Ничто не должно приниматься без основания [если оно не известно или как самоочевидное, или по опыту].
Уильям Оккам
В феврале Верховный Суд внес в Думу законопроект, которым предлагается изменить ГПК РФ, АПК РФ и КАС РФ с целью достижения единообразия процессуального законодательства, регулирующего рассмотрение судами общей юрисдикции и арбитражными судами гражданских и административных дел. Предложение ВС РФ сократить круг гражданских дел, по которым составляются мотивированные судебные решения, вызвало интерес в сети.
Вопрос «почему?» – закономерная реакция на результат при неизвестных посылках. Потому ценность любого умозаключения состоит в объяснении того, почему сделан тот или иной вывод, какие доводы и аргументы позволили получить именно такое, а не противоположное заключение. И если в области наук естественных (основанных на утверждениях, относящихся к фактам) это становится возможным только после того, как явление вошло в круг наших понятий, то в отношении наук «неестественных» (основанных на правилах или предписаниях) возможность объяснения заложена изначально – в силу наличия этих самых правил и предписаний.
Операция построения судебного решения, помимо познавательной (т.е. познание того, кому принадлежит оспариваемое право), имеет и специальную цель достижения справедливости: «Одна из главных целей мотивов решения – убедить проигравшую сторону в справедливости решения» (Гольденвейзер). Убедиться же в справедливости можно только после получения объяснений, т.е. приведения цепочки умозаключений. Мотивировка и есть такая логическая цепочка, поскольку судебное решение строится по формуле силлогизма, где обстоятельственная часть есть мéньшая посылка, правовая норма – бóльшая, а заключение – решительный вывод.
Ну и, разумеется, как сказано в некоторых старинных решениях, «неполнота и неясность соображений лишают кассационную инстанцию возможности проверить правильность сделанных судом выводов».
Однако так ли ужасны предлагаемые Верховным Судом изменения и нельзя ли обратить их на пользу?
Необязательность мотивировки установлена пять лет назад – для мировых судов. Жалоб пока никто вроде не предъявлял, и правосудие не рухнуло. Тот, кому нужна мотивировка, подает заявление – и суд пишет решение. А нельзя ли извлечь из новшества пользу?
Значение апелляции, сформулированное еще в середине XIX в., состоит в том, что «суд рассматривает предмет спора, очищенный уже производством в первой инстанции от всех посторонних, не относящихся до существа дела обстоятельств». Такое «очищение» должно показывать, какие факты были недостаточно выяснены и какие доводы не приняты во внимание судом. Соответственно, задача первой инстанции – провести аналитическую очистку. Однако всегда ли суды справляются с ней?
Для примера рассмотрим структуру решения мирового суда по делу об определении порядка пользования земельным участком. Всего в решении 8 страниц, или 313 строк (между словами «установил» и «решил»), из них:
- описательная часть – 76 строк (24% текста);
- выписки из текстов законов – 96 строк (31% текста);
- изложение фактов и событий – 86 строк (27% текста);
- соображения и доводы суда – 44 строки (14% текста);
- общий вывод – 11 строк (4% текста).
Вот другой пример – апелляционное определение по делу о признании сделки недействительной в связи со злоупотреблением правом. Из 246 строк текста (6 страниц) выписки из законов составляют 62 строки (25% текста), а соображения и доводы – 20 строк (8%).
Таким образом, наиболее важный раздел (соображения суда, подбор оснований в пользу истинности вывода) занимает наименьшую часть текста. Но ведь это странно, особенно в отношении апелляционного определения. Злоупотреблению посвящена всего одна статья, носящая к тому же декларативный характер. Следовательно, для судейского усмотрения дан самый неопределенный критерий для отграничения осуществления права от действий, которые таковыми не являются. А при слабой бóльшей посылке судебного силлогизма получить надлежащий вывод можно только усилением посылки мéньшей, т.е. установлением наибольшего количества фактов и их оценкой доводами и соображениями суда.
В обязанность суда входит объяснение положений, с которыми суд согласился, и причин согласия (а также тех, с которыми не согласился, и причин несогласия). Значит, доводы и соображения неизбежно должны быть существенно объемнее, чем изложение фактов, к которым они применяются. Вот аналогия. Обсуждая вопрос о том, является ли право объектом правосудности, философ выдвигает три возражения в 20 строк и опровергает их тремя доводами из 63 строк. Таким образом, на один тезис приходится 83 строки его обсуждений.
От суда не требуется такой же обстоятельности, как от философа. Но правило понятно: аргументация всегда объемнее тезиса. Поэтому тенденция к увеличению части текста, в которой излагаются установленные факты, по сравнению с примененными к ним соображениями суда позволяет сделать вывод о слабой мотивировке решения.
А раз решение мотивировано недостаточно, то какая в нем польза? Такое решение скорее даже вредно. У несогласной стороны возникает соблазн ограничить себя лишь подысканием апелляционных поводов, норм закона, нарушенных или неправильно истолкованных, а не доказыванием справедливости своего дела по существу, изложением позиции полнее и обстоятельнее, исправлением упущений, развитием и пополнением защиты. Поскольку апелляция рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в жалобе, то возможность повторного рассмотрения по правилам первой инстанции в значительной степени утрачивается.
Теперь о том, какую пользу можно извлечь из отсутствия мотивировки. Предположим, с решением мы не согласны, но на мотивировке не настаиваем, ограничиваемся резолюцией. В жалобе не ищем апелляционных поводов, а излагаем свою позицию, подбирая новые аргументы (всего и сразу предусмотреть невозможно, и нередко новые доводы приходят после рассмотрения дела). Часто апелляция лишь переписывает решение первой инстанции, не производя аналитической работы. Отсутствие мотивировки вынудит апелляционный суд рассмотреть дело в полном объеме. И если при этом жалоба не будет перегружена апелляционными поводами, а будет содержать лишь аргументы по существу (т.е. по фактической стороне дела), то тогда можно надеяться на пересмотр дела в соответствии с Гражданским процессуальным кодексом РФ.
