Совет АП г. Москвы вынес решение о прекращении статуса адвоката, который представил суду заявление о взыскании судебных расходов и собственноручно составленные и подписанные расписки, включив в эти документы недостоверные сведения о получении им от доверителя денежных средств для оплаты юридической помощи.
Повод для возбуждения дисциплинарного производства
20 марта 2021 г. между адвокатом К. и доверителем Ко. было заключено соглашение об оказании юридической помощи, предметом которого являлись повторное представление интересов доверителя в суде апелляционной и кассационной инстанций по гражданскому делу, в котором Ко. выступал ответчиком, а также подготовка и подача в суд первой инстанции заявления о взыскании судебных расходов, с обязательным участием в судебных заседаниях.
26 апреля 2022 г. адвокат К. подал в районный суд в интересах Ко. заявление о взыскании судебных расходов, в котором указал, что ответчик, не обладая специальными познаниями, заключил с ним соглашение об оказании юридической помощи – представлении интересов в суде. К. приложил к указанному заявлению копию соглашения от 20 марта 2021 г., копии расписок о получении денежных средств от 20 марта 2021 г. и от 13 октября 2021 г. на общую сумму 150 тыс. руб. и копию акта об оказании юридических услуг от 19 апреля 2022 г.
В ходе разбирательства по заявлению о взыскании судебных расходов судом было установлено, что фактически денежные средства по представленным в материалы дела распискам адвокат от доверителя не получал в указанное время и что эти деньги были получены им от Ко. значительно позднее – 22 апреля 2022 г. В связи с этим судья обратился в Адвокатскую палату г. Москвы, а на основании этого обращения по представлениям вице-президента палаты в отношении адвоката К. было возбуждено дисциплинарное производство.
В письменных объяснениях адвокат К. подтвердил, что на указанных выше документах стоит его подпись, не оспаривал установленные судом обстоятельства получения денежных средств от Ко. и признал, что они были получены только 22 апреля 2022 г. В подтверждение он представил в материалы дисциплинарного производства приходный кассовый ордер от 22 апреля 2022 г. о приеме от Ко. денежных средств, а также квитанцию к этому приходному кассовому ордеру.
В соответствии с заключением Квалификационной комиссии АП г. Москвы соглашение об оказании юридической помощи не было зарегистрировано в документации адвокатского образования, в котором К. осуществлял адвокатскую деятельность, ни в день его заключения, ни позднее, хотя адвокат не имел препятствий для этого. Следовательно, адвокатом не была исполнена обязанность, предусмотренная п. 15 ст. 22 Закона об адвокатуре.
Таким образом, квалифкомиссия пришла к выводу, что адвокат К. нарушил п. 15 ст. 22 Закона об адвокатуре, а также п. 2 и 3 ст. 5, п. 5 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката. Также комиссия установила нарушения адвокатом взаимосвязанных положений п. 2 ст. 6 Закона об адвокатуре, ч. 5 ст. 53 ГПК РФ и ст. 12 КПЭА, выразившееся в том, что, представляя интересы доверителя Ко. в судах первой и апелляционной инстанций при рассмотрении гражданского дела, К. действовал на основании доверенности, не оформив и не представив суду ордер в установленном порядке. Адвокат К. согласился с заключением квалифкомиссии в полном объеме, раскаялся и обязался впредь не допускать нарушений.
Совет палаты посчитал, что действия адвоката несовместимы с этим статусом
Совет АП г. Москвы напомнил, что согласно п. 15 ст. 22 Закона об адвокатуре соглашения об оказании юридической помощи в коллегии адвокатов заключаются между адвокатом и доверителем и регистрируются в документации коллегии адвокатов. Он отметил, что в соответствии с требованиями п. 6 ст. 25 закона вознаграждение, выплачиваемое адвокату доверителем, или компенсация адвокату расходов, связанных с исполнением поручения, подлежат обязательному внесению в кассу соответствующего адвокатского образования либо перечислению на расчетный счет адвокатского образования в порядке и сроки, которые предусмотрены соглашением.
Совет указал: из материалов дисциплинарного производства следует, что соглашение об оказании юридической помощи от 20 марта 2021 г., заключенное адвокатом К. с доверителем Ко., в документации адвокатского образования зарегистрировано не было, что адвокатом также не отрицается. Учитывая достоверно установленные квалификационной комиссией обстоятельства, подтверждающие обоснованность выдвинутого в отношении адвоката К. в данной части дисциплинарного обвинения, совет признал презумпцию добросовестности адвоката К. опровергнутой, а его вину в совершении дисциплинарного проступка доказанной.
Касательно обвинения в невнесении в кассу адвокатского образования вознаграждения, полученного от доверителя Ко. за оказание юридической помощи, совет принял во внимание, что К. представил в материалы дисциплинарного производства приходный кассовый ордер от 20 апреля 2022 г. на сумму 150 тыс. руб. Совет учел, что приходный кассовый ордер и квитанция к нему оформлены в связи с получением денежных средств по дополнительному соглашению об оказании юридической помощи от 22 апреля 2022 г., заключенному с Ко. в период, когда адвокат К. осуществлял профессиональную деятельность в адвокатском кабинете. Дополнительное соглашение предусматривало продолжение оказания юридической помощи по соглашению от 20 марта 2021 г. с сохранением тех же условий выплаты вознаграждения.
Совет посчитал: квалификационной комиссией было достоверно установлено, что по состоянию на 20 апреля 2022 г. адвокат К. доподлинно знал о том, что никаких денежных средств для оплаты юридической помощи доверителем не внесено. Несмотря на это, он подготовил, подписал от имени доверителя и подал в суд заявление о взыскании в пользу его доверителя Ко. судебных расходов, указав в заявлении недостоверные сведения о том, что денежные средства получены в полном объеме и в соответствии с условиями соглашения. Адвокат приложил к заявлению и приобщил в материалы судебного дела в обоснование заявленной позиции о том, что его доверителем Ко. были фактически понесены расходы на оплату услуг представителя, составленные и подписанные им лично документы, которые содержат не соответствующую действительности информацию, указано в решении.
Совет пришел к выводу, что адвокат К., являющийся профессиональным участником гражданского судопроизводства и имеющий стаж адвокатской деятельности с декабря 2017 г., совершил эти нарушения осознанно и намеренно. При этом совершенные адвокатом действия не могут быть признаны ни честными, ни достойными, порождают недоверие к нему как к адвокату, подрывают доверие к адвокатуре в целом и авторитет адвокатуры как института гражданского общества, призванного отстаивать и защищать права и законные интересы граждан и юридических лиц всеми не запрещенными законодательством РФ средствами. По этой причине совет палаты признал действия адвоката К. нарушающими положения п. 2 и п. 3 ст. 5, а также п. 5 ст. 9 КПЭА.
Оценивая дисциплинарное обвинение в том, что адвокат К. представлял интересы доверителя Ко. в суде на основании доверенности и без ордера, совет принял во внимание, что К. данный факт не отрицал. В решении разъясняется, что согласно п. 2 ст. 6 Закона об адвокатуре в случаях, предусмотренных федеральным законом, адвокат должен иметь ордер на исполнение поручения, выдаваемый соответствующим адвокатским образованием. Порядок оформления полномочий адвоката как представителя в гражданском процессе предусмотрен ч. 5 ст. 53 ГПК РФ, согласно которой такие полномочия удостоверяются ордером, который выдается соответствующим адвокатским образованием. Согласно ст. 12 КПЭА «Участвуя в судопроизводстве… адвокат должен соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства», уточнил совет. Он отклонил как несостоятельный довод адвоката К. о том, что он действовал только на основании доверенности именно исходя из положений указанной нормы, в связи с чем ордер «не предоставлялся».
Избирая меру дисциплинарной ответственности за совершенные дисциплинарные нарушения, совет принял во внимание их умышленный и грубый характер, свидетельствующий об игнорировании адвокатом основополагающих профессиональных обязанностей и требований профессиональной этики. Он заключил, что профессиональное поведение адвоката К. явно не соответствует ни критериям добросовестности, ни иным требованиям Закона об адвокатуре, КПЭА; оно повлекло ущерб авторитету адвокатуры и по существу является злоупотреблением доверием, что несовместимо со званием адвоката.
По мнению Совета, игнорирование адвокатом К. основополагающих начал осуществления профессиональной деятельности свидетельствует об отсутствии у него необходимых для осуществления адвокатской деятельности профессиональных и этических качеств. Таким образом, Совет АП г. Москвы вынес решение о применении к адвокату К. меры дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката. В решении указано, что К. может быть допущен к сдаче квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката по истечении двух лет.
Адвокаты оценили ситуацию
Управляющий партнер АБ FORTIS Вячеслав Земчихин отметил, что в представленном решении всё описано достаточно подробно. «Коллега “прошел по краю”, поскольку попытка взыскать расходы, которые фактически не были понесены, могла быть оценена не советом адвокатской палаты на предмет соответствия адвокатским нормам, а правоохранителями на предмет наличия в действиях состава преступления. Видимо, спасло то, что квитанции о приеме денежных средств все же были представлены», – полагает он.
Вячеслав Земчихин подчеркнул, что правила адвокатской этики и нормативные положения Закона об адвокатской деятельности и адвокатуре были выработаны адвокатским сообществом на протяжении более сотни лет. По его мнению, важно понимать, что каждое слово в этих правилах имеет свой смысл и направлено в первую очередь на то, чтобы обезопасить адвокатскую деятельность и конкретного адвоката. «Тот кто решается преступить эти правила, сам ставит себя в зону риска, а этот риск рано или поздно приводит на ковер дисциплинарной комиссии», – подытожил адвокат.
Председатель коллегии адвокатов «Защита» Юрий Хапалюк считает, что в рассматриваемом решении затронуты несколько актуальных проблем. «Прежде всего, это работа “вчерную”, т.е. работа адвоката без оформления соглашения либо без регистрации соглашения в адвокатском образовании, а также работа только по доверенности, без оформления ордера. Далее – необъяснимая готовность адвоката не только самостоятельно изготовить, но и представить в суд заведомо недостоверные доказательства, что вообще-то граничит с фальсификацией доказательств по гражданскому делу», – прокомментировал он.
При этом, как полагает Юрий Хапалюк, адвокат со стажем адвокатской деятельности более трех лет не мог не понимать, что нарушение порядка учета соглашений и невнесение денежных средств доверителя на расчетный счет или в кассу адвокатского образования гарантированно лишат доверителя возможности взыскать судебные издержки. Он отметил, что заявление о взыскании судебных издержек с приложением недостоверных документов было составлено адвокатом 20 апреля 2022 г., подано в суд 26 апреля (вторник), а деньги от доверителя были фактически получены 22 апреля (пятница). «Возникает вопрос: что мешало адвокату сослаться в своем заявлении на действительные документы о внесении денежных средств?» – обратил внимание Юрий Хапалюк.
Он отметил, что К. признал все фактические обстоятельства, но никак не объяснил произошедшее. «Разумных ответов на эти вопросы нет и у меня, вследствие чего приходится согласиться с позицией Совета АПГМ о том, что бывший коллега осознанно и намеренно нарушил положения Закона об адвокатуре и КПЭА, явным образом пренебрег правилами профессии и интересами доверителя, что исключает возможность сохранения для него статуса адвоката», – заключил эксперт.
Председатель Ивановской областной коллегии адвокатов Юрий Премилов уверен, что Совету АП г. Москвы решение о прекращении статуса адвоката далось непросто и оно было вынужденным. По его мнению, решения об отстранении от профессии, пусть и на время, всегда бывают нелегкими и принимаются тогда, когда по-другому поступить нельзя. «Одной из проблем адвокатуры было и, к сожалению, остатеся наличие в ее рядах различного рода махинаторов, которые намеренно, т.е. осознанно нарушают установленные для всех адвокатов нормы и правила поведения. В основе таких действий, как правило, лежит корысть. Самое страшное, что действия конкретного адвоката и подобных ему порождают недоверие в обществе к самой профессии адвоката, тем самым наносят урон всей адвокатуре. Таким образом, считаю решение совета о прекращении статуса адвоката мерой оправданной, хотя и вынужденной», – полагает адвокат.
