Как сообщило Министерство юстиции РФ, на очередном ежеквартальном заседании Комитет Министров Совета Европы одобрил меры, принятые российскими властями в отношении соблюдения положений ст. 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод при реализации заявителями права на проведение публичных мероприятий.
В отношении индивидуальных мер по делу «Лашманкин и другие против России» Комитет Министров принял к сведению факт выплаты компенсации части заявителей и готовность произвести выплату остальным после предоставления банковских реквизитов. Были учтены и иные меры по исполнению решения ЕСПЧ. В дополнение КМСЕ попросил представить судебную практику по данному вопросу.
Что касается мер общего характера, Комитет одобрил действия российских властей, в частности изучение позиций Европейского Суда соответствующими ведомствами, подготовку и распространение Верховным Судом РФ обзоров практики международных органов, принятие по итогам рассмотрения жалоб ЕСПЧ постановлений Конституционного Суда РФ и внесение корреспондирующих поправок в КАС. Комитет также указал, что Совет Европы готов оказать России содействие в совершенствовании законодательства по данному вопросу.
Комментируя «АГ» решение КМСЕ об индивидуальных и общих мерах, принимаемых в России по исполнению решений ЕСПЧ по делам, связанным с участием в массовых мероприятиях, адвокат АП Московской области Светлана Добровольская отметила, что оно мало влияет на практику как Европейского Суда, так и российских судов.
«Очень сложно установить зависимость между исполнением решений ЕСПЧ и реализацией права на участие в митинге для конкретного гражданина. Решения Европейского Суда носят единичный характер, а задержания после митингов – массовый», – полагает эксперт. Кроме того, по мнению Светланы Добровольской, даже если гражданин России добьется успеха в ЕСПЧ, это не значит, что в следующий раз он не будет задержан за аналогичное правонарушение: «Полагаю, что Суд в этой категории дел лишь в состоянии фиксировать уровень демократичности нашего общества, и не более».
Обращая внимание на системный характер проблем в отношении общих мер о недопущении нарушения ст. 11 Конвенции, юрист международной правозащитной группы «Агора» Алексей Глухов выделил их в два блока: о привлечении участников мирных акций к ответственности и о согласовании самих акций, включая возможность оспорить отказ властей в согласовании.
Он отметил, что по первому блоку ситуация не изменилась: участники оппозиционных мирных акций массово задерживаются и привлекаются к ответственности по ст. 20.2 и 19.3 КоАП лишь за факт участия в несогласованном мероприятии, о чем свидетельствуют все массовые акции в России в 2017–2018 гг., проведенные после вынесения пилотного решения ЕСПЧ по делам группы Лашманкина.
«В редких случаях такие дела прекращаются, но это, скорее, исключение, поскольку при внимательном рассмотрении оказывается, что прекращения были связаны с процессуальными нарушениями», – считает эксперт и поясняет, что за несколько лет ему так и не удалось увидеть решение суда, в котором дело было бы прекращено по причине чрезмерного вторжения в реализацию гражданином свободы собраний. «Наоборот, очень часто суды рандомно используют выдержки из постановлений ЕСПЧ против участников мирных демонстраций», – добавил Алексей Глухов.
Влияние решений ЕСПЧ на российскую правоприменительную практику, по словам эксперта, очевидно: «В Краснодаре после акции протеста 5 мая 2018 г., в отличие от митинга 26 марта 2017 г., не было повальных арестов митингующих на 10–15 суток. Случаи арестов были, но, как правило, на 1–2 суток. А вот в Питере людям массово назначали административные аресты – там эффект от постановлений ЕСПЧ практически незаметен».
Однако он полагает, что ситуация не изменилась к лучшему – просто стала более обширна и распространилась на всю страну: разгоны, задержания, «конвейерное» составление протоколов по ст. 20.2 и 19.3 КоАП, «конвейерные» суды. Алексей Глухов отметил, что по статистике Судебного департамента при ВС РФ в 2017 г. в России по ст. 20.2 КоАП было привлечено более 3800 человек – это максимальное число привлеченных с 2011 г.
«Системная проблема в этой части остается, и решать ее, на мой взгляд, в ближайшие годы не планируется, поскольку решение находится вне правового поля. Первый блок системных проблем является прямым следствием второго – в России согласовать оппозиционное мероприятие в центре города нереально», – убежден эксперт. Кроме того, он обратил внимание, что проблема усугубляется: «Если после ужесточения законодательства в 2012 г. в регионах появились “гайд-парки” (специально отведенные для митингов места), то с 2017 г. заявители мирных акций наталкиваются на полные отказы в согласовании либо им предлагается провести мероприятия на окраинах городов. Разумеется, в малонаселенном месте цель митинга не может быть достигнута».
По мнению Алексея Глухова, в группе дел Лашманкина ЕСПЧ проанализировал, насколько в порядке гражданского процессуального законодательства заявители мирных акций могут получить защиту своего права на свободу собраний, и пришел к выводу, что национальные судебные инстанции не являются эффективными средствами защиты. «Заседания суда, как правило, проводились после предполагаемой акции, в судах проверяли лишь формальные основания для отказа, не оценивая их с точки зрения гарантий Конвенции», – считает он.
Внесение поправок в КАС РФ, связанных с публичными мероприятиями, в частности сокращенные сроки на обращение в суд (10 дней) и на рассмотрение административных исков (до проведения мероприятия), на взгляд эксперта, ситуацию не улучшило: «Во-первых, суды по-прежнему оценивают лишь процедурные вопросы: тем ли должностным лицом составлен отказ, направлены ли в сроки ответы. Но самое главное – даже если заявитель выиграет административный иск и решение будет приведено к немедленному исполнению, это не приведет к согласованию мирной акции».
Алексей Глухов считает, что КАС РФ предполагает лишь признание ответа незаконным и обязанность пересмотреть уведомление, а не согласовать мирную акцию в первоначально заявленном месте. «На сегодня известно, что ЕСПЧ коммуницировал два дела против России о возможном нарушении ст. 13 Конвенции (право на эффективные средства правовой защиты) в связи с рассмотрением административных исков на отказы властей. По одному из дел удовлетворенный административный иск, признавший отказ властей незаконным, не стал для заявительницы гарантией защиты – ее привлекли к ответственности как организатора вместе с десятком участников», – отметил юрист.
Однако и в этом блоке присутствует влияние ЕСПЧ: административные иски стали рассматриваться до предполагаемой акции. «Есть случаи, – поясняет Алексей Глухов, – когда даже апелляционные жалобы рассматриваются до акции, включая выходные дни. Правда, на наш взгляд, такая оперативность преследует другую косвенную цель – чтобы при рассмотрении дел об административном правонарушении указывать, что отказ в согласовании был подтвержден российским судом».
По мнению эксперта, важно, что российские власти не отказываются от диалога с Советом Европы и совершают хоть и незначительные, но все же шаги по устранению системных проблем. «Правда, результаты таких действий больше иллюзорны, – полагает Алексей Глухов, – ЕСПЧ остается лишь ожидать следующего отчета России, а жалобы мирных демонстрантов рассматривать в упрощенном порядке. Стоит отметить, что в 2017 г. из общего числа обращений в ЕСПЧ из России жалобы на нарушение ст. 11 Конвенции были на втором месте – после жалоб на бесчеловечные условия содержания и транспортировки задержанных».
