«Лутчее есть 10 винных освободить, нежели одного невиннаго к смерти приговорить»

В 1872 г. поэт Алексей Апухтин опубликовал в газете «Гражданин» стихотворение «Недостроенный памятник», посвященное Екатерине II. Меня тронул один катрен:

«в эпоху диких войн и казней хладнокровных,

что лучше десять оправдать виновных,

чем одного невинного казнить, –

и не было то слово буквой праздной!»

П.К. Мартьянов в книге «Умные речи» максиму «лучше оправдать десять виновных, чем обвинить одного невинного» приписал Екатерине II, однако в сборнике М.И. Михельсона указано, что данное высказывание принадлежит и Петру I, и Екатерине II.

В романе Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы» адвокат Фетюкович (прообраз присяжного поверенного В.Д. Спасовича) произносит следующую речь: «Люди лучше, чем я, ибо захотели не погубить, а спасти меня! О, вам так легко это сделать, этот акт милосердия, ибо при отсутствии всяких чуть-чуть похожих на правду улик вам слишком тяжело будет произнести: “Да, виновен”. Лучше отпустить десять виновных, чем наказать одного невинного – слышите ли, слышите ли вы этот величавый голос из прошлого столетия нашей славной истории? Мне ли, ничтожному, напоминать вам, что русский суд есть не кара только, но и спасение человека погибшего! Пусть у других народов буква и кара, у нас же дух и смысл, спасение и возрождение погибших. И если так, если действительно такова Россия и суд ее, то – вперед Россия, и не пугайте, о, не пугайте нас вашими бешеными тройками, от которых омерзительно сторонятся все народы! Не бешеная тройка, а величавая русская колесница торжественно и спокойно прибудет к цели. В ваших руках судьба моего клиента, в ваших руках и судьба нашей правды русской. Вы спасете ее, вы отстоите ее, вы докажете, что есть кому ее соблюсти, что она в хороших руках!”».

В комментарии А.А. Долинина¹ к роману «Братья Карамазовы» указано: «“Лучше отпустить десять виновных, чем наказать одного невинного – слышите ли, слышите ли вы этот величавый голос из прошлого столетия нашей славной истории?” – несколько измененные слова Петра I из его Воинского устава (1716) “Краткое изображение процессов или судебных тяжб”, ч. II, гл. V, ст. 9: “Но понеже к свидетельствованию явные и довольные требуются доказы, того ради судье надлежит в смертных делах пристойным наказанием его наказать опасаться <…> понеже лучше есть 10 винных освободить, нежели одного невинного к смерти приговорить” (см.: Полное собрание законов Российской империи с 1649 года, т. V. СПб., 1830, стр. 403). Слова Петра повторены и в “Своде законов Российской империи…”, т. XV, ч. II. СПб., 1876: “… лучше освободить от наказания десять виновных, нежели приговорить невинного” (“Законы о судопроизводстве по делам о преступлениях и проступках”, разд. III, гл. III, ст. 346). В одной из статей “Гражданина”, редактируемого Достоевским, слова Петра I приписываются Екатерине II (см.: Гр, 1873, №50, стр. 1355, 1356)». Отмечу, что Л.Н. Толстой еще раньше, на военном суде в 1866 году, в речи по защите им Василия Шабунина, употребил такое выражение: “Но я принял на себя его защиту, потому, что наш закон, написанный в духе предпочтительного помилования 10 виновных перед наказанием одного невинного, предусматривает всё в пользу милосердия и не для одной формальности определяет, что ни один подсудимый не входит в суд без защитника, следовательно, без возможности, ежели не оправдания, то смягчения наказания”. // Тульский справочный листок. Тула, 1866, № 33, с. 2. Дополнительно он вернулся к этому в 1899 году в романе “Воскресение”: “И потому Нехлюдову казалось совершенно ясно, что все эти чиновники, начиная от мужа его тетки, сенаторов и Топорова, до всех тех маленьких, чистых и корректных господ, которые сидели за столами в министерствах, — нисколько не смущались тем, что страдали невинные, а были озабочены только тем, как бы устранить всех опасных. Так что не только не соблюдалось правило о прощении десяти виновных для того, чтобы не обвинить невинного, а, напротив, так же, как для того чтобы вырезать гнилое, приходится захватить свежего, – устранялись посредством наказания десять безопасных для того, чтобы устранить одного истинно опасного. Такое объяснение всего того, что происходило, казалось Нехлюдову очень просто и ясно, но именно эта простота и ясность и заставляли Нехлюдова колебаться в признании его. Не может же быть, чтобы такое сложное явление имело такое простое и ужасное объяснение, не могло же быть, чтобы все те слова о справедливости, добре, законе, вере, Боге и т.п. были только слова и прикрывали самую грубую корысть и жестокость”. // Толстой, Лев Николаевич. Полное собрание сочинений в 90 томах. М., 1936, т. 32, с. 299».

Загадку об авторе этой фразы я разгадал, когда познакомился с трудами историка военного русского права Д.О. Серова, а благодаря статье Александра Волоха узнал, что английский адвокат Уильям Блэкстон в 1769 г. в «Комментариях к английским законам» вывел формулу, ставшую знаменитой максимой, на которой основан уголовный процесс англо-саксонской правовой системы².

Замечу, что еще на 57 лет раньше, чем Уильям Блэкстон провозгласил приведенную формулу, и на 36 лет раньше, чем об этом написал Франсуа Мари Аруэ Вольтер в произведении «Задиг», данную мысль высказал Эрнст Кромпейн.

Я провел исследование, чтобы узнать о деятельности скромного немецкого юриста Эрнста Фридриха Кромпейна, волею судеб принимавшего активное участие в трудах Уложенной комиссии 1720–1726 гг., а также создавшего и издавшего в 1712 г. впервые в России военный процессуальный кодекс «Краткое изображение процессов или судебных тяжеб, против римско-цесарских и саксонских прав учрежденное», где указал: «Буде жъ обвиненный оной присяги учинить не можетъ, то правды, что за виннаго содержан будетъ. Но понеже к свидѢтельствованию явные и довольные требуются доказы, того ради судiе надлежитъ в смертных дѢлахъ пристойнымъ наказаниемъ его наказать опасатца, но толь паче чреззвычайно наказать, понеже лутчее есть 10 винных освободить, нежели одного невиннаго к смерти приговорить» (§ 9 гл. 5 ч. 2).

Биографию Эрнста Кромпейна впервые собрал наш соотечественник из Германии Эрик Амбургер. На русском языке эту справку с небольшими дополнениями опубликовал в 2008 г. во втором издании книги «Администрация Петра I» историк права Д.О. Серов.

Я уточнил и дополнил биографию Кромпейна. Итак, Кромпейн Эрнст Фридрих (Кромвейн, Кромпен, Krompein, Crompein, Krompein Ernst Friedrich) [8 ноября 1670 г., г. Айзенберг (Eisenberg, Тюрингия, Германия) – 26 мая 1734 г., г. Нарва]. Был женат в г. Ревеле (Таллин) с 18 апреля 1692 г. на Анне Хайд(е)рих. Дети от этого брака: [Иоган Андрес, 20 октября1695 г., г. Ревель – ?], [Карл Фридрих, ?-?] и оба служили Российской империи. Эрнст получил образование: 15 апреля1689 г., окончив юридический факультет университета Лейпцига, а перед тем учился в Йене (Германия). С 1690 г. – адвокат в Ревеле (Таллин). С 28 марта 1695 г. полковой аудитор и секретарь в армии короля Швеции Карла XII. 12 июня 1710 г. взят в плен русской армией при сдаче Выборга вместе с гарнизоном в числе 156 офицеров и чиновников. Является автором-составителем первого российского военного процессуального кодекса: «Краткое изображение процессов или судебных тяжеб» (1712 г.). В июле 1712 г. в качестве обер-аудитора выступил на проходившем в Санкт-Петербурге процессе по обвинению гвардии поручика Н.Т. Ржевского во взяточничестве. Участвовал в подготовке Артикула воинского (1714 г.). С 1713 г. опять адвокат в Ревеле. С 8 июля 1719 г. секретарь оберландгерихта в Дерпте (Тарту). С 5 августа 1720 г. асессор, Юстиц-коллегии в Санкт-Петербурге. С 17 ноября 1720 г. присягнул на верность императору Петру I как поступивший на русскую службу из иноземцев. С 8 июня 1722 г. по 20 октября 1724 г. принимал активное участие в трудах Уложенной комиссии 1720–1726 гг. в Москве и Санкт-Петербурге, где благодаря высокому уровню компетентности доминировал в подготовке по уголовному судопроизводству II книги проекта Уложения Российской империи (1723-1726 гг.). С 30 сентября 1723 г. по 1734 г. юстиц-бургомистр Нарвы. Умер 26 мая 1734 г. и погребен в Нарве.

Интересно, что «формула Блэкстона» стала максимой английского права, установившейся в течение нескольких десятилетий после публикации его труда в 1769 г. При этом высказанная 57 годами ранее мысль Эрнста Фридриха Кромпейна в русском военном законодательстве не получила значения основополагающего принципа в системе как дореволюционного, так и советского, и современного российского права.

В связи с этим как для историков русского права, так и для современного сообщества ученых – юристов уголовного процессуального права предлагаю ввести в научный оборот следующие концепты: «зависимость Кромпейна», «пропорция Кромпейна», «соотношение Кромпейна», «формула Кромпейна», «правило Кромпейна», «максима Кромпейна», «коэффициент Кромпейна» или «постулат Кромпейна», чтобы творчески развивать принцип презумпции невиновности.

В историографию определения авторства Эрiста Фрiдрiха Кромъпеїна «Краткого изображения процессов или судебных тяжеб» внесли вклад такие исследователи, как Н.Н. Обручев, М.Т. Розенгейм, П.О. Бобровский, Н.А. Воскресенский, Т.А. Быкова, М.М. Гуревич, К. Петерсон, А.С. Замуруев и Д.О. Серов.

Более того, именно Эрнст Фридрих Кромпейн впервые в истории русского права ввел в военное законодательство с 7 июля 1712 г. по юлианскому календарю (старый стиль) термин «адвокат», а император Петр I утвердил его своею властью: «Глава 5; О адвакатахъ и полномочныхъ; § 1. Хотя в срединѢ процесу, челобитчикъ или отвѢтчикъ занеможетъ, или протчие важные причины к тому прилучатся, так что имъ самимъ своею особою в кригсърехте явитца невозможно, то позволяетца оным для выводу своего дѢла употреблять адваката и оныхъ вмѢсто себя в суд посылать. И правда, надлежало б в кригсърехтахъ всѢ дѢла какъ наикратчайше, отложа всякую пространность, представлять. Однако жъ, когда адвакаты у сих дѢлъ употребляются, оные своими непотребными пространными приводами судiю болѢе утруждают, и оное дѢло толь паче к вящему пространству, нежели скорому приводятъ окончанию; Токмо при розыскныхъ дѢлах, которые случаются в кригсърехте, онымъ вмѢсто себя адвакатов употреблять не позволяютъ, но принужден обвиненный самъ своею особою отвѢтствовать»³.

Полагаю, что историческая роль Эрнста Фридриха Кромпейна заслуживает разработки медали в его честь, а также переиздания или репринта «Краткого изображения процессов или судебных тяжеб…» 1712 г., тем более что 7 июля по юлианскому календарю (старый стиль) и 20 июля по григорианскому календарю (новый стиль) исполнилось 310 лет первому в России печатному изданию юридической книги и знаменитому постулату адвоката Эрiста Фрiдриха Кромъпеїна: «лутчее есть 10 винных освободить, нежели одного невиннаго к смерти приговорить»⁴.