Минюст России разработал поправки в Закон о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых, направленные на обеспечение свободы совести и вероисповедания подозреваемых и обвиняемых, заключенных в следственные изоляторы.
Закон о содержании под стражей предлагается дополнить ст. 18.2, согласно которой в целях обеспечения свободы совести и вероисповедания подозреваемых и обвиняемых в СИЗО ФСИН сможет заключать соглашения о взаимодействии с зарегистрированными в установленном порядке централизованными религиозными организациями. Территориальные органы УИС получат право заключать такие соглашения по согласованию с ФСИН. Обязательные требования к содержанию соглашений о взаимодействии будут утверждаться Минюстом России, который отметил, что «такие изменения расширят возможности работы с верующими. Религия помогает людям, содержащимся в учреждениях УИС, получить поддержку и встать на правильный путь, а также является важной составляющей снижения рецидивной преступности».
Согласно пояснительной записке, законопроект разработан во исполнение указания Президента России от 25 августа 2023 г. № Пр-1674, предусматривающего введение должностей помощника начальника СИЗО по работе с верующими, и направлен на повышение эффективности сотрудничества священнослужителей с учреждениями УИС, а также совершенствование проводимого в них исправительно-воспитательного процесса. «Реализация законопроекта позволит расширить совместную деятельность ФСИН России с представителями централизованных религиозных организаций, что в свою очередь привнесет значительный вклад в формирование у лиц, содержащихся под стражей, уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития и стимулирования правопослушного поведения», – полагают авторы поправок.
Адвокат АБ «Славянский правовой центр» Сергей Чугунов полагает, что стремление обеспечить осуществление право на свободу совести и свободу вероисповедания граждан, находящихся в следственных изоляторах, можно только приветствовать. При этом, подчеркнул он, необходимо обеспечить, чтобы норма работала в отношении всех граждан, чего на данный момент не наблюдается. «Содержание предложенной Минюстом нормы дословно воспроизводит п. 4.1 ст. 14 УИК РФ только уже не в отношении осужденных, а подозреваемых и обвиняемых. Так вот, эта норма УИК, принятая в 2015 г., до сих пор работает очень выборочно. ФСИН на свое усмотрение заключает подобные соглашения с централизованными религиозными организациями на основании только им известных критериев, отказывая остальным в заключении таковых, в частности, со ссылкой на свободу договора. Один из таких отказов был обжалован в судебном порядке, и пришлось дойти до Верховного Суда, чтобы продвинуться в решении проблемы (дело № 5-КАД20-30-К2). Это определение ВС РФ содержит хороший анализ вопроса и соответствующие выводы, благодаря которым суд первой инстанции при новом рассмотрении дела удовлетворил жалобу заявителя. Однако даже это решение не идеально, так как ВС указал, что при рассмотрении обращения административного истца ФСИН России должна выяснить, содержатся ли в учреждениях, исполняющих наказания, осужденные, исповедующие вероучение истца. По мнению Суда, это должно являться основанием для заключения соглашения», – указал эксперт.
Адвокат не согласен с таким подходом, поскольку на усмотрение ФСИН остается, сколько верующих достаточно для заключения соглашения, а, значит, всегда можно отказать. Кроме того, ст. 28 Конституции РФ и так гарантирует всем гражданам не только право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, но и свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения. «А значит у гражданина должны быть и соответствующие возможности – иметь, выбирать, менять. Только тогда, как указывает ВС в своем определении, будет возможно “использовать потенциал религиозных конфессий в духовно-нравственном просвещении и воспитании осужденных”, “деятельность которых может быть полезна для гуманитарно-воспитательного воздействия на осужденных”. А пока права осужденных на свободу вероисповедания продолжают обеспечиваться избирательно по воле ФСИН. Поэтому при принятии предлагаемой нормы закона нужно учесть имеющийся опыт и судебную практику, а не просто скопировать действующую норму», – резюмировал Сергей Чугунов.
Председатель президиума КА «Лапинский и партнеры» Владислав Лапинский считает, что законопроект устраняет правовую неопределенность, возникшую между законодательством о порядке содержания заключенных и правами верующих, предусмотренных Законом о свободе совести и о религиозных объединениях. «Этот закон был принят еще в 1997 г. и не то, что не исполнялся в местах лишения свободы и содержания под стражей, но зачастую возникали вопросы, в частности, какие конкретно из религиозных организаций могут отправлять религиозные акты в учреждениях ФСИН РФ, как они должны это осуществлять, на каких правовых началах. В этом вопросе царила “вакханалия”, предпочтения определялись взглядами руководства колоний. В одних исправительных учреждениях допускали всех, в других только сторонников традиционных верований и т.д. Данный законопроект, наконец, ставит точку в одном из насущных вопросов – религиозную деятельность в СИЗО могут осуществлять только централизованные религиозные организации согласно Закону о свободе совести и о религиозных объединениях. Таким образом, в СИЗО запрещается доступ тех религиозных организаций, которые религионоведы относят к организациям сектантского толка (таких, как например, «Белое братство», «Церковь Апокалипсиса», «Муниты» или «Церковь Бога Кузи»). В остальном законопроект предлагает установить договорную практику, давно принятую и действующую в деловом обороте между ФСИН и религиозными организациями», – полагает он.
Юрист Лариса Захарова поддержала законопроект, подчеркнув, что у подозреваемых и обвиняемых есть право на совершение религиозных обрядов, тайну исповеди и встречи со священнослужителями: «При этом такой порядок, действительно, не урегулирован на практике, рассматриваемое нововведение будет регулировать порядок заключения учреждениями ФСИН соглашений с централизованными религиозными организациями, надеюсь, что служба исполнения наказаний обеспечит надлежащий порядок реализации прав подозреваемых и обвиняемых, содержащихся в СИЗО».
