16 февраля в Госдуму поступил законопроект № 1112804-7 о внесении изменений в ст. 183 «Незаконные получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну» и ст. 320 «Разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении должностного лица правоохранительного или контролирующего органа» Уголовного кодекса.
В ст. 183 УК предлагается дополнить перечень уголовно наказуемых способов получения налоговой, банковской и коммерческой тайны, добавив обман, шантаж и принуждение. По мнению разработчиков, такое нововведение позволит более эффективно противодействовать лицам, осуществляющим незаконный сбор информации ограниченного доступа и использование ее в личных целях.
Законопроект также корректирует диспозицию ч. 1 ст. 320 УК РФ, вводя в нее ответственность за разглашение сведений о применяемых в отношении защищаемых лиц мерах безопасности, когда такое деяние совершено лицом, которому эти сведения были доверены или стали известны в связи с его служебной деятельностью. Наказывать за это предлагается штрафом в размере до 200 тыс. руб. или в размере зарплаты или иного дохода осужденного за период до 18 месяцев, либо обязательными работами на срок до 480 часов, либо ограничением свободы на срок до двух лет, либо арестом на срок до четырех месяцев.
В пояснительной записке отмечено, что действующая редакция нормы устарела и не отвечает современным реалиям, поскольку в настоящее время расширяется практика несанкционированного опубликования, в том числе в информационно-телекоммуникационных сетях, сведений о фактах, событиях, об обстоятельствах частной жизни сотрудников правоохранительных органов, включая сведения, позволяющие определить их персональные данные.
«Целями таких действий зачастую является не воспрепятствование служебной деятельности сотрудников правоохранительных органов, а иные устремления (корысть, месть, пиар и т.п.). При этом факт разглашения этих сведений независимо от его цели непосредственно влияет на эффективность осуществления лицами, подлежащими государственной защите, своих полномочий, препятствует отправлению правосудия, борьбе с преступлениями, обеспечению общественной безопасности, представляет угрозу жизни и здоровью защищаемых лиц и их близких», – убеждены авторы законопроекта.
Адвокат АП г. Москвы Мартин Зарбабян отметил, что теоретическое уяснение состава ст. 183 УК РФ на сегодняшний день основывается на том, что перечень способов сбора сведений не ограничен, а значит, объективная сторона данного преступления состоит в совершении любых незаконных действий с целью сбора сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну. «Рассуждая о практических проблемах применения ч. 1 ст. 183 УК, нужно отметить, что в большей степени они связаны с недостаточно определенным пониманием “незаконности” способа собирания сведений. С одной стороны, вносимые дополнения фактически раскрывают и уточняют перечень таких способов. С другой, использование выражений “обман” и “принуждение” в диспозиции состава в качестве определенных незаконных способов собирания сведений может привести к эпизодам ошибочной квалификации или необоснованного вменения данного состава преступления органами предварительного расследования. Кроме того, применительно к иным составам преступлений, указанных в УК, шантаж воспринимается как способ принуждения, потому возникают сомнения в оправданности такого выделения», – полагает он.
По мнению адвоката, действующая редакция ч. 1 ст. 320 УК определяет, что обязательным признаком субъективной стороны (наличия состава преступления) является цель – воспрепятствование служебной деятельности. «Между тем рассматриваемым законопроектом предлагается исключить из диспозиции указанной нормы этот обязательный признак субъективной стороны, что, на мой взгляд, трансформирует саму норму, предполагая более широкое ее применение. При этом в доктрине уголовного права можно обнаружить суждения о том, что субъект данного преступления общий, то есть любое вменяемое лицо, достигшее 16 лет. Планируемые изменения же конкретизируют субъект преступления, которым теперь, исходя из буквального толкования анализируемого состава, может быть исключительно лицо, обладающее соответствующими сведениями, то есть специальный субъект», – убежден Мартин Зарбабян.
Он добавил, что текст законопроекта предусматривает также расширение видов наказаний, возможных к назначению за совершение такого преступления. Эксперт полагает, что широкая дискреция при выборе того или иного наказания в целом должна оцениваться позитивно, так как она дает суду возможность в наибольшей степени учитывать личность и индивидуальные особенности человека, привлекаемого к ответственности. Но он усомнился, что на практике вносимые виды наказания будут пользоваться востребованностью у правоприменителя.
«Оценивая значимость и степень ожидаемого влияния законопроекта на практику, можно вообразить, что такие изменения, а тем более указание в диспозиции статьи ссылочного признака – отсутствие признаков разглашения государственной тайны, способны вызвать коллизии при разграничении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 320 УК, от преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 283 УК, в случаях, например, разглашения сведений о результатах деятельности по обеспечению безопасности должностного лица правоохранительного органа, в отношении которого принято решение о применении мер государственной защиты», – резюмировал Мартин Зарбабян.
По словам адвоката АП Свердловской области Сергея Колосовского, законопроект производит странное впечатление, так как непонятны ни его цель, ни смысл, который в него вкладывали авторы. «Предлагаемые изменения в ст. 183 УК, дополняющие перечень незаконных способов получения сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну, выглядят неудачной попыткой конкретизировать объективную сторону состава преступления. Неудачной – поскольку в действующей редакции закона уже есть указание на любой незаконный способ, в силу чего предлагаемые изменения содержат элемент тавтологии», – отметил он.
Предлагаемые изменения в ст. 320 УК, по мнению адвоката, необоснованно сужают сферу ее применения, делая данную норму закона практически нерабочей. «Если действующая редакция закона не содержит описания специального субъекта и устанавливает абсолютный запрет на разглашение сведений о мерах безопасности, то предлагаемое изменение сужает круг лиц, которые могут быть привлечены к ответственности, лишь до тех лиц, которым сведения о безопасности были доверены по службе. При этом законопроект содержит логичную в этой части оговорку – при отсутствии признаков преступления, предусмотренного ст. 283 Кодекса, – которая и делает предлагаемую редакцию нерабочей, поскольку сведения о безопасности в большинстве своем относятся к категории государственной тайны, и их разглашение лицами, которым данные сведения доверены по службе, наиболее вероятно будет содержать признаки состава именно ст. 283 УК. Ввиду изложенного предлагаемые изменения в ст. 183 УК не способны оказать сколько-нибудь заметного влияния на правоприменительную практику, изменения же в ст. 320 УК в таком виде сведут правоприменительную практику по этой статье к нулю», – убежден Сергей Колосовский.
Он добавил, что вероятность включения в перечень видов тайны, охраняемой уголовным законом в соответствии со ст. 183 УК, адвокатской тайны представляется крайне низкой. «Адвокатская тайна по своей природе существенно отличается от перечисленных в указанной норме закона коммерческой, налоговой и банковской тайн. Это отличие связано с тем, что адвокатская тайна намного теснее связана с личностью ее носителя – адвоката, что требует ее комплексной защиты. Нарушение адвокатской тайны чаще всего совершается лицами, действующими в официальном качестве, с использованием должностного положения и без совершения тех действий, которые перечислены в ст. 183 УК как в действующей, так и в предлагаемой редакции. Поэтому более рациональным представляется обсуждение долгожданного введения уголовной ответственности за незаконное вмешательство в адвокатскую деятельность, с установлением ответственности за незаконное получение сведений, составляющих адвокатскую тайну, как один из видов такого незаконного вмешательства», – заключил адвокат.
Советник Федеральной палаты адвокатов Сергей Насонов также отметил, что положения ст. 183 УК РФ нельзя распространить на адвокатскую тайну. «Во-первых, эта статья находится в главе “Преступления в сфере экономической деятельности”. Адвокатская деятельность не является предпринимательской, и поэтому в указанной статье не могут быть закреплены нормы, охраняющие адвокатскую тайну, все-таки адвокатская тайна – это не коммерческая, банковская или налоговая тайна. Во-вторых, ч. 2 ст. 183 УК РФ устанавливает уголовную ответственность за разглашение тайны лицом, которому она доверена. То есть в случае с адвокатом – он будет привлекаться к уголовной ответственности за разглашение адвокатской тайны. Полагаю, что на адвоката это положение закона концептуально не распространимо. Природа адвокатской тайны совершенно иная, за ее разглашение предусмотрена дисциплинарная ответственность, никаких оснований криминализировать эти действия нет», – пояснил Сергей Насонов.
