На собрании кредиторов должника ЗАО «Судоверфьрыба» было принято решение о заключении мирового соглашения, по условиям которого требования кредиторов – АО «Российский Сельскохозяйственный банк» и ООО «Тимару» – погашаются за счет средств, вырученных от реализации продукции предприятия, а также имеющейся дебиторской задолженности, с отсрочкой начала выплат до 31 января 2019 г., рассрочкой в течение 14 лет и с частичным прощением долга в размере 50% от суммы задолженности должника перед каждым кредитором. Размер требований банка составлял 199 млн, размер требований общества – более 261 млн. Решение о принятии мирового соглашения было принято большинством голосов.
В суде банк возражал против утверждения соглашения, указывая, что условия о рассрочке и прощении половины долга не являются экономически оправданными. Кредитор указывал, что даже в случае принятия таких условий предполагаемого конкурсным управляющим дохода должника от хозяйственной деятельности за 14 лет на уровне 300 млн руб. будет недостаточно для исполнения мирового соглашения, с учетом размера расходов на уплату налогов, выплату заработной платы и оплату стоимости фрахта.
Банк также ставил под сомнение возможность осуществления должником хозяйственной деятельности после прекращения дела о банкротстве. В частности, он указывал, что единственным источником доходов должника является деятельность по реализации водных биоресурсов, выловленных на основании квот, действие которых истекает в конце 2018 г., а гарантии закрепления новых квот отсутствуют. К тому же у должника не имеется рыболовецких судов, необходимых для освоения квот, в связи с чем вылов решено производить посредством ООО «Сфера Марин», одним из участников которого является общество «Тимару».
В свою очередь представители должника сообщили о том, что за компанией закреплены квоты на добычу водных биоресурсов на период с 2019 по 2033 г., а также о приобретении им судов на заемные денежные средства.
Утверждая мировое соглашение, суд первой инстанции пришел к выводу, что оно соответствует требованиям, содержащимся в Законе о банкротстве, не нарушает права и законные интересы конкурсных кредиторов и направлено на восстановление платежеспособности должника. С выводом первой инстанции согласились апелляционный суд и суд округа. Последний также сослался на правовую позицию, изложенную в п. 13 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 20 декабря 2005 г. № 97, согласно которой в случае прощения долга в отношении всех кредиторов согласие отдельного кредитора на такую скидку не требуется. Окружной суд указал, что банком не приведено допустимых и достаточных доказательств того, что при применении к должнику процедуры конкурсного производства кредиторы могли бы получить большее удовлетворение своих требований, чем в рамках мирового соглашения, а также не доказал, что предоставленный должнику срок рассрочки является неразумным.
После этого банк обратился с жалобой в Верховный Суд, который Определением № 303-ЭС15-10589 (2) отменил решения нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ указала, что возражения банка в первой инстанции относительно экономической обоснованности условий мирового соглашения ставят под сомнение целесообразность его заключения, в связи с чем бремя опровержения названных возражений должно было перейти на конкурсного управляющего и общество, настаивавших на его заключении. Суд сослался на п. 18 Информационного письма ВАС № 97, в котором разъяснено, что не подлежит утверждению мировое соглашение, условия которого экономически не обоснованы. Кроме того, Верховный Суд отметил, что ссылка суда округа на правовую позицию, изложенную в п. 13 Информационного письма № 97, в данном случае является ошибочной.
Судебная коллегия указала, что, инициируя подписание соглашения, общество действовало в условиях конфликта интересов, поскольку, являясь участником общества «Сфера Марин», оно косвенно получало выгоду от деятельности должника, что нивелирует условие о списании 50% долга для данного кредитора и нарушает принцип равенства. «Подобных возможностей по извлечению прибыли от деятельности должника для банка мировое соглашение не предусматривает», – отметил Суд.
Глава филиала МКА «Берлингтонз» Александр Осетинский считает, что критерии, по которым законодатель позволяет суду отклонить мировое соглашение, сформулированы таким образом, что в большинстве случаев тот может ограничиться формальной оценкой соответствия процедуры заключения и условий мирового соглашения требованиям закона. «Доказать, что в конкурсном производстве – с учетом возможных расходов на саму процедуру – кредитор получит больше, чем по мировому соглашению, сложно. В любом случае приходится допускать те или иные предположения (например, о продажной цене имущества должника). Именно поэтому суды нижестоящих инстанций, проверив соблюдение формальных требований, этим и ограничились», – отметил он.
Эксперт указал, что ситуации, когда суды прислушиваются к «ущемленному» меньшинству, редки. «В данном деле Верховный Суд, толкуя “соответствие мирового соглашения закону”, применил не формальный подход, а ориентировался на то, обеспечивается ли в конкретном случае достижение целей применения института мирового соглашения. Как мне кажется, сыграло свою роль и то, что мажоритарный кредитор был, похоже, связан с должником или контролирующими его лицами», – заключил Александр Осетинский.
Юрист Dentons Виктор Тульсанов указал, что суды нижестоящих инстанций формально подошли к оценке позиции банка об обоснованности заключения мирового соглашения. Он отметил, что определение ВС РФ направлено на восстановление баланса интересов сторон, а именно на защиту интересов кредитора, который не имел возможности «заблокировать» решение о заключении мирового соглашения. «ВС РФ справедливо приходит к выводу о том, что если стороной представлены достаточно убедительные доводы, которые ставят под сомнение целесообразность заключения мирового соглашения, то инициаторы заключения соглашения должны такие доводы опровергнуть. При этом, к сожалению, ВС РФ воздержался от того, чтобы сформулировать общие принципы, которыми должны руководствоваться суды, оценивая убедительность доводов о целесообразности заключения мирового соглашения в подобных случаях», – указал Виктор Тульсанов.
Эксперт посчитал важным вывод Суда о нарушении принципа равенства кредиторов в связи с «косвенной выгодой», которую получил бы второй кредитор от заключения мирового соглашения.
