 Уголовного кодекса. Указанные нормы предусматривают ответственность за уклонение от исполнения обязанностей по репатриации денежных средств в иностранной валюте или валюте РФ и за совершение валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте РФ на счета нерезидентов с использованием подложных документов.
Согласно пояснительной записке инициатива направлена на противодействие незаконному выводу денежных средств за рубеж. Разработчики пояснили, что при подготовке документа была проанализирована практика применения мер уголовной ответственности за нарушения валютного законодательства.
Так, по информации ФТС России, с 2013 г. по первое полугодие 2019 г. таможенными органами возбуждено 1,6 тыс. уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 193 и 193.1 УК, и почти 4,5 тыс. сообщений о таких преступлениях передано по подследственности. В соответствии с данными Судебного департамента при ВС РФ, в 2018 г. по ст. 193 Уголовного кодекса осуждены 10 человек, в 2017 г. – 15, в 2016 г. – 11, 2015-м – 2 человека. К ответственности по ст. 193.1 УК в 2018 г. привлечены 23 лица, в 2017 г. – 22, в 2016 г. – 15, в 2015 г. – 8 лиц.
Авторы законопроекта отмечают, что международные договоры РФ, в том числе Конвенция об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности от 8 ноября 1990 г., возлагают на их участников обязанность обеспечить сотрудничество по исполнению постановлений о конфискации имущества по уголовным делам, принятию необходимых предварительных мер, таких как замораживание или арест имущества с целью предотвращения любых сделок, передачи или распоряжения имуществом, которое впоследствии может стать объектом запроса о конфискации или объектом удовлетворения этого запроса. Однако Законом от 26 июля 2017 г. о ратификации этой конвенции установлено, что применение предусмотренных ею конфискационных мер возможно только в отношении преступлений, указанных в п. «а» ч. 1 ст. 104.1 Уголовного кодекса, которая на сегодняшний день не содержит упоминания о ст. 193 и 193.1 УК.
В пояснительной записке сказано, что ратифицированный Россией Второй дополнительный протокол к Европейской конвенции о взаимной правовой помощи по уголовным делам от 8 ноября 2001 г., вступивший в силу для нашего государства с 1 января 2020 г., позволяет реализовать конфискацию имущества через институт реституции. Но действующее уголовное законодательство по-прежнему исходит из того, что под доходами, полученными преступным путем, понимается только имущество, указанное в ст. 104.1 УК.
По мнению авторов законопроекта, его принятие позволит обеспечить формирование «эффективного конфискационного режима, а также совершенствование правового регулирования в сфере международного сотрудничества по вопросам конфискации и возврата активов». Отметим, что Минфин предлагает отсрочить день вступления нововведений в силу и установить, что акт начинает действовать по истечении 180 дней со дня его официального опубликования. Это, по словам разработчиков, будет способствовать установлению возможности применения наказания, адекватного совершенному преступлению.
Адвокат АП г. Москвы Валерий Саркисов полагает, что при достаточно слабом уровне законопроекта, выражающемся как в «ляпах» технико-юридического характера, так и в сомнительной мотивации, изложенной в пояснительной записке, сам документ давно ожидаем и необходим.
«Российское уголовное право традиционно рассматривает предметы незаконного перемещения через государственную и таможенную границы в качестве подлежащих конфискации. В связи с этим добавление к подлежащим конфискации предметам контрабанды денежных средств по валютным контрактам, перемещенных с нарушением валютного законодательства, не только логично, но и в полной мере будет отвечать превентивному назначению уголовного законодательства», – пояснил адвокат. В то же время он выразил сожаление по поводу того, что, обратив внимание на ст. 193 и ст. 193.1 УК РФ, Минфин не предложил изменить санкцию ч. 3 ст. 193.1 УК, предусматривающую в качестве наказания лишение свободы на срок до 10 лет и не соответствующую в этой части по тяжести наказания санкциям статей УК РФ, предусматривающих ответственность за схожие преступления, относящиеся к категории средней тяжести.
По мнению младшего партнера АБ «ЗКС» Анастасии Лукьяновой, законодательная инициатива Минфина во многом имеет формальный характер и не сможет обеспечить укрепление законности при проведении хозяйствующими субъектами валютных операций.
Эксперт указала, что перечень «конфискационных» преступлений, включенных в ст. 104.1 УК РФ, неоднороден не только в части характера деяний, но и в части различных категорий таких преступных посягательств. «Вряд ли можно назвать обоснованным дополнение его деяниями небольшой и средней тяжести, к которым относятся преступления, предусмотренные ст. 193 и ст. 193.1 УК РФ (за исключением части третьей)», – считает адвокат. По ее словам, министерство не учло и тот факт, что в большинстве случаев совершение данных преступлений является производным от иных тяжких и особо тяжких деяний, в частности предусмотренных ст. 159 и ст. 174 УК.
«При этом в законопроекте отсутствует конкретный процессуальный механизм применения конфискации имущества, который в правоприменительной деятельности будет во многом осложнен как трудностями при квалификации, так и фактической невозможностью возврата денежных средств из-за рубежа. Есть опасения, что применение данной меры уголовно-правового характера будет возможно лишь к добропорядочным субъектам, столкнувшимся со сложностями в процессе предпринимательской деятельности, в то время как организаторы преступных схем будут избегать уголовной ответственности», – отметила Анастасия Лукьянова.
Адвокат АК «СанктаЛекс» Павел Гейко обратил внимание на то, что фактически за нарушение валютного законодательства по репатриации денежных средств вводится санкция, позволяющая конфисковать нерепатриированные денежные средства.
«Данная возможность значительно повысит интерес государственных органов к контролю за репатриацией денежных средств, поскольку результатом выявления преступлений по ст. 193 УК РФ может стать не только привлечение к уголовной ответственности нарушившего требования валютного законодательства лица, но и пополнение государственного бюджета за счет конфискованных нерепатриированных денежных средств, бенефициарным владельцем которых привлекаемое к уголовной ответственности лицо может и не являться», – считает Павел Гейко. Таким образом, пояснил он, существует вероятность возникновения ситуаций, когда за неправомерное поведение ответственных за репатриацию денежных средств резидента «ответственность» в виде утраты денежных средств будут нести бенефициары бизнеса.
Адвокат подчеркнул, что нарушение контрагентами-нерезидентами своих обязательств по договорам с резидентами является достаточно распространенным явлением, например, когда нерезидент задерживает оплату за поставленный резидентом товар или не поставляет товар, предварительно оплаченный резидентом. «Не всегда можно с очевидностью определить, явилось ли неисполнение нерезидентом своих финансовых обязательств результатом преступного умысла резидента на уклонение от исполнения обязанностей по репатриации денежных средств, – рассказал Павел Гейко. – А с учетом сложившейся в стране практики, когда к установлению умысла органы предварительного расследования подходят недостаточно тщательно, а суды надлежащим образом на это не реагируют, исключить возникновение уголовных дел по фактам неполучения резидентами от нерезидентов по контрактам денежных средств в целях последующего обращения взыскания на данные денежные средства нельзя».
По словам адвоката, фактически любое неисполнение нерезидентом финансовых обязательств перед резидентом образует объективную сторону преступления, ответственность за которое предусмотрена ст. 193 УК, что является достаточным основанием для возбуждения уголовного дела.
В то же время эксперт полагает, что законодательная инициатива по введению конфискации за нарушение ст. 193.1 УК РФ логична и последовательна. Если денежные средства изначально выводятся из страны по подложным документам, то говорить о случайности сложно, такие действия явно направлены на преднамеренный нелегальный вывод средств из страны без цели получения адекватного корреспондирующего возмещения, подчеркнул Павел Гейко.
