1 октября Конституционный Суд вынес Постановление № 42-П/2024 по делу о проверке конституционности ч. 1 ст. 42 УПК РФ, в котором подтвердил право на получение статуса потерпевшего для лица, отказавшегося от предложения дать взятку и сообщившего об этом в правоохранительные органы.
Суды отказали свидетелю в признании его потерпевшим по уголовному делу
Начальник отделения по контролю за оборотом наркотиков Таганрогского линейного отдела МВД России на транспорте, а также врио заместителя начальника полиции (по оперативной работе) того же отдела Т. через посредников предложили Александру Ткаченко и его брату помощь в избежании уголовной ответственности. Помощь заключалась в непредставлении в орган предварительного расследования материалов оперативно-розыскной деятельности, достаточных для возбуждения в их отношении уголовного дела, в обмен на взятку в размере 2,5 млн руб. Однако Александр Ткаченко сообщил об этом в правоохранительные органы и добровольно принял участие в проведении изобличающего ОРМ «оперативный эксперимент».
Впоследствии Александр Ткаченко выступил свидетелем в судебном разбирательстве по уголовному делу в отношении ряда лиц, включая Т., который обвинялся в совершении преступления по ч. 6 ст. 290 УК. Приговором Таганрогского городского суда Ростовской области от 26 апреля 2021 г. Т. был осужден за покушение на мошенничество в особо крупном размере с использованием своего служебного положения. Апелляция оставила приговор без изменений, однако кассация отменила ее решение и направила уголовное дело на новое апелляционное рассмотрение, указав, что вывод нижестоящего суда об отсутствии у Т. служебных полномочий на совершение действий или бездействия, обещанных им Александру Ткаченко, является преждевременным.
2 августа 2022 г. апелляционный суд вынес новый обвинительный приговор. Т. был признан виновным в получении им как должностным лицом через посредников взятки в особо крупном размере за совершение бездействия в пользу Александра Ткаченко и его брата, которое входило в служебные полномочия Т. и которому он в силу своего должностного положения мог способствовать. Суд назначил ему основное наказание в виде штрафа в размере 4 млн руб., от отбывания которого он был освобожден с учетом предшествующих сроков содержания под стражей и отбывания наказания в виде лишения свободы.
При этом апелляция отклонила доводы Александра Ткаченко о необходимости признания его потерпевшим по уголовному делу, мотивированные причинением ему материального и морального вреда действиями осужденных, в частности Т., независимо от их квалификации. Как отметил суд, материалы дела не подтверждают причинение Александру Ткаченко имущественного вреда: денежные средства в сумме 10 тыс. руб., которые использовались в ходе оперативно-розыскного мероприятия с его согласия, были приобщены к делу в качестве вещественных доказательств, что не может расцениваться в качестве причинения ущерба. Утверждение о том, что содеянным подорвано доверие к органам внутренних дел, также не является безусловным основанием для признания его потерпевшим, поскольку по смыслу уголовного закона взяточничество посягает на основы государственной власти и нарушает нормальную управленческую деятельность государственных и муниципальных органов и учреждений, подрывая их авторитет, притом что не было установлено признаков вымогательства взятки.
7 февраля 2023 г. Четвертый кассационный суд общей юрисдикции отменил апелляционный приговор в отношении Т. и направил дело на новое апелляционное рассмотрение ввиду чрезмерной мягкости назначенного наказания. В отношении иных лиц (посредников во взяточничестве) апелляционный приговор оставлен без изменения. Верховный Суд согласился с этим, отказав в рассмотрении жалобы Александра Ткаченко и подтвердив правомерность отказа в признании его потерпевшим по данному делу.
Вновь вынесенным апелляционным приговором судебной коллегии по уголовным делам Ростовского областного суда от 18 апреля 2023 г., с которым согласилась кассация, Т. осужден за то же преступление при тех же обстоятельствах, однако с назначением основного наказания в виде лишения свободы на восемь лет. При этом доводы Александра Ткаченко о необходимости признания его потерпевшим снова были отвергнуты, а принадлежавшие ему денежные средства постановлено вернуть по принадлежности.
КС разъяснил, в каких случаях лицо может быть признано потерпевшим по делу о получении взятки
Александр Ткаченко обратился в Конституционный Суд и попросил признать ч. 1 ст. 42 УПК не соответствующей Конституции, поскольку она не позволяет признавать потерпевшим от преступления, предусмотренного ст. 290 УК, лицо, отказавшееся от выполнения требования о передаче взятки, заявившее об этом в правоохранительные органы и добровольно содействовавшее изобличению виновных посредством участия в производстве оперативно-розыскного мероприятия.
В период изучения Конституционным Судом жалобы заместитель Генпрокурора РФ подал кассационное представление в Верховный Суд, в котором поставил вопрос об отмене апелляционного определения от 19 августа 2021 г., а также всех последующих судебных решений и о направлении уголовного дела на новое апелляционное разбирательство. КС указал, что внесение кассационного представления после того, как судебные решения уже были предметом кассационного обжалования в суде максимально высокой для данной категории дел инстанции, не означает, что заявителем не исчерпаны внутригосударственные средства судебной защиты, а его жалоба в КС утратила свойство допустимости (Постановление КС от 19 мая 2022 г. № 20-П/2022), как и не устраняет оно ни признаков нарушения его прав, ни неопределенности в вопросе о том, соответствует ли Конституции оспариваемое им законоположение.
Изучив жалобу, КС отметил, что ч. 1 ст. 42 УПК выступает предметом его рассмотрения в той мере, в какой на ее основании во взаимосвязи с положениями ст. 290 УК разрешается вопрос о признании потерпевшим по уголовному делу о получении взятки лица, отказавшегося от предложения о даче взятки, сообщившего о данном предложении в правоохранительные органы и содействовавшего изобличению виновных. Он пояснил, что федеральный законодатель в качестве отдельной группы запрещенных деяний указал в Уголовном кодексе преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления, в том числе установил уголовную ответственность за получение должностным лицом взятки в виде денег, ценных бумаг, иного имущества либо в виде оказания ему незаконных услуг имущественного характера, предоставления иных имущественных прав, в том числе когда взятка по его указанию передается иному физическому или юридическому лицу, и определил должностных лиц в качестве специальных субъектов такого преступления.
Совершение должностным лицом указанного деяния по собственной инициативе во всяком случае предполагает непосредственное противоправное воздействие на другое лицо, которому в той или иной форме адресуется предложение либо требование дать взятку. Такое лицо оказывается в ситуации выбора между преступным (в случае согласия передать незаконное вознаграждение) и правомерным (пассивным – в форме отказа, несогласия дать взятку или активным – в форме участия в изобличении взяткополучателя) поведением. По общему правилу выбор такого лица в пользу изобличения потенциального преступника связан как с тем, что виновный угрожает его правам и законным интересам, так и с теми нравственными страданиями, которые лицо испытывает от самого факта подобной угрозы.
В связи с этим, заметил КС, Пленум Верховного Суда разъяснил, в частности, что действия лица не образуют состав преступления, предусмотренного ст. 291 УК, в части передачи взятки в том случае, если в отношении такого лица заявлены требования о даче взятки и оно до передачи ценностей добровольно заявило об этом органу, имеющему право возбуждать уголовное дело либо осуществлять оперативно-розыскную деятельность; в случае когда передача имущества, предоставление имущественных прав, оказание услуг имущественного характера производились под контролем с целью задержания с поличным лица, заявившего такие требования, деньги и другие ценности, переданные в качестве взятки, подлежат возвращению их законному владельцу (абз. 3 п. 30 Постановления от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях»; абз. 3 п. 4 Постановления от 14 июня 2018 г. № 17 «О некоторых вопросах, связанных с применением конфискации имущества в уголовном судопроизводстве»).
Более того, добавил Суд, отказ склоняемого лица от участия во взяточничестве, сопровождающийся своевременным обращением в уполномоченные органы власти с сообщением о таком готовящемся или совершаемом преступлении и добровольным, активным оказанием содействия в изобличении виновных, явным образом свидетельствует в этой части о правомерности и общественной полезности поведения такого лица, что не исключает необходимости последующей защиты и восстановления его нарушенных прав, в том числе в процедурах уголовного судопроизводства, путем признания за ним процессуального статуса потерпевшего от преступления, который признается законодателем участником со стороны обвинения. Поэтому лицо, участвовавшее в изобличении потенциального взяткополучателя, имеет явно выраженный процессуальный интерес и необходимость активного участия в уголовном судопроизводстве, в том числе в процедурах уголовного преследования, особенно в случаях, когда оно намерено отстаивать в суде свою позицию, полагая, что преступлением ему причинен физический, имущественный или моральный вред.
Как подчеркнул Конституционный Суд, правовой статус лица как потерпевшего устанавливается исходя из фактического его положения и лишь процессуально оформляется решением дознавателя, следователя или суда о признании потерпевшим, но не формируется им (Постановление № 28-П/2014; определения № 131-О/2005; № 1555-О-О/2011; № 655-О/2019 и др.).
При этом КС отметил, что уже неоднократно указывал, что включение вреда определенного вида в качестве обязательного признака состава преступления не означает, что данное деяние не способно повлечь иные общественно опасные последствия, в том числе в виде причинения вреда другого вида, в частности морального, которые формально остаются за пределами законодательной конструкции состава преступления. Так, учитывая, что посягательство на основной объект преступления может причинять вред и его дополнительному объекту, обстоятельства дела могут свидетельствовать о причинении лицу физических или нравственных страданий действиями, которые явным образом нарушают его личные неимущественные права либо посягают на принадлежащие ему нематериальные блага, среди важнейших из которых – достоинство личности, что обусловливает тем самым признание такого лица потерпевшим (постановления № 45-П/2021; № 18-П/2022 и № 26-П/2023).
Таким образом, по смыслу правовых позиций КС действующее правовое регулирование не предполагает отказа в признании лица, которому был причинен физический, имущественный или моральный вред, потерпевшим от должностного преступления в силу того лишь обстоятельства, что основным и непосредственным объектом такого противоправного деяния (преступления) выступают интересы публичной власти и государственной либо муниципальной службы.
Конституционный Суд разъяснил, что лица, вовлекаемые в процесс дачи взятки, выступают в качестве непосредственного адресата (субъекта незаконного воздействия) предложения или требования передачи взятки и тем самым подвергаются злоупотреблению властью со стороны противоправно действующего должностного лица, а потому могут выступать потерпевшими от преступления по ст. 290 УК, при условии что их деяние не образует состав коррупционного преступления. Склонение к даче взятки в любой форме должностным лицом, призванным соблюдать и защищать права и свободы человека, являющееся недопустимой, противоправной формой поведения и расцениваемое физическим лицом в качестве неприемлемого или оскорбительного для себя, – в связи с чем оно в целях защиты как своих прав и законных интересов, так и интересов публичной власти своевременно инициирует и активно способствует привлечению к ответственности виновных, тем более если такое лицо прямо либо косвенно находится в зависимом от предполагаемого преступника положении, – не может расцениваться как не причиняющее моральный вред и нравственные страдания.
Как отметил КС, он многократно указывал, что любое преступное посягательство на личность, ее права и свободы (а равно законные интересы), в том числе когда таковые выступают в качестве дополнительного (факультативного) объекта, является одновременно и наиболее грубым посягательством на достоинство личности как конституционно защищаемое и принадлежащее каждому нематериальное благо, поскольку человек как жертва преступления становится объектом произвола и насилия (постановления № 1-П/1999; № 16-П/2013; № 11-П/2021 и др.).
Тем самым попытка вовлечения или склонения лица, отказавшегося дать взятку, в совершение такого коррупционного преступления любым способом, в том числе не связанным с вымогательством взятки, во всяком случае свидетельствует об осуществлении в его адрес противозаконного поведения, выражающего пренебрежительное или негативное отношение не только к установленному порядку осуществления той или иной сферы публично-властной деятельности, но и одновременно к охраняемым законом правам и интересам конкретного человека, включая достоинство его личности, что причиняет или способно причинить ему нравственные переживания, а в отдельных случаях может создавать объективно обоснованные опасения за свои безопасность и благополучие. Кроме того, требование должностного лица передать ему незаконное вознаграждение одновременно предполагает вторжение в имущественную сферу лица, склоняемого к передаче взятки.
При этом согласно разъяснению Пленума ВС факт причинения морального вреда потерпевшему от преступления не нуждается в доказывании, если судом на основе исследования фактических обстоятельств дела установлено, что это преступление нарушает личные неимущественные права потерпевшего либо посягает на принадлежащие ему нематериальные блага (п. 17 Постановления от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).
Соответственно, ч. 1 ст. 42 УПК, рассматриваемая во взаимосвязи с положениями ст. 290 УК, предполагает признание потерпевшим по уголовному делу о получении взятки такого лица, которое отказалось от предложения о даче взятки, сообщило об этом в правоохранительные органы и содействовало изобличению виновных, если оно настаивает на нарушении его прав и законных интересов и на причинении ему имущественного или морального вреда, а также на своем участии в уголовном преследовании потенциального взяткополучателя. Иное противоречило бы требованиям Конституции, подчеркивается в постановлении.
Как заметил Конституционный Суд, он неоднократно указывал, что потерпевший как участник уголовного судопроизводства со стороны обвинения имеет свои собственные интересы, несводимые исключительно к возмещению причиненного ему вреда. Эти интересы в значительной степени связаны также с разрешением вопросов о доказанности и объеме обвинения, о применении уголовного закона и назначении наказания, от решения которых, в свою очередь, во многих случаях зависят реальность и конкретные размеры возмещения вреда. Для реализации всей полноты процессуальных возможностей потерпевшего требуется официальное придание лицу такого статуса. Правоприменитель, выяснив, что лицу преступлением причинен вред или имеются признаки причинения вреда, обязан незамедлительно оформить данный факт постановлением о признании его потерпевшим. Иное в нарушение Конституции лишило бы потерпевшего возможности отстаивать свои права и законные интересы любыми не запрещенными законом способами, необоснованно ограничило бы его доступ к правосудию, притом что участие указанного лица в производстве по уголовному делу исключительно в качестве свидетеля способно воспрепятствовать ему в реализации процессуальных гарантий, поскольку свидетель обладает меньшим объемом прав по сравнению с потерпевшим и не может участвовать в уголовном преследовании лица, ранее изобличенного в получении взятки.
Таким образом, Конституционный Суд признал ч. 1 ст. 42 УПК не противоречащей Конституции, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу во взаимосвязи с положениями ст. 290 УК она предполагает признание лица, которое отказалось от предложения о даче взятки, сообщило о данном предложении в правоохранительные органы и содействовало изобличению виновных, потерпевшим по уголовному делу о получении взятки. Кроме того, КС постановил пересмотреть судебные решения по делу с участием Александра Ткаченко, принятые на основании ч. 1 ст. 42 УПК в истолковании, расходящемся с ее конституционно-правовым смыслом, выявленным в постановлении.
Комментарий представителя заявителя жалобы
Адвокат АП Ростовской области Александр Кирьянов, представляющий интересы Александра Ткаченко, рассказал «АГ», что на всех этапах рассмотрения уголовного дела они последовательно ходатайствовали о признании его доверителя потерпевшим и обжаловали в вышестоящие инстанции решения об отказе признать его таковым. «Мы изначально считали, что ст. 42 УПК в совокупности со ст. 290 УК наделяет его правами потерпевшего. Однако суды общей юрисдикции истолковали их в противоположном смысле. Конституционный Суд, рассмотрев жалобу, поддержал наше истолкование, признав его соответствующим Конституции, а также указал на необходимость пересмотра состоявшихся по делу судебных актов в соответствии с выявленным им конституционно-правовым смыслом указанных норм, т.е. в целях наделения Александра Ткаченко статусом потерпевшего», − отметил он.
Как подчеркнул Александр Кирьянов, КС прямо признал, что Александру Ткаченко причинен моральный вред и он вправе ставить вопрос о его возмещении. Адвокат и его доверитель выразили глубокое удовлетворение состоявшимся постановлением, поскольку им решены все поставленные в жалобе вопросы. Адвокат обратил внимание: Конституционный Суд установил, что смысловая конструкция ст. 42 УПК не содержит положений, препятствующих признанию его доверителя потерпевшим, она лишь была ошибочно истолкована судами общей юрисдикции: «Именно поэтому КС ограничился указанием на то, какое истолкование является правильным».
Эксперты оценили позицию КС
Адвокат АП Воронежской области Евгения Зюзина полагает, что сформулированная правовая позиция Конституционного Суда позволяет защитить права и законные интересы лиц, отказавшихся от дачи взятки и своевременно сообщивших в правоохранительные органы, признавая их потерпевшими в процедурах уголовного судопроизводства. Она отметила, что противоправное воздействие в виде предложения или требования дать взятку нарушает права и законные интересы лица, склоняемого к даче взятки, причиняет нравственные страдания личности. В связи с этим КС обратил внимание на наличие интересов, для защиты которых необходимо наделение субъекта незаконного воздействия соответствующими правами. Предоставление возможности участия граждан в решении публично-правовых задач по предотвращению преступлений не должно влечь последующее ограничение в виде отказа в признании потерпевшими по уголовным делам, поскольку не исключает наличие физического, имущественного или морального вреда.
«Неопределенность в вопросе о конституционности оспариваемого положения ст. 42 УПК, послужившая поводом для обращения с жалобой, устраняется выводом Суда о необходимости защиты и восстановлении нарушенных прав лиц, сообщивших о готовящемся преступлении по признакам состава преступления, предусмотренного ст. 290 УК. Судом указано на достаточность существующего правового регулирования, которое не предполагает отказа в признании лица, которому был причинен преступлением вред, потерпевшим, даже ввиду того обстоятельства, что объектом противоправного деяния выступают интересы публичной власти», – заключила Евгения Зюзина.
По мнению адвоката АП г. Москвы Дениса Архипова, постановление КС стоит рассматривать как повышающее правовое положение лица, которому в результате коррупционного преступления причинен имущественный или моральный вред. «Хочется исходить из презумпции добросовестности сотрудников правоохранительных органов, но не стоит сбрасывать со счетов, что, организуя или попустительствуя провокационно-подстрекательской деятельности и далее контролируя процессуальную активность потерпевшего, орган (должностное лицо), осуществляющий оперативно-розыскную деятельность, получает широкие возможности незаконно влиять на ход уголовного процесса», − указал он.
