Конституционный Суд РФ опубликовал Определение от 30 сентября № 2123-О, которым отказал в принятии к рассмотрению жалобы на неконституционность ст. 6.1 Основ законодательства РФ о нотариате касательно привлечения к дисциплинарной ответственности нотариуса и лица, его замещающего.
Решением президента Московской областной нотариальной палаты в отношении нотариуса Сергея Мурыгина было возбуждено дисциплинарное производство за некорректное поведение в перерыве внеочередного общего собрания членов Ассоциации нотариусов в апреле 2018 г. Впоследствии в отношении него было принято решение о назначении дисциплинарного взыскания в виде строгого выговора. Не согласившись с указанными решениями, Сергей Мурыгин обжаловал их в суд.
Решением судов первой и апелляционной инстанций требования Сергея Мурыгина о признании незаконными решения о возбуждении в отношении него дисциплинарного производства и решения о назначении дисциплинарного взыскания в виде строгого выговора были удовлетворены частично. В частности, суд указал, что решение о возбуждении дисциплинарного производства не влечет для нотариуса негативных последствий, а его обжалование не предусмотрено законодательством.
В отношении наложенного дисциплинарного взыскания отмечалось, что некорректное поведение истца имело место не в период осуществления им профессиональной деятельности, а его поведение на заседании правления областной нотариальной палаты при назначении дисциплинарного наказания учитываться не могло, так как не рассматривалось в рамках самостоятельного дисциплинарного производства. С учетом указанных обстоятельств решение о назначении дисциплинарного взыскания суд признал незаконным и отменил.
Постановлением Президиума Московского городского суда от 23 апреля 2019 г. судебные акты в части признания дисциплинарного взыскания незаконным были отменены, а дело направлено на новое рассмотрение в первую инстанцию. После пересмотра суд отказал в удовлетворении исковых требований в полном объеме. Апелляция и кассация поддержали это решение.
Как указывалось в судебных актах, участие нотариуса в собрании нотариусов – членов нотариальной палаты относится к выполнению профессиональных обязанностей, поэтому недостойное поведение по отношению к сотруднику, обеспечивающему информационное сопровождение деятельности палаты, нарушает п. 3.1.8, 3.1.10, 6.1 и 6.2 Кодекса профессиональной этики нотариусов в РФ (в редакции, действовавшей до 12 августа 2019 г.) и образует состав дисциплинарного проступка, предусмотренного п. 9.2.2, 9.2.19 и 9.2.25 Кодекса (также в редакции, действовавшей до 12 августа 2019 г.). Кроме того, правонарушающее поведение нотариуса на заседании правления не могло быть не принято во внимание при рассмотрении вопроса о назначении ему дисциплинарного наказания, поэтому возбуждения по данному факту отдельного дисциплинарного производства не требовалось.
Определением судьи Верховного Суда РФ от 13 октября 2020 г. в передаче кассационной жалобы заявителя для рассмотрения Судебной коллегией по гражданским делам было отказано.
В жалобе в КС Сергей Мурыгин указал на несоответствие ст. 6.1 Основ законодательства РФ о нотариате во взаимосвязи с Кодексом профессиональной этики нотариусов ст. 2, 15, 46 и 55 Конституции РФ, поскольку допускается привлечение нотариуса к дисциплинарной ответственности на основании не закона, а Этического кодекса как подзаконного корпоративного правового акта.
Изучив представленные материалы, КС не усмотрел оснований для принятия жалобы к рассмотрению.
В обоснование отказа Суд со ссылкой на собственные правовые позиции (Постановление от 19 мая 1998 г. № 15-П, Определение от 25 сентября 2014 г. № 2206-О) напомнил, что публично-правовой статус нотариуса и характер выполняемых им функций подразумевают, что использование нотариусом своих прав, а также организация осуществления им нотариальной деятельности должны сообразовываться с возложенными на него обязанностями, а также обязанностями перед нотариальной палатой. На это и направлено принятие Кодекса профессиональной этики нотариусов в РФ, устанавливающего в том числе основания привлечения нотариуса к дисциплинарной ответственности и ее меры. Данный правовой акт принимается собранием представителей нотариальных палат и утверждается федеральным органом юстиции.
Наделение Основами законодательства РФ о нотариате собрания представителей нотариальных палат полномочием по принятию Кодекса профессиональной этики нотариусов в РФ и внесению в него изменений, в том числе в части регулирования вопросов дисциплинарной ответственности, направлено на обеспечение самостоятельности нотариальных палат как профессиональных объединений, организующих свою деятельность на принципах самоуправления, и не выходит за пределы правотворческих полномочий федерального законодателя, подчеркивается в определении.
Вместе с тем, добавил КС, федеральный законодатель вправе конкретизировать основания и порядок привлечения нотариусов к дисциплинарной ответственности непосредственно в федеральном законе.
Таким образом, резюмируется в определении, оспариваемые заявителем жалобы положения ст. 6.1 Основ законодательства о нотариате не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права заявителя в указанном им аспекте.
«В своем определении Конституционный Суд еще раз отметил цели и значение нотариальной деятельности, которая осуществляется от имени государства с целью обеспечения защиты прав и законных интересов физических и юридических лиц. Это и предопределяет публично-правовой статус нотариуса, – подчеркнул в комментарии «АГ» начальник юридического отдела Федеральной нотариальной палаты Сергей Егоров. Кроме того, добавил он, определение завершает формирование позиций судов в отношении всего механизма регламентации профессиональной этики нотариуса – подтверждая законность и обоснованность применения положений Кодекса профессиональной этики нотариусов в РФ, а также конституционность норм – оснований утверждения и функционирования Кодекса.
По мнению Сергея Егорова, практическая значимость выводов, изложенных в определении, заключается прежде всего в подтверждении статуса Кодекса профессиональной этики нотариусов в РФ как правового акта, регулирующего в том числе вопросы дисциплинарной ответственности нотариусов и замещающих их лиц. «Кроме того, КС вновь подчеркнул бесспорность положений Кодекса и необходимость их соблюдения. Таким образом, риски возникновения споров по вопросу привлечения к дисциплинарной ответственности на основании Кодекса сводятся к минимуму», – заключил он.
Как отметил адвокат АП г. Москвы Вадим Кудрявцев, наделение Основами законодательства РФ о нотариате собрания представителей нотариальных палат полномочием по принятию Кодекса профессиональной этики нотариусов в РФ и внесению в него изменений, в том числе в части регулирования вопросов дисциплинарной ответственности нотариусов и замещающих их лиц, направлено на обеспечение самостоятельности нотариальных палат как профессиональных объединений, организующих свою деятельность на принципах самоуправления, и не выходит за пределы правотворческих полномочий федерального законодателя.
Тем самым, по мнению адвоката, Конституционный Суд закрепил принципы самостоятельности нотариальных палат как профессиональных объединений, организующих деятельность на принципах самоуправления. «Вступая в такое профессиональное объединение, гражданин знакомится с его внутренними корпоративными правилами и фактически дает согласие, что будет жить по правилам этой корпорации», – заключил он.
По мнению адвоката АК «СанктаЛекс» Павла Гейко, позиция КС вполне обоснована и соответствует духу развития в стране начал саморегулирования. «В настоящее время саморегулирование имеется не только в таких корпорациях, как адвокатура и нотариат, но и в строительстве, сфере оценки и др. Также стимулируется создание добровольных саморегулируемых организаций в других сегментах экономики и жизнедеятельности в стране, – пояснил он. – Для становления и развития саморегулирования в России даже принят федеральный закон – в частности, саморегулирование продвигается в законодательстве о контрольно-надзорной деятельности и т.д.».
Павел Гейко добавил, что саморегулирование в нотариате является лишь частным случаем общей ситуации, и оно невозможно без механизмов привлечения к ответственности за нарушения принятых корпорацией внутренних правил. «Соответственно, включение в своды корпоративных правил норм о дисциплинарной ответственности, например таких, как те, о которых идет речь в рассматриваемом определении КС, – является логичным и последовательным», – подчеркнул он.
Практическая ценность определения, считает адвокат, может выражаться в том, что в позиции КС фактически заложено объяснение сути и необходимости института привлечения к ответственности по внутрикорпоративным правилам в рамках саморегулируемых сообществ, которое может использоваться последними при разработке таких правил.
