Как уже сообщала «АГ», сегодня в Москве проходит пленарное заседание Совета судей РФ, на открытии которого некоторые спикеры подняли проблему домашнего насилия. Напомним, в феврале 2017 г. Президент РФ подписал закон, исключающий побои в отношении близких лиц из числа уголовных преступлений. Как писала ранее «АГ», после его принятия однократные побои в отношении близких родственников переведены из разряда уголовных преступлений в административные правонарушения.
Инициатором поправок в уголовное законодательство была член Совета Федерации Елена Мизулина, которая сегодня высказалась о необходимости защиты прав ребенка в вопросах профилактики домашнего насилия и совершенствования соответствующих терминов законодательства. «При этом необходимо предусмотреть в законе такие гарантии, чтобы сам ребенок не стал жертвой такого рода защиты от домашнего насилия, когда его лишают естественного права на семью, отбирая у родителей при любых обстоятельствах, которые посчитает угрожающими какое-то должностное лицо», – подчеркнула она. По словам сенатора, для этого необходимо отработать неблагоприятные последствия применения такой социальной технологии и предусмотреть их в законе.
Между тем Уполномоченный по правам человека в РФ Татьяна Москалькова высказалась против декриминализации насилия в семье. Она обосновала свою позицию ростом количества обращений жертв семейного насилия в ее адрес, которые поступают не только от женщин, но и от мужчин (7%). При этом 11% обращений касаются защиты детей от домашнего насилия. «Я привела эту статистику, чтобы показать, что очень важно профилактировать преступления, связанные с насилием в семье», – пояснила федеральный омбудсмен.
По ее словам, уголовная ответственность в указанных случаях назначается далеко не всегда исходя из статистики Судебного департамента при ВС РФ о практической реализации уголовно-правовых санкций, которые, в свою очередь, имеют глубоко превентивный характер. «Я поддерживаю разработку законопроекта по противодействию насилию в семье, – отметила Татьяна Москалькова. – Сегодня количество преступлений, в том числе таких жестоких, когда муж отрубил руки своей жене, к сожалению, не уменьшается, а увеличивается». Уполномоченный по правам человека полагает, что в этой связи общественный запрос ставит на текущую повестку задачу об изменении законодательства.
В свою очередь председатель Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Михаил Федотов отметил, что вопрос о криминализации и декриминализации семейного насилия должен решаться не через УК РФ, а через специальный закон о профилактике семейного насилия. «У нас, к сожалению, оно имеет достаточно распространенный характер, и бороться с ним нужно не наказаниями, а профилактикой, – пояснил спикер. – Предотвратить деяние проще, чем потом разбираться с последствиями».
По мнению Михаила Федотова, такие меры необходимы, поскольку семейное насилие из семьи выплескивается на улицу и в общественную жизнь. Председатель СПЧ высказался за скорейшее принятие соответствующего закона, поскольку дискуссия о профилактике семейного насилия ведется давно и сам проект такого закона уже существует: «Принятие аналогичного закона в Казахстане привело к сокращению семейного насилия на 40%. Это убедительные данные».
Стоит отметить, что после пленарного заседания, отвечая на вопросы журналистов, председатель Верховного Суда Вячеслав Лебедев подчеркнул, что декриминализация побоев не позволила уйти от ответственности лицам, совершившим домашнее насилие. По его словам, принятие декриминализирующего закона не было ошибкой, так как была введена административная ответственность для лиц, виновных в совершении побоев или причинении вреда, не повлекшего расстройство здоровья. «При совершении повторного нарушения наступает уже уголовная ответственность», – пояснил председатель ВС.
По словам Вячеслава Лебедева, ранее дознаватели отказывались принимать заявления о домашних побоях, рекомендуя заявителям обращаться в суд в порядке частного обвинения. Суды же старались примирить стороны, что и происходило в большинстве случаев, поэтому количество случаев уголовного преследования было минимальным.
