Конституционный принцип равенства перед законом, принципы вины и справедливости должны гарантировать одинаковую квалификацию идентичных деяний и ответственность только за наступившие общественно опасные последствия (ст. 19 Конституции РФ, ст. 5 и 6 УК РФ).
Однако в правоприменительной практике судов и правоохранительных органов по уголовным делам, связанным с хранением и сбытом наркотических средств, к сожалению, в ряде случаев наблюдается отход от этих принципов. Так, следователи и суды дискретно квалифицируют идентичные деяния при обнаружении наркотических средств в крупном размере: по ч. 2 и 3 ст. 228 либо по ч. 3 и 4 ст. 228.1 УК РФ. Такие расхождения в применении норм приводят к назначению наказаний разной степени суровости, чем названные принципы нарушаются.
Приведу пример из собственной адвокатской практики. В отношении моего доверителя, задержанного в состоянии наркотического опьянения, в октябре 2016 г. было возбуждено уголовное дело по ч. 2 ст. 228 УК РФ. В апреле 2017 г. оно было переквалифицировано на ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 Кодекса. Единственным обоснованием переквалификации было указание на уточнение веса изъятого наркотика (104 гр.), при этом категория крупного размера сохранилась – вес изменился менее чем на 1 грамм. В декабре 2017 г. Нагатинский районный суд г. Москвы вынес приговор по предъявленному обвинению в покушении на сбыт, признав подсудимого виновным и назначив наказание в виде лишения свободы сроком на 10 лет.
В апелляционной и последующих жалобах указывалось на заключение экспертов о том, что осужденный болен наркоманией, на показания последнего о способе приобретения наркотических средств и об их хранении для личного пользования, а также на показания свидетелей о трудовой деятельности осужденного. Защита обращала внимание вышестоящих судов, что единственным доводом приговора о покушении на сбыт был факт хранения наркотического вещества в крупном размере, и на необходимость квалификации деяния по ч. 2 ст. 228 УК РФ.
Верховный Суд РФ отказался от передачи жалоб на рассмотрение, мотивировав отсутствием для этого оснований. Однако по аналогичному уголовному делу об обнаружении 300 гр. наркотических веществ Судебная коллегия ВС РФ в Определении от 23 апреля 2015 г. № 41-УД15-5 деяние, идентичное по обстоятельствам описанному, переквалифицировала с ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ на ч. 2 ст. 228 Кодекса. Данное изменение было обоснованным, поскольку суд руководствовался принципом презумпции невиновности. Верховный Суд справедливо отметил, что объективная сторона деяния выразилась в хранении наркотических средств в крупном размере.
Источником неопределенности в данном вопросе стал п. 13 Постановления Пленума ВС от 15 июня 2006 г. № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» (далее – Постановление № 14), в котором разъяснено, что о наличии умысла на сбыт может свидетельствовать также количество обнаруженных наркотических средств.
Данное разъяснение Верховного Суда ориентирует правоприменителя учитывать это обстоятельство наряду с другими, свидетельствующими об умысле на сбыт, однако оно привело к конкуренции норм ст. 228 и 228.1 УК РФ, когда хранение в крупном размере квалифицируется как покушение на сбыт. Это могло бы быть обоснованным при хранении наркотических средств в особо крупном размере либо во взаимосвязи с другими обстоятельствами.
Конституционный Суд РФ в Определении от 26 марта 2019 г. № 633-О не усмотрел неопределенности в данном Верховным Судом толковании ст. 228.1 УК РФ, устранившись таким образом от решения поставленного в жалобе вопроса.
В связи с этим думается, что обращение в Верховный Суд на уровне Федеральной палаты адвокатов РФ в рамках полномочий, предусмотренных ст. 21 Устава ФПА, могло бы способствовать внесению необходимых изменений в п. 13 Постановления № 14 для четкого разграничения составов ст. 228 и 228.1 УК РФ.