5 октября Верховный Суд вынес Определение суда кассационной инстанции по делу № 41-УД 23-21-К4 о возврате осужденному за контрабанду табачных изделий конфискованных авто, ключа от него и документа на т/с, поскольку в обвинительном приговоре суд не отнес эти предметы к орудиям, оборудованию или средствам совершения преступления, подлежащим конфискации согласно требованиям УК и УПК.
В январе 2022 г. суд приговорил Дмитрия Иванова к 3,5 годам лишения свободы в ИК общего режима со штрафом в размере 500 тыс. руб. за незаконное перемещение через таможенную границу Евразийского таможенного союза табачных изделий в крупном размере группой лиц по предварительному сговору (п. «а» ч. 2 ст. 200.2 УК РФ). Вещественные доказательства по делу, в частности автомобиль Иванова, ключ от него и свидетельство о регистрации транспортного средства, были конфискованы. Этим же приговором осужден гражданин З. Позже апелляция оставила приговор в силе.
Впоследствии Четвертый кассационный суд общей юрисдикции изменил вышеуказанные судебные акты в отношении Дмитрия Иванова, указав, что совершенное им деяние является преступлением средней тяжести, а не тяжким, и освободил его от наказания. В остальной части приговор и апелляционное определение были оставлены без изменения.
В кассационной жалобе в Верховный Суд Дмитрий Иванов указал на то, что на основе обвинительного приговора принадлежащий ему автомобиль был конфискован, однако в определении суда кассации, которым были внесены изменения в приговор, не отражена судьба этого вещдока. В связи с этим кассатор просил изменить кассационное определение с принятием решения о возвращении ему авто, ключа от него и свидетельства о регистрации.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда отметила, что в рассматриваемом деле имелись нарушения уголовного и уголовно-процессуального закона касательно определения судьбы вещественных доказательств. При вынесении приговора орудия или иные средства совершения преступления, принадлежащие обвиняемому, признанные вещдоками, подлежат конфискации. Со ссылкой на п. 18 Постановления Пленума ВС РФ от 27 апреля 2017 г. № 12 «О судебной практике по делам о контрабанде» она напомнила, что при вынесении приговора суд должен разрешить вопрос о признанных вещдоками транспортных средствах, использовавшихся для незаконного перемещения товаров или иных предметов через таможенную либо государственную границу. Если принадлежащее виновному т/с было оборудовано специальными хранилищами для сокрытия товаров или иных предметов при незаконном перемещении их через границу, то оно рассматривается в качестве орудия преступления и подлежит конфискации исходя из п. 1 ч. 3 ст. 81 УПК РФ.
Согласно п. 3 Постановления Пленума ВС РФ от 14 июня 2018 г. № 17 «О некоторых вопросах, связанных с применением конфискации имущества в уголовном судопроизводстве» к орудиям, оборудованию или иным средствам совершения преступления относятся предметы, которые использовались либо были предназначены для использования при совершении преступного деяния или для достижения преступного результата, например автомобиль, оборудованный специальным хранилищем для сокрытия товаров при незаконном перемещении их через таможенную границу или государственную границу РФ. Эти положения закона и разъяснения Пленума ВС РФ не были учтены нижестоящими инстанциями, заметил Суд.
Из обвинительного приговора следует, что суд принял решение о конфискации автомобиля Дмитрия Иванова, свидетельства о регистрации т/с и ключа зажигания. Между тем судом не приведено мотивов, по которым он отнес эти предметы к орудиям, оборудованию или средствам совершения преступления, подлежащим конфискации в соответствии с положениями уголовного и уголовно-процессуального закона. При этом из установленных судом обстоятельств дела следует, что осужденный лишь прибыл к месту совершения преступления на принадлежащем ему авто, а затем, после пересечения таможенной границы с табачными изделиями пешком, он погрузил их на свой автомобиль и скрылся.
«Каких-либо действий, составляющих объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 200.2 УК РФ, с использованием автомобиля Дмитрием Ивановым не совершалось, его автомашина не была оборудована специальными хранилищами для сокрытия предметов при перемещении их через таможенную границу. Указанным обстоятельствам не было дано оценки и судами апелляционной и кассационной инстанций, в связи с чем оснований для признания автомобиля, ключа зажигания и свидетельства о регистрации орудиями, оборудованием или иными средствами совершения преступления не имелось», – заметил ВС, который отменил обвинительный приговор, а также судебные акты апелляции и кассации в отношении Дмитрия Иванова в части конфискации автомобиля, свидетельства о регистрации и ключа зажигания от него, распорядившись вернуть их законному владельцу. В остальном судебные акты оставлены без изменения.
Адвокат КА «Люди дела» Александра Швецова заметила, что суд первой инстанции проигнорировал то обстоятельство, что транспортное средство, принадлежащее на праве собственности подсудимому, не было приспособлено непосредственно для перевоза контрабандной продукции, следовательно, оно не должно было подлежать конфискации. Таким образом, судом не в полной мере были исследованы все обстоятельства дела по ст. 200.2 УК РФ, не была дана соответствующая оценка в том числе нормам соответствующего постановления Пленума ВС РФ, и в частности обстоятельствам, при которых невозможна конфискация автомобиля.
«К сожалению, суды первой инстанции нередко своими приговорами конфискуют транспортные средства у владельцев. Думаю, что определение ВС даст положительный толчок в динамике принятия судами первой инстанции законного решения в отношении автомобилей, не оборудованных под перевозку контрабанды. Вместе с тем хочется отметить и тот факт, что стороне защиты по уголовным делам, возбужденным по признакам состава преступления, предусмотренного ст. 200.2 УК РФ, стоит активно отстаивать свою позицию по таким делам и обжаловать в вышестоящих инстанциях конфискацию транспортных средств, признание их вещдоком по делу», – полагает она.
Адвокат КА г. Москвы «РиМДефенс (Защита)» Дмитрий Мыльцын указал, что если транспортное средство принадлежит обвиняемому и использовалось им исключительно для целей перемещения в процессе совершения преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 200.2 УК РФ, то оно не может быть конфисковано исходя из смысла п. 1 ч. 3. ст. 83 УПК РФ во взаимосвязи с ч. 1 ст. 104.1 УК РФ. При этом, заметил эксперт, ВС ориентирует нижестоящие суды на положения п. 18 Постановления Пленума ВС РФ от 27 апреля 2017 г. № 12, а также на положения п. 3 Постановления Пленума ВС РФ от 14 июня 2018 г. № 17, предлагая использовать определенные критерии для конфискации транспортного средства.
«Так, транспортное средство является орудием, оборудованием или иным средством для совершения преступления; оно должно непосредственно использоваться для незаконного перемещения товаров или иных предметов через таможенную либо государственную границу. При этом важно соблюдение всех условий: т/с должно выступать в качестве орудия совершения преступления, то есть быть оборудовано специальными хранилищами для сокрытия товаров или иных предметов при перемещении их через таможенную границу или государственную границу и непосредственно участвовать в процессе такого перемещения. Суды обязаны указывать подробно мотивы для конфискации и обосновывать их ссылками на соответствующие доказательства и подтверждающие эти мотивы материалы уголовного дела. В противном случае конфискация транспортного средства как орудия контрабанды будет незаконной», – заключил Дмитрий Мыльцын.
