Конституционный Суд опубликовал Определение № 1806-О/2024 по жалобе заключенного на порядок оспаривания нормативных правовых актов и порядок обращения в КС РФ.
Николай Чукардин, отбывающий наказание в виде лишения свободы, обратился в Верховный Суд РФ с административным исковым заявлением о признании частично не действующим п. 4.15 Инструкции о порядке рассмотрения обращений и приема граждан в органах прокуратуры РФ, но судья ВС оставил его без движения. Административному истцу было предложено представить суду документ, подтверждающий наличие у него высшего юридического образования или ученой степени по юридической специальности, или сообщить данные своего представителя, имеющего такое образование или ученую степень. Вышестоящие инстанции согласились с этим.
В связи с этим Николай Чукардин подал жалобу в Конституционный Суд, в которой поставил под сомнение конституционность ст. 101 Закона о Конституционном Суде, а также ч. 2 ст. 2, ст. 3, 7, 8, 9 и 15, п. 4 и 5 ч. 1 ст. 126, ч. 9 ст. 208, ч. 3 ст. 209, ст. 315, 323, 337 и 341 КАС РФ. По его мнению, оспариваемые положения не соответствуют Конституции, поскольку позволяют отказывать в принятии административного искового заявления об оспаривании нормативного правового акта лицу, отбывающему наказание в виде лишения свободы, которое не имеет высшего юридического образования и не может оплатить услуги представителя, обладающего таким образованием.
В жалобе указано, что данные положения позволяют отказывать в удовлетворении ходатайства о направлении в КС запроса о проверке конституционности нормы процессуального закона при очевидной неопределенности в вопросе о ее соответствии Конституции РФ со ссылкой на то, что заявление гражданина к производству не принято. Кроме того, они позволяют не производить ревизию судебных постановлений на предмет правильности толкования и применения действующего законодательства с учетом сформулированных КС правовых позиций и игнорировать требования единообразного толкования и применения норм права с учетом общепризнанных принципов и норм международного права, полагает заявитель.
Отказывая в принятии жалобы к рассмотрению, КС подчеркнул, что введенные федеральным законодателем требования к гражданам, участвующим в делах об оспаривании нормативных правовых актов в Верховном Суде, в случае отсутствия у них высшего юридического образования вести дело через представителя, имеющего высшее юридическое образование, – с учетом гарантированного им права на доступ к суду при рассмотрении конкретных дел без этого условия – не выходят за пределы дискреции федерального законодателя и не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права граждан (определения КС от 27 сентября 2016 г. № 1783-О, от 25 октября 2016 г. № 2170-О, от 27 марта 2018 г. № 608-О, от 20 июля 2021 г. № 1652-О и др.).
Следовательно, положения КАС РФ, устанавливающие требования к оспариванию гражданином нормативных правовых актов в порядке административного судопроизводства, в том числе в ВС РФ, не могут рассматриваться как нарушающие его конституционные права в указанном в жалобе аспекте, уточнил КС. Он добавил, что не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права заявителя и иные оспариваемые им положения КАС, устанавливающие правовые основы административного судопроизводства, процедуру и основания проверки законности и обоснованности принятых судебных постановлений в кассационном и надзорном порядке и тем самым направленные на гарантирование права на судебную защиту.
Касательно ст. 101 Закона о Конституционном Суде в определении указано, что она конкретизирует ст. 125 Конституции РФ, устанавливая, в частности, что суд при рассмотрении дела в любой инстанции, придя к выводу о несоответствии Конституции РФ нормативного акта, подлежащего применению им в указанном деле, обращается в КС с запросом о проверке конституционности соответствующего нормативного акта.
Суд напомнил, что, отказываясь от применения нормативного акта по мотивам его неконституционности, суд обязан обратиться с запросом с целью признания соответствующих положений неконституционными и лишения их юридической силы, поскольку именно на суды возложена обязанность защиты конституционных прав и свобод. Данная обязанность суда реализуется на основании принципов независимости и подчиненности суда только Конституции РФ и федеральному закону, что не предполагает обязанности суда в каждом случае заявления гражданином ходатайства о направлении в КС запроса о проверке конституционности нормативного акта, подлежащего применению в конкретном деле, удовлетворять данное ходатайство.
Конституционный Суд обратил внимание, что гражданин при этом не лишен возможности самостоятельно обратиться с жалобой на нарушение конституционных прав и свобод нормативным актом, если он полагает, что применением этого нормативного акта в конкретном деле нарушены его права и свободы, после исчерпания всех других внутригосударственных способов судебной защиты. Таким образом, КС заключил, что ст. 101 Закона о Конституционном Суде также не может рассматриваться как нарушающая конституционные права заявителя.
Комментируя определение, юрист Центра конституционного правосудия Иван Брикульский отметил, что знаменитая формула Радбруха гласит, что баланс между справедливостью и правовой определенностью склоняется в сторону первого: не могут простые формальные требования служить основанием для отказа в судебной защите. «Судебная защита носит абсолютный характер, право на судебную защиту – это гарантия всех прочих конституционных прав. Природа этого права такова, что оно не может быть ограничено: любая регламентация этого права, включая процессуальные вопросы, не может полностью нивелировать доступ к правосудию. Форма и правовая определенность имеют смысл только тогда, когда они обеспечивают справедливость», – подчеркнул эксперт.
Иван Брикульский считает, что даже если допустить, что государство может «вторгаться» в право на судебную защиту и устанавливать дополнительные цензы к образованию и, де-факто, доходам, то такие цензы не должны нарушать ч. 2 ст. 55 Конституции РФ, которая прямо запрещает отменять или умалять конституционные права и свободы. «В данном же случае заявитель оказывается умален в праве на судебную защиту, ему даже не предложены в решении КС альтернативные способы государственной и судебной защиты его прав. Фактически мы говорим про имущественный ценз – ценз образования и ценз дохода, это недопустимые вещи с точки зрения ч. 1-2 ст. 1 и 19 Конституции», – полагает эксперт.
Как заметил Иван Брикульский, ограничения и препятствия в судебной защите уже выглядят сомнительными с точки зрения легитимной цели: «О каком доступе к правосудию может идти речь, если заявитель поставлен в a priori невыполнимые условия, его права уже ограничены в силу статуса? Очевидно, что в любых спорах с государством у гражданина в таком положении должны быть дополнительные гарантии или инструменты защиты».
По его мнению, часто используемый аргумент о широкой дискреции законодателя выглядит очень сомнительным. «Да, у законодателя есть своя широкая дискреция, но в том и природа судебной власти, чтобы содержательно проверять решения как ветвей власти. Это прямо вытекает из принципа разделения властей. Иными словами, в чем смысл конституционного правосудия, если отказать заявителю можно на том основании, что по этому вопросу у законодателя просто есть широкая дискреция?», – рассуждает эксперт.
Иван Брикульский согласен с КС в том, что право обращаться с запросом о конституционности нормативного акта относится исключительно к усмотрению ординарных судов и не может нарушать права заявителей. Он отметил, что такой подход не отменяет того, что суд должен внимательно изучать обстоятельства применения акта и, в случае сомнений, даже обязан обратиться в КС. При этом принуждение ординарных судов обращаться в КС или отмена ст. 101 Закона о Конституционном Суде принесли бы больше вреда, чем пользы.
Адвокат LebEdEV & barristers Антон Лебедев отметил, что в рассматриваемом случае фактически гражданин, отбывающий наказание, пытался самостоятельно обратиться в суд, но в результате обращения ему было предложено представить суду документ, подтверждающий наличие у него высшего юридического образования или ученой степени по юридической специальности, или сообщить данные своего представителя. При этом он лишен возможности самостоятельно выбрать адвоката и заработать деньги для оплаты его услуг.
«Лицо, находящееся в местах лишения свободы, может пытаться обжаловать распоряжения начальника тюрьмы и другие акты, непосредственно влияющие на его содержание. Данное определение КС фактически легализует ситуацию, когда доступ к правосудию становится ограничен. Не могу согласиться с мнением КС, поскольку такой отказ был бы логичен при наличии возможности у заключенного иметь бесплатного адвоката. При этом исходя из основания к отказу видно, что жалоба соответствовала всем требованиям, за исключением высшего образования у заявителя или представителя. Полагаю, что адвокатские палаты региона, где содержится заявитель, должны взять на контроль данный вопрос. Однако попасть в места содержания адвокату зачастую бывает достаточно сложно», – прокомментировал Антон Лебедев.
Адвокат АБ «Анохин и Фёдоров» Станислав Анохин считает, что в рассматриваемом деле затронут актуальный вопрос доступа к правосудию, который гарантирован Конституцией РФ. Он отметил, что фактически заявителем жалобы ставится вопрос о способе реализации права на защиту при отсутствии возможности соблюдения условий, введенных федеральным законодателем, в части требований к гражданам, участвующим в делах об оспаривании нормативных правовых актов в ВС РФ.
«Действующее законодательство регулирует вопросы подачи обращений или жалоб в суд и дальнейшего участия в деле, устанавливая различные требования, в том числе такие как подтверждение наличия у лица, обратившегося с жалобой, высшего юридического образования, а в случае отсутствия, вести дело через представителя, имеющего такое образование», – указал эксперт. Он напомнил, что лицам, в отношении которых рассматриваются уголовные дела, в соответствии с ч. 3 ст. 51 УПК РФ может быть обеспечено участие защитника в уголовном судопроизводстве (защита по назначению), что в полной мере позволяет реализовать механизм защиты и доступа к правосудию.
При этом Станислав Анохин подчеркнул, что КАС РФ вышеуказанных положений не содержит и п. 4 ч. 1 ст. 126 КАС РФ прямо предусмотрено требование о наличии у истца высшего юридического образования. «Таким образом, положениями действующего законодательства не предусмотрено исключений при подаче административного искового заявления для лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы, однако, как и требования к уплате госпошлины, оспариваемые положения не могут рассматриваться как ограничивающие доступ к правосудию»,– считает адвокат.
