Как стало известно «АГ», Ставропольский краевой суд вынес частные постановления в отношении адвоката АП Ростовской области Магомеда Бекова и адвоката АП Чеченской Республики Магамеда Абубакарова при рассмотрении апелляционного представления прокурора на изменение меры пресечения обвиняемой С. Ранее Кисловодский городской суд Ставропольского края изменил меру пресечения с заключения под стражу на домашний арест. Апелляция отменила судебный акт и продлила меру пресечения. О наличии частного постановления, которое было вынесено 19 мая, защитники узнали только 22 июня.
По мнению суда (документы имеются у «АГ»), Магомед Беков грубо нарушил нормы адвокатской этики, что выразилось в ряде некорректных высказываний как в адрес судебной системы, так и в адрес конкретных судей, принимавших решения в отношении его доверителей. В частности, указано в документе, Магомед Беков сослался на отсутствие совести у судей. Он также сказал в прениях, что судебные заседания по мере пресечения являются «фарсом» и что он и другие адвокаты вынуждены принимать участие в этом.
Как указано в частном постановлении, в отношении одного из судей, который изменил меру пресечения С., Магомед Беков заметил, что у того нет совести, а его внутренние убеждения направлены на жестокость. Отмечается, что адвокат допустил и ряд иных высказываний, ставящих под сомнение авторитет судебной власти.
Ставропольский краевой суд сослался на практику ЕСПЧ, согласно которой право адвокатов на свободу выражения мнения охватывает не только содержание идей и высказываний, но и форму, в которой они переданы. Адвокаты наделены правом делать замечания относительно отправления правосудия при условии, что их критика находится в определенных границах.
По мнению суда, Магамед Абубакаров также некорректно высказался в адрес судей и судебной системы в целом. В частности, он назвал решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу доверителям заведомо неправосудными и допустил ряд иных высказываний.
24 июня Магомед Беков направил в Третий апелляционный суд общей юрисдикции апелляционную жалобу (имеется у «АГ»). Адвокат указал, что закон призывает суд руководствоваться совестью и внутренними убеждениями, на основании которых выносится законное, обоснованное, справедливое решение, а судья, который отменяет измененную меру пресечения единственной женщине по уголовному делу, не имеет совести. Суды заблаговременно настроены на избрание более строгой меры пресечения, поэтому такие заседания являются «фарсом».
«Весьма очевидно, что высказывания такого характера со стороны адвоката имеют право на существование, тем более что они сделаны в эмоционально корректной форме и не направлены на оскорбление конкретных судей или всего состава суда. Я в течение двух с лишним лет безуспешно пытаюсь отстоять право своих подзащитных на реализацию меры пресечения, не связанной с нахождением в следственном изоляторе, а также на право находиться на свободе до приговора суда», – объяснил свое поведение адвокат.
Магомед Беков посчитал, что вправе ссылаться на «совесть» как этическое понятие, поскольку ст. 17 УПК прямо указывает на то, что судья обязан при вынесении решения руководствоваться законом и совестью. «По моему мнению, отсутствие совести не может повлечь за собой вынесение законного решения», – указал защитник.
Адвокат сослался на Постановление ЕСПЧ от 26 апреля 1991 г. по делу «Эзелин против Франции» (жалоба № 11800/85), согласно которому попытка установить справедливый баланс между правом на свободу выражения мнения и профессиональной этикой адвоката не должна препятствовать осуществлению такой свободы адвокатами, которые из-за страха дисциплинарных санкций могут опасаться выражать свои убеждения.
Магомед Беков заметил, что 19 мая в судебном заседании судья частное постановление не огласил, сторонам по делу его не выдал, порядок обжалования не разъяснил. О его наличии адвокат узнал при получении копии в Кисловодском городском суде Ставропольского края 22 июня. В связи с этим защитник попросил восстановить срок апелляционного обжалования.
В комментарии «АГ» Магомед Беков отметил, что как адвокат, давая оценку имеющим место, по его мнению, нарушениям уголовно-процессуального законодательства, допущенным в отношении подзащитных, имеет право на известную степень эмоциональности и использование выражений, не выходящих за пределы требований законодательства об адвокатуре. «Использованная лексика не содержит жаргонных слов и выражений, не является “сниженной”. Я высказал оценочное суждение, эти высказывания были сделаны в интересах доверителей, и в них не содержится неуважения к суду», – подчеркнул он.
Получить комментарий Магамеда Абубакарова оперативно не удалось.
Обновление от 28 июня: Магамед Абубакаров отметил, что абсолютно не согласен с доводами судьи о нарушении законодательства об адвокатуре и адвокатской этики. «Более того, в своих высказываниях я не ставил под сомнение авторитет судебной власти. Да, действительно, выступая в прениях, я высказал мнение, что все решения по вопросу меры пресечения в отношении моего подзащитного – это заведомо неправосудные решения. Но как может быть по-другому, если единственным основанием для избрания и продления меры пресечения в виде заключения под стражу является справка Центра по противодействию экстремизму, добытая в ходе оперативно-разыскного мероприятия? Есть такое ОРМ, как наведение справок, но не выдача справок. Несмотря на это, суды на основании этой справки избрали и продлевают стражу. Я очень сомневаюсь, что они не знают требований законодательства, что никогда не читали Постановление Пленума ВС РФ от 19 декабря 2013 г. № 41, что они не знают Конституцию, именно поэтому и говорю, что они принимают заведомо неправосудные решения», – отметил он.
Адвокат добавил, что частное постановление в настоящее время обжалуется.
