Верховный Суд опубликовал Определение по делу № 18-КГ23-117-К4, в котором разъяснил, что незаконное лишение свободы на больший срок, чем это положено по закону, является основанием для взыскания компенсации морального вреда.
Приговором Апшеронского районного суда Краснодарского края от 22 января 2013 г. Василий Зайченко был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ. Ему было назначено наказание в виде 8,5 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. В апелляционном порядке данный приговор не обжаловался.
Вместе с тем 30 ноября 2020 г. Четвертый кассационный суд общей юрисдикции изменил приговор: суд переквалифицировал действия осужденного на ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 УК и назначил Василию Зайченко наказание в виде лишения свободы сроком на 5 лет 10 месяцев с отбыванием наказания в ИК общего режима. Кассационным определением установлено, что масса наркотического средства, за покушение на незаконный сбыт которого был осужден Василий Зайченко, составила 0,45 грамма, что, согласно действовавшему на момент совершения преступления Постановлению Правительства РФ от 7 февраля 2006 г. № 76, не образовывало в соответствии с положениями ст. 228.1 УК ни крупного, ни особо крупного размера, и незаконные операции с ним влекли уголовную ответственность по ч. 1 ст. 228.1 УК, санкция которой предусматривает менее суровое наказание.
В срок отбывания наказания было зачтено время его содержания под стражей с 15 декабря 2012 г. по 30 ноября 2020 г., в связи с отбытием наказания Василий Зайченко был освобожден 2 декабря 2020 г., что подтверждается справкой, выданной ИК-14 УФСИН России по Краснодарскому краю. Впоследствии мужчина обратился в суд с иском к Минфину России в лице Управления Федерального казначейства по Краснодарскому краю о компенсации морального вреда, в обоснование которого указал, что был незаконно лишен свободы 2861 день, что повлекло причинение ему морального вреда.
Решением Первомайского районного суда г. Краснодара в удовлетворении исковых требований было отказано. Суд исходил из отсутствия указанных в ст. 133 УПК РФ оснований возникновения у истца права на реабилитацию в связи с незаконным уголовным преследованием. Он также указал, что в отношении Василия Зайченко не установлено фактов незаконного осуждения, незаконного применения к нему меры пресечения или действий, посягающих на его неимущественные права либо на другие нематериальные блага, а истцом не представлено доказательств причинения вреда, в связи с чем основания для компенсации морального вреда в результате смягчения наказания отсутствуют. С такими выводами согласились суды апелляционной и кассационной инстанций.
Василий Зайченко подал кассационную жалобу в Верховный Суд, в которой поставил вопрос об отмене вынесенных судебных постановлений как незаконных. Рассмотрев дело, ВС указал, что ч. 1 ст. 133 УПК РФ предусмотрено, что право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда.
ВС напомнил, что вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, подлежит возмещению. Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
В определении подчеркивается, что при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Уточняется, что суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.
Обращаясь к п. 39 Постановления Пленума ВС РФ от 15 ноября 2022 г. № 33, Суд указал, что возможность взыскания компенсации морального вреда, причиненного уголовным преследованием, не обусловлена наличием именно оправдательного приговора, вынесенного в отношении гражданина, или постановления (определения) о прекращении уголовного дела по реабилитирующим основаниям либо решения органа предварительного расследования, прокурора или суда о полной реабилитации подозреваемого или обвиняемого. Он пояснил, что не исключается принятие судом в порядке гражданского судопроизводства решения о взыскании компенсации морального вреда, причиненного при осуществлении уголовного судопроизводства, с учетом обстоятельств конкретного уголовного дела и на основании принципов справедливости и приоритета прав и свобод человека и гражданина. Например, при отмене меры пресечения в виде заключения под стражу в связи с переквалификацией содеянного на менее тяжкое обвинение, по которому данная мера пресечения применяться не могла, и др.
ВС отметил, что судам следует исходить из того, что моральный вред, причиненный в связи с незаконным или необоснованным уголовным или административным преследованием, может проявляться, например, в возникновении заболеваний в период незаконного лишения истца свободы, его эмоциональных страданиях в результате нарушений со стороны государственных органов и должностных лиц прав и свобод человека и гражданина. Кроме того, такой вред может проявляться в испытываемом унижении достоинства истца как добросовестного и законопослушного гражданина, ином дискомфортном состоянии, связанном с ограничением прав истца на свободу передвижения, выбор места пребывания, изменением привычного образа жизни.
Как указал Суд, государство должно способствовать укреплению законности в деятельности органов государственной власти, а также защищать граждан, пострадавших от незаконных действий органов государственной власти и их должностных лиц. Факт того, что за истцом право на реабилитацию не признано, сам по себе не может являться основанием для отказа в удовлетворении исковых требований о взыскании компенсации морального вреда в порядке гражданского судопроизводства, то есть такое наступление ответственности за незаконные действия (бездействие) упомянутых субъектов не обусловлено наличием реабилитирующего акта. Если суд в рамках гражданского судопроизводства признал доказанным факт причинения морального вреда в результате незаконных действий (бездействия) госорганов, органов местного самоуправления, должностных лиц этих органов, органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и пришел к выводу о необходимости присуждения денежной компенсации, то в судебном акте должны быть приведены достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную присуждаемую сумму компенсации морального вреда.
Верховный Суд принял во внимание, что по рассматриваемому делу кассационным судом изменен обвинительный приговор: действия Василия Зайченко переквалифицированы, ему назначено менее суровое наказание, в связи с отбытием которого он был освобожден из-под стражи. Таким образом, вышестоящим судом была констатирована судебная ошибка, в результате которой заявитель необоснованно отбыл наказание в виде 7 лет 10 месяцев в колонии строгого режима вместо 5 лет 10 месяцев лишения свободы в колонии общего режима.
В определении также указано, что Василий Зайченко обращал внимание судов на то, что на его иждивении находились двое малолетних детей, которых он поддерживал, материально обеспечивал и воспитывал. В результате судебной ошибки на существенно больший срок, чем установлено законом, он был оторван от детей, семьи, возможности осуществлять трудовую и образовательную деятельность, что негативно сказалось на его социальных связях и состоянии здоровья. Василий Зайченко также отмечал, что содержание в колонии общего режима, где он должен был отбывать наказание, предполагает большее количество длительных и краткосрочных свиданий, передач, а также возможность перевода на поселение, замену наказания, УДО. Как заметил ВС, в нарушение положений ст. 67, 198 и 329 ГПК РФ изложенные обстоятельства оценки судов первой и апелляционной инстанций не получили. Кроме того, исковое заявление подавалось Василием Зайченко по мотиву незаконного лишения его свободы на больший срок, чем это положено по закону, и на основании положений гражданского законодательства, а не в связи с реабилитацией, что также не было учтено судами.
Таким образом, Верховный Суд пришел к выводу, что при рассмотрении дела судебными инстанциями допущены нарушения норм права, которые являются существенными, непреодолимыми. В связи с этим, учитывая необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства, ВС отменил судебные акты апелляционной и кассационной инстанций и направил дело на новое апелляционное рассмотрение.
Представитель истца, адвокат АП Краснодарского края Алексей Аванесян, положительно оценил определение ВС, отметив, что иного решения в данном случае быть не могло. Он подчеркнул, что Судебная коллегия ВС прямо указала, что суды трех инстанций не смогли определить разницу между компенсацией морального вреда и компенсацией в порядке реабилитации. «С самого начала мы указывали, что человек по вине прокуратуры (что установлено судом) провел в местах заключения лишние два года, причем на более жестком режиме, чем ему полагалось. В результате этой ошибки у него ухудшилось здоровье, он претерпел нравственные страдания, что доказывается медицинскими документами. В данном случае безапелляционно человек заслуживает компенсации за причиненный ему моральный вред», – прокомментировал он. Вместе с тем Алексей Аванесян считает, что определение ВС едва ли повлияет на судебную практику в целом, поскольку тот не разъяснил в нем ничего нового, а лишь призвал суды следовать гражданско-процессуальным нормам.
Как отметил адвокат АБ «А2К Лигал» г. Казани Дмитрий Хомич, судебные ошибки при постановлении приговора случаются, и потому очень хорошо, что правовая система позволяет их исправлять. «Даже в случае, если гражданин уже отбыл назначенное ему наказание, остается возможность отмены приговора. Например, так произошло по одному делу, в которое я вступил в качестве защитника на стадии кассационного обжалования. Приговор был отменен, дело возвращено в суд первой инстанции, и в настоящее время по делу постановлен оправдательный приговор. Таким образом, суд разобрался в допущенных следствием ошибках применения уголовного закона», – поделился он.
Дмитрий Хомич убежден, что оправданному подлежит компенсировать причиненные незаконным привлечением к уголовной ответственности моральные страдания. Но и в рассмотренном ВС РФ случае такие страдания осужденному были причинены, он отбыл значительно больший положенного срок, полагает адвокат. Он подчеркнул, что суд действует от имени государства, поэтому в интересах самого государства – безусловное и точное применение закона. «При этом в приоритете всегда должно быть соблюдение прав гражданина, а это предполагает в том числе и компенсацию причиненного ущерба. Компенсационный характер выплаты способствует удовлетворению потребности в справедливости и, безусловно, восстанавливает в конечном итоге веру в неукоснительное исполнение закона самим государством. Доверие к государству лежит в основе любой правовой системы», – считает адвокат.
Адвокат АП Краснодарского края Роман Романов отметил, что вопросы, отраженные в данном определении, являются довольно актуальными, поскольку нижестоящими судами часто допускаются ошибки при толковании норм материального права, что обусловлено сложившейся односторонней правоприменительной практикой. Он пояснил, что нижестоящие суды, решения которых были отменены, неверно посчитали, что взыскание компенсации морального вреда возникает только лишь в рамках уголовного судопроизводства в случае наличия права на реабилитацию, указанного в ст. 133 УПК.
Роман Романов указал, что право на реабилитацию является лишь одним из специальных оснований. «Личные неимущественные права и нематериальные блага защищаются при возникновении огромного количества оснований, перечень которых не является исчерпывающим. В связи с этим указанное определение ВС РФ необходимо оценивать положительно, поскольку подобная практика может служить хорошим фундаментом к тому, чтобы различные ведомства стали более качественно относиться к своим обязанностям», – прокомментировал эксперт.
