18 мая открылся Петербургский международный юридический форум 9 ¾ «Вакцинация правом», который в связи с коронавирусом вновь проходит в формате онлайн-дискуссий. Специально для форума председатель Конституционного Суда Валерий Зорькин традиционно подготовил лекцию, которая на этот раз была посвящена теме «Право и государство на перекрестке времен».
По мнению Валерия Зорькина, события 2020 г. показали, что существующая глобальная модель развития и мировой правопорядок неимоверно уязвимы. По его мнению, пандемия стала катализатором многих начавшихся ранее процессов, которые влекут за собой существенную трансформацию национальных правовых систем. «Можем ли мы сказать, что в послекоронавирусном (постковидном) мире появится и новое, послековидное право, адекватно регулирующее новую реальность, в которой мы оказались лишь за одно мгновение по меркам исторических часов? И если это новое право реально, то каким оно будет? Постчеловеческим? Техногенным? Правом новых больших идей, то есть правом нового модерна (метамодерна)?» – задался он вопросами.
Корректировка правового регулирования и правовые реформы как конструирование образа будущего, по мнению главы КС, необходимы для предотвращения или уменьшения негативных последствий перехода от одного этапа развития цивилизации к другому. Для того чтобы попасть в будущее, нужно каждый раз на каждом новом этапе развития обеспечивать оптимальное состояние правового социального государства. «Очевидно, в изменившемся мире право уже не будет прежним, – уверен Валерий Зорькин. – И, поскольку феномены права и государства неотделимы друг от друга, постольку мы должны задаться вопросом о том, каким будет и постковидное государство».
Председатель КС напомнил, что в 2021 г. исполняется 75 лет с момента вынесения Нюрнбергского приговора. По его словам, это событие важно не только потому, что фактически впервые в истории военные преступники понесли наказание не в результате расправы, а в результате публичного судебного процесса, но и потому, что оно стало отправной точкой для смены парадигмы восприятия права обществами, для переоценки роли отдельного исторического деятеля в истории, для признания ценности жизни человека и невозможности для кого бы то ни было безнаказанно попирать достоинство личности. Таким образом, трансформация, отход от права модерна начинаются уже тогда, заключил он.
Право неразрывно связано с культурой конкретного общества, и любые правовые заимствования, в частности отнесение определенных правовых категорий одной правовой системы к другой или автоматическое отнесение категорий международного права к праву национальному, – тупиковый путь, заметил Валерий Зорькин. Но это не значит, что не существует какого-либо общего знаменателя или универсального ценностного правового фундамента, на котором должна основываться, по существу, любая правовая система. Представления об определенных конституционных нормах особой силы как ядре правовой системы впоследствии привели к возникновению доктрин «базовой структуры», применяемой Верховным Судом Индии, «основных законов» Верховного Суда Израиля, «неизменяемых конституционных положений» Федерального Конституционного Суда Германии и других подобных подходов. «Все эти доктрины предполагают наличие в правовой системе особых норм-принципов, которые выражают квинтэссенцию ценностей конкретного общества, ценностей, которые не могут быть изменены. Право модерна, будучи частью культуры модерна, предполагает веру в просвещение, торжество разума и возможность построения утопий», – указал председатель КС.
По его мнению, правовые системы государств бывшего социалистического лагеря в 1990-е годы были хорошей иллюстрацией такого постмодернизма в праве, когда казалось, что, пересадив на национальную почву правовое заимствование из другого государства или из наднационального правового механизма, можно будет с легкостью преодолеть негативное прошлое и сразу оказаться в правовом либеральном государстве.
Эпоха постмодернизма в праве (не закончившаяся и по сей день) связана, как полагает Валерий Зорькин, прежде всего с глобализацией и той определяющей ролью, которую играют права человека в глобальных отношениях. «Сегодня многие общества приходят к осознанию, что право – это не “чистая” форма, нейтральная к ее содержанию, и что национальная правовая система не может функционировать – и, соответственно, правовое развитие общества невозможно – в отрыве от его исторической, моральной и ценностной основы», – заметил он.
Ответом на вызовы постмодернистского права стала «большая идея» национальной идентичности, называемая в разных правовых системах по-разному, но в своей основе сводящаяся к некоторому возвращению к ценностному фундаменту, положенному в основу конституционной системы государства. «Резонно возразить, сказав, что доктрины сродни национальной конституционной идентичности – это, дескать, ретроградные попытки остаться в прошлом, сохранить сложившийся status quo. Однако отказ от идеального, в том числе и в праве, чреват бессмысленностью регулирования (регулирование ради регулирования?!). Примеры мы часто видим в разного рода запретительных инициативах, которые не создают ничего, кроме информационного шума и вклада в сомнительные репутации субъектов, предлагающих тот или иной запрет», – считает председатель КС.
Решением, как полагает Валерий Зорькин, может быть смена парадигмы права – переход к праву метамодерна: оно должно отразить именно общество – с его ценностями, общими закономерностями и особенностями, которые не могут быть абстрактными. Право метамодерна должно вобрать в себя представления о человеке, его правах и свободах как высшей ценности для государства и одновременно о человеке как части народа, соединенного общей судьбой на своей земле, и о человеке, являющемся частью человеческого рода, человечества как цивилизации права. По его словам, идея права метамодерна должна состоять в отказе от нереализуемого прожекторства и архаических утопий, в признании целостности и единства своего прошлого, настоящего и будущего, в согласии о том, что все метаморфозы, которые претерпели правовая система и государство, останутся неотъемлемой частью (аспектом) его идентичности: «Именно эта идея отражена в обновленной в 2020 году Конституции Российской Федерации».
«Как давно сказано, право и государство изобретены не для того, чтобы устроить рай на Земле, но для того, чтобы наша жизнь здесь не превратилась в ад. Это, однако, не значит, что право нейтрально и безразлично к ценностям и идеалам. Право как искусство равенства и справедливости –– это неотъемлемая часть культуры общества. Как таковое, право не может быть отделено от других социальных явлений, прежде всего от идеалов, ценностей и принципов, которые лежат в основе человеческого общества и образующих его цивилизаций, стран и народов в их развитии, с присущими им общими закономерностями и специфическими особенностями в то или иное историческое время», – считает Валерий Зорькин.
Он заметил, что одной из ведущих тенденций сейчас стало «возвращение к государству». Для решения целого ряда проблем, возникших в связи с ковидной пандемией, понадобилось использовать все силы и ресурсы государства, пояснил Валерий Зорькин: «На наших глазах произошел определенный разворот к модерным практикам управления, условной “сильной руке” суверенного государства. Такой разворот деятельности государства, усиление его экономических и социальных функций происходят в широком контексте переосмысления места и роли государства в современном мире».
Правовая форма установления ответственности с использованием механизмов судопроизводства, гарантий прав сторон (прежде всего права на судебную защиту) является неоспоримым достижением человеческой цивилизации в эпоху модерна. «Но когда какие-либо группы людей на площадях призывают к расправам, покаянию и т.д. – помимо очевидной реализации права (свободы самовыражения и свободы собраний) они тем самым творят новое варварство, разрушают одно из основных достижений модерна – правовой способ разрешения социальных противоречий и конфликтов, – указал глава КС. – Современному обществу приходится балансировать между беспощадной толерантностью и леденящим мракобесием нового варварства. Существует лишь одно средство не сорваться в пропасть с одной или другой стороны – последовательная реализация верховенства права, принципов равенства и справедливости в жизни общества и государства, в социальном взаимодействии людей».
В связи с этим перед юридической наукой и практикой стоит задача – найти и утвердить адекватные правовые гарантии индивидуальной свободы и социальной солидарности в условиях новых вызовов. В отношениях между властью и обществом важно не просто доверие «снизу вверх» или «сверху вниз», а именно взаимное доверие. На доверии общества к власти основана ее легитимность. А на доверии власти к обществу только и может базироваться эффективная государственная социальная, экономическая, культурная, научная политика.
Особую системообразующую роль в общественном сознании играет понятие государственно-правовой идентичности, нормативной основой которой является Конституция, считает Валерий Зорькин, а значит, можно говорить о конституционной идентичности. «В своем внешнеполитическом значении конституционная идентичность сегодня выступает в новом качестве, а именно как объективный правовой феномен эпохи постмодерна, представляющий закономерную реакцию национально-государственного самосознания на глобальный кризис капитализма и иррациональность переходного периода и служащий интересам сохранения наций, а равно их общности, и обеспечению устойчивого мирового развития», – пояснил он.
Предназначение права, констатировал председатель Конституционного Суда, – это установление справедливости. При этом Конституция, если она рассматривается в качестве единого писаного акта, становится своего рода квинтэссенцией позитивной нормы: «Однако парадокс заключается в том, что Конституция в своем реальном действии всегда будет отражать представления о должном и справедливом в конкретном обществе. И тем самым в ее тексте, во всяком случае имплицитно, будет содержаться представление об идеальном метаправе, которое не всегда будет совпадать с позитивным правом».
Говоря о глобализации, Валерий Зорькин заметил, что ее нередко понимают как новый качественный уровень либерализации постиндустриального общества, отождествляя ее с возвышением роли личности, увеличением степеней свободы политико-правовых и экономических институтов, с усложнением и дифференциацией горизонтальной структуры общества и расширением возможностей инновационного выбора субъекта.
Для глобализации национально-государственный суверенитет есть анахронизм из прежней, доглобализационной, вестфальской эпохи. Коммуникации же и зоны горизонтальной мобильности являются не сущностью и не причиной, а одним из следствий глобализации. Глобализация, полагает Валерий Зорькин, есть не что иное, как очередное историческое осевое смещение, которое сегодня претерпевает мировая цивилизация. В глобализованном мире место государства, вытесняя его, постепенно занимают разного рода транснациональные структуры, а семью начинают замещать виртуально-мимолетные «друзья» в социальных сетях и система потребительского кредитования. В результате вместо гражданина нарождается тип космополитического атомарного индивида, «нового кочевника», с легкостью меняющего место жительства, гражданство и род занятий.
С глобализацией связана проблема деградации окружающей среды. Если исторически государство служило источником прогресса, то природа всегда была источником богатства государства. «Глобальная экономика, ведущую роль в которой играют транснациональные корпорации, не задумывается о сохранении нашей экологии, которую она считает сферой ответственности государства. Последнее, в свою очередь, связанное большим количеством интересов и обязательств, также не относит решение экологических проблем к первостепенным задачам», – пояснил он. Разрушая экологию как естественную среду обитания человека, глобальная экономика тем самым уничтожает право нынешнего поколения людей и право будущих поколений на развитие.
Главный фундаментальный риск, исходящий от глобализации, связан с ослаблением национального государства, его суверенитета, превращением его в номинальную структуру, то есть в недееспособное, провалившееся государство, потерявшее свою силу. Такие недееспособные в сегодняшних условиях государства получили название failed states – «несостоятельные государства». «Такое “несостоятельное государство” не нуждается в своем собственном праве, что, по сути, превращает его в некий оксюморон. Ведь право может существовать лишь на территории государства – суверенного политического и экономического пространства, защищаемого границами, в которых только и можно обуздать глобальный рынок. Но глобализация пытается оторвать рынок от права национального государства, заменив его рынком без границ в условиях правовой фрагментации мир-системы, – рассказал Валерий Зорькин. – В этих условиях обесцениваются все национальные институты, а вслед за ними исчезает и правовое пространство, структура общества стремительно упрощается. Глобализация приводит к нарастающим процессам размывания и разрушения социально-культурных и национально-государственных идентичностей».
В итоге наступает торжество консюмеризма, потребительства как основы для моделирования некоего нового общества как «глобальной гомеостатической системы, управляемой благотворительной диктатурой технократической элиты». Разумеется, ни о социальных правах, ни о правовом социальном государстве здесь и речи нет.
Вместе с тем, добавил председатель КС, важно отметить, что тенденция гомогенизации и глобализации в мире не так однозначна. За ними часто следует локальная реакция; конвергенция сопровождается противоположными течениями – дифференциацией и полицентризмом. С одной стороны, налицо усиление глобальных экономических связей и взаимозависимостей, а с другой – набирающая темп реверсивная тенденция «замыкания» стран в локальные экономические союзы типа зон свободной торговли, таможенных союзов и двусторонних экономических соглашений.
Переходя к теме сильного и эффективного государства, Валерий Зорькин подчеркнул, что его значение «неимоверно возросло» в эпоху пандемии, поскольку только такое государство способного решать по-настоящему общенациональные проблемы. «Государство, которое, как полагают идеологи глобализма, растворяется в глобальных интеграционных структурах, во время пандемии коронавирусной инфекции решительным образом продемонстрировало, что прогнозы о его отмирании оказались “несколько преждевременными”. Оказалось, что только государство, будучи политической формой объединения общества (политический союз людей, проживающих на определенной территории под общей суверенной властью на основе права), способно решать сложнейшие задачи перераспределения ресурсов, мобилизации и разрешения острейших кризисов», – отметил он.
Одной из основных задач современного государства, как заметил Валерий Зорькин, является защита прав нынешнего и будущих поколений на развитие. «Право на будущее – это комплексное индивидуальное право, которое предполагает, что индивид имеет гарантированную государством и международными инструментами возможность рассчитывать на достойное существование не только в настоящий момент, но и через год, пять лет и далее, что его право на жизнь будет защищено, а минимальный базовый уровень социальных гарантий никто у него не отнимет», – пояснил он, добавив, что с этой точки зрения новая редакция ст. 75 Конституции как раз и призвана закрепить защиту этого права.
Возвращаясь к теме пандемии, глава КС указал, что в борьбе с COVID-19 страны столкнулись с тремя основными проблемами: проблема распределения и перераспределения полномочий органов государственной власти во время борьбы с инфекцией; проблема политических прав, которые подверглись наиболее существенным ограничениям; меры социальной поддержки граждан и поддержки предпринимателей в связи с пандемией. «При этом стало очевидно, что слабое государство не способно решить эти проблемы и не в состоянии справиться с таким глобальным вызовом. Для этого требуется сильное государство, – заключил он. – Сильным мы можем назвать государство, которое в современных условиях способно самостоятельно решать встающие перед ним задачи и обладающее всей полнотой суверенитета. Именно суверенитет, понимаемый как верховенство государственной власти и его Конституции на определенной территории, позволил государству принимать экстраординарные меры даже в том случае, когда они не поддерживаются населением и критикуются наднациональными структурами».
По мнению Валерия Зорькина, новая формулировка 67-й статьи Конституции РФ иллюстрирует глобальный тренд возвращения государства в качестве ведущего игрока в системе социальных отношений: «Наш Основной Закон признает важность сильного государства, обладающего всей полнотой суверенитета и принимающего на себя ответственность за защиту этого суверенитета перед лицом любых угроз и в интересах своих граждан, с чем ни международные интеграционные образования, ни транснациональные корпорации справиться оказались не в состоянии».
При этом Российская Федерация в соответствии с Конституцией основана на принципах верховенства права, на признании человека, его прав и свобод в качестве высшей ценности для государства, на принципах демократии и разделения властей, юридического равенства и справедливости. Одной из главных конституционных проблем для государства в современных условиях, считает председатель КС, является разрешение противоречия между обязанностью гарантировать права и свободы человека и гражданина и необходимостью обеспечивать национальную безопасность, конкурентоспособнсть на международной арене, способность противостоять внешним экономическим санкциям и многочисленным вызовам глобализации.
Ключевые положения комплексной поправки к Конституции закрепляют больший уровень гарантий социальных и экономических прав граждан и тем самым конкретизируют содержание конституционного принципа социального государства, уверен Валерий Зорькин.
«Россия вновь стала сильным государством. Вместе с тем наша страна находится на переломном этапе своего развития. Правовой барьер Россия еще не взяла, а это значит, что переход к верховенству права и правовому социальному государству отнюдь не завершен. Переходный характер переживаемого нашей страной исторического периода как раз и является тем главным вызовом, на который нам предстоит найти ответ, адекватный его значимости и масштабу, – заключил он. – Нынешний переход России от тоталитарной системы к правовому государству совершается с учетом советского опыта бесправия и его последствий. Осмысление этого опыта и причин, его породивших, необходимо, чтобы “не наступить на одни и те же грабли”».
