Защитники адвоката Ратмира Жилокова получили копию обвинительного приговора Урванского районного суда Кабардино-Балкарской Республики, которым он был признан виновным в применении насилия в отношении представителя власти (ч. 1 ст. 318 УК РФ) и назначено наказание в виде реального лишения свободы на 1,5 года.
Возбуждение дела
Напомним, Ратмир Жилоков представлял интересы Дианы Безаргиковой, которую правоохранительные органы заподозрили в организации азартных игр. 20 мая 2020 г. адвокат по просьбе доверительницы прибыл для участия в осмотре полицейскими помещения, в котором Безаргикова собиралась открыть интернет-кафе. В районе обеда на место прибыл оперуполномоченный с целью обследования помещения, не имея на это правовых оснований. Позднее к нему присоединились сотрудники полиции. До позднего вечера они в отсутствие законных оснований пытались проникнуть в помещение. Еще до начала мероприятия на место подъехал еще один сотрудник полиции (впоследствии оказалось, что это был заместитель начальника по охране общественного порядка ОМВД по Урванскому району Тимур Нагоев), который начал угрожать адвокату и после словесной перепалки стал заламывать ему руки и приказал подчиненным доставить Жилокова в отдел.
Для защиты прав задержанного коллеги в отдел полиции прибыли адвокаты АП КБР Наталья Магова, Диана Ципинова и Людмила Кочесокова, однако оказать квалифицированную юридическую помощь им не удалось из-за воспрепятствования этому нескольких полицейских во главе с их начальником Радионом Шогеновым. При этом полицейские затащили Диану Ципинову в здание отдела и заковали в наручники, продержав ее там до приезда сотрудников отдела собственной безопасности МВД.
29 мая 2020 г. Диану Ципинову и Ратмира Жилокова задержали, и вскоре им предъявили обвинения по ч. 1 ст. 318 УК РФ. По версии следствия, поводом для изначального задержания Жилокова послужило то, что он ударил Тимура Нагоева головой в лицо, причинив телесные повреждения.
Впоследствии первый заместитель прокурора КБР Юрий Лаврешин вынес постановление об отказе в удовлетворении жалобы защиты на незаконность возбуждения уголовного дела в отношении Ратмира Жилокова. Прокуратура посчитала, что для принятия решения о возбуждении дела не требуется установление всех обстоятельств события, содержащего признаки преступления, так как эти вопросы разрешаются в ходе предварительного расследования. 23 мая 2021 г. заместитель генпрокурора Андрей Кикоть утвердил обвинительное заключение: в письме Генпрокуратуры Ратмиру Жилокову сообщалось, что материалы дела переданы в суд.
Доводы стороны защиты
Защита адвоката ходатайствовала о возвращении дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ из-за неопределенностей, содержащихся в обвинительном заключении. Адвокат АП Белгородской области Борис Золотухин, защищающий Ратмира Жилокова, отметил, что, согласно обвинительному заключению, потерпевший прибыл на место осмотра помещения 20 мая 2020 г. в соответствии с п. 13 Инструкции ответственного руководящего состава ОМВД РФ по Урванскому району от 24 января 2019 г. № 40. Согласно содержанию указанного пункта Инструкции потерпевший, являясь ответственным от руководящего состава, обязан выезжать на места тяжких и особо тяжких преступлений, чрезвычайных происшествий, а также происшествий и преступлений, связанных с сотрудниками полиции. Однако в обвинении не указано, в связи с каким тяжким или особо тяжким преступлением, ЧП или происшествием с сотрудником полиции Тимур Нагоев прибыл к указанному в обвинении адресу. Кроме того, по версии следствия, Ратмир Жилоков не выполнял законные требования Тимура Нагоева, что не соответствует вступившему в силу решению Урванского районного суда по делу об административном правонарушении, согласно которому обвиняемым никаких нарушений закона, дающих основания для применения к нему меры административного принуждения, не допущено.
15 декабря 2022 г. прошли прения, в ходе которых адвокат АП КЧР Зарема Казанова заметила, что, выехав 20 мая 2020 г. на осмотр помещения, в котором Диана Безаргикова собиралась открыть интернет-кафе, Тимур Нагоев не находился при исполнении своих служебных обязанностей, поскольку ни у него, ни у других сотрудников полиции не имелось при себе письменного распоряжения на обследование помещений, которое должно быть в соответствии с п. 10 Приказа МВД России от 1 апреля 2014 г. № 199 (ред. от 17 апреля 2017 г.) «Об утверждении Инструкции о порядке проведения сотрудниками органов внутренних дел Российской Федерации гласного оперативно-разыскного мероприятия обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств и Перечня должностных лиц органов внутренних дел Российской Федерации, уполномоченных издавать распоряжения о проведении гласного оперативно-разыскного мероприятия обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств».
Борис Золотухин отмечал: «Даже если считать, что Ратмир Жилоков все-таки нанес удар, то он был нанесен с целью препятствования незаконным требованиям. В соответствии с позицией КС и судебной практикой незаконные действия не могут являться исполнением сотрудником должностных обязанностей. Получается, что даже если бы и был удар, то он причинен не представителю власти, а иному лицу, и тогда это побои, которые не образуют уголовную ответственность», – указывал защитник.
Зарема Казанова обращала внимание, что факт отсутствия телесных повреждений у Тимура Нагоева подтверждается произведенной на мобильный телефон адвоката Дианы Ципиновой видеозаписью, из которой усматривается, что в ночь с 20 мая на 21 мая 2020 г. примерно в 00:30 на лице Тимура Нагоева отсутствовали повреждения.
Нет нужды в интернет-кафе, когда у всех смартфоны
Редакция «АГ» отмечает, что приговор состоит из 27 страниц, 20 из которых касаются фабулы дела, доводов обвинения, доводов защиты и показаний свидетелей. Выдержки из остальных 7 страниц приговора приведены ниже.
Говоря о моменте обследования помещения Дианы Безаргиковой сотрудниками полиции, судья указал, что в нем «отсутствует оборудование для кафе, но оно оснащено видеокамерой наружного наблюдения, компьютерами и запасным входом, то есть все необходимые условия для организации азартных игр». «К тому же с распространением среди населения смартфонов деятельность интернет-салонов не актуальна вообще», – указал судья. Он отметил, что все признаки и условия полностью соответствуют «известной схеме нелегальной организации азартных игр, с допуском в помещение только организаторов и участников». Задокументировать такое административное правонарушение или уголовное преступление без оперативного сопровождения невозможно, отмечается в приговоре.
Далее указано, что Ратмир Жилоков признал, что с 2020 г. адвокатской деятельностью не занимается, содержит семью за счет «неправомерной деятельности» – сдающихся помещений, которые оформлены на жену. Подчеркивается, что к полиции у него неприязненное отношение, и, когда он видит их неправильное поведение, всегда «пресекает» незаконные действия.
Ратмир Жилоков, будучи на шесть сантиметров ниже Тимура Нагоева, не мог его плавно отодвинуть, как это указывают свидетели, посчитал судья. «Таким образом, сам Жилоков, как и Безаргикова Д. со своими родственниками, представляли оперативный интерес для правоохранительных органов. Служба охраны общественного порядка, возглавляемая потерпевшим Нагоевым, могла лишь препятствовать либо создавать дискомфорт организаторам таких игр своим присутствием. При намерении Безаргиковой заниматься легальным бизнесом смысла нет находиться в закрытом помещении и препятствовать допуску в помещение сотрудников полиции, наоборот, все легальные кафе стараются привлечь как можно больше посетителей независимо от вида их деятельности», – посчитал суд.
Сотрудники полиции во главе с Нагоевым, как отмечается в приговоре, не намеревались проводить документальную проверку деятельности павильона № 3, им достаточно было убедиться, что там не проводятся нелегальные азартные игры, а если проводятся, провести профилактику своим появлением: «Профилактика – одно из основных направлений деятельности службы охраны общественного порядка при необходимости осмотра помещения, и работа строится на доверии и взаимопонимании законопослушных граждан, которые не препятствуют сотрудникам полиции, а наоборот, оказывают содействие». Именно этим и объясняется отсутствие регистрации в книгах учета ОМВД информации о посещении помещения для проверки. Ведение же дел оперативного учета в их обязанности не входит, отметил суд, добавив: «Отдельные “предприниматели”, злоупотребляя действующим законодательством и ссылаясь на такое формальное основание, как отсутствие распоряжения на проверку, используют время для смены декорации помещений и уничтожения следов правонарушений».
Суд отметил, что Тимур Нагоев загнул руку Ратмира Жилокова в целях самозащиты. Свидетели защиты, в том числе следователь Д., не являются очевидцами преступления. Д. мог не увидеть повреждения у Нагоева, так как «специально осмотр не проводил и продолжал работать после дежурства, соответственно, при пониженной внимательности». Кроме того, указывается в приговоре, ночью внимание свидетеля было сосредоточено на «нервозных обстоятельствах, созданных истерией приглашенных Жилоковым адвокатов».
В то же время суд признал незаконной судебно-медицинскую экспертизу, проведенную без ознакомления с постановлением о ее проведении Ратмира Жилокова, отметив, что была проведена другая экспертиза, от чего характер и локализация телесных повреждений Нагоева не изменились.
Суд отметил, что предложение сотрудника правоохранительных органов предоставить возможность осмотра с последующим предоставлением распоряжения связано не с нарушением закона, а с попыткой снять напряжение и решить задачу до прибытия коллег с документом. «К тому же при сопровождении и воздействии группы адвокатов, которые вели себя агрессивно, в здании ОМВД в отношении сотрудников совершено еще одно преступление, соответственно, все мероприятия производились спонтанно, что повлияло на качество оформления материалов», – пояснил суд.
Согласно приговору, Ратмир Жилоков при предъявлении обвинения признал, что сущность предъявленного обвинения ему разъяснена и понятна. «В судебном же заседании на уровне истерии Жилоков и многочисленные его защитники, избрав такую линию защиты, стали утверждать, что обвинение не понятно», – отмечается в приговоре. Гособвинитель пыталась прокомментировать предъявленное обвинение, однако изменения в порядке ст. 246 УПК не вносились.
В приговоре отмечается, что ранее Тимур Нагоев попросил не применять наказание, связанное с лишением свободы, однако Ратмир Жилоков попросил суд не принимать это во внимание, что суд и сделал, указав, что это свидетельствует о том, что подсудимый не осознал вину и не раскаялся в содеянном.
Комментарий защиты
«Складывается впечатление, что 20 страниц приговора писал человек, имеющий понятие о юриспруденции, а далее, как выразился коллега, “базарный пасквиль”», – отметил Борис Золотухин. Не соглашаясь с тем, что вина коллеги доказана, защитник указал, что полностью проигнорированы требования закона при назначении наказания. В частности, заявление о том, что Ратмир Жилоков не нуждается в снисхождении, о котором просил Тимур Нагоев, расценено судом как отсутствие раскаяния. Однако признание вины учитывается при смягчении наказания, но непризнание не является основанием для ужесточения наказания, притом что по делу не установлено ни одного отягчающего обстоятельства, а он является кормильцем четверых малолетних детей и жены, которая с ними сидит.
Борис Золотухин отметил, что гособвинитель конкретизировала обвинение, что он препятствовал не всей деятельности, которая входит в полномочия Нагоева, а лишь проникновению в помещение. Однако в прениях другой прокурор указывает на то, что указано в обвинении: Жилоков нанес удар с целью воспрепятствования всей деятельности Тимура Нагоева, и суд признает это. «Даже если бы это было и так, ОРМ не входит в полномочия Тимура Нагоева как сотрудника полиции и как заместителя начальника. Те, кто имел на это право, требований к Безаргиковой открыть помещение не предъявляли, а также заявили, что забыли распоряжение в машине, и не предъявляли его. К тому же они прибыли уже к завершению конфликта», – пояснил адвокат.
Защитник считает, что приговор нарушает положения Конституции, поскольку допущено фундаментальное нарушение права на защиту при конкретизации обвинения в начале судебного следствия и отказе от такой конкретизации в прениях. К тому же этим приговором суд признал Диану Ципинову виновной в совершении преступления, заметил адвокат.
Уголовное дело о незаконной игорной деятельности возбуждено в отношении неустановленных лиц и по другому адресу. «На следующий день это помещение Безаргиковой было обследовано и там не было найдено ничего, что свидетельствовало бы о незаконной игорной деятельности. Судья же, анализируя наличие видеокамеры и второго входа в помещение, установил наличие незаконной игорной деятельности и признал совершение преступления там, где этого не увидели даже правоохранительные органы», – отметил Борис Золотухин.
Ратмир Жилоков объяснял, что с 2020 г. после возбуждения уголовного дела не заключал соглашения, чтобы не подвести доверителей. Судья же посчитал, что подсудимый, нигде не работая, «кормит» четверых детей, а значит живет на незаконные доходы, указал защитник.
Борис Золотухин напомнил, что поводом для возбуждения уголовного дела стал рапорт потерпевшего Тимура Нагоева как должностного лица, в котором он указал, что проверка проведена, личность Жилокова установлена. «То есть потерпевшее должностное лицо обратилось с рапортом и, согласно рапорту, контролировало проведение проверки, знало, что она проведена, и знало личность обвиняемого. Есть рапорт должностного лица, выявившего преступление, а здесь рапорт должностного лица, в отношении которого совершено преступление. Под руководством этого же лица проведена проверка, так как он был в этот день ответственным дежурным», – вновь обратил внимание адвокат.
Истеричным поведением адвокатов объясняется тот факт, что сотрудники полиции не видели у Тимура Нагоева повреждения, но при этом на видеозаписи видно отсутствие синяка, заметил Борис Золотухин. Что касается доказательств самого удара, то свидетели – сотрудники полиции – в судебном заседании и на предварительном следствии утверждали, что Ратмир Жилоков ударил потерпевшего. «Однако в первоначальных рапортах у двух сотрудников вообще нет ни слова об ударе, а остальные указывают на толчок. В первоначальных показаниях они говорят о том, что им совершено преступление, предусмотренное ст. 319 УК, – оскорбление представителя власти. А в следующих показаниях говорят об ударе и что оскорбления не было», – отметил защитник.
Борис Золотухин рассказал, что в этом деле участвовало 8 адвокатов из разных субъектов РФ, каждый исполнял свои профессиональные обязанности в рамках закона, о чем имеются соответствующие доказательства. «Это исполнение судом оценено как истеричное. Это свидетельствует о неприязненном отношении конкретного судьи к адвокатуре», – заключил он.
