28 ноября Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС24-13398 по делу № А40-214726/2023, в котором разъяснил, что необходимо учитывать при разрешении вопроса о компетенции арбитражных судов РФ по экономическим спорам, осложненным иностранным элементом.
Суды не усмотрели оснований для установления исключительной компетенции российских арбитражных судов
АО «НС Банк» является держателем облигаций, выпущенных компанией LUKOIL Securities B.V. 6 мая 2022 г. эмитент выплатил по облигациям купонный доход в сумме более 19 тыс. долларов США, который предназначался банку, на счет российского депозитария – небанковской кредитной организации АО «Национальный расчетный депозитарий», открытого в Euroclear Bank SA/NV.
В июне 2022 г. Европейский Союз ввел экономические санкции по распоряжению денежными средствами в отношении российского депозитария, заблокировав его финансовые активы, находящиеся в Euroclear Bank SA/NV. Это, в свою очередь, повлекло невозможность получения банком суммы купонного дохода. Впоследствии в июне 2024 г. к односторонним санкциям присоединилась Великобритания.
АО «НС Банк» обратился в Арбитражный суд г. Москвы с иском к ПАО «Лукойл» о взыскании купонного дохода в размере около 1,3 млн руб. В иске банк указал, что ответчик является гарантом по облигациям и, следовательно, обязан выплатить спорную сумму за компанию LUKOIL Securities B.V. При рассмотрении дела ПАО «Лукойл» заявило ходатайство об оставлении искового заявления без рассмотрения, ссылаясь на арбитражную оговорку в проспекте облигаций, в соответствии с которой все споры, в том числе внедоговорные, возникающие или связанные с облигациями, включая гарантию, регулируются и толкуются в соответствии с английским правом и подлежат рассмотрению Лондонским международным арбитражным судом и по его правилам, а местом арбитража является Лондон. Истец, возражая, указывал на исключительную компетенцию арбитражных судов и введение в отношении Российской Федерации, ее организаций и граждан ограничительных мер санкционного характера «недружественными» государствами.
Руководствуясь ст. 148, 248.1 АПК, суд первой инстанции, с выводами которого согласилась апелляция, оставил исковое заявление банка без рассмотрения. Первая инстанция указала, что в условиях проспекта еврооблигаций содержится арбитражная оговорка о рассмотрении всех договорных и внедоговорных споров из еврооблигаций по правилам Лондонского международного арбитражного суда. Суды не усмотрели оснований для установления исключительной компетенции российских арбитражных судов, поскольку сторонами спора являются российские юридические лица, а ограничительные экономические меры со стороны иностранных государств были введены не в отношении них. Кассация согласилась с этими выводами.
ВС разъяснил, когда экономический спор подлежит рассмотрению арбитражным судом РФ
Банк обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд. Изучив материалы дела, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС, ссылаясь на абз. 3 п. 1 Постановления Пленума ВС от 27 июня 2017 г. № 23 «О рассмотрении арбитражными судами дел по экономическим спорам, возникающим из отношений, осложненных иностранным элементом», разъяснила, что к указанной категории дел относятся не только дела с участием иностранных лиц, но и споры, предметом которых являются права на имущество, иные объекты, находящиеся на территории иностранного государства, а также споры, связанные с юридическими фактами, имевшими место на территории иностранного государства, в частности споры, вытекающие из обязательств, возникающих из причинения вреда, произошедшего в иностранном государстве. При разрешении вопроса о компетенции арбитражных судов РФ по экономическим спорам, осложненным иностранным элементом, арбитражным судам следует руководствоваться, в том числе, правилами об исключительной компетенции судов. При решении вопроса о принятии или возврате искового заявления, заявления по экономическому спору, возникающему из отношений, осложненных иностранным элементом, а также при заявлении лицами, участвующими в деле, ходатайств об оставлении искового заявления без рассмотрения или о прекращении производства по делу ввиду отсутствия компетенции арбитражного суда РФ, наличия соглашения сторон о передаче спора в суд иного государства либо по причине наличия вступившего в законную силу решения иностранного суда арбитражный суд проверяет, не относится ли рассмотрение такого спора к исключительной компетенции арбитражных судов РФ.
Исходя из этого, указал Верховный Суд, при рассмотрении требования лица, возникшего из правоотношения, осложненного иностранным элементом, каждый раз необходимо устанавливать наличие или отсутствие предусмотренных законом оснований для принятия дела к производству российским арбитражным судом, учитывая при этом необходимость реального обеспечения права лица на судебную защиту.
Как отметил ВС, 8 июня 2020 г. АПК РФ был дополнен ст. 248.1 и 248.2, устанавливающими исключительную компетенцию арбитражных судов в РФ по спорам с участием лиц, в отношении которых введены меры ограничительного характера, а также допускающими применение арбитражным судом антиисковых запретов – запрета инициировать или продолжать разбирательство по спорам с участием лиц, в отношении которых введены меры ограничительного характера. Цель принятия таких поправок, как следует из пояснительной записки к проекту закона, заключается в установлении гарантий обеспечения прав и законных интересов отдельных категорий граждан РФ и российских юридических лиц, в отношении которых недружественными иностранными государствами были введены меры ограничительного характера, поскольку подобные меры фактически лишают их возможности защищать свои права в судах иностранных государств, международных организациях или третейских судах, находящихся за пределами территории России. Из системного толкования п. 2 ч. 1, п. 1 ч. 3, ч. 4 ст. 248.1 АПК следует, что положения ст. 248.1, 248.2 АПК введены в процессуальное законодательство в целях обеспечения конституционного права российских физических и юридических лиц на судебную защиту в тех случаях, когда восстановление нарушенных прав в иностранной юрисдикции оказывается невозможным или становится в значительной мере затруднительным.
По смыслу данных норм, указал ВС, экономический спор подлежит рассмотрению арбитражным судом Российской Федерации, несмотря на наличие между сторонами соглашения, предусматривающего рассмотрение споров в международном коммерческом арбитраже, в частности в тех случаях, когда юридический факт введения ограничительных мер в отношении граждан РФ и российских юридических лиц является непосредственной причиной возникновения спора или арбитражное соглашение более не может быть исполнено в соответствии с тем волеизъявлением, которое стороны сделали в момент его заключения, вследствие возникновения очевидных препятствий в доступе к правосудию для одной из сторон (ч. 4 ст. 248.1 АПК, абз. 5 п. 16 и п. 30 Постановления Пленума ВС от 10 декабря 2019 г. № 53 «О выполнении судами Российской Федерации функций содействия и контроля в отношении третейского разбирательства, международного коммерческого арбитража»).
Следовательно, разъяснил Верховный Суд, при возникновении спора о наличии компетенции российского арбитражного суда необходимо установить, возник ли спор в связи с введением мер ограничительного характера иностранным государством или союзом государств, имеются ли для одной из сторон препятствия в доступе к правосудию. В том случае если причиной возникновения спора стало введение ограничительных мер со стороны государства, в котором планировалось его рассмотрение, то не может не вызывать обоснованных сомнений беспристрастность арбитров (судей) в правовой оценке основания спорного правоотношения. Заведомая констатация законности или правомерности введения ограничительных мер может сказаться на разрешении спора по существу, что не соответствует критериям независимости, беспристрастности суда, а также принципам равноправия сторон и состязательности процесса. В свою очередь, препятствия для стороны в доступе к правосудию могут создаваться не только абсолютной невозможностью восстановления нарушенных прав в судебном порядке, но и обременительностью для нее разрешения спора в том порядке и на тех условиях, которые были первоначально согласованы.
Неразумные с точки зрения финансовых, временных, репутационных и иных затрат условия, которые лицо должно выполнить для инициирования, продолжения или завершения разбирательства, противоречат самой сути конституционного права на судебную защиту и ставят лицо в заведомо неблагоприятное положение, подчеркнула Экономколлегия.
В связи с этим, пояснил ВС, в качестве препятствий в доступе к правосудию могут рассматриваться различные обстоятельства, которые в своей совокупности создают значительные затруднения для защиты нарушенного права, в том числе затруднительность оплаты арбитражного сбора или уплаты госпошлины за рассмотрение спора, отсутствие финансовой или иной фактической возможности привлечения иностранного процессуального представителя, ограничение для физического присутствия в месте рассмотрения спора вследствие затруднительности пересечения государственной границы и т.п.
Как указал Верховный Суд, в случае обращения АО «НС Банк» в Лондонский международный арбитражный суд существует высокая вероятность принятия решения, которое будет соотнесено с теми целями, которые пытаются достичь принявшие санкции государства в отношении финансового сектора российской экономики и его представителей. Потенциальная возможность российского юридического лица по взысканию с гаранта основного долга и купонного дохода по выпущенным облигациям может рассматриваться арбитрами государства, применившего ограничительные меры, как попытка обхода законодательства европейских государств по воспрещению осуществления соответствующих выплат.
Экономколлегия отметила, что основанием рассматриваемого спора является введение мер ограничительного характера, которые привели к невозможности получения АО «НС Банк» денежных средств со счета российского депозитария. Данные обстоятельства сами по себе являются достаточным основанием для констатации наличия компетенции российского арбитражного суда в соответствии с п. 1 ч. 3 ст. 248.1 АПК.
Кроме того, Верховный Суд критически отнесся к представленным ПАО «Лукойл» сведениям об отсутствии препятствий в доступе к правосудию для банка, в частности информации о готовности российских и иностранных юридических организаций к осуществлению процессуального представительства. Он разъяснил, что препятствие для стороны в доступе к правосудию имеет место не только в том случае, если лицо не имеет абсолютно никакой фактической возможности по ведению арбитражного разбирательства, но и тогда, когда условия, необходимые для рассмотрения спора, изменились существенным и непредвиденным образом.
В настоящее время возможность разрешения спора в Лондонском международном арбитражном суде имеет для банка скорее гипотетический характер, поскольку возросшие с момента заключения арбитражной оговорки издержки на привлечение процессуальных представителей, пересечение государственной границы, оплату арбитражного сбора очевидно затрудняют реализацию истцом своего конституционного права на судебную защиту. Все приведенные обстоятельства не могли быть приняты во внимание банком при приобретении облигаций LUKOIL Securities B.V. на условиях арбитражной оговорки, и, как следствие, истец не мог предвидеть возможность ее исполнения в сложившихся условиях, указал ВС.
Таким образом, Верховный Суд отменил решения трех инстанций, направив дело для рассмотрения по существу в Арбитражный суд г. Москвы.
Эксперты о деле
Комментируя определение, руководитель практики «Правовое сопровождение ВЭД» КА «Регионсервис» Мария Любимова отметила, что Верховный Суд продолжает ранее намеченный тренд по все большему расширению компетенции российской судебной системы по спорам, так или иначе связанным с введением мер ограничительного характера, и с каждым новым рассмотренным им делом все более широко интерпретирует положения ст. 248.1 АПК, включая в ее регулирование все большее количество потенциальных споров.
Мария Любимова обратила внимание на то, что Верховный Суд де-факто привел ссылки на институт «существенного изменения обстоятельств», который в российском праве рассматривается как основание для изменения и расторжения договора. «По мысли Верховного Суда РФ, такое изменение обстоятельств, которое приводит к затруднительности рассмотрения спора в иностранном судебном или арбитражном учреждении, приводит к расторжению договора в части согласования оговорки на рассмотрение спора», − пояснила она. По мнению эксперта, можно ожидать дальнейшего рассмотрения подобных споров Верховным Судом, и тогда понимание и применение ст. 248.1 АПК будут все более широко интерпретироваться в пользу юрисдикции российского суда.
Адвокат, руководитель практик разрешения споров и международного арбитража ART DE LEX Артур Зурабян полагает, что данное определение обобщает логику судебных актов нижестоящих инстанций по другим делам, определяя дополнительный возможный круг оснований для применения ст. 248.1 АПК. «На первый взгляд, таких оснований тут нет. И именно к этим выводам пришли нижестоящие инстанции. Стороны спора российские, санкции, препятствующие обращению в согласованный коммерческий арбитраж – LCIA – против сторон не введены, есть генеральная британская лицензия, на основании которой можно представлять интересы в судах даже в отношении подсанкционных лиц», − отметил он.
Вместе с тем он заметил: ВС указал, что спор относится к исключительной компетенции российских арбитражных судов не только в случае, когда против какой-либо стороны спора введены ограничительные меры, но и когда «юридический факт введения ограничительных мер в отношении граждан РФ и российских юридических лиц является непосредственной причиной возникновения спора». В данном случае, пояснил Артур Зурабян, такое основание объективно имеет место быть, так как именно факт введения ограничительных мер вызвал ситуацию, при которой денежные средства не дошли до держателя облигаций.
Также, заметил эксперт, указано, что если причиной возникновения спора стали санкции со стороны государства, в котором планировалось рассмотрение спора, то возникают обоснованные сомнения в беспристрастности арбитров при правовой оценке основания спорного правоотношения. Соответственно, указал адвокат, фактически существенно ограничивается возможность рассмотрения споров с российским элементом арбитрами из недружественных юрисдикций, так как с высокой долей вероятности такие решения будут признаваться противоречащими публичному порядку. «Применительно к обстоятельствам дела Верховный Суд указал, что возможность взыскания банком долга по еврооблигациям с Лукойла может рассматриваться арбитрами государства, которое ввело санкции, как обход санкций. Из данного вывода в целом следует то, что так или иначе уже признавалось судами по другим делам: если заявитель требует чего-то, что противоречит санкционным ограничениям – это уже само по себе дает основания для обращения по ст. 248.1 АПК», − разъяснил Артур Зурабян.
Адвокат также обратил внимание на вывод ВС о том, что препятствия для стороны в доступе к правосудию могут создаваться не только абсолютной невозможностью восстановления нарушенных прав в судебном порядке, но и обременительностью для нее разрешения спора в том порядке и на тех условиях, которые были первоначально согласованы. «То есть Суд прямо разъяснил, что хотя можно найти представителей и даже как-то им заплатить, и, возможно, даже как-то приехать в Англию, но эти необоснованные ограничения ставят сторону в заведомо неблагоприятное положение. Суд применил пониженный стандарт доказывания ограничений доступа к правосудию, что в принципе не является новым (это и дела Царьграда № А40-155367/2020, и Уралтрансмаша № А60-36897/2020). Верховный Суд резюмирует, что неразумные с точки зрения финансовых, временных, репутационных и иных затрат условия, которые лицо должно выполнить для инициирования, продолжения или завершения разбирательства, противоречат самой сути конституционного права на судебную защиту», − указал он.
По мнению Артура Зурабяна, дело интересно не только позицией ВС, но и существом спора. «В данном случае банк просит взыскать с российского гаранта денежные средства, которые фактически уже были выплачены эмитентом еврооблигаций в адрес Euroclear и находятся на его счете типа С. По общему правилу в таких ситуациях российские суды находят основания для взыскания с Euroclear, так как именно он не обеспечил фактическую выплату, хотя денежные средства с точки зрения российского права получил. На мой взгляд, не вполне справедливо повторно требовать этих денег с российского гаранта, но очень интересно будет посмотреть, что скажут судебные инстанции», − резюмировал он.
Адвокат АП г. Москвы Валерия Романова отметила, что ВС ставит вопрос о порядке применения ст. 248.1 АПК в целях защиты интересов российских лиц в текущей геополитической ситуации. «Суд специально обращает внимание нижестоящих судов на тот факт, что при рассмотрении требования лица, возникшего из правоотношения, осложненного иностранным элементом, каждый раз необходимо устанавливать наличие или отсутствие предусмотренных законом оснований для принятия дела к производству российским арбитражным судом, учитывая при этом необходимость реального обеспечения права лица на судебную защиту», − заметила она.
Валерия Романова указала, что ВС, проведя комплексный анализ цели принятия ст. 248.1 АПК, абсолютного права на судебную защиту, а также спорного правоотношения, пришел к выводу о возможности передачи дела на рассмотрение в систему российских арбитражных судов, несмотря на наличие в документации по сделке арбитражной оговорки. Она обратила внимание на то, что ВС предложил относительно широкое толкование возможности применения ст. 248.1 АПК к коммерческим спорам с участием разных категорий лиц, где введение мер ограничительного характера может иметь место не только непосредственно к самим сторонам сделки, но и к иным участникам комплексного правоотношения. При этом ВС обосновал данный подход целями введения ст. 248.1 и ст. 248.2 АПК в процессуальное законодательство, которые направлены на реальное обеспечение права на судебную защиту российских лиц в текущей экономической ситуации, когда условия, необходимые для рассмотрения спора в иностранном арбитраже, изменились существенным и непредвиденным образом.
«В то же время хочется наедятся, что данная позиция ВС РФ с достаточно широким пониманием границ применения ст. 248.1 АПК РФ не создаст негативную тенденцию недобросовестного применения указанной статьи и не будет способствовать злоупотреблению лицами своими процессуальными правами, а также не будет создавать основания для нарушения участниками гражданского оборота взятых на себя обязательств по передаче споров на рассмотрение в международные арбитражные центры, специализирующиеся на разрешении дел в рамках ведения внешнеэкономической деятельности», − заключила Валерия Романова.
