Верховный Суд вынес Определение по делу № 24-КГ23-23-К4 об оспаривании договора купли-продажи жилья его продавцом, страдающим психическим расстройством.
В июне 2021 г. Зоя Репринцева продала Валентине Гудковой квартиру за 1,6 млн руб. Впоследствии продавец обратилась в суд с иском к покупателю жилья о признании сделки купли-продажи недействительной, применении последствий ее недействительности и о возврате недвижимости истцу. Зоя Репринцева утверждала, что на момент заключения спорного ДКП она не была способна понимать значение своих действий и руководить ими в силу возраста и состояния здоровья. Согласно справке Адыгейского республиканского клинического психоневрологического диспансера от 16 июля 2021 г. истец страдает органическим расстройством личности в связи со смешанными заболеваниями умеренной степени.
Суд назначил по делу судебную психолого-психиатрическую экспертизу, производство которой было поручено вышеуказанному психоневрологическому диспансеру. Согласно заключению комиссии экспертов в момент совершения сделки купли-продажи квартиры Зоя Репринцева страдала психическим расстройством в форме органического расстройства личности, обусловленного смешанными заболеваниями, и по своему психическому состоянию не могла понимать значение своих действий и руководить ими, а также осознавать последствия своих действий. В связи с этим суд удовлетворил иск Зои Репринцевой и признал за ней право собственности на спорное жилье, обязав ее вернуть полученные за квартиру деньги Валентине Гудковой. С ответчика в пользу психоневрологического диспансера были взысканы расходы на оплату проведения экспертизы в размере 28 тыс. руб.
Впоследствии апелляция отменила это решение и отказала в удовлетворении иска со ссылкой на отсутствие доказательств, безусловно свидетельствующих о нахождении истца на момент заключения оспариваемой сделки в таком состоянии, когда она не была способна понимать значение своих действий. Кассация согласилась с выводами апелляционного суда.
Зоя Репринцева обратилась с кассационной жалобой в Верховный Суд. Рассмотрев дело, Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ напомнила, что сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения (ч. 1 ст. 177 ГК РФ). Если нужно выяснить психическое состояние лица в момент совершения им определенного действия, должна быть назначена судебно-психиатрическая экспертиза, например при рассмотрении споров о признании недействительными сделок по мотиву совершения их гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими. Юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у лица в момент совершения сделки, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального или волевого уровня.
ВС также напомнил, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не является исключительным средством доказывания и должно оцениваться в совокупности со всеми имеющимися доказательствами. При этом оценка судом заключения должна быть полно отражена в судебном решении. Суд обязан указать, на чем основаны выводы эксперта, учтены ли им все материалы, представленные на экспертизу, сделан ли им соответствующий анализ. Соответственно, заключение эксперта необязательно для суда, но оно должно оцениваться не произвольно, а в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами.
В этом деле, как указал Верховный Суд, апелляция, не соглашаясь с заключением комиссии экспертов, сослалась на показания свидетелей, по мнению которых, состояние истца в момент заключения оспариваемого договора позволяло ей понимать значение своих действий и руководить ими, и медицинскую документацию об отсутствии сведений о том, что Зоя Репринцева состояла на учете у психиатра и проходила лечение по поводу психического заболевания. При этом он пояснил, что не являются доказательствами сведения, сообщенные свидетелем, если он не может указать источник своей осведомленности. Свидетельскими показаниями могли быть установлены факты, свидетельствующие об особенностях поведения истца, совершаемых ею поступках, действиях и отношении к ним. В свою очередь, установление на основании этих и других имеющихся в деле данных факта наличия или отсутствия психического расстройства и его степени требует именно специальных познаний, каковыми не обладают ни свидетели, ни суд.
«Вместе с тем, отвергая выводы заключения комиссии экспертов от 25 апреля 2022 г. о психическом состоянии истца, суд апелляционной инстанции, не обладая специальными познаниями в области психиатрии и не приняв мер к назначению повторной или дополнительной экспертизы, на основании свидетельских показаний и медицинской документации пришел к выводу о том, что не представлено доказательств того, что Зоя Репринцева в момент заключения оспариваемого договора купли-продажи не могла отдавать отчет своим действиям и руководить ими», – отмечено в определении. Тем самым, заметил ВС, апелляция не привела мотивы несогласия с заключением комиссии экспертов от 25 апреля 2022 г., сделавших вывод о том, что в момент заключения ДКП истец по своему психическому состоянию не могла понимать значение своих действий и руководить ими, а также осознавать последствия своих действий. Апелляционный суд лишь ошибочно указал, что выводы экспертов носят вероятностный характер. В свою очередь кассация не исправила такие нарушения.
Таким образом, ВС отменил судебные акты апелляции и кассации, вернув дело на новое апелляционное рассмотрение.
Адвокат КА «Союз юристов Иркутской области» Алина Арбатская отметила, что Верховный Суд в своем определении указал на недопустимость произвольной оценки доказательств при решении вопроса о недействительности сделки вследствие неспособности продавца понимать значение своих действий и руководить ими. «Недействительность сделки возможно установить посредством ее анализа и оценки. Для этого необходимо комплексно подходить к решению данного вопроса, поскольку состояние лица, совершившего сделку, может быть связано не только с расстройством психики. Судам при рассмотрении данных споров надлежит оценивать в совокупности все обстоятельства и средства доказывания, представленные сторонами. Однако при дальнейшей правовой оценке каждого из доказательств необходимо учитывать его специфику. В частности, при несогласии с выводами, изложенными в заключении эксперта, необходимо назначение повторной экспертизы, поскольку специальные познания, позволяющие мотивировано опровергнуть выводы экспертов, у суда, рассматривающего дело, отсутствуют. С выводами, изложенными в определении ВС РФ, трудно не согласиться, так как они являются обоснованными и призваны исключить вынесение произвольных решений при рассмотрении аналогичных дел», – резюмировала она.
Партнер юридической фирмы Law & Commerce Offer Антон Алексеев полагает, что в этом деле Верховный Суд справедливо оценил акты судов апелляционной и кассационной инстанций. «В данной категории дел заключение психолого-психиатрической экспертизы является основным доказательством, на котором суды основывают свои решения. При этом, как верно указал ВС, такое доказательство должно оцениваться в совокупности с другими доказательствами и обстоятельствами дела. Суд апелляционной инстанции, которого поддержала кассация, принял во внимание показания свидетелей и отдал им приоритет, не дав этому мотивированной оценки, и не воспользовался возможностью назначить повторную судебную экспертизу», – заметил он.
Эксперт также отметил вывод Суда о том, что свидетелями могут выступать те лица, которым известны обстоятельства дела, о которых они дают показания. «В этом деле, судя по всему, свидетелям, не обладающим специальными познаниями, не были известны особенности психического состояния и поведения лица, в том числе в момент совершения сделки. Соответственно, показания таких свидетелей не могут опровергать выводы экспертизы. Комментируемое определение ВС еще раз обращает внимание на необходимость всестороннего и тщательного исследования судами доказательств, представленных в дело, в их совокупности, а также на обязательность мотивирования принятия или непринятия соответствующего доказательства судом», – заключил Антон Алексеев.
