15 октября Верховный Суд вынес Кассационное определение по делу № 18-УД24-33-К4, в котором указал, что наличие двухобъектного состава преступления по ст. 264 УК не означает автоматическую невозможность устранить все наступившие последствия, снизить степень общественной опасности содеянного, свидетельствовать о заглаживании вреда, причиненного основному объекту преступного посягательства.
Кассация посчитала, что возмещение материального вреда пострадавшим не может устранить все наступившие последствия
14 ноября 2021 г. Илья Курлов, управляя автомобилем в состоянии алкогольного опьянения, превысил ограничение скорости, выехал на встречную полосу и обочину, после чего въехал в дерево. В результате ДТП пассажирам Л. и Б. были причинены тяжкие телесные повреждения. В отношении водителя было возбуждено уголовное дело по п. «а» ч. 2 ст. 264 «Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств» УК.
В ходе судебного разбирательства Илья Курлов заявил ходатайство о прекращении уголовного дела в связи с примирением с обоими потерпевшими, которым он возместил материальный ущерб и моральный вред в полном объеме. Потерпевшие также попросили прекратить уголовное дело. Гособвинитель поддержал ходатайство подсудимого, придя к выводу, что последним были выполнены все условия, необходимые для прекращения дела.
Геленджикский городской суд постановлением от 23 марта 2022 г. удовлетворил ходатайство и на основании ст. 76 УК, освободил Илью Курлова от уголовной ответственности за преступление, прекратив уголовное дело в связи с примирением с потерпевшими. В апелляционном порядке судебное решение не пересматривалось.
Четвертый кассационный суд общей юрисдикции, рассмотрев кассационное представление прокурора, установил наличие существенных нарушений норм уголовного и уголовно-процессуального закона, допущенных судом первой инстанции. В связи с этим суд отменил постановление от 23 марта 2022 г. и направил дело на новое рассмотрение. В частности, кассация указала, что при двухобъектном составе преступления по ст. 264 УК возмещение материального вреда пострадавшим не может устранить все наступившие последствия, снизить степень общественной опасности содеянного, свидетельствовать о заглаживании вреда, причиненного основному объекту преступного посягательства. Кроме того, суд отметил, что в постановлении не приведены обстоятельства заглаживания вреда и суммы, выплаченные потерпевшим.
Приговором Геленджикского городского суда Краснодарского края от 19 марта 2024 г. Илья Курлов был осужден по п. «а» ч. 2 ст. 264 УК к лишению свободы на три года с отбыванием наказания в колонии-поселении, с лишением права заниматься деятельностью по управлению транспортными средствами на три года. На приговор была подана апелляционная жалоба, однако дело в апелляционном порядке не было рассмотрено. Приговор не вступил в законную силу.
ВС освободил осужденного от уголовной ответственности
Впоследствии осужденный обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд. Он указал, что в судебном заседании не принимал участия адвокат, ранее представлявший его интересы в суде первой инстанции, а назначенный судом защитник не принял мер по защите его прав, своевременно не обжаловав судебное постановление в Верховный Суд. Илья Курлов отметил, что кассационный суд не выяснил обстоятельства его неявки в судебное заседание, в то время как он с 10 сентября 2022 г. до 16 января 2024 г. находился в Сирии для прохождения службы в ЧВК «Вагнер» и по возвращении был задержан в связи с розыском. Таким образом, в период судебного разбирательства в Четвертом кассационном суде общей юрисдикции он проходил службу в особых боевых условиях, о судебном заседании надлежащим образом не уведомлялся, причины его неявки судом не выяснялись.
По мнению осужденного, постановление суда кассационной инстанции необоснованно, поскольку им соблюдены все условия, необходимые для освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением сторон. Так, он впервые совершил преступление средней тяжести, вину в содеянном признал, причиненный преступлением вред потерпевшим возместил. Илья Курлов полагает, что в таком случае не имеется запрет на прекращение уголовного дела в случае совершения преступления, причиняющего вред двум объектам преступного посягательства.
Рассмотрев дело, Судебная коллегия по уголовным делам ВС указала, что кассационный суд сделал выводы без учета положений ст. 76 УК и разъяснений Пленума Верховного Суда, а также обстоятельств, установленных судом при рассмотрении уголовного дела.
Со ссылкой на п. 2.1 и 9 Постановления Пленума ВС от 27 июня 2013 г. № 19 «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности», Верховный Суд разъяснил, что освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим возможно при выполнении двух условий: примирения лица, совершившего преступление, с потерпевшим, и заглаживания причиненного ему вреда. Под заглаживанием вреда понимается имущественная, в том числе денежная компенсация морального вреда, оказание помощи потерпевшему, принесение ему извинений, а также принятие иных мер, направленных на восстановление нарушенных в результате преступления прав потерпевшего, законных интересов личности, общества и государства.
Как отметил ВС, суд первой инстанции установил наличие всех условий, необходимых для освобождения Ильи Курлова от уголовной ответственности в соответствии со ст. 76 УК и прекращения уголовного дела: он впервые привлекался к уголовной ответственности, совершил преступление, относящееся к категории средней тяжести, загладил причиненный вред и примирился с потерпевшими. Осужденный принес потерпевшим извинения, оплатил стоимость средств реабилитации, лекарственных препаратов, возместил материальный и моральный вред. Потерпевшие сообщили, что претензий материального и морального плана к Илье Курлову не имеют, поскольку причиненный им вред заглажен в полном объеме. Ходатайства Б. и Л. указывают на то, что потерпевшие считают достаточными принятые Ильей Курловым меры по заглаживанию причиненного вреда. Таким образом, были приняты все предусмотренные законом меры, направленные на нейтрализацию негативных последствий содеянного, которые являлись достаточными для принятия решения об освобождении его от уголовной ответственности.
Отменяя постановление первой инстанции, кассационный суд не учел, что запрет или ограничение на принятие подобного решения в связи с особенностями или количеством объектов преступного посягательства законом не предусмотрены, указал Верховный Суд. Он добавил, что допущенное кассацией нарушение положений уголовного закона является существенным, поскольку повлияло на исход уголовного дела.
ВС учел, что Илья Курлов признал вину, раскаялся, имеет семью и малолетнего ребенка, в период с 7 сентября 2022 г. по 16 января 2024 г. участвовал в мероприятиях по защите государственных интересов по обеспечению безопасности РФ. Данные обстоятельства наряду с активными действиями по возмещению вреда свидетельствуют о значительном снижении степени общественной опасности совершенного преступления и в своей совокупности позволяют сделать вывод о возможности его исправления без привлечения к уголовной ответственности.
При этом Суд отметил, что доводы заявителя в части неизвещения о заседании суда кассационной инстанции и нарушении права на защиту опровергаются материалами дела, из которого следует, что судом были приняты достаточные меры, направленные на его уведомление, а защита была осуществлена надлежащим образом. Таким образом, не имеется оснований для направления уголовного дела на новое кассационное рассмотрение.
В результате Верховный Суд отменил кассационное постановление и обвинительный приговор в отношении Ильи Курлова, оставив в силе постановление от 23 марта 2022 г.
Мнения экспертов
В комментарии «АГ» адвокат АП г. Москвы Сергей Поляков обратил внимание на непоследовательную позицию стороны обвинения. «Участвующий в деле прокурор не возражает против прекращения уголовного дела, не приносит протест на приговор, однако впоследствии иным сотрудником того же ведомства вносится кассационный протест. В моей практике в 2024 г. был случай, когда гособвинитель, участвующий в деле, приносил возражения на апелляционную жалобу потерпевшего, а его же коллега при рассмотрении жалобы в суде апелляционной инстанции ту же самую жалобу поддерживал», – рассказал он. По мнению адвоката, такая непоследовательность выглядит как злоупотребление процессуальными правами, притом что потерпевшие не обжаловали приговор и судом первой инстанции при рассмотрении дела не было допущено существенных нарушений норм материального и процессуального права.
Сергей Поляков посчитал, что Верховный Суд справедливо указал на исчерпывающий перечень условий, предусмотренных ст. 76 УК, при наличии которых уголовное дело может быть прекращено в связи с примирением сторон. «Именно потерпевший определяет достаточность мер, принятых обвиняемым для заглаживания вреда», − указал он. ВС обоснованно исправил допущенную кассацией ошибку в применении норм права, регулирующих порядок прекращения дела, так как законом не предусмотрен запрет на прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон в зависимости от объектов преступного посягательства или их особенностями, а правовое значение имеет именно совершение обвиняемым достаточных действий, направленных на заглаживание причиненного вреда и возмещение ущерба потерпевшему.
«Несмотря на последовательное декларирование Верховным Судом РФ гуманизации уголовного судопроизводства, на практике нижестоящие суды не всегда пользуются возможностью прекращения уголовного дела в отношении лиц, впервые совершивших преступление небольшой или средней тяжести и загладивших причиненный вред. Во многом это обусловлено позицией участвующих в деле прокуроров, крайне редко поддерживающих ходатайства о прекращении дела. Часто в процессах приходится слышать уже заезженные доводы гособвинения о том, что в случае прекращения уголовного дела “не будут достигнуты цели наказания”. Однако далеко не каждый обвиняемый, впервые совершивший преступление небольшой или средней тяжести и загладивший причиненный вред, нуждается в наказании для достижения целей восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений. Своими действиями обвиняемый уже доказал и исправление и восстановил социальную справедливость, загладив причиненный вред и минимизировав негативные последствия деяния, и явно сделал для себя надлежащие выводы», − отметил Сергей Поляков.
Адвокат обратил внимание на признание Верховным Судом в качестве обстоятельства, свидетельствующего о снижении степени общественной опасности совершенного обвиняемым преступления, его участие в проведении мероприятий по защите государственных интересов по обеспечению безопасности РФ уже после вынесения постановления о прекращении уголовного дела и вступления его в законную силу. «При рассмотрении дела в суде первой инстанции это обстоятельство не было учтено, так как на тот период еще не существовало. Однако ВС, выделяя его, подчеркнул, что любые обстоятельства, связанные с личностью виновного лица и его поведением, могут и должны учитываться судами вне зависимости от стадии рассмотрения дела», – заключил Сергей Поляков.
Адвокат АП Ставропольского края Александр Польченко заметил, что Верховный Суд вновь доказывает свою приверженность на ориентирование нижестоящих судов к принятию взвешенных и справедливых судебных актов по уголовным делам. ВС неоднократно указывал судам на существование в уголовном законе возможности прекращения уголовного дела по основаниям, предусмотренным ст. 76 УК и ст. 25 УПК, и на отсутствие какой-либо зависимости прекращения уголовного дела от возмещения вреда, причиненного преступлением общественным отношениям, связанным с безопасностью дорожного движения и эксплуатацией транспорта. «Очередной раз ВС РФ в своем кассационном определении указал, что личность человека, его права на здоровье и на жизнь являются приоритетом в защите от посягательств, содержащих признаки преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ, а также базисом при разрешении вопросов, связанных с прекращением уголовного дела», – отметил он.
Александр Польченко выразил особый интерес к дальнейшему развитию непростой правовой ситуации в связи с принятием ВС нового судебного акта, восстановившего права Ильи Курлова. Он пояснил, что Илья Курлов был задержан сотрудниками полиции в связи с объявленным розыском, что подразумевает избрание ему судом меры пресечения в виде содержания под стражей. Это обстоятельство объясняет назначение столь сурового наказания в виде трех лет лишения свободы. «Обстоятельства дела указывают на то, что Илья Курлов не менее семи месяцев содержался в местах лишения свободы по приговору, который в конечном счете был отменен ВС. Все было приведено к состоянию, имевшему место после прекращения уголовного дела, когда Курлов был освобожден от всех правовых последствий, связанных с совершенным преступлением. При этом кассационное определение ВС РФ, восстановившее право Курлова на прекращение уголовного дела, не отвечает на вопрос о правовых последствиях его длительного содержания под стражей и о гарантиях восстановления прав, нарушенных этим содержанием под стражей. Имеет место правовая коллизия», – отметил эксперт.
Адвокат, старший партнер АБ «Сословие» Юлия Стрелкова пояснила, что освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением по преступлениям с двойным объектом в соответствии с постановлением Пленума ВС подразумевает обязательный учет судом наличия второго объекта. Вместе с тем само по себе совершение такого преступления не лишает обвиняемого возможности освобождения от уголовной ответственности ввиду примирения. «Верховный Суд и ранее отменял решения, при вынесении которых нижестоящие инстанции просто указывали на наличие “дополнительного” объекта преступления, поэтому рассматриваемое кассационное определение можно считать последовательной практикой Суда», − посчитала она.
По мнению Юлии Стрелковой, кассационное определение интересно тем, что Верховный Суд, обосновывая вывод о значительном снижении степени общественной опасности совершенного преступления, сослался на обстоятельства, возникшие уже после постановления о прекращении уголовного дела и его вступления в законную силу, т.е. обстоятельства, которые не могли быть учтены судами первой и второй инстанций. «Такой подход любопытен и с теоретической, и практической точек зрения, и может быть полезен для защиты по другим уголовным делам», − полагает она.
Адвокат АП Ставропольского края Владислав Потапов отметил, что спор о возможности примирения по такого рода составам преступлений ведется между стороной защиты и стороной обвинения только в одном ракурсе: сторона защиты считает, что нужно твердо и без всякого расширительного толкования придерживаться условий по возможности сторон прийти к примирению, изложенных в УК и УПК, в то время как обвинение, не ссылаясь на нормы закона, заявляет о двухобъектном составе и делает вывод о невозможности примирения сторон ни при каких обстоятельствах.
Адвокат с сожалением заметил, что Верховный Суд, несмотря на Постановление Пленума ВС от 27 июня 2013 г. № 19, на практике всегда становится на сторону обвинения. «В своем определении ВС обошел этот вопрос, сформулировав так: “Отменяя постановление, суд кассационной инстанции не учел, что запрета или ограничения на принятие подобного решения в связи с особенностями или количеством объектов преступного посягательства законом не предусмотрено”. Эта формулировка очень размыта и не изменит негативную судебную практику по данному вопросу», – отметил он.
Связаться с защитником Ильи Курлова, адвокатом АП Краснодарского края Натальей Новиковой не удалось.
