18 января Колпинский районный суд г. Санкт-Петербурга разрешил вопрос о замене принудительных работ лишением свободы без участия осужденного в заседании.
Как следует из постановления (имеется у «АГ»), в марте 2019 г. осужденному Я. заменили неотбытую часть лишения свободы принудительными работами. Через год мужчина уехал из исправительного центра в отпуск, а потом попал в больницу и до июля 2020 г. находился в стационаре. После выписки Я. не явился в исправительный центр и на звонки не отвечал, поэтому начальник ИЦ объявил его в розыск. Позднее Я. объявляли в розыск еще дважды. Наконец, в ноябре мужчину задержали. Через час после водворения в помещение для нарушителей Я. вызвал скорую помощь, и его снова госпитализировали. На следующий день медики сообщили, что выписали мужчину «за самовольное покидание больницы». В исправительный центр Я. не вернулся, поэтому начальник ИЦ сначала снова объявил его в розыск, а затем подал представление о замене принудительных работ лишением свободы.
Колпинский районный суд пытался уведомить Я. о заседании – направил извещение в исправительный центр и по электронному адресу, который имелся у суда в связи с тем, что от имени Я. пришло ходатайство об отказе в удовлетворении представления администрации исправительного центра. Мужчина настаивал на том, что не уклонялся от отбывания наказания, а находился на амбулаторном лечении, «о чем неоднократно представлял в адрес ИЦ подтверждающие сведения (листки нетрудоспособности)». Несмотря на это, суд пришел к выводу, что «известить осужденного о дате судебного заседания не представилось возможным», и рассмотрел вопрос о замене наказания без него: «В настоящее время Я. объявлен в розыск, в связи с чем судом принято решение о рассмотрении представления ИЦ в отсутствие осужденного».
В судебном заседании Я. защищал адвокат АП Ленинградской области Виктор Ермолаев. Он, в частности, говорил о том, что администрация исправительного центра не установила причину неявки осужденного в центр. Однако суд не принял этот довод. «После окончания прохождения стационарного лечения Я. не возвратился в ИЦ для отбывания наказания в виде принудительных работ, то есть, таким образом, уклонился от отбывания наказания», – указала первая инстанция.
Ссылку защиты на то, что осужденный неоднократно направлял в исправительный центр медицинские документы, подтверждающие амбулаторное лечение, суд также не принял. Напомнив о п. 31 раздела VIII Правил внутреннего распорядка исправительных центров, первая инстанция отметила, что после завершения лечения осужденный отправляется в ИЦ и лично передает администрации центра медицинскую выписку, подтверждающую время нахождения на лечении. Представление начальника исправительного центра было удовлетворено.
Виктор Ермолаев обратился в Санкт-Петербургский городской суд. В апелляционной жалобе (имеется у «АГ») защитник, в частности, указал, что первая инстанция не могла рассматривать вопрос о замене наказания без участия осужденного.
«Были нарушены положения ч. 2 и 3 ст. 60.17 УИК, из которых следует, что вначале осужденный должен быть задержан на срок до 48 часов с возможным продлением срока задержания до 30 суток, а далее – водворен до решения суда в помещение для нарушителей. Именно такая последовательность процессуальных действий во взаимосвязи с положениями ч. 2 ст. 10 УИК РФ и ч. 1 ст. 11 УПК РФ призвана обеспечить личное участие осужденного в судебном разбирательстве по вопросу замены неотбытой части принудительных работ лишением свободы и исключить заочное судебное разбирательство», – пояснил «АГ» Виктор Ермолаев. Аналогичное требование, подчеркнул он, содержится и в ст. 247 УПК, где законодатель в качестве общего правила также установил четкий запрет на судебное разбирательство без подсудимого.
«АГ» также попросила экспертов оценить позицию суда о возможности заменить вид наказания в судебном заседании, в котором осужденный не участвовал.
«Рассмотрение судами представления органов УФСИН России о замене осужденному неотбытой части наказания, не связанного с лишением свободы, на наказание, связанное с лишением свободы, в отсутствие осужденного противоречит нормам действующего законодательства и существенно нарушает права осужденного на защиту и участие в судебном заседании, предусмотренные Конституцией», – уверен юрист АБ «ЗКС» Олег Востряков. По его мнению, любое решение суда о замене осужденному неотбытой части наказания, не связанного с лишением свободы, на наказание, связанное с лишением свободы, принятое по результатам судебного заседания, на котором отсутствовал осужденный, должно быть отменено в вышестоящем суде.
Эксперт напомнил, что в таких ситуациях явку осужденного в суд обеспечивает орган, обратившийся с представлением, то есть подразделение УФСИН России. «В соответствии с Законом об ОРД подразделения УФСИН наделены полномочиями по проведению оперативно-разыскных мероприятий. Поэтому указание судами на невозможность обеспечения явки осужденного в судебные заседания не имеет под собой каких-либо законных оснований, – подчеркнул Олег Востряков. – Органы УФСИН России обладают широкими полномочиями для определения местоположения скрывающегося лица, в связи с чем недопустимо, чтобы суды обосновывали рассмотрение представлений в отсутствие осужденного исключительно ссылками на рапорты сотрудников УФСИН. Эти документы в большинстве случаев поступают в суд с грубыми нарушениями порядка предоставления результатов ОРД».
Адвокат АБ «Забейда и партнеры» Николай Яшин отметил, что в судебной практике встречаются разные подходы. Так, иногда суды рассматривают ходатайство о замене неотбытой части принудительных работ лишением свободы и без осужденного, ссылаясь на отсутствие его ходатайства об участии в судебном заседании (ч. 2 ст. 399 УПК), надлежащее уведомление и наличие защитника.
«Однако имеются решения, согласно которым вопрос о замене наказания может быть решен только после фактического задержания осужденного. Так, в постановлении Президиума Ставропольского краевого суда от 14 ноября 2018 г. по делу № 44У-389/2018 сказано, что системное толкование ч. 3 ст. 399 и п. 18 ст. 397 УПК позволяет высказаться о невозможности рассмотрения представления инспекции о замене исправительных работ лишением свободы в отсутствие осужденного, о необходимости его розыска, обращении в суд с ходатайством о задержании на срок до 30 суток и о рассмотрении представления инспекции только после фактического задержания осужденного. Исключение из этого правила допускается лишь в случае, если осужденный, своевременно уведомленный о дате, времени и месте судебного заседания, ходатайствует о проведении слушания в его отсутствие», – рассказал адвокат.
В этом деле, заметил он, суд не стал удовлетворять ходатайство о замене исправительных работ, предложил начальнику уголовно-исполнительной инспекции организовать розыск осужденного и обратиться в городской суд с представлением о заключении скрывающегося осужденного под стражу.
«Таким образом, во всех случаях необходимо исходить из наличия в конкретном деле сведений о надлежащем уведомлении лица – отсутствия формального направления повесток, вложения их в почтовый ящик, количества извещений и иных принятых мер (СМС-извещение, телефонограммы о вызове в судебное заседание, вынесение постановления о приводе)», – подчеркнул Николай Яшин. По его словам, аналогичный подход применил Шестой кассационный суд общей юрисдикции в определении от 3 сентября 2020 г. по делу № 77-1931/2020.
